Осторожнее с желаниями

Вот сижу сейчас на паре английского, смотрю мутным взглядом на доску с объяснениями по теме и понимаю, что надо было не идти сегодня в универ. Моё тело всё ещё не восстановилось после вчерашнего похода на рынок. Домой-то мы вернулись живыми, но только в половине шестого. Конечно, могли бы и на полчаса раньше, но образовавшаяся пробка из-за аварии так не думала. Чёртов центр. Ноги до сих пор болят так, словно их пропустили через мясорубку. Кроме того, это белобрысый пацан не давал мне уснуть всю чёртову ночь. И надо же было мне перед сном ляпнуть ему «Советую тебе подготовиться, мистер девственник, к ряду внезапных и идиотских шуточек по поводу того, что произошло на остановке». Тогда я думал, что полетевшая в меня подушка — единственное наказание за этот план. Никита всю ночь пинал меня ногами и периодически спихивал с кровати. С МОЕЙ, чёрт возьми, кровати! Единственное, что смогло его успокоить — это моя угроза вновь отправить его спать с сестрой. Как ни странно, но это сработало на «ура». Но выспаться, само собой, я так и не смог. Ух, как я буду мстить… — Не спи, иначе София Петровна снова влепит тебе дополнительное задание, — от неожиданного раздавшегося шёпота возле уха я, успевший немного задремать, испуганно подпрыгнул на месте. Переведя сонный взгляд на Влада, я лишь фыркнул, показывая, насколько мне плевать. Всё, что мне нужно сейчас — это лишь парочка минут сладкого сна. Но стоило мне на мгновение провалиться в небытие, как я внезапно ощутил чьё-то дыхание возле уха, а потом слабый укус. Я ошарашено распахнул глаза, резко взглянув на своего довольно ухмыляющегося друга. — Ты что творишь? — недовольно прошипел я. — Освобождаю тебя от дополнительного задания по английскому, — Влад ткнул пальцем в мою пустую тетрадь. — Я бы на твоём месте попытался сосредоточиться. А иначе ещё и отработку схлопочешь. Как, впрочем, и всегда. Я попытался состроить жалобный взгляд, и подвинулся к другу поближе. — Если мне влепят отработку, ты же составишь мне компанию, мм? — Пфф, нет, конечно, — даже не посмотрев в мою сторону, он продолжил записывать материал в тетрадь. А вот во мне кипела досада. — Ты же меня любишь, разве нет? Как же «разделяй и радости, и горести»? Какое-то время Влад молчал, следя за тем, чтобы преподаватель не заметила, что мы болтаем. Убедившись, что они ничего не услышала и не смотрит в нашу сторону, он наклонился ко мне и прошептал: — Люблю, и поэтому хочу воспитать в тебе ответственность, — он хитро улыбнулся. — Я не всегда смогу быть рядом, и должен быть уверен, что ты справишься без меня. Вот ведь убедительный засранец. Всегда знает, что нужно сказать, дабы заставить меня работать. Наверное поэтому он мой лучший друг. Шутливо закатив глаза, я подвинул к себе тетрадь и постарался углубиться в объяснения Софии Петровны. Сделать это в таком сонном и убитом состоянии было сложно, но, хотя бы на 50% мне это удалось, и к концу пары я даже смог ответить на внезапный вопрос по теме. Какой я, однако, молодец. После пары мы с Владом сразу направились в следующую аудиторию. Обычно, мои однокурсники сразу после звонка разбегаются, кто опустошить столовую, кто покурить, а некоторые уже и с пар сбежать пытаются. Так что, вплоть до начала лекции, кабинет всегда одиноко пустует. И, как по мне, это просто идеально. Я довольно давно не связывался с Владом, и есть множество вещей, которые хотелось ему рассказать, и лишние уши нам ни к чему. Зайдя в пустую, как и ожидалось, аудиторию, я занял дальнюю парту возле окна. Влад опустился рядом со мной, положив сумку на парту. — Ну, рассказывай, что нового произошло, пока мы не общались. Жажду узнать все подробности. Ну что, хотели — получите и распишитесь, потому что меня словно прорвало. Я рассказал ему всё: про Дашу, которая вдруг пришла ко мне в слезах, а после, поведав суть проблемы, потащила нас с Никитой в бар и бессовестно напоила; про то, как отпустил её поговорить с Ваней, и как на следующее утро она вернулась домой счастливая и вся сияла; про адский поход на рынок и подставу от мелкого тоже. Друг прекрасно знал, как сильно я не люблю это место, а потому понимающе кивал и периодически говорил, что я очень стойко держался. Про Никиту я старался упоминать как можно реже. Я всё ещё помню ту ревнивую реакцию, и не хотелось бы вновь ощутить её на себе. Да и я до сих пор не уверен, что мои новые чувства к парню — это что-то романтическое и возвышенное. Может я просто заинтересован в нём, как в человеке и личности. В общем, эту тему лучше не затрагивать. Когда я завершил свой насыщенный информацией рассказ, Влад утешающе потрепал меня по волосам. — Вот почему ты такой уставший с самого утра? Я вяло кивнул в ответ и, положив руки на стол, уткнулся в них лбом. В аудитории воцарилась блаженная тишина, от которой даже голова разболелась. За окном не переставая завывал осенний ветер, колыхая ветви деревьев и поднимая с земли опавшие, жёлтые листья. Всё небо было устлано серыми, дождевыми тучами, полностью заслоняя от людей солнечный свет. В такую пасмурную погоду меня всегда с особым усилием клонит в сон. Как жаль, что я не могу плюнуть на все эти пары и сладко поспать. Вздохнув, я закрыл глаза и попытался расслабиться. До конца перемены оставалось ещё десять минут, может, если я перестану думать о сложных вещах, то хотя бы мозг немного отдохнёт. Я настолько углубился в эту тишину, что не заметил, как Влад начал перебирать мои волосы на затылке. Вернее, я почувствовал некие приятные ощущения, но думать об источнике их возникновения не особо хотелось. Обратил я на это внимание, только когда парень, вырывая меня из полудрёмы, спросил: — Артём, можно я тебя поцелую? — Нет, — скорее на автомате ответил я. Меня до сих пор не вдохновляет перспектива поцелуев с лучшим другом, пусть у него ко мне и вовсе не дружеские чувства. Разочарованно выдохнув, Влад аккуратно провёл пальцами по моей шее, из-за чего по спине пробежали мурашки, и, наклонившись к самому уху, прошептал: — Я люблю тебя. От неожиданного признания сон как рукой сняло. Я ничего не ответил, но почему-то ощутил невероятный стыд и отвращение к самому себе. Не знаю почему, возникло чувство, будто я его чем-то предал. Господи, ну почему в последнее время в моей же голове творится неведомая фигня, понять которую я не в состоянии? Я ещё понимаю такое состояние весной, но в конце осени? Так много всего свалилось, что крыша едет. Осталось только решить, у кто первым сойдёт с ума: я или весь мир вокруг.