Сборник по Коклзу

Дженсен в абсолютном смятении и ужасе вылетел из комнаты, а потом и из квартиры. Бежать, бежать куда глаза глядят, только бы подальше отсюда, чтобы не видеть испуганных лиц самых близких людей, застуканных с поличным… Он остановился, когда легкие уже горели огнем, а ноги не слушались, и привалился спиной к какому-то дереву. Хотелось истерично засмеяться, а лучше — разрыдаться. Он никогда и предположить такой ситуации не мог, даже в самом кошмарном сне ему такого не снилось! Жена изменила с лучшим другом — это уже типичная ситуация. Любовник жены переспал с любовницей мужа — и такое встречается, сколько раз в сериалах и фильмах было обыграно. А вот жена изменила с любовником… любимым… или как можно ему назвать Мишу — это что-то новенькое. И ведь теперь он даже не знает, кого к кому ревновать… Да, у них свободный брак. Да, Дэннил может быть с кем угодно. Но почему именно Миша?! — Боже! — он схватился руками за голову. Хотелось взвыть. А потом снять денег с карточки, купить билет в один конец на ближайший самолет и не возвращаться сюда больше никогда. Но Дженсен не был бы Дженсеном, если бы поступил так. Поэтому он немного успокоился, поплутал по кварталу, в котором оказался, и отправился в первый же попавшийся бар. Утром он соберется с мыслями и решит, что делать, а сейчас нужно напиться и ни о чем не думать, иначе можно сойти с ума… Домой Дженсен вернулся под утро. Хотя жаворонки называют это днем в самом разгаре, но для Дженсена это стало утром. Похмелья не было, хотя голова болела адски, но причина тут уже была не в алкоголе. Сейчас ему не хотелось уже ничего, только выпить таблетку, завалиться на диван и поспать пару часов. Он кинул мимолетный взгляд на вешалку, ища красное пальто жены. Слава Богу, та догадалась куда-то уехать и оставить дом в его распоряжении. И, может быть, даже к Мише… Дженсен скривился от того, как снова кольнуло в сердце. Сколько там длится эмоциональная боль? Шесть минут? Полчаса? Он в любом случае пересек этот рубеж. А остальное — псевдострадания и психосоматика, значит, нужно успокоиться и перестать впадать в истерику при каждом упоминании Дэннил и Миши… Миша… Миша ждал его на диване, и при его появлении вскинул голову, смотря полными надежды и вины глазами. Дженсен чуть не выронил телефон от неожиданности, так и не узнав время. — А ты еще что тут делаешь? — Дженсен, просто позволь мне объяснить, пожалуйста… — Меня ждешь? Давай ты просто уйдешь, потому что я не хочу тебя ни видеть, ни слышать, — проигнорировав попытку Миши оправдаться, продолжил Дженсен. — Я… Боже, я просто не представляю, каково тебе сейчас, и не буду говорить, что понимаю, как тебе больно и неприятно, но… Дженсену было больно на него даже смотреть, а уж слушать жалкие извинения — тем более. — Не представляешь. Ага. Ты же никогда не поймешь… Черт, я даже вмазать тебе не хочу, я просто ничего уже не хочу… Не хотелось показывать свою слабость перед Мишей, рассказывать, насколько ему больно, но слова так и рвались наружу. Это же Миша, которому он привык рассказывать все, которого он так любит, а теперь… Дженсен застонал, глядя на Коллинза со смесью ненависти и отчаяния. — Больно — это просто не то слово, Миш. — Дженс, может быть, это жалко прозвучит, но это она меня поцеловала! — Миша взмахнул руками. — Я понимаю, что у тебя нет повода верить мне, но… — Ты спал с моей женой? — перебил его Дженсен. — Скажи мне честно, ты с ней спал? — Нет! Клянусь, нет! Только поцелуй, и тут ты зашел… — Ах, значит, я зашел? А если бы не зашел? — Я бы никогда… Поверь… Пожалуйста… — зашептал Миша, хватая его за плечи и испуганно вглядываясь в глаза. Дженсен закрыл глаза, мрачно усмехаясь. Даже сейчас, даже в этот гребаный, мать его, момент, ему больше всего на свете хотелось поцеловать Мишу. А впрочем… Что ему терять? Ничего уже не осталось, кроме этого последнего желания, выжженного, наверное, на подкорке. Потому что сознание помутилось еще вчера, а сейчас и вовсе отключилось. Эклз подался вперед, ловя покорный взгляд Миши, прежде чем коснуться его губ своими. Наверное, решил, что его бить будут. Наивный. Он углубил поцелуй, пытаясь заполнить им ту пустоту в душе, которая обосновалась и прочно поселилась там после вчерашнего вечера. Миша почему-то ответил, да так рьяно, словно бы тоже давно хотел этого поцелуя. Решил не противиться обезумевшему другу? Или готов сейчас сделать все, что угодно, лишь бы его простили? Дженсен перестал думать об этом секунд через десять, растворяясь в этом долгожданном поцелуе, в такой необходимой сейчас нежности и заботе Миши, ощущении его желанных губ на своих. Наверное, он больной, раз утешается поцелуем, произошедшим на таких условиях. Но тогда он не хочет выздоравливать. Зачем? Чтобы вернуться к боли? Потому что так правильно? К черту весь мир со всеми его проблемами, а сейчас у него в руках его мечта, обнимающая и целующая его мечта, и за это можно простить что угодно… Морок прошел, и Дженсен оттолкнул Мишу, несколько раз хватая воздух ртом. Миша смотрел ошарашенно и удивленно, облизывая зацелованные губы. Боже, неужели он умудрился сделать еще хуже? Уже некуда же было! Хотелось снова сейчас убежать, но тогда и вправду останется только идея с билетом на самолет… Миша вдруг притянул его к себе за плечи и снова поцеловал, на этот раз отпустив гораздо позже. Черти что творится. Решив, что теперь уже точно не может стать хуже, Эклз решил выслушать его объяснения: — Ну, говори, что ты там хотел. Миша откашлялся и стал рассказывать с самого начала, иногда запинаясь и нервно теребя край рубашки. Давно Дженсен не видел своего самоуверенного коллегу таким растерянным. — Ладно. Допустим, я тебе верю, — Дженсен посмотрел на него, прищурившись. Верить очень хотелось, но что, если это просто выдуманная история, чтобы оправдаться? У Миши в распоряжении была целая ночь и отличная фантазия… — Да, допустим. Но ответь мне на один вопрос: меня-то ты сейчас зачем поцеловал? — Она также сделала, как ты. Просто взяла и наклонилась, только я… — Миша не договорил, махнув рукой. — Прости. Можно я покажу, раз уж мы уже… ну… — Поцелованные друг другом? — с усмешкой подсказал ему Дженсен. Коллинз вдруг уселся ему на колени и обнял за шею. Вспомнив, что именно в такой позе он их и застукал, Дженсен наконец понял, что тот собирается сделать. Следственный эксперимент, ага. Миша быстро наклонился к нему, скользя языком в покорно приоткрывшийся рот. Дженсен, конечно же, ответил, прикрывая глаза. Плевать, что это всего лишь попытка что-то ему доказать. Миша его целует, целует, черт возьми! — Нет, все было не так, я не ответил, я… Ты мне нравишься, — выпалил вдруг Миша. Дженсен замер. Серьезно? Он все-таки тронулся умом от слишком сильного эмоционального потрясения? — Боже, прости… — Миша прикрыл рот рукой. — Я не должен был этого говорить, прости, вырвалось, просто это все, а ты меня поцеловал и… Черт. Я пойду лучше, — он встал и попятился к двери, но Дженсен крепко схватил его за руку, возвращая обратно. — Нравлюсь? Я? Я тебе нравлюсь? — составив наконец слова в предложение, спросил Дженсен. Пальцы судорожно впились в запястье, и он с усилием расцепил их, чтобы не сделать Мише больно. — Дженс… — тот посмотрел на него отчаянным взглядом, прижимая руку к груди. — Правду! — Я… Да. Прости, — пролепетал Миша. Дженсен закрыл глаза и начал раскачиваться на диване, пытаясь хоть как-то успокоиться. Слишком много для одних суток и одного человека. — Дженс… — Миша робко положил ему руку на плечо, пытаясь успокоить, но тут же спохватился и убрал. — Черт. Если ты меня теперь ненавидишь… — Нет, — перебил его Дженсен. — Но почему ты не мог сказать нормально? Почему так? Почему сейчас? Боже, Миша! Ох. Ладно. Дай мне несколько минут. — Я пойду? — полувопросительно сказал Коллинз, вставая с дивана. — Ты останешься, — не терпящим возражений тоном приказал Дженсен. Миша послушно опустился обратно и принялся рассматривать свои руки, только бы не смотреть на друга. Дженсен молчал минуты две, а потом опустился перед ним на колени и взял за руку, глядя в глаза. — Скажи мне честно, что было с Дэннил. Я тебе верю. Просто скажи: ты ее целовал? — Я… Позволил ей меня поцеловать. Я должен был ее остановить. Прости, — он виновато склонил голову. — Это же твоя жена… — Ладно. Давай… Давай просто представим, что вчерашнего и сегодняшнего дня не было? — Давай, — Миша в очередной раз встал с дивана. — Я все же пойду. Надеюсь, вы объяснитесь с Дэннил, и у вас все будет хорошо. Дженсен хмыкнул и пошел его провожать. Уже в дверях они замерли друг напротив друга, не зная, как им стоит попрощаться, но Дженсен уверенно сделал шаг вперед, сжимая Мишу в объятиях. Миша слабо улыбнулся. — Спасибо, что позволил забыть. Обещаю, что никогда не потревожу тебя своими чувствами. — Миш… — он глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду. — Давай сходим завтра куда-нибудь? Вдвоем. — На пустырь? — усмехнувшись, спросил Коллинз. — Нет, — он провел рукой по щеке Миши. Тот вздрогнул. — В кино, например. Пойдем? Миша посмотрел на него странным взглядом. — Не знаю, стоит ли мне такое спрашивать, но… Ты меня что, на свидание приглашаешь? — Ну да, — Дженсен смущенно повел плечами. — Этих двух дней же не было, но это не мешает мне сделать то, что давно хотелось. Я просто хочу, чтобы у нас все началось нормально. — Началось? У нас? Дженс, ты о чем? — ошарашенно спросил Миша. — Ты признался мне в симпатии. Могу я тебя на свидание пригласить? Что в этом такого? Когда я был подростком, это делалось именно так. Что-то изменилось с тех пор? — он усмехнулся. — Я думал, ты мне нос сломаешь, если узнаешь, — протянул Миша, прищуривая глаза. — И уж точно не думал о чем-то… Большем. Дженсен приложил палец к его губам. — Не надо. И лучше… не уходи никуда. Я… верю. Все хорошо. — Предлагаешь остаться? Он осмотрел Мишу внимательным взглядом, игнорируя вопрос. — Ты спал сегодня вообще? — Нет… — тот прикрыл покрасневшие глаза. — Я тоже. Пойдем. Надо выспаться, и все станет проще. — Обещаешь? — спросил Миша с грустной улыбкой. — Обещаю. Давай руку. Заснуть на одной кровати и проснуться в обнимку было немного неловко и непривычно, но здорово. Дженсен окончательно успокоился, рассматривая спящего Мишу. И как ему теперь себя вести? Они вроде бы уже больше, чем просто друзья, но насколько больше? Наконец он решил, что поглаживания по плечу будет вполне достаточно. — Доброе утро, — Дженсен улыбнулся, сглаживая неловкость. Бегающий взгляд Миши ему совершенно не понравился. — Ты в порядке? — Не особо. Мы что, почти сутки проспали? — Ага, зато выспались, — он пожал плечами и плюхнулся обратно на кровать. — Не смотри так, словно бы вспоминаешь, где вчера спрятал труп. — Ну ладно, — Миша улыбнулся и провел рукой по его щеке. — Черт, это был очень странный день. — Ага. Знаешь, на будущее: не обязательно подбираться ко мне через мою жену. — Зато у нас свидание. Это того стоило. — Стоило, значит? Да я чуть умом не тронулся! Моя жена с моим… с моим тобой. Все, не хочу об этом вспоминать, — пробурчал Дженсен и поцеловал Мишу, закидывая его руку себе на шею. И тут, конечно же, по правилам долбанутой мелодрамы в комнату вошла кто? Правильно, Дэннил. — У меня дежавю, — нервно усмехаясь, пробормотал Миша. — У меня просто нет слов. — А у меня предложение. Любовь втроем? — Дженсен закрыл лицо руками, сдерживая приступ истерического смеха. Миша погладил его по голове и жестом предложил Дэннил присесть. — Есть такой фильм. Немецкий. Посмотрим? — Мальчики, вы бы хоть предупредили. А то я-то думаю, чего это к нам Миша в гости зачастил? Неужели из-за меня? А вы… Ладно. Похоже, мне тут ловить нечего, и лучше оставить вас наедине, — она подмигнула, разворачиваясь на каблуках к двери. Миша и Дженсен переглянулись, рассмеялись и поцеловались. Порой жизнь бывает куда забавнее и интереснее на повороты, чем все фильмы мира.