Там, за дверью

- И как в тебя столько влезает? - Мейло наблюдал за тем, как его белобрысый сосед уминает гамбургеры один за другим. Сам медик неохотно ковырялся в салате. Аппетит куда-то испарился, но так как вечер предстоял насыщенный, надо было поесть, чтобы не свалиться от усталости прямо посреди концертного зала. - Да это разве много? Так, червячка заморить. - Угу, бычьего цепня... - Ты сам-то что не ешь? Гипнотизируешь салат? - Терпеть не могу, когда во время еды на меня кто-то смотрит. Риваль удивленно вскинул бровь. - Ну хочешь, я отвернусь? - Сиди нормально, - синеволосый раздраженно взялся за вилку, стараясь игнорировать рассматривающего его в упор кинолога. Спустя несколько минут белобрысый все же не выдержал. - Ты ешь так торжественно и аккуратно, словно на королевском званом ужине. - Вот именно поэтому я люблю есть в одиночестве! - Повысил голос Мейло, раздраженно втыкая вилку в дольку помидора, словно она была его кровным врагом. - Ты можешь не комментировать каждое мое действие?       Риваль нисколько не обиделся и попытался спрятать ехидную улыбку в чашке с кофе. * * *       Когда они вышли из кафе, на улице уже зажглись фонари. Темное небо затянули тяжелые плотные тучи. - Похоже, ночью будет ливень, - констатировал студент, зябко кутаясь в легкую куртку. После теплой и уютной кафешки улица казалась еще более холодной и негостеприимной, чем раньше. В шею снова задул холодный ветер и Мейло съежился, пытаясь поднять ворот повыше. Сейчас синеволосый был очень похож на недовольного нахохлившегося воробья, и кинолог с большим трудом подавил в себе желание потыкать в него пальцем.       Спустившись с крыльца, Мейло на секунду замешкался.       «Может все же вернуться домой? - будущий врач вгляделся в темноту улицы. Вдали виднелся их дом. Сейчас он казался очень уютным и даже родным. - Какой смысл мне туда идти? Такую музыку я не люблю, а толпы пьяных людей так вообще ненавижу». Юноша поднял взгляд на белобрысого соседа. Тот вопросительно уставился на Мейло, не понимая причины его замешательства. «А, черт с ним, - студент решительно двинулся в сторону концертного зала. - Раз уж принял решение, надо идти. Да, к тому же, этот придурок все равно не отстанет». Недоумевающий Риваль устремился следом, уже не надеясь понять перепады настроения синеволосого. * * *       На пороге концертного зала Мейло вновь замер в нерешительности. Там, за дверью, громко играла музыка и шумела толпа. Сквозь плотные деревянные створки доносился чей-то смех, выкрики, звон сталкивающихся кружек. Из щелей тянуло сигаретным дымом.       Внезапно на ручку двери легла чья-то широкая ладонь и легко распахнула перед Мейло створки. - Ты чего опять столбом замер? - Ривалю надоело ждать, когда синеволосый закончит свои размышления и, наконец, зайдет внутрь. - Спасибо, блин, - на лице Мейло снова отразилась привычная недовольная мина. - Что я опять не так сделал-то? - Искренне удивился Риваль, однако начинающий врач оставил его вопрос без ответа, зайдя в здание.       Как ни странно, ни развратных девиц или откровенно бандитских рож в заведении не обнаружилось. Веселые юноши и девушки в клетчатых одеждах и неформальной атрибутике пили пиво, болтали, смеялись и что-то пританцовывали под музыку доносившуюся из колонок.       На сцене суетились музыканты, подготавливая аппаратуру перед концертом. Таких исполнителей Мейло видел впервые: большая часть группы состояла из длинноволосых, бородатых мужиков в шотландских килтах. Периодически они кричали кому-то со цены странные фразы, навроде "дайте в монитор больше флейты" или "у нас опять кто-то заводится". После это, как правило, по ушам бил громкий неприятный звук.       Пока синеволосый с интересом разглядывал происходящее, Риваль забрал у него куртку и убежал к гардеробу. - Эй, а номерок? - Возмутился Мейло, когда белобрысый вернулся. - А я наши куртки на один повесил, так что пусть у меня побудет. Так что незаметно смотаться у тебя не выйдет, - кинолог довольно осклабился и тут же получил от синеволосого тычок под ребра. - Ауч! За что? Это всего лишь забота о ближнем! Постепенно зал начал заполняться людьми. - О! Риваль! Привет! - Рива! - Рив! - Чувааааак! Кто это с тобой? Давай, знакомь! Со всех сторон к белобрысому подбегали юноши и девушки, обнимали или здоровались за руку, повторяя сложный заковыристый жест. Мейло не успел оглянуться, как в зале стало очень шумно и тесно. Студент отошел подальше от сцены, чтобы не толкаться и не привлекать к себе излишнего внимания. Наконец группа завершила свои приготовления, и лидер обратился с короткой речью к толпе. Там было что-то про пиво, троллей и разудалый дебош. И под одобрительные крики, свист и улюлюканье толпы грянула развеселая музыка. Мейло попытался вслушаться в текст песни и поморщился: солист низким и глубоким, как Московская подземка, басом скорее ревел, нежели пел, от чего разобрать слова было крайне сложно. Впрочем, из того, что студенту удалось разобрать нельзя было вычленить ничего высокоинтеллектуального. Все песни были про троллей, пиво и троллей пьющих или варящих пиво. Оглядевшись, синеволосый обнаружил, что он единственный в зале, кто стоит посреди зала, скрестив руки на груди. Закинув руки друг другу на плечи и образовав большой круг, парни и девушки весело скакали в такт музыке. Внутри кружилась пара, взяв друг друга под локти и подбадривая себя восторженными криками. Несколько пар танцевали явно профессионально, выписывая по залу сложные узоры. Кто-то просто прыгал на месте. Но большая часть аудитории, взявшись за руки и образовав длинную цепочку, полу-танцевала, полу-бегала по залу. - Вот ты где! - Риваль с трудом протолкался к Мейло сквозь толпу танцующих. - Чего застыл, как изваяние? Пойдем попрыгаем! - Да это же даже танцем назвать нельзя! - Так я и говорю "пойдем попрыгаем", а не на вальс или танго тебя приглашаю! Хотя-я-я-я... Если хочешь, можем и танго сбацать, - кинолог осклабился от уха до уха. - Ага, а ты умеешь? - закатил глаза студент. - Нет, но когда мне это мешало, - улыбка блондина растянулась еще шире. Мейло на секунду замешкался, подбирая слова, и Риваль, не дожидаясь ответа, крепко схватил его за руку одной рукой, а второй ухватился за ладошку какой-то девушки из пробегающей мимо цепочки. - Рива-а-а-а.... - вынужденный бежать со всеми вместе парень попытался освободиться, но за его свободную руку уже кто-то схватился, и в мгновении ока студент оказался уже в середине цепочки. Они бежали то замедляясь, то внезапно ускоряясь, делая невероятные повороты, огибая танцующих и едва не задевая стоящие в самом конце зала столики. Мейло изо всех сил старался не натыкаться на людей и не наступать никому на ноги, что в такой суматохе было практически невозможно. В какой-то момент Мейло все же споткнулся и, отпустив руку стоящей рядом девушки, разорвал цепочку. - Ты в порядке? - Риваль обеспокоенно обернулся, помогая соседу подняться на ноги. - Жить буду, - тяжело дыша студент побрел к барной стойке. - Пойду отдышусь от ваших "танцев". У барной стойки стояла рыжеволосая девушка. Она медленно потягивала коктейль из трубочки и равнодушно смотрела на танцующих. Что-то заставило Мейло остановить на ней взгляд... Конечно! Это же студентка с соседнего потока, кажется она выбрала своей специальностью психотерапию. Как же ее звали... Валя? Виль? Словно чувствуя на себе взгляд, девушка повернулась к будущему коллеге. - О. Здравствуй, Мейло. Не ожидала тебя здесь встретить. Как диплом? - Прошу, не напоминай, - разговоры о работе или учебе всегда возвращали его в зону комфорта. - Профессор разбил рукопись в пух и прах. - Сочувствую. Но тебя это не остановит, не так ли? - девушка смерила парня оценивающим взглядом. - Пф. Конечно нет, - Мейло недовольно искривил губы. - Меня не остановит какая-то там критика. Пару минут они стояли молча, созерцая беснующихся на сцене музыкантов. Сначала синеволосый размышлял о том, как непременно возьмет реванш, а потом вдруг неожиданно для самого себя задал вопрос, который прятался на задворках его сознания вот уже несколько дней. - К чему снятся яркие, нереалистичные сны? Это отклонение? - Не пристало будущему медику говорить "к чему". Сны - это обрывки наших воспоминаний, которые сознание склеивает как попало и подсовывает тебе, когда ты спишь. Как показывают последние исследования, человек не может увидеть во сне что-то, чего он никогда в жизни не видел. Впрочем, сейчас с кино и интерном, можно увидеть практически что угодно... А что, тебе снится что-то "эдакое"? - Огонь, дым, рушащееся здание... трупы... Рыжеволосая нахмурилась, повернулась к Мейло и заглянула ему в глаза. В ее взгляде читалось беспокойство и какая-то... горечь? Наконец она отвернулась. - Не смотри ужастиков перед сном и отдыхай побольше. Нельзя столько работать. Синеволосый никогда не считал себя знатоком человеческих душ, иногда ему с трудом удавалось читать чужие эмоции, но сейчас он знал точно, что Виль сказала явно не то, что хотела на самом деле. Но он не стал настаивать - девушка явно не была настроена на продолжения этой темы. - Виль! Сто лет сто зим! - Из толпы вынырнул Риваль и сгреб рыжеволосую студентку в охапку. - Как жизнь? Многим уже мозги промыла? Мейло, будь осторожен, с помощью своих психологических трюков она может залезть к тебе в мозг! Кинолог зловеще пошевелил пальцами для драматического эффекта. Девушка косо ухмыльнулась, возвращая объятие. Между ними завязалась непринужденная беседа, и синеволосый решил не вмешиваться. Мейло отошел в уборную. Возвращаясь к барной стойке он, сам того не желая, уловил обрывок диалога и застыл на месте. Лица Риваля и Виль были абсолютно серьезны: - Я не уверена, что ты сделал правильный выбор... Ты счастлив? - Конечно. - А он? - Сложно сказать. Наверное? Во всяком случае гораздо лучше, чем во время всей этой заварухи. - ... он вспоминает. Во снах. - И что будет, когда он вспомнит все? - Не знаю. Ты же все помнишь и живешь с этим спокойно. - Да, но меня не пытается сожрать заживо совесть... "О чем они говорят? Сны? Надеюсь, это не обо мне? Конечно нет, они могут говорить о ком угодно! Но как же все-таки хочется спросить... Но тогда я выдам, что я подслушивал их диалог. С другой стороны я сделал это не нарочно". Из размышлений Мейло выдернул голос лидера группы, что-то громко объявившего в микрофон. И в следующее мгновение вместо грохота и шума со сцены полилась волшебная мелодия, которую в одиночестве выводила флейта. Затем в мелодию нежно влился звенящий хрусталем женский голос, чистый, как горный ручей. Не слыша слов и не помня себя, Мейло стоял и завороженно смотрел на сцену. Переплетающийся голос и флейта серебряными нитями проходили сквозь его грудь, оплетали сердце и высокими нотами устремлялись под потолок. Когда песня закончилась, юноша благоговейно выдохнул. - Волшебно, да? Будущий медик удивленно моргнул: заслушавшись, он даже не заметил, как Риваль оказался рядом. Мейло повернулся что-то ответить и застыл. Белобрысый улыбался, но это был не привычный зубастый оскал, а мягкая печальная улыбка, в уголках глаз на секунду затаилась грусть. Еще никогда будущий врач не видел своего соседа таким искренним, таким душевным. Студент поскорее отвел глаза, чувствуя, как к щекам подступает теплая волна. - Жаль, что у них не все песни такие. - Да ладно тебе, хорошие песни. Но эта - особенная.