Принцесса с того света

      — Эй! — Мэй нетерпеливо помахала у меня перед глазами, приводя в чувство.       Кора тут же накинула маску напускного возмущения и чопорно схватилась за шлейф платья:       — Кто учил тебя обращаться к без пяти минут королеве Иллеа на «Эй?!» — Мэй потупила взгляд, но в следующую секунду Корайн рассмеялась, вызвав искрометный взгляд сестренки.       Воспоминания пронеслись перед глазами за несколько секунд. Как бы я не старалась вспомнить даже самое плохое из них, на губах тут же появлялась улыбка. Ведь именно они, все эти испытания, привели меня сюда.       Теперь дворец мой дом.       Максон — моя тихая гавань, а я — его.       Нам и правда понадобилось время. Время снова привыкнуть друг другу. Время, чтобы объявить меня выжившей. Время, чтобы покончить с южанами. Время, чтобы разложить все по полочкам.       Как оказалось отравить меня пытался Леон — очередной подсадной южанин в моей жизни. Кольцо было обработано ядом. Он и не собирался жениться на мне, уповая на стремительность яда. По этим причинам, он не остановил меня, по этим причинам не пытался найти. Однако меня это не удивило — ведь я и правда чувствовала неладное.       Гораздо больше удивило то, что он выбрал такой изощренный способ. Нет, ну неужели просто пустить в меня пулю не было бы проще?       Крисс все-таки поймали. Она была из оставшихся десятков южан. Поле нашей встречи, от которой Максон меня настоятельно отговаривал, я лишь убедилась в том, что с головой у нее не все в порядке. Она постоянно что-то говорила о мести и о том, что нам однажды воздастся по заслугам. А через час нам сообщили о ее смерти. Самоубийство. Еще перед тем как ее взяли, она что-то употребила… Что-то, что ее и убило в конце концов.       Король Кларксон. Оказалось, что он был уже несколько лет серьезно болен и старательно лечился от опухоли головного мозга. Однако, как только препараты стали оказывать положительное действие, король слишком поторопился вернуть хотя бы часть власти в свои руки. В буквальном смысле. Он так спешил на заседание совета, что просто поскользнулся и упал, ударившись головой о пол, так и не достигнув цели.       Я долго думала рассказывать ли тайну, которая едва не стоила мне жизни, но просто не смогла видеть как Максон, пусть и не подавая вида, скорбит по сущему монстру. Максон и не был удивлен, потому что одной из причин появления шрамов на спине, была одна из женщин короля. Он рассказал мне о девочке, которую отыскал пару лет назад, и которую он не мог привести во дворец, пока там был король.       Так в королевской семье появилась Брайс.       Моему шоку не было предела, когда выяснилось, что и королева Эмберли была в курсе похождений короля. И не смотря ни на что, она по-прежнему его любила.       Максон прав, любовь должна быть в разумных количествах, иначе она перерастет в безумие и будет причинять лишь боль…       Я тряхнула головой и улыбнулась своему отражению.       — Волнуетесь, ваше величество? — проворковала Марли, в очередной раз поправляя ожерелье одолженное Эмберли.       Я едва не свалилась с ног:       — Надеюсь, ты не решила называть меня так всегда. Я сойду с ума от этих формальностей!       В наш разговор вклинилась Николетта. В прямом смысле вклинилась, она расталкивала девушек своим крупным животом. Она вручила мне букет, подвязанный небесно-голубой лентой и устало выдохнула, положив руку на живот. В последнее время, я заметила у нее эту привычку. Не представляю, как она может ходить, учитывая, что в ней еще один человек.       — Нет, не сойдешь. Я же не сошла за столько лет.       Теперь меня парализует страх, что я не справлюсь с обязанностями королевы.       — Да она вся трясется! — подскочила мама, взяв меня за руку. — Так, девушки, отходим. Старушке нужно переговорить с королевой.       Отходить естественно было некуда, но, тем не менее, свободного пространства они нам оставили. Мама со взглядом критика осмотрела мой наряд сверху донизу и (со слезами умиления?) поправила мне фату, слегка накинув ее на плечи.       — Как же ты прекрасно выглядишь. Смотрю на тебя и сразу же вспоминаю себя тридцать лет назад, — она поспешно сморгнула подступившие слезы и улыбнулась. — А каким красивым был твой отец…       Мою грудь сдавило от мысли, что папы со мной не будет. Он не увидит этого дня, не увидит как на мне смотрится мамина фата, не увидит дня, когда его дочь станет королевой.       Мы с мамой обнимаемся и одновременно шмыгаем носами, что вызывает у нас смех.       — А теперь, милая, покори их всех, — подмигивает мне она, еще раз поправив фату.       Корайн тут же подмигивает и добавляет от себя:       — Не опускай взгляда, смотри лишь вперед. Теперь ты королева, и каждый твой жест может быть неправильно понят.       Ее слова в очередной раз заставляют меня вздрогнуть.       — Ну же, все не так страшно, — смеется Аспен, и в уголках глаз у него собираются мелкие морщинки.       Я была удивлена, когда узнала, что Аспен по-прежнему был в рядах гвардии и двигался по карьерной лестнице. Максон не отправил его в Новую Азию и даже не сослал из дворца. Еще большим удивлением для меня была новость, что они неплохо ладят. Я не знаю, как именно, но они разрешили свои разногласия.       Когда встал вопрос о том, кто будет вести меня к алтарю, я была в растерянности. Аспен однако сам вызвался мне на помощь, за что я ему безмерно благодарна, ведь спросить самой мне мешал страх отказа. Но он и Люси стали частью дворца, частью нашей семьи.       Погрузившись в свои мысли, я не замечаю, что в помещении остались лишь мы с Аспеном. Играет наша мелодия, открываются двери и мы уже оказываемся в хвосте процессии. Меня все еще трясет, но я изо всех сил стараюсь держаться.       Подружки невесты расходятся по сторонам, Мэй и мама занимают свои места и наконец-то я вижу его.       И все вокруг исчезает. Есть только я и только он. Есть мы — это словно закон природы — я и Максон — неделимое целое.       Я вижу его спокойный, расслабленный взгляд и сама чувствую умиротворение.       Мы прошли долгий путь и теперь навсегда будем вместе.       Навсегда — это долго?       Во всяком случае, для нас этого недостаточно.       Когда мои руки оказываются в его руках, я чувствую уже ставший привычным легкий разряд электричества от кончиков пальцев. Он легко сжимает мои ладони, и я слышу его шепот:       — Моя дорогая, рад, что ты не сбежала, — он коварно улыбается, ожидая моей реакции на одну из его уловок.       — Я тебе не дорогая, — шепотом отвечаю я и его улыбка становится шире.       Я стараюсь сосредоточиться на этом моменте, запомнить каждую деталь. Но я настолько поглощена одной только мыслью, что все это мне не снится, что даже не замечаю, как быстро и уверенно звучат мои слова.       А впереди нас ждет целая жизнь, наполненная радостью и горечью, удачей и провалами. Но ради Максона я готова преодолеть любое препятствие.

***

      Утреннее солнце забавно играло с моими растрепанными волосами. Я в который раз повернулась у зеркала и улыбнулась своему отражению, погладив слегка округлившийся живот. Естественно, заметить его было под силу пока только ювелирному взгляду, ну и… мне. Прошла только неделя с момента, как я узнала эту новость, и практически с этого дня у меня появилась странная привычка: я слишком часто прикасаюсь к животу, будто мои руки притягивает к нему магнитом.       Я обернулась на своего мужа, но он лишь мирно посапывал, поэтому я могла всласть насладиться своим утренним ритуалом. Я снова покрутилась, представляя как буду выглядеть, когда живот станет больше. Собрала ночную рубашку в пучок и потянула назад, таким образом, чтобы она плотно облегала тело.       И я просто готова поклясться, что теперь он стал гораздо больше! Я испытала просто щенячий восторг при этой мысли и едва не запрыгала от счастья, не понимая, что королевы себя так не ведут. Но сейчас, в стенах этой комнаты, я могла быть самой собой — быть самой обычной женой, самого обычного мужчины.       Я осознавала, что и с Максоном тоже пора уже поделиться этой новостью, но не имела понятия, как ее преподнести ему.       Я нервно закусила губу.       Подходящее ли сейчас время для детей? И готов ли он? Готова ли я?       — Что ты делаешь? — за моей спиной прозвучал удивленный голос Максона.       Я готова. Да и вся страна уже ждет объявления о скором появлении наследника. И все же…       — Америка?       Руки Максона нежно обвились вокруг моей талии и сцепились в замок у того самого места, что я так любила касаться. Я хлопаю глазами, понимая, что Максон видел то, что я пока старалась скрывать. Я поворачиваюсь к нему лицо и обнимаю его за шею, понимая, что веду себя ужасно глупо.       И тут же часть меня просто загорелась желанием поделиться с ним этой новостью. Другая часть закатила глаза, она определенно считала, что у меня не все дома.       «Беременные, они все такие..» — так и слышала я голосок и это заставило меня рассмеяться.       — Ты сейчас смеешься? — он ухмыляется и прижимает меня к себе еще сильнее. — В последнее время ты ведешь себя странно…       Я поднимаю взгляд на Максона, удивленно вскинувшего брови, но по-прежнему улыбающегося. Я мурлыкаю что-то невразумительное и, выскользнув из кольца его рук, оказываюсь на кровати. Я стараюсь сосредоточиться на словах, что хочу сказать, но кажется издаю что-то невразумительное.       — Я веду себя странно, потому что… гхм… потому что мне надо тебе кое в чем признаться!       Ого! Кажется, я только что на него накричала. И снова одна часть меня старается не рассмеяться над растерянностью, так явно написанной на лице Максона, а другая без остановки пихает меня сказать хоть слово.       — Что-то случилось? — он подсаживается рядом и усаживает меня к себе на колени.       Я молчу где-то с минуту, подбирая нужные слова. Стоит им собраться в предложение, как они тут же разбегаются кто куда.       — Я беременна.       Я не сразу понимаю, что я сказала это, а когда до меня доходит, я впиваюсь взглядом в Максона, ожидая его реакции. До него, как и до меня, доходит не сразу. Но спустя секунду я ощущаю прикосновение его губ на своих. Такое стремительное, но в то же время аккуратное. Я чувствую себя фарфоровой куклой в его руках.       Все мои опасения мигом рассеиваются, стоит мне заглянуть ему в глаза.       — Почему ты не рассказала мне раньше? — смеясь спрашивает он       — Я опасалась, что сейчас не время заводить детей, и ты был так занят на этой неделе.       Максон ухмыляется и касается своим лбом моего.       — Глупенькая, кто бы там ни был, — его руки нежно касаются моего живота, вызывая мурашки по телу. — я уже люблю его.       — Или их, — поправляю его я с коварной улыбкой.       — Или их, — повторяет он, а когда она понимает смысл моих слов, его глаза становятся шире.       Вереща и протестуя, я вмиг оказываюсь на его руках.       — Максон, отпусти меня немедленно, — верещу я.       Мой король торопливо целует меня в губы.       — Теперь я определенно обязан носить тебя на руках.       Этот день вошел в список лучших дней моей жизни. А таких было поистине много раньше и безграничное количество ожидает впереди. Ведь наша жизнь вовсе не сказка — за взлетом всегда следует падение, за днем — ночь, за летом — зима.       Но чего стоят все эти падения, когда рядом человек, который никогда не даст разбиться?