— Фэш! — услышал я сквозь сон. Кто-то тряс меня за плечо. Я открыл глаза и увидел Ника с Мааром.
— О, привет, — зевнул я, поднимаясь со стула и глядя на Василису, которая до сих лежала без сознания. Я убрал горячее полотенце, заменив на новое со льдом, — А сколько времени? — поинтересовался я.
— Эм-м, — замялся Ник, — Во сколько у вас тут завтраки проходят?
— Часов в восемь, — ответил я, наливая в бокал воды. В горле была пустыня, а в желудке так вообще Пустота.
— Значит, сейчас около десяти часов, — сообщил Броннер, — Василиса так и не очнулась? — с беспокойством спросил он. А вот меня не особо радует это беспокойство.
— Как видишь, — процедил я, выпивая залпом весь бокал.
— Сходи в Янтарную Залу, перекуси, а мы пока подежурим.
— Да, я особо не голоден… — и как по закону подлости, именно в этот момент мой желудок доказал обратное.
— Ага, мы видим, вернее, слышим, — скрыл смешок Броннер. Господи, как же он меня бесит! Я закатил глаза, тяжело вздохнув.
— Никуда я не пойду, пока Василиса не очнётся.
— Хорошо, я тогда сейчас схожу к Адель и попрошу для тебя поднос с едой, а потом принесу сюда, — спокойно произнёс Ник и вышел из комнаты. Маар последовал за ним. Я посмотрел на Василису и сел за стол. Я снова пролистал её дневник, потом нашёл её рисунки и просмотрел их. И вдруг кто-то постучался.
— Открыто! — прохрипел я.
— Это я, — улыбнулась Катарина, проходя в комнату, — Как она?
— Не приходила в себя.
— А ты хоть спал ночью?
— Я прилёг, но заснуть не смог, потом встал, подошёл к окну, простоял до утра, затем лёг и вроде бы уснул. Вот, недавно проснулся.
— Сейчас измерю температуру и пульс, — пояснила Кат, кладя Василисе подмышку термометр и прикладывая пальцы к её запястью. С каждой секундой её лицо становилось более мрачным.
— Всё плохо? — с замиранием сердца поинтересовался я.
— Она во власти тёмной магии. Я практически всю ночь рылась в библиотеке и нашла много интересной информации. Это такой специальный сон, который называется часовым забвением. Забывается всё, что было до этого, вернее перестаёт существовать для человека. Он видит только то, что хочет. То, что его беспокоит или то, о чём он долго мечтает. Бывают два часовых забвения: забвение страха и забвение желания.
— А у Василисы какое забвение?
— Даже предположить не могу… Она что-нибудь говорила?
— Да, что-то шептала, но я не разобрал, — мне пришлось соврать. Ну, не буду же я сейчас рассказывать Катарине всё то, что проговорила вчера Василиса.
— Ясно, — она вытащила термометр, — Ну, вот, пожалуйста, — она протянула его мне, — Тридцать девять ровно. Температура не спадает. Надо проводить ритуал. Но нужна чья-то чистая кровь.
— Чистая?
— Я читала, что при наложении этого сна заражается около половины литра крови.
— Нужно 500 миллилитров крови? — с надеждой в глазах спросил я.
— Да, а ещё кое-какие травы, но это у меня есть.
— Я готов дать свою кровь, если это поможет.
— Должно помочь, — пробормотала Кат, — Но, Фэш, это болезненный ритуал.
— Мне уже плевать! Лишь бы она очнулась, — я мельком посмотрел на Василису.
— Я сейчас всё приготовлю, а ты пока что принеси её в лазарет.
— Хорошо, — я подошёл к Васильку и, убрав с её лба полотенце, взял её тело на руки.
Принеся Василису в лазарет, я положил её на специальную кровать. А сам лёг на соседнюю, как попросила Кат. После чего она приготовила нужные травы и лекарства, расставила вокруг нас свечи, зажигая их.
— Всё будет хорошо, — ласково произнесла она, беря с руки шприц, — Это снотворное…
— Не надо, — резко оборвал я её, — Я хочу быть в сознании.
— Ты дурак?
— Я хочу знать, что с ней всё будет в порядке.
— Фэш, ты правда идиот. Пятьсот миллилитров не десять, тебе может стать плохо, ты это понимаешь? — воскликнула она, приготавливая капельницы.
— Да, я выдержу.
— Ты абсолютно не думаешь, — произнесла она, — Какая у тебя группа крови?
— Вторая отрицательная, — на автомате ответил я, лихорадочно соображая, что Василисе может просто не подойти моя группа крови.
— Тебе повезло. У Огневой четвёртая положительная, — улыбнулась Кат, — Готов? — она присела около меня. Я кивнул, и она вставила иглу мне в вену, залепив пластырем, — Я буду менять руки, — сказала она, подходя к Василисе и, вставляя иглу ей в вену, — Её заражённая кровь просто растворится, а с твоей чистой кровью начнётся обмен веществ и всё должно пройти хорошо.
— А зачем травы и свечи?
— Помощь Духов, — усмехнулась она, — Добрых, — Катарина подняла руки вверх в жесте сдаюсь, увидя моё удивление, — Не переживай. Астрагора я не призывала, — засмеялась она.
— Ты просто не знаешь, кто такой Астрагор, поэтому тебе так смешно, — я чувствовал боль в вене, но не подал виду.
Я знал на что иду, поэтому сейчас должен молчать и не жаловаться. Вздохнув, я прикрыл глаза…
— Фэш, господи, посмотри, какая красота… — Огнева прыгала по зале, напевая весёлую новогоднюю песенку, — А давай вот здесь кипарис повесим, — она указала на место над камином.
— Нет, там хорошо будет смотреться венок из хвои с шишками.
— Да, точно. А ещё я хочу Чаролад. Мы же попросим Адель об этом?
— Конечно. Ещё надо приготовить стрелки-хрустелки…
— И торт, — мечтательно закрыла глаза Василиса, — Хочу торт! С большим циферблатом.
— А я хочу с гербом Времени, — предложил я.
— И ещё огромную ёлку с игрушками. Серебристо-голубыми.
— Классно будет смотреться! Пригласим весь Зодчий Круг и Орден Дружбы. Положим много подарков под ёлку.
— Кстати, спасибо за подарок, — улыбнулся Василёк. Дело в том, что сегодня день Подарка Под Подушкой, и я подарил Василисе букетик ландышей и её любимые конфеты с карамелью, которые умеет делать только Жан-Жак. Я три недели упрашивал Захарру, чтобы она договорилась с ним.
— Всегда пожалуйста, — тоже улыбнулся я.
— А тебе понравился мой подарок? — о, да! Она сделала потрясающий подарок — янтарию с нашим общим воспоминанием и открытку с живыми веточками хвои. Такая красота! А в янтарии заключён тот момент, когда мы катались на корабле в моём часолисте.
— Да, очень, — я подошёл к ней и, наклонившись, нежно поцеловал, — Спасибо, Василёк, — прошептал я, отстранившись от неё, — А сейчас давай закажем у Адель какао с зефирками. Хочешь?
— Ты ещё спрашиваешь! — с радостью завизжала она, — Обожаю тебя, Драгоций, — она быстро чмокнула меня в щёчку. А я, опомнившись, начал её догонять, пока она убегала от меня по всей зале, — Не догонишь! — смеялась она. Но всё-таки я её догнал и начал щекотать. Сколько было смеху!
— Адель! — крикнул я, — Две кружки какао с зефирками.
— Хорошо, Фэшиар, — кивнула Адель и направилась обратно на кухню.
— Это наш первый Новый Год в Расколотом Замке, — произнесла Василиса, успокоившись, — А как думаешь, нам разрешат пригласить Орден Дружбы?
— А мы им тайно настроим переход, — хитро проговорил я, подмигнув. Василиса снова засмеялась и я тоже поддержал её.
Из воспоминаний меня вывела сильная невыносимая боль. Я открыл глаза и осмотрелся. Кат суетилась возле своего столика, расставляя все лекарства в ряд. Сказать я ничего не смог, потому что в горле пересохло. Получилось только прохрипеть. Катарина обернулась и подошла ко мне.
— Сейчас поменяю руку, — сообщила она, передвигая мою кровать в другую сторону.
Оказывается, эти кровати на колёсиках. Круто. Да уж… каким-то вымученным получилось моё «круто»… Кат дала мне бокал воды, и я залпом опустошил его.
— Ты такой бледный… — прошептала она, — Ты хоть что-нибудь сегодня ел?
— Нет.
— Серьёзно? Ты дурак? Фэш, ты убить себя хочешь? — орала она.
— Не кричи, голова и так болит.
— Ясное дело. Ты всю ночь не спал, с утра ничего не ел, так ещё и отказался от наркоза.
— Давай уже быстрей, — я протянул левую руку. Она вставила иглу и снова залепила пластырём.
— Я сейчас попрошу, чтобы тебе принесли еду и сообщу всем, что ты здесь.
Я хотел остановить её, но Кат уже выбежала из лазарета. Я перевёл взгляд на Василису, глаза которой были плотно закрыты. Хоть бы с ней всё было хорошо! Я снова закрыл глаза, погрузившись в воспоминания…
— Василёк, осторожно! — крикнул я, когда она делала очередное сальто.
— Да, всё в порядке, — сказала Огнева, выпрямляясь, — Испугался за меня?
— Да, не особо.
— Ага, я заметила, — усмехнулась Василиса, подходя ко мне.
Это было самое лучшее время в Расколотом Замке. Пока мы не начали ссориться. Я услышал какой-то звук и открыл глаза. Звук усилился, и в лазарет зашли Захарра с Ником.
— О боже, — воскликнула Захарра, — Как ты докатился до такого, братец? — ехидно спросила она.
— А ты, что, переживаешь за меня, сестрёнка?
— Ну, вообще-то, да.
— Мы все переживаем, — Ник поставил рядом с кроватью поднос, на котором стояли тарелки с салатом и супом, — Уже обед, — пояснил он, заметив моё удивление.
— Точнее, прошёл уже полчаса назад, — сообщила Захарра, — Катарина сейчас подойдёт. Она быстро перекусит и вернётся.
— Хорошо, — кивнул я, — Как там наши гости?
— На бал собираются. Я взяла у Василисы в гардеробной платье для Каве, которое она ей приготовила, — сказала сестрёнка.
— А вы тоже пойдёте на бал?
— И оставить тебя здесь одного с Василиской, которая второй день без сознания. Даже не думай, — ответил вместо Захарры Ник.
— Идите на бал. Такое событие случается очень редко. Там будут высокопоставленные люди…
— Они ждут Время, — произнесла Захарра.
— А Время сломано. Просто напросто сломано. Я сам сломал себя и Василису. Она была такой весёлой, жизнерадостной и позитивной, а я за последний год заставил её плакать. Причём столько раз, что можно сбиться со счёту. Это она из-за меня пошла в музей и открыла Пустоту…
— Фэш, не надо винить себя во всём… — начал Ник.
— А я согласна с братцем. Это он виноват. Если бы он берёг Василиску, всё бы с ней было хорошо, — усмехнулась Захарра, — Ладно, мы пойдём собираться. А то опоздаем на бал. Он в семь вечера будет.
— Удачи… желаю повеселиться хорошо… — кивнул я, и они вышли из лазарета. Зато через пару минут зашла Кат.
— Как ты?
— Вроде нормально, — через боль сказал я.
— Я же вижу, что тебе плохо… ты бледный как смерть, еле дышишь, глаза закрываются. Я не знаю, что мне делать. Я не хочу тобой рисковать, но и прекратить не могу. Потерпишь ещё хотя бы десять минут?
— Да, конечно, — кивнул я, закрыв глаза.
Господи, хоть бы Василиса очнулась! Хоть бы с ней всё было хорошо! Знаете, именно сейчас я ищу в своей памяти хоть одну молитву, которая поможет исправить все мои ошибки и сохранить жизнь Васильку. Я тяжело вздохнул и поморщился, закусив нижнюю губу. Рука уже давно онемела. Я просто не чувствовал её. Как жаль, что я не согласился на наркоз, сейчас бы не мучился так.
— Всё, я вытаскиваю, — Кат подошла ко мне, вытащив иглу и залепив «ранку» пластырем с ваткой, — Можешь поесть, — сообщила она. Я попытался встать, но сил совершенно не было, — Не вставай, чуть-чуть приподнимись, я покормлю тебя, — попросила она, заметив мои старания.
— Не надо, я сам, — я облокотился на спинку кровати, — Дай мне, пожалуйста, поднос.
Поставив поднос на коленки, я взял ложку и начал есть гороховый суп, который приготовила Адель на обед. Силы потихоньку возвращались, но глаза всё равно слипались. Катарина что-то вкалывала Василисе, пока я ел.
— Что это?
— Не беспокойся, Фэш. Это просто настойка для улучшения кровообращения. Настойка сделана у фей, так что не переживай. Всё самое натуральное.
— А мы уже всё перелили?
— Нет, только половину. Ещё 250 миллилитров осталось, — сообщила Кат.
— Ясно, — я доел суп и приступил к поеданию салата.
***
Сейчас уже вечер. Я сижу на стуле рядом с Василисиной кроватью, на которой лежала она сама. Когда я доел, то поспал пару часов, и мы перелили остальную половину. После чего я передохнул и перенёс Василису в её комнату. Я снова поменял полотенце со льдом и положил ей подмышку термометр. Господи, когда же закончатся эти мучения? Захарра и остальные сейчас на балу, а я сижу около полуживой Василисы с перебинтованными руками и молюсь, чтобы она очнулась. Да уж… я надолго запомню этот момент. Я вытащил термометр. Ну, слава Богу, хоть температура понизилась до тридцати семи и трёх. И то радует… Я встал и подошёл к окну, взяв бокал с водой.
— Можно? — услышал я голос Катарины, которая осторожно открыла дверь.
— Да, проходи, — сказал я, не оборачиваясь.
— Как она? Не приходила в себя?
— Нет, — с грустью ответил я.
— Не переживай… Всё будет хорошо, Фэш!
— А есть вообще шанс на то, что она очнётся?
— Конечно, ты чего? — воскликнула Кат, — Естественно она очнётся. Просто нужно время. Если она не очнётся через пару часов, позови меня. Я вколю ей ещё ту самую настойку и небольшую дозу адреналина.
— Хватит пичкать её наркотиками! — закричал я, обернувшись, — Ты хочешь убить её?
— Нет, я хочу, чтобы она очнулась. Фэш, успокойся, прошу, — я и сам не заметил, как в моей руке оказалась часовая стрела.
Со злости я кинул бокал в Катарину, но та успела выскочить за дверь, бокал разбился, осыпавшись на пол дождём осколков. Я вернул на место стрелу и сел на стул, обхватив голову руками. Господи, что мне делать?
***
— Фэш, ну поешь хоть немного, — произнесла Диана, протягивая мне тарелку с кашей.
— Не хочу, — отмахнулся я, — Не голоден.
— Не голоден? Фэш, ты второй день ничего не ешь…
Офигеть! Значит, Василиса уже второй день лежит под капельницами. Дело в том, что в ту ночь Кат вколола Васильку настойку и немного адреналина, и у Василисы поднялась высокая температура — сорок один и один. Пульс был очень слабым. А ещё через полчаса она начала биться в конвульсиях. Я был в страхе и бешенстве. Пришлось перенести Огневу в лазарет и поставить капельницу. И вот уже второй день она лежит под капельницами. Катарина ночами не спит, меняя их. Я вторые сутки не сплю и не ем, потому что просто нет желания. Какой сон?! Как тут вообще уснуть?
Бал прошёл удачно и Таня с Лёшкой сказали, что к нам в Расколотый Замок прибывают ещё двое гостей. Как раз сегодня. Я вздохнул и перевёл взгляд с Василисы на Фрезер, которая стояла надо мной с чашкой гречневой каши.
— Ладно, давай, — я взял чашку с ложкой и начал есть, совершенно не обращая внимание на вкус. Мне было без разницы, какая эта каша. Солёная, сладкая, горькая, кислая… Все равно!
— Диан, гости прибыли, — в лазарет заглянул Ник, — Пойдём. Кстати, Фэш, — обратился уже ко мне друг, — Миракл хочет видеть и тебя.
— Зачем? — равнодушно спросил я, доедая гречку.
— Нужно, Фэш. К нам прибыли двое новых гостей. Должно присутствовать Время… хотя бы часть.
— Ладно, иду, — я встал с табуретки и подошёл к Катарине, — Последи за ней, я скоро приду.
— Хорошо, — кивнула она, и я вышел из лазарета, направляясь в Янтарную Залу.
Там стояли Миракл с Огневым, Чёрная Королева и отец Ника, а также Каве, Алексей, Рик и весь Орден Дружбы. Рядом с ними стояли еще двое: мужчина и женщина. Я особо не заострял внимание на их внешний вид, потому что мне не было до этого дела. Я спустился по лестнице и встал рядом с Мираклом.
— Это наш правитель Фэшиар Драгоций, — представил он меня.
— Фэшиар, — я протянул руку.
— Виртус Ковальский, можно просто Вирт, — улыбнулся мужчина.
— Госпожа Чакла, — немного холодно произнесла женщина.
— Спасибо, что посетили наш Замок. Вы прибыли просто так или с определённой целью?
— Да, с определённой целью, — кивнул Виртус, — На сегодняшнее число назначена подпись договора с Карпатским Князем на поставки нужных вам трав для создания лекарств. Надеюсь, вы не забыли?
— Нет, не забыл, — соврал я. Чёрт! Что же Лёшка не предупредил меня? Я посмотрел на него, он виновато кивнул. Ясно, значит, он сам только сейчас вспомнил…
— Тогда я подготовлю все бумаги и жду вас через час здесь, — сообщил Вирт.
— Мы можем предложить вам кофе и завтрак, — произнёс Миракл и ушёл на кухню. Остальные взрослые тоже покинули залу.
— Я бы не отказалась, — усмехнулась госпожа Чакла, — Тем более, что мне нужно поговорить с Риком, — она строго посмотрела на Стригоя, — Я тут недавно болтала с Чарлином… насчёт Златограда. Он мне поведал интересные планы своего бывшего ученика, — я заметил, как Рик закатил глаза, садясь за стол. Интересно, кто такой Чарлин?
— Это мой учитель, Драгоций, — фыркнул Стригой. А я и забыл, что они умеют читать мысли… — Что-то слишком многое тебя интересует! Не пора ли тебе в лазарет?
— Рик, — зашипела Каве.
— А что я-то? — усмехнулся Стригой.
— Может, не стоит, — предложил Вордак.
— Сам разберусь, — огрызнулся Рик, — Драгоций, иди к своей героине.
— Вот я-то уж точно сам разберусь. Это мой Замок.
— Драгоций? — удивилась госпожа Чакла, — Я только сейчас придала значение твоей фамилии…
— Да, это моя фамилия, — спокойно произнёс я, — Что-то не так?
— Фэш, да?
— Да, — подозрительно кивнул я. Я понимаю, конечно, что она знает моё имя. Но Миракл говорил полное. Сокращённое имя она не должна была знать.
— Последняя жертва Астрагора, — Что?! Давно меня так не называли… А нет, даже не пробовали.
— Откуда вы знаете?
— Я была знакома с Астрагором, — вот, это новость!
— С Астрагором? — удивилась Таня, — А кто это, если не секрет?
— Для всей Эфлары не секрет, что это за…
— Существо, — усмехнулась Захарра.
— Дух, — поправил я, — Сестрёнка, выражайся точнее.
— Захарра Драгоций, — представилась она госпоже Чакле, — А это Диана Фрезер — Железная Ключница, Маар Броннер — Бронзовый Ключник и Ник Лазарев — сын главы мастеров.
— Наслышана о вас, — улыбнулась Чакла, — Вернее, именно о Часовом Круге.
— И много же вы знаете о нас?
— Предостаточно. А ты, Фэш, был Серебряным Ключником, верно?
— Верно. Серебряный.
— Бронзовый и Золотой… — продолжила госпожа Чакла.
— Будут соперничать между собой, — подхватил Маар.
— Железный откроет цветения тайну, — улыбнулась Диана.
— Расколотый Замок покажет Хрустальный, — сморщился Ник.
— Рубиновый все секреты расскажет, — произнесла Чакла.
— А Чёрный путь к самому сердцу укажет…
Как?! Я обернулся к лестнице и обомлел…
