Дорогая игрушка. Предательство совести

В подвале было очень темно. Вдоль стены стояло несколько электрических свечей, но света от них было мало. Тори осторожно сделал ещё несколько шагов и замер. Тонкая повязка на глазах не позволяла разглядеть даже смутные очертания, хотя наверху, когда Лиам завязывал её, Тори не понял, какой в ней смысл. — Вперёд! — требовательный голос заставил Тори сделать ещё пару осторожных шагов. Крепкие руки дёрнули его в сторону и толкнули к высокому проктологическому креслу. Альфа грубо вздёрнул его на сиденье и, расставив ноги в стороны, закрепил его лодыжки кандалами. От прикосновения холодного железа по коже побежали мурашки, и Тори томно выдохнул, чувствуя, как возбуждение начинает охватывать всё тело. Подвал, куда они спускались несколько раз в неделю для своих извращённых и странных игр, был уже давно отмыт и утеплён. Шейн купил для их развлечений пару коробок различных девайсов, но старался не усердствовать, потому что в душе боялся стать похожим на Самуила или Чейза. Тайная комната запертых страхов и неудовлетворённых желаний разделяла их внутренний мир. Шейн, выходя из подвала, становился нежным и чувственным мужем, внизу же превращался в тирана и, проявляя свою агрессию, обращался с Тори как с вещью. Тори в их спальне возвращал свою гордость и холодный надменный взгляд, от которого у Шейна поджилки тряслись, а сердце перехватывало от чего-то горячего. Омега мог быть холодным аристократом, страстным любовником и самым преданным рабом, и Шейну требовались все его ипостаси. На подрагивающее от нетерпения тело полилось тёплое масло, а потом руки альфы стали размашисто размазывать его, задевая соски и стоящий член. Сначала в их прикосновении не было ничего необычного, но постепенно они стали задерживаться у сосков, выкручивая их, передавливая между пальцами крохотные бусинки, проникали в податливый вход и массировали яички, временно сжимая их. Новая порция масла полилась на стоящий член, и Тори тихо застонал, когда Шейн стал размашисто дрочить ему, умело поглаживая, выкручивая и вытягивая. Уже готового кончить Тори вдруг оставили, и Шейн выбрал среди инструментов широкую спицу с замком. Налив ещё масла прямо на дырочку уретры, он стал вкручивать спицу в маленькое отверстие, пока закрывающее колечко не наделось на головку. — Теперь ты точно не кончишь! — произнёс он с усмешкой, и руки стали ещё усерднее ласкать член омеги и проникать в анус, растягивая его сначала тремя, а потом и четырьмя пальцами. Тори издёргался, словно хотел вырваться из кандалов, пытался не издавать звуков, как и требовал хозяин, но от удовольствия крики сами вырывались, Тори просил, умолял взять его поскорее. Шейн устал его затыкать и, достав кляп, всунул омеге в рот, а потом снял надоевшую повязку, мешающую видеть его глаза. В ладонь же запихнул маленький брелок с пищалкой. — Если прервёшь меня без особой причины, будешь наказан, — предупредил он и продолжил издевательства. Доводить Тори до предела, а потом трахать его, раскрытого и готового на всё, было любимым развлечением. Шейну нравилось его подчинение, и мучительные сексуальные пытки с каждым разом становились всё извращённее. Но что самое замечательное, после оргазма Тори можно было хлестать плетью или лупить стеком до вздувавшихся пузырей, омега только счастливо улыбался и просил ещё... ещё... Член казался твёрдым и сильно покрасневшим, кожа стала чувствительной, и Тори вздрагивал от каждого прикосновения. Продолжая сжимать его в ладони, массируя и растирая, Шейн вытащил небольшую электроскрепку и защемил её у самого основания. Сквозь кожу сразу прошёл небольшой разряд тока, и Тори выгнулся, затрясся ещё сильнее. Шейн снял скрепку и повторил несколько раз, пока кожу не прижгло, а у основания члена не появились тёмные пятнышки. Возбуждение не спадало, и Шейн осторожно провёл скрепкой по головке как раз там, где виднелся старый шрам. Тори вскрикнул даже сквозь кляп, а Шейн, довольно улыбнувшись, провёл по нему ещё пару раз. — Все ещё стоит, похотливая шлюшка? Омега слабо кивнул. В глазах его скопились слёзы, но он смотрел с щенячьей преданностью и обожанием, беззвучно умоляя продолжать. — У меня есть кое-что новенькое, как раз для твоей растраханной дырки. Шейн достал эластичную насадку для члена и, надев её на себя, закрепил у основания. Теперь член альфы стал на пару дюймов длиннее и толще, Тори тяжело и глубоко задышал, когда Шейн приставил его к входу. Первые несколько сантиметров дались тяжело, но потом Тори смог расслабиться, и Шейн вошёл до конца. Материал насадки полностью передавал все ощущения, и от удовольствия альфа закатил глаза. — Отличная штука, буду тебя в ней трахать, — произнёс он и с силой качнул бёдрами. Омега тихо застонал, выгибаясь, но Шейн не обратил внимания на его дискомфорт и стал брать с обычной жестокостью, вбиваясь в связанное тело. Член проникал глубоко, и альфа видел его движения через кожу впалого живота. От удовольствия он порыкивал, наклонялся к измазанной маслом груди и кусал за торчащие соски и кожу вдоль шеи. После таких укусов кожа темнела, и Тори долго носил его следы. — Хочу сегодня отхлестать твой живот, — прорычал он, толкаясь особенно глубоко, — выпорю до синевы... слышишь, Тори? Омега невнятно кивнул, ему было нехорошо, но он никак не мог понять, что происходит, горло сдавливало тошнотой, от каждого сильного толчка тело привычно пробирало волной удовольствия, но вместе с тем ему казалось, что ещё немного, и содержимое его желудка выплеснется наружу. Шейн почти дошёл до конца, когда внезапно Тори сжал сигнальную кнопку и задёргался в путах, пытаясь подняться или перевернуться. Альфа спешно вышел, рванул к нему, снимая кляп, и омегу вырвало почти на него. — Тори? — он тщательно проверил пульс и зрачки. — Что с тобой происходит? Второй раз на этой неделе. Если ты плохо себя чувствуешь – предупреждай, и мы не будем даже начинать, — тон его голоса с обеспокоенного сменился на раздражённый, сейчас рядом с омегой был его хозяин, его повелитель, и Тори испортил ему удовольствие. — Простите, — прошептал он, стараясь подавить новый рвотный порыв. — Я беременный, это токсикоз... — Почему ты не сказал мне раньше? — Шейн раздражённо шлёпнул его по лицу, и Тори сжал губы в тонкую линию. — Хотел сделать сюрприз, — тихо признался он. Шейн недовольно рыкнул и стал грубыми движениями срывать с него удерживающие ремни. Последней освободилась рука, и Тори вскочил с кресла, бросился ему в ноги и обнял, вжимаясь всем телом. — Простите, господин, я приведу себя в порядок и буду чувствовать себя хорошо. Не оставляйте… — он не успел закончить, Шейн грубо оттолкнул его. — Не смей говорить без моего дозволения! — он сверкнул глазами и, хлопнув дверьми, вышел. Спустя пару минут к Тори зашли слуги. Он сидел на полу, опустив руки и голову. Ему было стыдно, что не сдержался и не смог угодить хозяину, и до ужаса страшно, что Шейн откажется от их игр. Приняв халат из рук беты, Тори оделся и позволил проводить себя в свою комнату. Там тоска и разочарование собой накатили с двойной силой, хотелось лечь и уснуть, не дожидаясь ужина. Сегодня был выходной, и они весь день планировали посвятить друг другу, но всё пошло не так. Шейн лично пригласил его на ужин, пришёл в строгом костюме и подарил букетик цветов. Тори чувствовал смятение, словно он самолично сломал его дорогую игрушку. Хотелось сказать, что беременность – не болезнь, что он не станет хуже подчиняться, если будет носить его ребёнка. Но, зная Шейна, понимал, что уговаривать и спорить с ним на эти темы бесполезно – его альфа принимал решение сам. Обеденный зал удивил приглушённым светом и расставленными на столе свечами. — Я хотел сделать этот ужин романтичным, — тихо пояснил ему Шейн, осторожно целуя рядом с мочкой уха, отчего у Тори по шее побежали мурашки. — Игги отвёл Китона в детскую комнату, и они нас не потревожат. Китон быстро оправился после операции и превратился в шебутного и очень весёлого мальчика. Тори проводил с ним каждую свободную минуту, а Шейн игрался с малышом, восторгаясь его проказами. И нередко получал от любимого мужа, за то, что балует сына. Но они оба продолжали работать, и сиделкой для Китона стал Игги. Молоденький слуга отлично ладил с детьми, а недавно обручился с Лиамом и теперь сам ходил с быстро растущим животиком. Вскоре для Китона придётся искать новую няню. — Проведём этот вечер только вдвоём, ты ведь хотел сделать мне сюрприз. Тори рассеянно кивнул. Разве это сюрприз, когда они оба знают, что он в положении? Слуги налили им вина – для Тори лёгкое столовое, на самом донышке, Шейн же пил сухое белое. Приподняв бокал, альфа улыбнулся, и Тори залюбовался им, понимая, что мужчина, в которого он был влюблён пять лет назад, стал в тысячу раз лучше, и потерять его он себе больше не позволит. — За нас, любимый, — произнёс Шейн. — Это будет альфа, — ответил на тост Тори. — Срок – два месяца, и у меня нет никаких отклонений. — Ты давно знаешь? — поинтересовался Шейн, приступая к еде. — Пару дней. Вчера сделал все анализы и заказал подарок с его фотографиями. Тебе должны будут доставить в офис в понедельник. — Это будет очень приятный сюрприз, — снова улыбнулся Шейн. — Я так давно хотел ещё одного ребёнка и не могу прекратить думать об этом, всего полтора года, и рядом с Китоном будет бегать и смеяться наш второй малыш. — Сначала это будет не смех, а крики и капризы, — ответил на улыбку Тори и тут же стал серьёзным. — Хочу попросить о наших встречах… — голос у омеги сорвался. — Я не хочу прекращать… — Я решил, — прервал его Шейн, и глаза его сверкнули знакомым холодом, — что мы продолжим игры до седьмого месяца. Ты будешь постоянно посещать врача, и если он увидит хоть какие-то отклонения, я тебя больше не позову! — Не сомневайтесь, хозяин, я буду следить за собой, — с придыханием ответил Тори. Шейн поднялся, подошёл к нему, чуть наклоняясь и приподнимая омегу за подбородок. Нежно коснулся его губ, сжимая и лаская языком, не проникая внутрь, а лишь поглаживая и согревая своим теплом. — Ты прекрасен, Тори. Безумно хочу тебя. Оставим ужин, поднимемся в спальню? — С удовольствием, любимый. 7 сентября - 21 сентября 2016