***
Николетта обняла меня. — Я жду тебя через неделю, если ты не появишься к полудню, я отправлю за тобой стражу. Я рассмеялась: — Я всего лишь переезжаю в пригород, я не покидаю страну! Николетта с укоризной посмотрела на меня и покачала головой. После прощания моей семьи с королевской четой, шофер повез нас в наш новый дом. — Уже не могу дождаться! — воскликнула Мэй, а точнее Майя, когда мы пересекли мост над Тибром. Она настолько не хотела расставаться со своим именем, что согласилась лишь на имя Майя — потому что оно практически созвучно с Мэй. Мама взяла себе имя Оливия, Джерад — Джеймс, меня с некоторых пор звали Эмили. Мы договорились называть друг друга новыми именами — это наша новая жизнь, и мы должны принять ее. — Я тоже! Даже не могу вообразить, что весь чердак будет мой! — поддержал ее Джейми. — Об этом я ничего не знаю, — возразила мама, хитро улыбаясь. — А последнее слово всегда остается за мной Я, лишь молча улыбаясь, наблюдала за разразившимися спорами и качала головой. Невероятно приятно видеть их такими расслабленными и счастливыми. Прошло время, и они успокоились. За кем осталось право на чердак я не выяснила, но это точно не Майя, она передумает, потому что увидит комнату с балконом. Уверена, она будет просто в восторге от нее. Когда же мы спустя некоторое время оказались в неизвестном городе, я начала с интересом смотреть в окно. Дома в основном были все одинаковые. Жители ходят пешком по улицам, вокруг нет ни машины. В воздухе стояла типично итальянская атмосфера — голоса людей, переговаривающиеся между собой через форточки на втором этаже, песочная пыль в воздухе, мальчишки свободно гоняющие мяч по улице. Мы заехали на улицу, где каждый дом был словно с той фотографии: все те же красные кирпичи, широкие окна и цветы в горшках на подоконниках. Эти дома словно штамповались — разницы практически не было. Что ж наверное, мы не сразу привыкнем сходу находить свой дом. Когда машина остановилась, я поняла, что мы прибыли на место. Водитель, молодой человек со светлыми чуть рыжеватыми волосами двадцати двух лет, доставил чемоданы прямо к порогу, что было довольно мило с его стороны, и отчалил восвояси. Я уверенно вставила ключ в замочную скважину и несколько раз повернула его, после чего оказалась внутри дома. Фотографии обманывали. Дом и в половину не был так прекрасен, как это показали фотографии. Он был просто великолепен. Огромные светлые комнаты, с кучей всяких безделушек. Балкон, небольшой садик и просто изумительный вид на море. Фотографии даже и в половину не показывали этого. Здесь было просто великолепно. И, похоже, в восторге была не только я. Майя с громким визгом взлетела по лестнице на второй этаж. Позже мы услышали ее громкий крик: «Комната с балконом — моя!». Мне лишь осталось усмехнуться. Я прекрасно знала, что она выберет именно ее. Джейми все же достался чердак, маме — комната рядом с комнатой Майи, я же выбрала комнату на первом этаже, раздвижные двери которой вели прямиком в сад, а оттуда на море. Мы лишь зря опасались трудностей — проблем с ориентацией на местности не возникало, соседи были невероятно приветливыми и уже в первый день пригласили нас на ужин. На него отправились лишь мама и Джейми, мы же с сестрой отправились изведывать местность. Мы с трудом нашли художественный магазин, где купили мольберт, пару рамок для картин и все художественные принадлежности для Майи. Вернувшись домой, мы начали обустраивать дом на свое усмотрение — немного передвинули мебель. Разложили свои вещи. Сестра повесила картину, которую я тайно посмотрела когда-то давно. Не верится, что уже прошло почти два года. Я долго стояла и рассматривала эту картину. Она была просто великолепна, я убедилась в этом еще раз. — Тебе нравится? — осторожно спросила сестренка. Я кивнула. Она не знала, что я видела эту картину раньше. — Очень. Ты просто великолепно рисуешь. Майя улыбнулась, явно польщенная моими словами, но затем погрустнела. — Ее начал папа, — тихо произнесла она. — Он планировал подарить ее тебе и принцу на свадьбу, поскольку ничего ценнее картин, которые мы с ним рисовали у нас не было. Но он не успел… — сестра быстро смахнула слезы со своих щек. — Тогда ее закончила я. Понимаешь зачем я тогда вернулась? Это последнее, что осталось у нас от отца… Она тихо всхлипнула. Я прижала ее к себе и тяжело выдохнула, подавляя слезы. Я очень скучала по папе. Мне не хватало его напутствий, одобрений и даже простых ежедневных разговоров. Прошло уже два года, но я все еще не смирилась с его потерей. Мэй, прежней Мэй, тоже было не просто, я уже молчу про маму. У нас остались лишь мы — наша семья. Мы должны держаться вместе.***
Прошла обещанная неделя и мне надлежало явиться во дворец. Оставаться надолго я там не собиралась — сделаю все, от меня зависящее и вернусь назад домой. Домой. Столь долгое время я не могла назвать домом ни одно место, где жила, и вот, кажется, обрела его. Дом, где тебя ждут и любят. Водитель, все тот же светловолосый парень, предусмотрительно высланный Никки, никак не могу привыкнуть к этому имени, ожидал перед домом. Что ж, ему явно не было сейчас скучно — после того, как он сообщил, что принцесса вызывает меня, перед ним молниеносно возникла Майя. Судя по его заинтересованному лицу, она не докучала ему, а совсем наоборот, юноша с явным интересом и энтузиазмом вел с ней беседу. К явному разочарованию сестренки, собралась я довольно быстро, поэтому уже спустя пятнадцать минут вышла из дома. Юноша галантно открыл передо мной дверцу автомобиля. Перед тем, как сесть в машину, я заметила легкую грусть в глазах Майи. Ее взгляд был направлен на юношу. Сев в автомобиль я постаралась стереть это воспоминание из памяти. Мне была ужасна мысль, что моя сестра однажды будет влюблена. Любовь — это, безусловно, прекрасное чувство, но оно может и уничтожить человека. Немного неуместно говорить о любви, учитывая, что видит-то она этого парня всего лишь во второй раз, но чувство беспокойства не покидало меня. — Мисс Холт, — обратился ко мне юноша, глядя на меня через зеркало, — По указанию принцессы, я являюсь личным водителем вас и вашей семьи. Я буду доставлять вас во дворец и обратно. Я сдержанно кивнула. — Спасибо, мистер… — Акерли, мисс, — он так же сдержанно кивнул. — Но зовите меня по имени — просто Марк. — Договорились, — я не смогла сдержать улыбки. — Зови меня Эмили. Спустя несколько минут машина остановилась напротив ворот дворца, сделанных, должно быть, самыми искусными кузнецами — каждый завиток черного, как уголь, металла дышал жизнью. Казалось, что тончайшие листья, того гляди, затрепещут от легкого ветерка. Марк открыл ворота и проводил меня до самых дверей дворца. Попрощавшись, он откланялся восвояси, посвистывая какую-то мелодию. Я осторожно вошла внутрь дворца и у самого входа едва не сбила какую-то девушку. Хотя нет, все же сбила. Девушка с громким вскриком плюхнулась на землю, осыпав себя мелкими крекерами, которые, судя по всему, несла в миске, и стреляла в меня убийственным взглядом. — Недотепа! — по-французски воскликнула девушка и, грациозно встав на ноги, отряхнула свой короткий цветастый сарафан. Интересно, а как же «дурной тон»? — Я искренне сожалею, мисс! — по-французски ответила я, стараясь не рассмеяться и придать голосу побольше сожаления, но не получалось — несколько крекеров застряли в ворохе шоколадных волос, смутно напоминающем прическу. — Говоришь по-французски? — удивилась девушка, сузив миндалевидные глаза цвета мокрого асфальта. Я кивнула, все еще размышляя, кто передо мной. За три месяца, что мы были здесь, этой девушки я не встречала. — Никогда не слышала, чтобы прислугу обучали языкам, — пробурчала девушка уже по-испански. Прислугу?! — Тебе бы манеры, Кора! — в коридоре неожиданно появилась Николетта. Она посмотрела на меня и улыбнулась. — Она говорит и по-испански! Ее взгляд случайно метнулся к волосам незнакомки, и она не сдерживая смеха, расхохоталась в голос. — Почему ты смеешься? — с угрозой в голосе отчеканила девушка. — Ты смеешься надо мной?! Прекрати немедленно! Но принцесса и не думала останавливаться. Она уже обхватила руками живот и сложилась в три погибели. Чтобы еще больше не злить девушку, я указала пальцем на волосы незнакомки, а затем осторожно выудила из копны волос крекер-звездочку. Девушка посмотрела на мучное изделие, зажатое между моими пальцами, и устало вздохнула. — Ненавижу свои волосы, — тихо пробурчала девушка на французском. Николетта, наконец, отдышалась и встала рядом с нами. — Эмили, познакомься, — Никки указала рукой на незнакомку. — Это Корайн — моя подруга из Франции, но теперь она как и ты будет жить в Италии. Корайн, это Эмили. Девушка фыркнула. — У тебя хобби собирать иностранцев, не так ли? — с нескрываемой усмешкой в голосе буркнула девушка. Она, к моему облегчению, перешла на итальянский. Французский и испанский языки я тоже знала, но не в совершенстве. — Слышала ты из Иллеа? Не сразу сообразив, что вопрос адресован мне, я промолчала. — Да, именно, — достаточно поздно вставила я. — Какая-то она медленная и… тихая… — девушка покачала головой, обращаясь к Николетте, которая смерила злым взглядом девушку, а затем дополнила по-испански. — Ты уверена, что она психически здорова? Я неожиданно для себя вспылила. Какое она имеет право считать себя выше других?! Сначала я — прислуга, а теперь еще и ненормальная! Всему есть предел! — Я абсолютно здорова! Но мое состояние тебя совершенно не касается! Я прекрасно знаю испанский, поэтому нет смысла пытаться сказать что-то на другом языке. Тем более, что запас их у тебя явно истощился… — Wel, beth arall allwch chi ei ddweud? (1) — неожиданно выпалила девушка, перебивая меня. Заметив мое замешательство, девушка победно вздернула бровь. — Отлично, возьму на заметку, что валлийский ты не знаешь! От злости мои кулаки самопроизвольно сжались. Я с открытой неприязнью посмотрела на девушку. Та, не отрываясь, смотрела на меня, бросая немой вызов. Неожиданно, между нами возникла Николетта. — Отлично, повздорили и хватит! — она прихлопнула ладошами и злорадно ухмыльнулась. — Вам еще работать вместе. В тот момент я подумала, что поладить с Корайн будет невероятно трудно. Но я заблуждалась. Девушка и правда была самовлюбленной и своенравной — этим Николета объяснила, почему девушка нарушает правило дворца и демонстрирует свои ноги, — но, тем не менее, она отличалась незаурядным умом, немалыми знаниями в области организации балов и торжественных вечеров и прекрасно знала предпочтения и обычаи многих стран. Ее родители — представители какого-то знатного рода. Они никогда не уделяли ей внимания позволяя ей абсолютно любую прихоть, чего стоит огромный загородный дом к востоку от Парижа, принадлежащий исключительно Корайн. Она пожелала его на шестнадцатилетие. В восемнадцать она вышла замуж, в двадцать — развелась. Корайн очень не любит свое имя и предпочитает, чтобы ее называли просто — Кора. Когда она полностью произнесла свое имя, я несколько минут не могла отдышаться — так сильно смеялась. Корайн Мирбелга Эофорхилд Донатин — так оно звучит. Корайн старается избегать объяснений касательно выбора родителей. Она обожала сплетничать и обсуждать очередную светскую вечеринку, холостых мужчин и периодически поливать грязью своего бывшего мужа, который, как ни странно, до сих пор обеспечивает ее. Во Франции есть поистине необычный закон — даже после развода, мужчина обязан обеспечивать свою жену в меру своего достатка. А поскольку бывший муж Коры — преуспевающий владелец сети парижских торговых центров, девушка живет припеваючи, без всякой необходимости в работе. Наверное, именно по этой причине мужчины во Франции вообще не настроены жениться. Но все равно, все причуды Корайн не помешали нам стать в последствии лучшими подругами.Примечания: (1) — Ну, что еще ты можешь сказать?