Она всегда любила осень...

Сентябрь, 2006г… «Мой дорогой друг и президент! Поскольку ты с детства страдаешь редкой формой склероза, я снова решил прийти к тебе на помощь! Первую часть плана по укрощению нашего монстра ты уже выполнил… …ты даже герой, потому что спать с такой женщиной как Пушкарева нормальной мужчина сможет только под наркозом!.. …писать про то, что ты жаждешь новых поцелуев с „Мисс железные зубы“ я не могу, потому что могу себе представить какое отвращение вызывают у тебя эти поцелуи… …Вряд ли кому-то придет в голову заподозрить вас в связи! Это просто смешно!.. …отправь ее в ванную и прими еще одну порцию виски, чтобы к тому моменту, когда вы начнете делать ЭТО (могу себе представить, как тебя сейчас перекосило) ты уже дошел до кондиции, и тебе было бы все по-барабану!.. …Я понимаю, что тебе приходится наступать себе на горло, но дело того стоит! Не забывай, что коварный Николай Зорькин жаждет нашей крови… …мы вырвемся из ямы, расплатимся с долгами и вернем компанию, твои мучения закончатся, и ты сможешь смело послать Пушкареву куда подальше, а пока придется пострадать…» Катя уже не могла вспомнить, в который раз она перечитывает эти строки. Также как и не могла ответить себе на вопрос, зачем она опять это делает. С тех пор, как она обнаружила инструкцию Малиновского в розовом пакете с бантиками, прошло уже полгода, и содержимое этой инструкции уже давно не причиняет ей боли. Нет, она, конечно, хорошо помнила и понимала, что ее обманули, использовали, предали в конце концов! И что сделал это человек, которого она считала самым лучшим, самым добрым, самым порядочным из всех, кого она вообще встречала в своей жизни. Человек, которому она верила, которого любила… Он, Андрей Павлович Жданов — президент модного дома «ZIMALETTO», он и его друг Роман Дмитриевич Малиновский. Но сейчас ничего из текста, лежащего перед ней, не вызывало у нее совсем никаких эмоций. Она была совершенно равнодушна к тому, что сейчас читала, как-будто это какая-нибудь газета или ее любимый экономический журнал. Как же все-таки больно ей было тогда все это пережить. Сначала, когда только узнала обо всем, умереть хотела. Умереть, чтобы больше никогда и ничего не чувствовать, особенно этой боли в душе, а еще пустоты. Ей иногда казалось, что в тот момент какая-то часть внутри нее действительно умерла, а на ее месте осталась пустота… пустота, которая выматывала и лишала ее последних сил. Кольке рассказала, он ее тогда очень поддержал. Поддержал и предложил отомстить. И в первый месяц именно месть помогала Кате справляться со своими чувствами и не сойти с ума. Месть… Они с Колькой тогда такие действия развернули, старались показать Жданову, что они вместе, деньги «НиКамоды» тратили, машину эту купили. Катя понимала, что Андрея это все ужасно злило, выводило из себя, а еще пугало. Что он не понимал, почему она от него так отдалилась, почему ведет себя так странно, почему она столько времени стала проводить с Зорькиным. Знала, что вся эта ситуация сводит его с ума. Он пил, наверное, каждый день. В какой-то вечер выпил столько, что даже с Колькой подрался прямо на глазах женсовета. Катя понимала, что мучает Андрея, вот только ей самой от этого легче не становилось. И долго все это продолжаться не могло. Нужно было что-то решать. Их ведь однажды уже Юлиана видела, как они в президентском кабинете целовались. Правда она пообещала ей, что никому и ничего не расскажет, да еще добавила, что не хотела бы оказаться на ее месте. Да… Катя и сама бы не хотела снова оказаться в такой ситуации. На кухне закипел чайник, и его свист разлетелся по всей квартире. Катя сунула инструкцию в пакет, пакет в ящик в шкафу. Из слегка приоткрытого окна подул легкий ветерок, поежилась немного, накинула на себя кофту с длинным рукавом и пошла на кухню. Зазвонил мобильный. Катя прошла в спальню стала рыться в своей сумочке, телефон звенел, но находиться никак не хотел. Посмотрела на часы. 23:05. И кому не спится в такое время? На экране высвечивалось «Коля». Нажала «ответить». — Привет, Пушкарева! Не разбудил? Слушай, мне срочно твоя помощь нужна… — Не разбудил. Ты сегодня странный какой-то. Звонишь посередь ночи, требуешь от меня чего-то… — Кать, прости. Но ты же сама сказала, что не спишь, а мне срочно нужно. Я всего три месяца как работу нашел, а теперь и потерять ее могу. Я тут случайно файл один удалил, а у меня там для работы информация очень важная была, и вообще… — А я чем помочь могу? — Ну помнишь, я у тебя был на прошлой неделе. Я там случайно флешку свою не оставлял, синенькая такая? — Оставлял. Да я, по-моему, тебе на следующий же день звонила и говорила, что флешка твоя у меня. Ты забыл что-ли? — Забыл. Совсем из головы вылетело. Катька, ты меня сейчас чуть ли не самым счастливым человеком сделала. У меня там на флешке копии всех документов были. Я тогда завтра с утра к тебе забегу перед работой, хорошо? — Хорошо. — Чем занимаешься? — Чай пью, а потом спать, завтра на работе тяжелый день. — Понятно, а чай с чем? С пирожками? С капустой? С яблоками?.. — Колька, ты неисправим! И вообще, ты, кажется, забыл, что я теперь отдельно от родителей живу. Поэтому пирожки к чаю для меня теперь роскошь. Максимум, на что я могу рассчитывать, это не просто чай, а чай с лимоном… ну или с имбирем… — Да, тяжело. Так тебе скоро грозит умереть от голодной смерти. — И не говори… — Ладно, спокойной ночи, Кать. — Спокойной ночи. — С утра зайду. Смотри за ночь флешку мою не потеряй. — Пока. Уже почти час Катя вертелась в своей кровати, а уснуть никак не могла… Еще Зорькин этот со своей флешкой. Завтра совет директоров, ей опаздывать никак нельзя, а Колька теперь не раньше половины девятого придет, ему же на работу к десяти… Совет начнется в одиннадцать, но ей до этого нужно еще все бумаги перепроверить, чтобы все в идеальном порядке было. Отчет представлять будет она, уже не в первый раз. Только раньше она была лишь помощницей президента, а сейчас она финансовый директор «ZIMALETTO» и впервые предстает перед советом в этой должности. Правда она эту должность уже два месяца занимает, но все равно волнуется. Катя снова перевернулась на другой бок, потом еще раз, … не выдержала, встала, пошла на кухню, снова навела себе чаю. Сидит за столом, смотрит в окно, ложечкой сахар в чае помешивает, а в голове, почему-то, снова закрутились воспоминания полугодичной давности… Вот Андрей просит (чуть ли не умоляет) помочь ему, в последний раз, сделать фальшивый отчет… Вот она соглашается, не хочет больше мучить его, обещает все для него сделать (все еще любит, не смотря ни на что!)… Вот уже отчет на столе у Андрея, а до показа еще два часа… благодарит, говорит, что в очередной раз она его спасает, что все у них теперь будет хорошо, что завтра после совета он поговорит с Кирой… Вот просит ее прийти на показ (говорит, чтобы уехать потом вместе)… Вот она сначала отказывается, но потом девчонки ее уговаривают, тоже показ посмотреть хотят… соглашается, приходит… успех (как всегда)… она домой уехать хочет, одна, Андрей просит его дождаться, поговорить (какой смысл?)… пробирается к выходу… Воропаев, с каким-то знакомым, сидят в баре, разговаривают, смеются… Она невольно слышит слова Воропаева, он хочет забрать свою долю из компании, его собеседник собирается что-то ответить, она не дает, вмешивается в их разговор, говорит Воропаеву что-то о том, что сейчас это сильно ударит по финансовому состоянию компании, что реорганизация производства еще не завершена, что на нее были выданы большие кредиты, которые будут выплачены не раньше чем через полгода, а до того времени придется подождать, говорила что-то еще, сейчас уже и не помнит что, но говорила, видимо, убедительно… Воропаев, кажется, прислушался, но сказал, что на совете обязательно все равно расскажет о своем намерении забрать свою долю, если и не сейчас, то в ближайшее время точно… Собеседник Воропаева, смотрит на нее, как будто оценивающе, усмехается каким-то своим мыслям, прощается, уходит… Ночь перед советом, еще раз пересмотреть фальшивый отчет, внести кое-какие коррективы (ведь столько всего Воропаеву наговорила)… Скоро совет, рассказывает Андрею и Роману о планах Воропаева, все думают, что говорить будут… Акционеры уже собрались, пора отчет представлять… Вроде бы все прошло хорошо, вроде бы все поверили, Воропаев заявляет о своем намерении, Андрей с Романом просят его не торопиться, Павел Олегович их поддерживает, да и Кира тоже… Андрей, снова благодарит, говорит, что любит (как же искренне у него это получается!), а она не верит, не может больше верить, пора все прекращать… Вечер, пора идти домой, он просит ее подождать, он подвезет… Вот они уже сидят в машине рядом с ее домом… Вот Андрей говорит, что прямо сейчас поедет к Кире, скажет, что хочет отменить свадьбу… Вот Катя просит его не делать этого, просит его оставить все как есть… Вот говорит ему, что между ними все кончено… Катя отпила чай из своей чашки, немного поморщилась и вылила его в раковину. Чай остыл. Странно, вроде бы только что налила. Взглянула на часы. 00:58. Оказывается она уже минут сорок так сидит и в окно смотрит. Ладно, завтра тяжелый день, пора спать…