No Matter What

*фото Гарри - http://media.tumblr.com/tumblr_mf0myvi7mv1rviai3.png * Когда ты думаешь, что все не может быть хуже, ты бросаешь вызов жизни и она, в свою очередь, прилагает максимум усилий, чтобы доказать, как сильно и глубоко ты ошибаешься. В этом я убедился на своей шкуре, и я не уверен, что в этом гребанном мире есть люди, которым я бы пожелал пережить то, что происходило тогда. Гарри, наконец, стало легче. Его больше не выворачивало наизнанку почти все время, и он даже стал кушать, нормально, не опасаясь, что весь его скудный завтрак окажется на тарелке. Он начал улыбаться, стал реже плакать и, кажется, выглядеть немного счастливее. Мне тоже стало гораздо лучше, когда я мог с ним разговаривать и не бояться, что он сейчас устроит истерику, мог готовить ему завтрак, а не бумажные пакеты, видел улыбку, а не слезы… Все было хорошо. Он даже начал немного поправляться, так что джинсы иногда даже не спадали, если он забывал пояс, и он мог носить свои старые футболки, и они не обматывались вокруг него, словно его самого внутри не было. Одно смущало его – это была уже тринадцатая неделя, как нам сказали врачи, и животик стал немного заметным. Я бы даже сказал – довольно-таки выделяющимся. Особенно, учитывая тот факт, что это Гарри – парень с чудесным прессом. Фанаты начали разводить интересные слухи, и только ленивый репортер не прошелся по «Внезапное округление мистера Стайлса». Гарри это пугало до дрожи в коленках, и очень часто мы лежали обнявшись, он утыкался лицом в мои колени и тихо скулил, беззвучно плача, и я никак не мог его успокоить. На вопросы своей матери по телефону он ответил только короткое: «Я волнуюсь перед туром, много ем». Он и правда много ел – но какую-то странную еду. Я приучил его не стесняться этого, говорить, когда ему что-то понадобится, чего-то захочется, и не бояться меня потревожить, будь то день, ночь, сплю ли я или разговариваю по телефону. Так и получилось, что меня регулярно замечали где-то часа в два ночи в ближайшем круглосуточном магазине с упаковками соков, рыбы, стейками, всевозможными сладостями и все это – в разнообразных странных комбинациях. Девушки-кассиры улыбались мне, уже не просили автографы – они получили их еще в первые несколько дней, и быстро обслуживали меня вне очереди. Почему-то они думали, что дома меня ждет Элеонор, и я мчусь, чтобы угодить ей. Как же они тысячекратно ошибались. Но и этот вопрос требовал разрешения, я бы даже сказал – практически срочного, ведь скоро все станет слишком заметным, как бы абсурдно это ни выглядело. Даже парни начали задаваться вопросами, хотя уж они-то вряд ли могли подумать что-то не то, но, тем не менее, такой разговор состоялся. Не в последнюю очередь потому, наверное, что когда ребята пришли к нам в гости, просто посидеть и посмотреть фильмы, как мы много раз до этого делали, все было бы хорошо. Если бы Гарри не сидел и не жевал с сосредоточенным видом свекольный пирог и не запивал его томатным соком. Найл, ценитель вкусной еды, как завороженный наблюдал за моим парнем, а потом, не выдержав, спросил: - Гарри, ты вообще видишь, что ты ешь? Стайлс посмотрел на тарелку, стакан и кивнул: - Да, а в чем проблема? - Но это же… отвратительное сочетание! – поморщился Найл. - Вкуснее, чем жареная картошка со взбитыми сливками, - заметил я. - Что?! – удивился даже всегда спокойный Лиам. – С каких это пор ты записался в кулинарные извращенцы, Гарри? - Я ем то, что вкусно, так почему бы нет? – безразлично махнул вилкой Гарри, обмакивая кусочек сладкого пирога в кетчуп. По кухне пронесся звук отвращения. - Что? – Стайлс отправил в рот еду, и допил сок из стакана, вытирая руки о салфетку. - Ты делаешь ужасные вещи! – подвел итог Зейн. – И этим меня пугаешь! - Да ладно вам, что вы, в самом деле, - обиженно протянул Гарри, и я понял, что нужно срочно разруливать ситуацию, ибо в голосе звучали слезы. А уж потом будет еще хуже, если парень не сдержится и расплачется при друзьях. Все же он не был эмоционально стабильным, как ни крути. - Так, ребята, предлагаю пройти в комнату и выбрать фильм, а я пока домою посуду и приготовлю поп-корн, окей? Парни пожали плечами, но кивнули, все еще косясь на моего Гарри. Когда они вышли, я посмотрел на него тоже: - Все в порядке? - Нет, - пожал плечами он. – Ты же знаешь. Я не знаю, сколько еще смогу скрывать это. Мой живот вообще растет с каждым днем, а мои вкусовые пристрастия… Что-то нужно делать, Лу. Я поставил тарелку на сушку и, вытерев руки полотенцем, подошел к нему, обнимая: - Что ты хочешь делать, родной? Сказать всем? - Я.. я не знаю, - он казался таким маленьким сейчас, он так нуждался в моей защите, что я… Я не мог. – Но надо ведь что-нибудь делать, парни уже насторожены. Сам видишь, что происходит. Это не кончится хорошо. - Это кончится замечательно, дурачок! – я поцеловал его в нос. – Ты что, забыл, что носишь нашего ребенка? Все будет превосходно. Он улыбнулся, через стоявшие в глазах слезы: - Да, это.. чудо. Но?. - Мы со всем справимся, Хаз. Со всем. Ты веришь мне? - Я верю тебе, - он прижался ко мне всем телом, и я отчетливо почувствовал выпуклость на его животе. И правда, растет не по дням. - Тогда знаешь, что? Мы скажем ребятам. Хочешь? А потом родным. Договорились? Так тебе нравится? Он отстранился и задумчиво посмотрел на меня: - Не знаю. Это ведь правильно, да? Тогда нужно так сделать. - Конечно, это правильно, любимый. Все будет хорошо. Я не стал говорить ему, какое нехорошее предчувствие у меня было по этому поводу – зачем понапрасну его расстраивать и тревожить, ему-то и так несладко, а еще я со своими мыслями глупыми. Но лучше бы я сказал. Или не лучше. Я не знаю, но все вышло не так, как я хотел. Может, я слишком многого хотел. А, может, я и этого не заслужил. Хотя, конечно, я не заслужил такого чудесного Гарри, это слишком много счастья для такого, как я. Парни отреагировали на удивление положительно. Вернее, они сначала от души смеялись: - Вы решили примерить один из тех слухов, что ходят по твиттеру? У Гарри отлично выходит, ему нужно дать премию за прекрасную актерскую игру, талант, талант! – смеялся Найл. Гарри улыбался, но сжимал мою руку все крепче, и я чувствовал, что скоро он сорвется. - Нет, серьезно, когда мы увидели тебя сегодня с такой едой, мы думали, что с тобой правда что-то не то, но раз это розыгрыш, - подхватил Зейн. - Вы молодцы, ребята. Я поверил, серьезно, поверил! – Лиам хлопал в ладоши. Гарри переплел свои пальцы с моими и, сделав глубокий вдох, произнес: - Нет, это не шутка. Мы с Луи на самом деле станем отцами. И я ношу нашего ребенка. Комната погрузилась в тишину, и я мог слышать, как тикают часы на запястье Гарри. Первым прервал молчание все тот же Лиам. - Подождите, но это же невозможно. Я имею в виду, вы оба парни, разве нет? Или…? Я учил биологию и анатомию довольно неплохо в школе, для справки. - Мы тоже, - огрызнулся Гарри. - Тихо, - я сжал его пальцы. – Так… получилось. У Гарри удивительный организм – у него есть и женские, и мужские половые органы. Парни снова потрясенно молчали. Гарри кусал губы, чтобы не заплакать, а я вновь заговорил: - Это… уже три месяца. Четвертый. Удивление вновь нахлынуло на ребят: - И вы столько времени молчали? Так это поэтому Гарри выворачивало каждый раз? Поэтому он ничерта не ел и был похож на скелет? Поэтому не мог слышать и намека о детях? – Зейн изучающе смотрел на моего парня. - Д-да, - запнувшись ответил он. - Тогда… ох, поздравляю ребята! – произнес Найл, и это словно сломало лед – все подошли к нам и заключили в крепкие объятия, словно бы не собирались отпускать. Когда мы расцепились, я поймал на себе осторожный взгляд Найла, словно он хотел что-то спросить, но не решался. - Найл? Он переступил с ноги на ногу: - А можно… потрогать? Все засмеялись, а Гарри взял его руку в свою и прижал к своему уже кругленькому животику: - Вот. Чувствуешь? Найл нахмурил брови, сосредоточенно пытаясь что-то почувствовать, но потом разочарованно покачал головой: - Нет, ничего. - Это нормально, - засмеялись мы с Гарри, и я обнял его за талию. – Он еще не шевелится. Все снова смеялись. *** Сначала мы сказали маме Гарри. Энн знала, должна была знать об особенностях организма своего сына, и они провели добрых полчаса в рыданиях, ибо она извинялась, что выбрала, и выбрала… не то. Но она была настолько счастлива, что станет бабушкой, что ее сын – станет отцом, что она сама позвонила Джей и пригласила ее на разговор, чтобы сказать ей обо всем самостоятельно. К счастью, моя мама была хоть и поражена не меньше всех остальных, была настолько восхищена предстоящим превращением в бабушку, что даже не думала, насколько это странно. Ее любимые мальчики счастливы, у них будет семья и детки – что еще нужно? Мы с Гарри были на седьмом небе от счастья вот уже который день. Заканчивалась четырнадцатая неделя, животик становился все более заметным и, в очередной раз рассматривая себя в зеркале и потягивая томатно-яблочный сок, Стайлс сказал: - Нам пора поговорить с менеджментом и сделать заявления. Я пожал плечами, натянул футболку, что держал в руках, и спросил: - Уверен? Когда? - Завтра? - Как тебе будет угодно, милый, - я поцеловал его теплые губы и дотронулся руками до живота, закрывая его. До катастрофы оставалось меньше суток. До рождения нашего счастья – меньше шести месяцев.