***
Возможно, чисто теоретически, Мартен невзлюбил Шипулина заочно, еще до встречи. И тренеры, и журналисты, да и вообще буквально все говорили о том, насколько русский хорош. В своей стране он уже был известен: выходец из спортивной семьи, показывающий феноменальные результаты для своего возраста. Ему прочили прекрасную карьеру, ставили на одну линию с великими биатлетами, и, к величайшему сожалению Фуркада, русская выскочка полностью оправдывала этот статус. Возможно, Мартен немного завидовал успехам Шипулина. От него, в отличие от русского, многого не ждали, надежд особых не возлагали, но не это больше всего задевало француза. Он и шагу не смог сделать без того, чтобы его не сравнили с братом. Это бесило. Знал ли об этом Шипулин? В воображении Фуркада еще как знал, и намеренно спросил именно про брата! Мартен пообещал себе поквитаться с русским, не важно, столько времени займет его месть. *** Они часто пересекались на юниорских соревнованиях, но делали вид, что незнакомы. Мартен намеренно отворачивался, стоило ему завидеть Шипулина, чтобы потом пристально рассматривать его исподтишка. Порой Фуркад допускал, что Антон игнорирует его не намеренно, ведь он мог и не запомнить француза. И этот факт сам по себе был оскорбителен. На трассе Шипулину не было равных. Русский допускал по три промаха и все равно побеждал за явным преимуществом. Соперники делили между собой вторые и третьи места, даже не имея возможности сдвинуть «короля» с насиженного места. Фуркад пообещал себе исправить эту ситуацию, но пока выходило у него из рук вон плохо — стрельба не ладилась, хоть ногами он не уступал русскому. Мартена подводило излишнее желание — так ему сказал командный психолог. Будто он сам не знал. Шипулину же ничего не мешало. На первом для Фуркада Юниорском чемпионате мира, Антон собрал почти все золотые медали, оформив золотой дубль в комбинации спринт-пасьют. Фуркад довольствовался необязательными промахами и одиннадцатым и десятым местом соответственно. Улучшил позицию, ничего не скажешь. После награждения он столкнулся с победителем лицом к лицу. Шипулин отечески похлопал его по плечу и пожелал удачи на следующем чемпионате. Самодовольный засранец. Мартена буквально разрывало от желания дать русскому по морде. Известие о том, что русского позвали в основу, подкосило Мартена. Он уже как-то привык видеть Шипулина, знать, что он где-то поблизости. А теперь сможет наблюдать его только по тв? С этим мириться Фуркад не хотел, правда выбора не было. Только надежда на то, что Шипулин не приживется среди основной команды или он сам вскоре дебютирует. В последнее, впрочем, Мартен не особо верил.***
— Индивидуальная медаль. Серебро, но олимпийское. Своя собственная, а не одна на всю команду, — Мартен и не пытался скрыть ликование в голосе. — Рад за тебя. Должно же у тебя быть что-то свое, а не общее с братом, — Антон кивнул ему и пошел дальше, а Мартен со злостью дернул медаль на шее. Ее значимость значительно упала. Тем же вечером он сильно поругался с Симоном, и винил в этом только Шипулина. Он один был виноват во всем. Как и всегда. *** — Думаю, он отлично впишется в мою коллекцию, как считаешь? Большой хрустальный глобус весил немало, и Мартен делал все, чтобы он не соскользнул на землю. Перчатки он оставил где-то, и пальцы с каждой минутой отмерзали все сильней. Шипулин скептично окинул его взглядом, а после бесцеремонно вырвал драгоценную ношу из нерадивых рук. — Эй, какого черта? — Переживаю за кубок. Идем, я провожу тебя. Мартен удивленно взглянул на россиянина, но возражать не стал. В конечном счете, лакей ему не повредит. — Сразу видно, что ты еще не дорос до глобуса. Даже удержать его не можешь. Говорил Шипулин самым серьезным тоном, однако уголки его губ подозрительно дергались. Фуркад решил спустить эту дерзость русскому с рук, но только потому, что был счастлив, завоевав главный трофей в жизни. *** Так бывает: не все повторяют свои юниорские достижения на взрослом уровне. Вот и Шипулин не смог. Конечно, он был сильным противником, но лидером даже в своей сборной его назвать было нельзя. Мартена такое положение дел радовало. Он был на вершине, Антон где-то посредине и тень его величия больше не заслоняла француза. Фуркад безустанно показывал Шипулину его место, он просто не мог иначе. Издевки, реплики в спину, намеренное пренебрежение — остановиться было сложно. Антон игнорировал все, только хмыкал иногда, чем бесил француза еще сильнее. Столько лет он пытался задеть русского, а тому все побоку! Невозможный человек. Все надоедает когда-нибудь. И отсутствие прямой победы над Шипулиным угнетало француза. Все его успехи меркли и особого удовольствия не доставляли. Приятнее побеждать равного себе в равной борьбе, а не в заочных битвах. — Ты вообще тренируешься? Или готовишься только к Поклюке и Антерсельве, а все остальное время отдыхаешь? Мартен сумел выловить россиянина после не самой его удачной Оберхофской гонки, и, бесцеремонно перегородив дорогу, накинулся с обвинениями. Если Шипулину не надоело быть никчемным, то Фуркада это здорово достало. Антон удивленно уставился на него, не понимая сути претензий, но француза было не остановить. Фактически накричав на Шипулина, Мартен замолчал, чтобы перевести дух. Антон решил воспользоваться паузой: — Я не понимаю. Это что, забота? — Вот еще! Меня это просто бесит! Ты бесишь. — Ну, это для меня не новость, — Антон безразлично пожал плечами, и собирался было продолжить путь, но Фуркад успел схватить его за руку. — Куда это ты собрался? — Спать! Такой ответ возмутил француза. Окончательно и бесповоротно. — И почему ты такой? От тебя не дождешься реакции! Словно об стенку горох! — Так вот чем ты занимался все эти годы? Дожидался реакции? Что ж, пару раз в нос я тебе дать хотел, признаю. И сейчас хочу. Зачем тебе это? — Ты мне нравишься, — выпалил Мартен и осекся. А ведь точно. Теперь, когда он сказал это вслух, все сошлось. — Бинго! — Шипулин засмеялся, чем окончательно смутил Фуркада. — Я все ждал, когда до тебя дойдет. Серьезно, Мартен, это ведь как в школе: нравится девочка — дерни ее за косичку. Ну, не девочку… ай, ты понял. Я рад, что присутствовал при твоем прозрении. — И… что ты об этом думаешь? Все вернулось на круги своя. Он снова стоит перед Шипулиным, неуверенный в себе, ожидая внимания. Будто бы и не было этих лет. Антон глубоко вздохнул, заставляя Мартена лишний раз понервничать. В конечном счете, а чего он ожидал? То, что Шипулин не оттолкнул его сразу — уже достижение! — Я об этом не думал. Но я не против посмотреть на твои дальнейшие попытки. — Попытки? — Ну да. Сначала ты старался привлечь мое внимание, и будем считать, что с задачей справился. Пора переходить ко второй фазе, — Антон беззаботно улыбнулся. — Самодовольный гад, ненавижу тебя. — Ага, взаимно. Может, по кофе? Идем. Мартен невзлюбил Шипулина с первого взгляда. Ну, так ему казалось все эти годы. Но так с какого момента он начал заблуждаться? На этот вопрос ответа у француза не было, да и зачем?