Забыть, чтобы вернуться.

Покои Влада занимали несколько комнат на верхнем этаже замка. В самой маленькой из них стоял гроб, в котором вампир восполняет силы, дарованные ему дьяволом. Другая служила Владу подобием кабинета, на это намекал большой стол с закрывающимися на ключ ящичками. Имелась небольшая гостиная. Самой просторной комнатой была спальня. В ней была кровать с пышной периной и гардеробная. Все комнаты объединяло две вещи — отсутствие естественного света и отсутствие зеркал. Привычки у Влада остались неизменными, все плотные портьеры были намертво прибиты к полу, дабы ни один лучик солнца не проник внутрь. А в зеркалах вампир попросту не нуждался. Однако мне оно все ещё необходимо. Небольшое круглое зеркало в янтарной раме я положила в ящик туалетного столика. Я нашла это зеркальце случайно, прогуливаясь по замку и заглядывая в каждую незапертую комнату. Отчего-то эта незатейливая, но всё же искусная вещь приглянулась мне, и я посмела забрать её себе. Я перенесла немногие имеющиеся личные вещи в покои Влада. Что-то разложила в комод, что-то повесила в шкаф, что-то убрала на полки. Рядом с вещами вампира мои смотрелись странно, я бы даже сказала чуждо…. Слишком яркие. Камзол Влада висел на спинке стула. Я взяла его в руки и поднесла к лицу. Отдает металлом. Запах крови. Сам камзол чист, он попросту пропитался этим ароматом. А я ведь ещё помню, как пахло от Влада, когда он был жив. Его человеческий запах, присущий исключительно ему. Возле стены стояла картина, завернутая в холщовую ткань. Поначалу я не хотела открывать её, подумала, что Влад разозлится. Затем решила для себя, что нет смысла бояться его гнева. Взяв ножницы, я срезала бечёвку и развернула картину. Это был мой старый портрет, подарок Влада, написанный в далеком пятнадцатом веке. Несмотря на внешнее сходство, на деле это была уже не я. Той Марии больше нет. У той Марии был Габриэль. Внутри меня зародилось желание уничтожить этот образ. Крепче сжав в руке ножницы, я занесла руку, чтобы воткнуть их в холст. Практически вонзив лезвие в своё изображение, я была остановлена твердой рукой: — Что ты делаешь?! — А ты не видишь? — я еще сильнее сжала ножницы, отчего острые края впились в кожу, — Не хочу его видеть. Это не я. Я лишь копия, подражающая оригиналу. — Не болтай глупостей, — Влад выхватил ножницы. Они поранили мою ладонь. Вампир протянул мне платок, я перевязала порез. — Ты не копия. Ты восстановленная. Создать копию было бы быстрее и проще. Но я хотел именно тебя. Мою своевольную красавицу. — Я не ощущаю себя прежней, — Портрет смотрел на меня из прошлого, я отвернулась, — Не даешь мне его уничтожить, так убери отсюда! Я не хочу его видеть! Влад разочарованно вздохнул: — Я думал, он тебя порадует. Но раз так… Я найду ему другое хорошее место. — Я знаю, куда его нужно поместить. Повесь рядом с портретом Стефана. Та Мария, должна находиться там. Её время в прошлом. — я подняла с пола холщовую ткань и накинула её на портрет. Влад положил ладони мне на плечи: — Я рад слышать, что ты хочешь оставить все в прошлом и начать жизнь с чистого листа. Ох, он опять не понимает, что я имела в виду! В этом вся суть Влада, он трактует слова в угоду своим целям. Не хочет разглядеть зерно истины. Продолжает жить в своем слепом и проклятом мире. Я даже злиться на него не могу за это. Мне его просто жаль. Решив сменить тему, я поинтересовалась: — Те…существа покинули замок? — Дверги. — Да. Дверги. Они ещё тут? Впервые я увидела этих маленьких страшных созданий во время одной из прогулок по замку. Спустившись на кухню, я заметила небольшого человечка, который стащил из нижнего шкафа банку солений. Он заметил меня и быстро засеменил в сторону подвала. Тогда я почему-то решила, что это может быть ребенок, который отважился пробраться в замок и украсть нечто съестное. Взяв керосиновую лампу, я зажгла её и отправилась следом. Поначалу я никого не заметила, но потом… Они были повсюду. Невысокие, с круглыми головами, в странных лохмотьях. На их лицах виднелись большие темные глаза и маленький рот с рядом острых кривых зубов. Дверги здорово напугали меня не только своим видом, но и поведением. Они облепили меня со всех сторон и простирали ко мне свои ручонки, будто в молитве. Дверги что-то в унисон тараторили на непонятном наречии. Они не пытались причинить мне вред, однако мне почудилось, что они стали поклоняться мне. Я точно не хотела становиться их идолом. Разогнал их от меня Влад, который также остался обеспокоенным поведением двергов. — Они покинули замок, разумеется, до востребования. Знаешь, Мария, я ощущаю себя героем сказки «Ослиная шкура». Делаю для тебя всякие подношения, а ты все никак не поддаешься. — Я не знаю этой сказки. — Ты поняла о чём я, не так ли? Я медленно развернулась к нему лицом: — Я полностью в твоей власти. И этому не сопротивляюсь. Что ещё тебе нужно получить? Он наклонился к моему уху и прошептал: — Твоё сердце. Бедный несчастный Влад. Ты хочешь получить то, что я дать тебе не в силах. Моё сердце принадлежало одному человеку. Но его больше нет, и моя любовь канула вместе с ним. Я могу отдать тебе своё тело, даже душу, только не сердце. *** Элизабет примчалась в замок растрепанная и запыхавшаяся. Её глаза блестели, словно она предвкушала что-то невероятное. Элизабет рассказала мне о своем новом знакомом, монахе по имени Карл. Так же, я узнала, что меня воскресили при помощи создания, запертого в катакомбах. Элизабет общалась с этим существом ранее, ещё до моего воскрешения. Существо рассказало Элизабет, что потомки Валериуса смогли убить Влада, но не в одиночку. С ними был монах Карл и охотник за нечистью. Последнего и необходимо было спасти из заточения, чтобы он вновь смог бросить вызов вампиру. Вот только его имя девушка никак не могла вспомнить: — Вертится буквально на языке, но хоть убей меня, никак не могу вспомнить. — Может ты вспомнишь букву, с которой она начиналась? — Нет. Вроде она голландская… — Голландская? Что вы обсуждаете? Вакар без предупреждения зашел в комнату. Что я и поспешила отметить: — Тебя не научили стучаться? Григорий демонстративно постучал по косяку двери и вновь задал вопрос: — Так что вы обсуждаете? Выглядите так, будто вы что-то замышляете. Вот вонючая крыса! Везде все вынюхивает, выискивает. Ищет информацию, которой можно поживиться. Ей Богу, это его рвение, да в положительное русло! Из него вышел бы прекрасный шпион, если бы его интересовало хоть что-то, кроме собственного благополучия. Я не нашлась, что ответить Вакару. Элизабет сориентировалась раньше меня: — Я говорила об одном художнике, из Голландии. Я слышала от папы, что он был безумен и отрезал себе ухо. Но я никак не могу вспомнить, как его звали. Григорий фыркнул: — И не удивительно. Женщинам в принципе лучше голову не захламлять всякой ерундой. Художника звали Винсент Ван Гог. Элизабет активно закивала: — Да, именно. Ван Гог! — она многозначительно посмотрела на меня и взяла за руку. Она понадеялась, что я что-то пойму. Увы. — Хватит праздно проводить время. Я пришел за тобой, Элизабет, чтобы ты помогла мне обработать рану Александра. И чтобы затем ты приготовила для него ужин. Я бы не нянькался с ним сейчас, но, — он криво ухмыльнулся, — Влад попросил меня поберечь тебя, Мария. Сегодня у вас особенная ночь. — Тебя это не касается. — Ошибаешься. Меня касается все, что происходит вокруг. *** Исходя из плана Элизабет я поняла, что мне надо всеми правдами и неправдами, удержать Влада возле себя. Да, несомненно, он жаждет этой ночи. Однако мне надо сделать так, чтобы он потерял бдительность окончательно. Удастся ли мне вновь ослепить его красотой и обаянием? Или этого уже будет мало? Я приняла ванну с козьим молоком, натерлась мочалкой, надушилась духами. Журналы, которые однажды показала Элизабет, помогли мне выбрать нужный наряд. Теперь я выглядела так, как подобает выглядеть даме на подобном… мероприятии. Тысяча слоёв ткани, лишь бы скрыть наготу. Первое, во что я облачилась, была укороченная сорочка из тонкого шелка. Далее я надела чулки и выше колена закрепила их подвязками. Затем настала очередь кружевных панталон. А после, я нацепила корсет, с имеющимися спереди крючками. Потому что зашнуровать корсет самостоятельно я бы попросту не смогла. Сверху я накинула атласный халат. Все белье было цвета слоновой кости. В гардеробе имелось черное и даже красное белье, но я посчитала эти цвета слишком вульгарными и вызывающими. Волосы я решила оставить распущенными. Немного подумав, я попробовала воспользоваться помадой. Губы получились ярко красными и результат мне не понравился. Я захотела стереть помаду и провела тыльной стороной ладони по губам. Как итог я размазала красную краску по всему лицу. Именно такой меня и застал Влад. — Я выгляжу смешной, да? Он окунул ладонь в кувшин и помог стереть красные следы: — Тебе не нужно пользоваться ухищрениями. Ты обладаешь редкой красотой. Многие женщины отдали бы все на свете, чтобы иметь такую внешность, коей одарила тебя природа. — Ты так думаешь? — я поднялась с пуфика. — Да. Он обошел меня и встал за моей спиной. Мурашки побежали по всему телу. Словно я вновь в первый раз перешагнула порог его опочивальни. Я сотню раз делила с ним ложе, а сейчас трясусь от страха и смущения как невинная девица. Влад положил руки на мои бёдра, прижался ко мне и, убрав волосы, несколько раз поцеловал в шею: — Никогда не понимал, зачем мужчины заставляют женщин надевать всё это, — он чуть отстранился, и скинул халат с моих плеч, после чего незамедлительно коснулся губами оголившейся кожи, — Пока снимешь все эти тряпки, не успеешь заметить, как ночь пройдёт. — Я думала, что тебе понравится. Он издал глухой смешок: — А я разве сказал, что мне не нравится? Влад развернул меня к себе лицом и подхватил на руки, заставив тем самым обхватить ногами его бедра. Донеся меня до кровати и уложив на неё, Влад отошел на пару шагов. Он неотрывно смотрел на меня, явно наслаждаясь тем, что видит. Он снял камзол и кинул его на пол. Жилет и рубашка полетели за ним следом. Сапоги тоже. Влад вновь приблизился, и я ощутила себя кроликом, которого вот-вот загрызет волк. Нужно немедленно отринуть этот страх. Вампир провел рукой по моей голени, затем его ладонь продолжила свой путь выше и, проникнув под ткань панталон, остановилась на бедре. Пальцы Влада существенно, но безболезненно его сжали. — Ты дрожишь. — Я волнуюсь. — Тебе нечего волноваться. — Я вспомнила нашу первую брачную ночь. Я волнуюсь, как тогда, — я дотронулась до его щеки. Кожа холодная, — Все сегодня для меня как в первый раз. — Не волнуйся. Я буду нежен. Вампир расстегнул крепежи корсета и избавил меня от тюрьмы из китового уса. Коснувшись губами участка кожи между грудей, Влад провел языком оттуда до шеи. Прикусил мочку уха и не отрываясь от своего занятия, запустил руку вновь под панталоны. Он коснулся самого сокровенного места на теле женщины. Я громко охнула, что было им расценено как призыв не останавливаться. — Свет… Потуши свечи. Влад чуть отстранился и по одному мановению его руки, свечи в комнате погасли. Да, он прекрасно видит в темноте, но я лишена этой возможности. Так мне будет проще. Влад избавил меня от остатков одежды. Он действительно не напирал, был нежен и даже тактичен. Если какие-то его действия мне не нравились, он старался исправиться. Я благодарно принимала его ласки и отвечала ему на них не менее приятными действиями. Я вспоминала все, что ему когда-то нравилось и прилагала все усилия, чтобы доставить ему наслаждение. Когда он вошел в меня, то задрожал всем телом. Мне даже показалось, что всё и закончится в ту же минуту. Влад прошептал: — Наконец-то! Я чувствовала себя марионеткой в его руках повинуясь каждому его слову. Влада словно обуяла жажда, а я была тем самым оазисом, который мог избавить его от этих мук. Он двигался стремительно и в момент наивысшего удовольствия я и забыла с кем лежу в постели. И едва я не успела подумать о кое-ком другом, как Влад резко остановился и внезапно схватил меня за горло: — Даже не смей представлять его на моём месте. Только я могу быть с тобой в реальном мире и в помыслах. Ты моя! Стараясь не показывать, как его поступок напугал меня, я погладила его по руке: — Конечно, твоя. Может ли быть иначе? Он впился губами в мои губы и продолжил двигаться уже гораздо яростнее, все также сжимая моё горло. Удовольствие испарилось. Тело перестало откликаться на его движения. Мне захотелось, чтобы это скорее закончилось. Это превратилось в пытку. И словно повинуясь моему желанию, через пару мгновений Влад с глухим стоном буквально рухнул на меня. — Такое наслаждение. Все эти годы страданий стоили этой минуты. Я обещала Владу, что не буду перечить и буду с ним. Но я ничего не говорила о том, что не буду препятствовать в срыве его планов. Помня о том, что в замке сегодня должно произойти, я кокетливо сказала: — Минута может превратиться в часы. Влад, недолго думая, заглотил приманку.