***
— Какого черта, Максон?! — прогремел отец, сметая рукой бумаги со стола. Я продолжал молча стоять и наблюдать за тем, как он стремительно устраивал кавардак в собственном кабинете. — Почему, скажи мне на милость, не смотря на то, что мы обеспечиваем этих «солдат» деньгами, повстанцы не прекращают своих нападений?! — Возможно, они сильнее, чем мы предполагали, сир? Отец остановился и устремил на меня взгляд полный гнева. — Тогда предпринимай меры! — всплеснул он руками. — Ты же будущий король! Это твоя первостепенная обязанность — предотвращать любые очаги сопротивления. Мне стыдно, что я не смог привить тебя даже часть своих знаний! Не смотря на то, что его слова не на шутку задели меня, я все еще стоял с каменным лицом и внимал все его претензии, ни дрогнув ни единым мускулом. — Возможно, вы забыли, сир, но очаги уже давно перешли в настоящее сопротивление, — съязвил я, слишком поздно осознавая свою ошибку. Отец мгновенно покраснел от злости, и я даже заметил, с какой силой у него запульсировала жилка на виске, но, не смотря на страх, все равно продолжал невозмутимо стоять. Не говоря ни слова, он приблизился ко мне, и я только мельком заметил замахнувшуюся руку, которую проворно перехватил. — Ты… — прорычал мне прямо в лицо он. — Кем ты себя возомнил? Я грубо опустил его руку вниз на безопасное расстояние и разжал свою кисть, не отводя взгляда от его раскрасневшегося, гневного лица. — Я — наследник трона. — Черт, это было высокомерно, но он должен наконец понять, что у меня больше нет слабого места, на которое можно надавить. — И у меня есть такое же право голоса, как и у вас, — а потом добавил. — сир. Глаза короля, казалось, могли в любую секунду, выкатиться наружу. — Пошел вон отсюда! — заорал он настолько громко, что должно быть его услышала половина дворца. -И не попадайся мне на глаза! Я развернулся и вышел из кабинета, донельзя довольный собой. Мой триумф продлился недолго, так как уже через несколько секунд, я столкнулся в коридоре с мамой. — Максон, милый, что-то произошло? — она обеспокоено оглядела меня. Половина дворца, быть может и не услышала, а мама из своего кабинета могла вполне. — Нет, с чего ты взяла? — будничным тоном соврал я и, обняв ее за плечи, повел подальше от кабинета отца. Лучше ей не попадаться ему на горячую руку. — Я слышала как отец кричал. — беспокойство никак не сходило с ее лица. — Да, — я кивнул. — Он рассержен очередным нападением повстанцев и ищет новые методы подавления восстания. Не стоит к нему идти, он сейчас в крайне скверном настроении. Я улыбнулся, чтобы хоть как-то показать маме, что все хорошо, и ей не стоит волноваться. К счастью, она поверила мне. По крайней мере, я так подумал. — Максон, почему ты проводишь так мало времени с Крисс? — она вкрадчиво посмотрела на меня, но я поспешил отвести взгляд. — У меня не хватает времени. Мама остановилась и взяла меня за руку. — Ты можешь сколько угодно врать мне, но твои глаза сделать этого не в состоянии. Расскажи мне, что тебя так мучает? Я помолчал, раздумывая, стоит ли ей рассказывать обо всем. — Я боюсь, что сделал неверный выбор, мама. — покачав головой, сказал я. Я видел, как на ее лице отразилось беспокойство. — Что ты хочешь сказать? — нежно спросила она. — Я ничего не чувствую к Крисс. Абсолютно, даже ни малейшей искорки. Мама прижала ладонь ко рту, словно испугавшись чего-то. — Но как же так?! Зачем же тогда ты женился на ней? — едва не плача, спросила она. Я покачал головой, осознавая, что сделал только хуже. — Не стоило мне говорить тебе об этом… Я развернулся, оставляя ее одну стоять в пустом коридоре. — Максон! — окликнула она меня. Я сначала остановился, но потом продолжил идти, ускоряя шаг. Не стоило мне говорить ей об этом. Это только моя тайна, и только мне ее и следует знать.***
Я спустилась в подвальный этаж, где держали всех заключенных, пойманных во время нападений или взятых в заложники. Я была там раньше, но никогда еще эти стены не давили на меня с такой силой. — Камера 47, офицер де Финн, — кивнув в знак приветствия, сообщил часовой. Я кивнула ему в ответ, но не спешила идти к камере. Что я вообще здесь забыла? Хочу получить ответы? А нужны ли они мне? И что я буду делать, если правда окажется совсем не такой, какой я ее себе представляла? Что, если после этого, я не смогу спокойно жить, зная, что загубила ему жизнь? Нужно остановится. Он предатель и заслуживает наказания. Переведя дух, я направилась по коридору. 47 камера? Довольно отдаленно от выхода. Я не сомневаюсь, это придумано в целях безопасности. К тому же, это мне лишь на руку. Близ отдаленных камер обычно никого кроме часовых не бывает, поэтому я не буду чувствовать себя еще хуже, чем уже есть. Петляя по коридорам среди камер, всех заключенных в камерах людей и вдыхая сырой запах земли и грязи, я добралась до нужной мне камеры. Три стены были глухие, одна же, лицевая, состояла лишь из вертикальных массивных чугунных прутьев. Внутри было пусто, не считая двух деревянных скамей и человека, смиренно сидящего на одной из них. Его силуэт был виден лишь благодаря лампе на стене дальнего коридора и лучу лунного света, проходящего через высоко расположенное окно. Отвесив почтительный кивок, часовой подошел ко мне и отвел в сторону. — Вы уверены, что хотите встретиться с ним? — Уверена, это просто необходимо. — не смотря на то, что мне было непросто, я изо всех сил заставила себя говорить твердо. — Хорошо, но я должен быть поблизости. — Благодарю вас, но в этом нет никакой необходимости. — с нажимом проговорила я. Мне было приятно, что обо мне заботятся, но лишние уши ни к чему. — Я сама могу за себя постоять. Плотно сжав губы и явно борясь с сомнениями, солдат кивнул, к моему великому облегчению. Но все же отошел он не так далеко, как хотелось бы. Мне осталось лишь пожать плечами. Ну хоть немного личного пространства. Я достала ключи и, подобрав нужный, открыла «дверь», состоящую из прутьев, она поддалась без особых усилий и абсолютно беззвучно, но Нейт не подал никаких признаков жизни. Только присев на корточки напротив него, я заметила, что он спит. Он сидел в явно неудобной позе, опершись подбородком о грудь, пряди волос свисали на его лоб и глаза. Но даже при таком скудном освещении и его неудобной позе я заметила, что на его скуле ссадина, губа разбита, а правый глаз заплыл от синяка. Его избивали. Хотя чему я удивляюсь? Мне ли не знать о жестокости здешних стражников? Стыдно признаться, но я однажды сама участвовала в подобных карательных операциях, но тот парень убил целую семью. Просто ради веселья. Он того заслужил. А заслужил ли этого Нейт? Протянув руку к его лицу, я заправила ему прядь волос за ухо. Не знаю, как так вышло. Рука сама по себе протянулась и сделала это. Сердце защемило от тоски. Я встряхнула головой. Пожалуй пора перестать жить в иллюзиях. Он обманывал меня. Обманывал всех. Наверное, почувствовав мою руку, Нейт вздрогнул и крепкой хваткой схватил меня за запястье, и от неожиданности я вскрикнула. — Америка? Это ты? — с горечью в голосе произнес Нейт, он мгновенно отпустил мою руку, и я отошла от него на безопасное расстояние. Ко мне подоспел часовой. — Все в порядке! — шикнула я, давая знак, чтобы он убирался. Тот исчез так же мгновенно, как и появился. — Зачем ты пришла? — устало произнес он, подняв на меня глаза. На его лице не было ничего кроме усталости. Ни ненависти. Ни любви. Просто усталость. Мне ничего не осталось, кроме как пожать плечами и сесть на скамью напротив. — Я не знаю, что привело меня сюда. Нейт ухмыльнулся, но тут же поморщился от боли. — Ты же пришла, чтобы узнать обо всем? — И да, и нет, — со вздохом проговорила я. — Я пришла, чтобы рассказать правду, но хочу, чтобы и ты был честен со мной. — О, даже так? — его голос сочился ядом. — Не терпится узнать, в чем ты хотела бы признаться. Я нахмурилась. Мне начал надоедать его тон. Я понимала, его переполняла ненависть, но хоть что-то же могло заставить его убрать эту злобную ухмылку, уродовавшую его, с лица. — Сначала обо всем расскажешь ты. — я злобно направила на него перст. Парень лишь развел руками. — Мне нечего терять. У меня ведь больше нет ничего. Что же ты хочешь знать? — Кто ты такой? Нейт скрестил руки на груди и уселся поудобнее. — Вопрос проще некуда. Найджел Фарлей. — Отлично, хоть имя ты не придумал. — заметила я. Он хмыкнул, а потом резко сел прямо и, слегка наклонившись ко мне, отчеканил. — Я расскажу тебе все как есть. А ты уже сама решишь, верить мне или нет. Сейчас совсем на секунду появился он прежний, с его привычной самодовольной интонацией и чуть приподнятыми уголками губ. Как всегда слепо доверившись ему, я кивнула. — Я не знаю своих родителей. Меня нашли на улице, когда мне не было еще и месяца. Но моя «семья» обращалась со мной не как с членом семьи, а скорее как с прислугой, чем и заслужила мое бесконечное презрение. Приютила меня семья, которая, как оказалось впоследствии, были сторонниками южан и всецело их поддерживали. Но, что удивительно, они не смогли навязать мне своего мировоззрения. Поэтому, когда я узнал, что меня решили отправить в этот штаб, чтобы я обо всем им докладывал, у меня созрел план. — я слушала его затаив дыхание. Его рассказ казался мне вполне реальным, ну или же он просто невероятный сказочник. — Я решил, что и правда буду все разведывать, но докладывать совершенно обратное. Так и было, пока мне не поступил приказ о том, что мне необходимо следить за тобой, в то время как у Крисс было свое задание. Я даже не заметил, как влюбился в тебя. Ты стала для меня тихим островком в том океане обмана. Заговорил как поэт, черт меня дери! Я был так ослеплен своей любовью и убеждениями, что ничего им не докладывал. Абсолютно. Всегда говорил, что ты все еще не доверяешь мне. И, как оказалось, был чертовски прав! Я заметила, что с каждой его фразой, он все больше поникал, и голос его казался все тише, но ничего не могла сделать. Он несколько раз говорил мне, что любит, но пожалуй я только сейчас поверила ему по-настоящему. — Прости. У меня не было выбора. Ты на их стороне. И я прекрасно слышала, как ты спросил у Крисс «Юг или Север?». Поверь мне, я достаточно повидала и услышала и знаю, что это означает. Он медленно кивнул и снова откинулся спиной на стену. — Все верно. «Юг или Север?» у южан — это то же, что и полярная звезда у северян. Наша визитная карточка. Ты все верно подметила. Наступило молчание. Мне нестерпимо хотелось прервать его, но я совершенно не знала, что говорить. Нейт решил первым нарушить тишину: — Скажи мне, ты любила меня? Хотя бы чувствовала что-то? — в его голосе было столько отчаяния, что мне снова захотелось соврать ему. Одернув себя, я покачала головой. — Не знаю. Но мне с тобой было так хорошо. Так хорошо, как не было уже вот почти два года. Я не могу сказать, что влюбилась в тебя, но определенно привязалась так же, как и… — я замолчала, опасаясь, что сделаю все еще хуже, и он снова закроется от меня за своей ухмылкой. — Я рад, что ты говоришь мне правду, хоть она и не такая, какой бы я хотел ее слышать. Но очень хотел бы, чтобы ты знала, что я нисколько не притворялся, когда предлагал тебе пожениться. Я просто хотел, чтобы мы с тобой сбежали туда, где бы нас никогда не нашли ни южане, ни кто-либо из королевской семьи. — Нам с тобой пора уже привыкнуть, что нашим мечтам не суждено сбыться. — с горечью произнесла я, осознавая, что еще никогда не была так права. — Это уж точно. — он начал рыться в кармане брюк и выудил оттуда кольцо. — Держи, я хочу, чтобы оно было у тебя. Меня казнят, значит, я больше никому и не смогу отдать его. Разве что тому славному малому, — кивнув в сторону часового, он по-доброму ухмыльнулся. Я задумчиво покрутила пальцами кольцо. — Тебя могут и не казнить. Ты можешь помочь, если расскажешь что-нибудь полезное. Поверь, мне — я никогда не допущу, чтобы тебя казнили по моей вине. — Не думаю, что это хорошая идея. Мне никто теперь кроме тебя не поверит. Но ты должна знать, Крисс будет действовать решительно, потому что, если она не выполнит свою задачу в течение месяца, они убью нас обоих. — Кто «они»? — Южане, разумеется. — он задорно прыснул. — И какое у нее задание? — А ты еще не поняла? Разумеется, избавиться от короля, королевы и принца. Она уже несколько раз пыталась, но все ее затеи проваливались с треском. Принц не подпускает ее к себе достаточно близко, а она не хочет вызывать подозрений. Я вздохнула, переваривая все сказанное им. — Почему ты не рассказал мне обо всем раньше? — А ты бы поверила мне? Я пожала плечами. — Кто знает? Ну уж точно, все не вышло бы так, как вышло.