Сборник по Коклзу

— Парни, вы словно деревянные! Добавьте страсти! Дженсен закатил глаза, а потом оттащил Мишу в сторону. — Что думаешь? — Надо как-то справляться с этим, а то до утра не отснимем, — с улыбкой пробормотал тот и провел большим пальцем по его губам. — У тебя они посинели, или это игра света? — Я знаю, что делать. Целуй с языком. — Что? — Миша удивленно отдернул руку. — Серьезно? — Тогда будет им страсть. А мы все актерское мастерство на технику тратим, а не на эмоции. — Но это же… — О, Миш, не лучше ли отмучиться пару раз и покончить с этим, чем еще пятьдесят раз добиваться удачного дубля? — Ладно, — тихо согласился Миша. — Только пообещай мне кое-что. — Мм? — После съемок мы пойдем ко мне и поговорим. А то мне и так неловко, а если мы будем целоваться по-настоящему… — С тебя пиво. Устроим дружеские посиделки, — Дженсен устало улыбнулся. Он знал Мишу сто лет и не особо парился по поводу того, что им пришлось поцеловаться. То есть и не одобрял тоже, но если с кем-то и нужно — то пусть хоть с Мишей, а не с кем-то незнакомым. — Готовы? Давайте, еще раз. Камера, мотор! — Дин, мои чувства к тебе очень сильны. — Что ты хочешь этим сказать, Кас? — Сказать? Ничего. Миша притянул его к себе, порывисто целуя. Дженсен охнул, чувствуя его язык, свежее мятное дыхание на щеке и привкус чего-то сладкого. Останавливать их все не спешили. Решив, что это довольно-таки приятно, Дженсен закрыл глаза и прижался ближе. Руки сами легли на укрытую тысячей слоев одежды спину, прошлись ниже, ощупывая, изучая… — Стоп! Снято! Дженсен, не лапай Мишу так сразу, Дин же в шоке! А вообще: очень хорошо. Как вам удалось? Миша только загадочно улыбнулся, не желая раскрывать их маленький секрет. — Ладно. По местам! Начали, снимаем! Они в точности повторили диалог и поцелуй, но в этот раз Дженсен постарался вести себя сдержаннее. На что получил пожелание все той же большей страсти. — То не трогай и будь в шоке, то покажи страсть… — пробормотал Дженсен. Миша понимающе усмехнулся и хлопнул его по плечу. — Да лапай меня сколько душе угодно. Неужели нельзя снять крупный план? — Тогда вам нужно сделать идеальный поцелуй. — Ну? Дженсен кивнул, решив, что касаться Миши и целовать его возможно будет проще, чем пытаться настроиться на расстоянии. — Тогда сразу с последней реплики. Камеру на их лица, мотор! — Сказать? Сказать я ничего не хочу… Миша, кажется, немного увлекся, переключившись с его губ на шею. Дженсен едва сдержал довольный стон, чувствуя легкое покусывание… — Черт возьми, ребята, давайте без порно! — Извините, — протянул Миша, виновато улыбаясь блестящими после поцелуя губами. — Соберитесь! — Можно вопрос? — Дженсен с трудом оторвал взгляд от губ Миши и перевел его на режиссера. — Дин целует Каса в ответ? — Он… Растерян, хоть в глубине души давно желал этого… — Так целует или нет? — Касу тоже интересно бы знать, — подключился к обсуждению Миша. — Какая вам разница? Это не прописано в сценарии. Вопрос к сценаристам. — Окей. Значит, играем на свое усмотрение, — Миша подмигнул ему. — Шучу. Дженсен хмыкнул, отступая на шаг назад. Ну-ну. — Ничего, — шепнул Миша, через пару секунд уже врываясь в его рот языком. Дин ведь хочет этого, а он из тех, кто привык брать то, что хочет, так? Да и Дженсену грех стоять тут как истукан, оставляя Мишу стараться в одиночку… Дженсен ответил на поцелуй, запуская пальцы в растрепанные вихры. Сначала неуверенно, словно бы не зная, оттолкнуть или притянуть к себе, потом — смелее, яростнее, с наслаждением, прикусывая нижнюю губу и дурея от привкуса крови. Кас человечен как никогда — дышит, волнуется и не исцеляется в мгновение ока… — Стоп, снято! Но отпустить Мишу так сразу Дженсен не смог, позволив себе продлить поцелуй на несколько лишних секунд. Съемочная группа тактично молчала. Они актеры, привыкли жить с камерой на плече и делать разные вещи перед толпой народа, и сейчас Дженсена это едва ли смущало. Больше его волновал сам факт того, что поцелуй прекращать не хотелось, а не то, что на них смотрели. — Идеально! Да! Именно то, что нужно, — негромко сказал режиссер. Дженсен сделал шаг назад, понимая, что иначе потом будет неловко. Черт, да уже было. Миша, тяжело дыша, смотрел на него затуманенным взглядом. Без улыбки. Собственное дыхание и сердечный ритм все не желали приходить в норму. Чертовы сцены поцелуев! Может, стоило снимать без языка и дальше. Это всегда оставалось между партнерами по съемкам, никто никогда не потребовал бы от них такого. Актеры сами устанавливали рамки, Миша из-за такого обычно не заморачивался — они это обсуждали и на панелях, и наедине. Дженсен… Ну, он целовался с друзьями на камеру, но последней вот такой подругой-партнершей стала Дэннил, и это закончилось достаточно продолжительным браком. Дженсен послал Мише вопросительный взгляд, потому что тот выглядел каким-то совсем уже испуганным и растерянным. — Ну так что, мы свободны? Или нужно еще больше страсти? — он криво усмехнулся. — Это уже вы без нас решайте. Съемочный день окончен! День, ага. Какой день, уже второй час, потому что нужны были сумерки… Которые в итоге превратились в темную ночь… Дженсен окликнул Мишу у трейлера. — Миш? Так мы… — Давай завтра? Сейчас мне не до дружеских посиделок, — не оборачиваясь, бросил тот. Дженсен схватил его за плечо и развернул к себе. Одурманенный взгляд на его губы никуда не делся, и сейчас, наедине, это не смущало, а завораживало. Между ними мелькнуло что-то, когда соединились губы, это же заставило Дженсена продолжить поцелуй, а Мишу сейчас смотреть так. — Миша… — протянул он, смакуя каждый звук. — Не лучшее время разговаривать, правда, — Миша попытался вырваться, но наткнулся спиной на трейлер. — А я не хочу говорить… — Ничего… — на автомате закончил за него Миша. И Дженсен мысленно свалил все на рефлекс и оправдал себя тем, что уже раз тридцать целовал Мишу после этого слова, но следующие пять минут они целовались, зажимаясь на пустой прохладе. Наконец-то только вдвоем, наконец-то эмоции — только их, а не Дина с Касом, не сценаристов и не навязанные режиссером. Разобраться в них сейчас не представлялось возможности, но после этого глупо было сказать, что они поцеловались на автомате. Дженсен смотрел на притихшего Мишу в своих объятиях и просто не знал, как после этого не то что общаться с Коллинзом, а что делать-то дальше. Ему ведь это сниться будет каждую ночь и еще наяву преследовать в глубине синих глаз. — Эм, Миш… — Дурацкая была идея. Дурацкая-дурацкая-дурацкая идея. Лучше бы мы до утра это снимали, но оставили просто игрой, — горько прошептал Коллинз и отшатнулся. Дженсен сжал его крепче, несмотря на сопротивление, не желая терять его близость. Он дорожил Мишей и боялся все испортить. Актерская игра из тех работ, что нельзя оставить за закрытыми дверями офиса, возвращаясь к обычной жизнью. Сцена, съемки, панели, коллеги — это было самой жизнью Дженсена. И Миша был, конечно же. — Извини за это, — тихо сказал он. — Миш, ну не закрывайся ты так. Мне тоже неловко, но нам надо поговорить. Ты сам об этом просил. — Сейчас я не готов к разговору. Может быть, ты уже меня отпустишь? — А? Нет, — Дженсен покачал головой. — Не отпущу. — В смысле? Что, всю ночь так стоять будем? — Если потребуется. Он чувствовал, что ему жизненно необходимо что-то понять, пока они еще не разорвали эту близость. Но что? Дженсен еще раз внимательно посмотрел Мише в глаза, словно бы пытаясь прочитать его мысли. Это бы все упростило. Но придется справляться своими силами… — Дженсен. Дженсен! — Миша обхватил его лицо руками и встряхнул. — Ты в порядке? — Извини. Не особо. — Я волнуюсь за тебя, — тихо произнес Миша, все не спеша убирать руки. — Извини, — повторил Дженсен. Главное — он уже все понял. — Ничего. Удивленный вздох Миши быстро сменился облегченным стоном, когда Дженсен поцеловал его сначала в щеку, а потом в губы. Миша потянул его за руку к своему трейлеру, думая, что поговорить им и вправду стоит сегодня, пока все так ново, чисто и еще не испорчено собственными домыслами и дружескими советами, которые частенько все только портят… *** — Доброе утро, — прошептал Миша, целуя его с утра, еще сонного и не особо понимающего, что происходит. Но страх, что все, случившееся ночью, окажется страшной ошибкой, заставлял его цепляться за сильные плечи и с отчаянием вглядываться в зеленые глаза. Это был не вопрос отказа: быть им парой или нет, это был вопрос обо всех их девятилетних отношениях, дружбе, привязанности, близости, родстве их душ. Если они и не будут продолжать, то нужно выйти из этой ситуации так, чтобы не потерять все это. Миша надеялся, что Дженсен сможет, а сам мог лишь показать свое желание продолжить. Дженсен обнял его за шею и на поцелуй ответил. — Я не совсем понимаю, что мы делаем, — признался Миша. — Но мне это нравится. — Мне тоже, — улыбнулся Дженсен. — Иди сюда. У нас еще полчаса до подъема. Как думаешь, сегодня нам придется снимать что-нибудь… такое? Миша взобрался на узкую кровать, с удовольствием прижимаясь к теплому боку. — Думаю, что и нам, и им хватило вчера. — Мне не хватило, — Дженсен чуть смущенно поерзал на смятой их усилиями простыне. Вчера было горячо и приятно до дрожи в кончиках пальцев, хоть и немного неловко поначалу. Мишу было так здорово открыть для себя с другой стороны, и то, что он решил не прятаться с утра, давало надежду. Миша скользнул рукой по его животу, забрался под натянутую наскоро обратно футболку. Могли бы и не одеваться. Он откинул одеяло и принялся раздевать Дженсена, желая рассмотреть все, что не успел вчера. — Съемки, — усмехнулся он куда-то в шею, ловя взгляд запрокинувшего голову Дженсена. — Я все забываю, когда ты так… ммм… — Полчаса. Я слежу. — Хорошо, — Миша расслабленно погладил его по голове и, не сдержавшись, поцеловал. Дженсен что-то шепнул, и Миша вопросительно вздернул брови. — У нас полное взаимопонимание без слов, но только я сегодня понял, насколько же это здорово и удобно. — Иногда можно не говорить ничего… Дженсен притянул его к себе и поцеловал. Миша, сообразив, что произошло, рассмеялся. — Что? — Наше кодовое слово. «Ничего». Вроде бы такое пустое и грустное, а для нас стало особенным. — Можно обмениваться им при посторонних, — Дженсен приподнял брови. — Тогда, думаю, нам нужно немного изменить его смысл, а то нас рассекретят, если мы будем целоваться каждый раз. Дженсен усмехнулся и взял его руки в свои. — Я хочу быть с тобой, Миша. По-настоящему. — Ничего. Понимающие улыбки и очередной поцелуй.