Part 1. Department X. White Bride Programm

2 июня 2017 г. – Конспиратор из тебя еще тот, – хохотнула девушка на русском, вешая сумку на крючок в прихожей. – Годы в ГИДРЕ не прошли зря, – раздалось откуда-то из зала. По коже побежали мурашки. Мутантка улыбнулась вновь и начала опутывать квартиру всевозможными видами защиты. Искорки, всполохи, электрические разряды, видимые только ей одной, прочно оседали на всех поверхностях небольшой студии. Чары накладывались одна на другую, и их соединение давало настолько мощный щит, что даже, пожалуй, Ванда и Стрэндж не сразу смогут его пробить. Какое счастье, что им это и не нужно. Девушка одернула платье, прошлась ладонью по бедру, разгладив несуществующие складки, и прошла навстречу голосу. Она старалась изо всех сил. Она не бежала вприпрыжку с Базы. Она лишний раз не улыбалась. Она смотрела на него ровно столько, сколько положено малознакомым людям смотреть друг на друга. Она одергивала себя, когда хотела сесть рядом. Она следила за своей аурой, дыханием, сердцебиением и тоном голоса. Сегодня она положила платье и туфли в сумку, чтобы никто не увидел ее в непривычной одежде, и переоделась в туалете бара, оставила свою астральную проекцию за столиком, а сама поспешила сюда. Девушка знала, как отвести ненужные подозрения. – Какая у тебя легенда? – она обняла его за талию и уткнулась в спину. – Мы со Стивом показываем Шэрон Бруклин нашего детства. А у тебя? – Мы с Джесс промываем кости системе. Никто не знает, где. Резкий выдох, сокращение мышц пресса – он улыбнулся. Она прильнула к горячей спине еще сильнее. – Завтра в девять надо быть на Базе. Боже, зачем об этом сейчас? Как будто она этого не знает. – Я слышала, что Старка не будет весь день. У него какие-то планы. Многие сегодня разъехались, – девушка искала лазейки. – Но вернуться надо, ты прав. – Ты голодная? – он развернул ее к себе, чмокнув в макушку. Видимо, тоже решил хоть на время отбросить мысли о всем остальном, кроме их двоих. – Чуть-чуть. – Тогда вот, – мужчина жестом показал на низкий журнальный столик, на котором стопкой стояли коробки с пиццей. – Решил не мучить тебя своей стряпней. Пока девушка открывала коробку за коробкой и выбирала, с какого бы вкуса начать, он налил себе виски со льдом, а Розе протянул бокал с гранатовым вином. Ее брови удивленно поднялись. – Откуда ты узнал? Мы не пили вместе. – Спросил у тех, с кем ты пила. Джесс, конечно же. Или Фрэнк (что маловероятно). В любом случае, он явно постарался, чтобы хотя бы встретиться с кем-то из них. Он сел на диван и притянул девушку к себе. – За этот вечер. Они чокнулись – бокалы нервно зазвенели. Он опрокинул в себя спиртное в один присест, а девушка смаковала буквально каждую каплю – дразнила. – Я же вижу, что ты специально, – он выглядел таким довольным, как будто узнал чей-то большой секрет. В ответ девушка только продолжила потягивать вино, запустив пальцы свободной руки ему в волосы. Он разве только не замурлыкал от удовольствия. Девушка почувствовала, как он водит пальцами по ее ноге. Ее бокал наконец-то опустел. Роза осторожно поставила его на журнальный столик. – Ведь ты же знаешь, что я все замечаю? – спросил мужчина. Она устраивалась у него на руках поудобнее. – Да. – Мне стоит озвучивать? Или ты читаешь мои мысли? – Нет, не читаю. Ни у тебя, ни у других, – немного напряженно отозвалась девушка. – Я редко это делаю. – Значит, ты только догадываешься о моих мыслях. – Ну да, в общих чертах. Лучше просто говори. – Ты сегодня в платье. Для меня? – Да, – она зарумянилась. – Мне нравится. Спасибо. – А мне нравится, что ты узнал мой любимый алкогольный напиток. Почему ты подумал, что я читаю твои мысли? – Просто ты всегда делаешь все так, как я бы этого хотел. Смотришь на меня ровно столько, чтобы не вызвать подозрений, но подгадываешь время так, чтобы мы могли заглянуть друг другу в глаза. – Это само по себе выходит. Ну или почти, – девушка потерлась щекой о бицепс. – Не переживай, я не была в твоей голове с ноября. – Я не переживаю. Просто хочу знать, что ты думаешь. Иногда мне кажется, что ты знаешь обо мне все, а я о тебе – ничего. – Я покажу тебе когда-нибудь. Но ты всегда можешь спросить, я отвечу. Они замолчали. Девушка ждала вопроса, а мужчина думал, стоит ли вообще о чем-то говорить. – Ты ждала этого? – Да. – Со мной или вообще? – В каком смысле? – она настороженно подняла глаза. – В том смысле, что ты кого-то любила, но из-за всех этих событий не могла быть вместе с этим человеком. А теперь условно свободна, но вы все еще не можете воссоединиться. – Нет, в моем прошлом такого человека не было. Я хотела провести этот вечер конкретно с тобой. Не знаю даже, что нас ждет в долгосрочной перспективе. Если она есть. Она не удержалась, и подсмотрела, какого цвета его аура. Ему однозначно понравились ее слова. – Вот именно. Давай остановимся на здесь и сейчас. 3 июня 2017 г. О приближении рассвета можно было только догадываться, потому что тяжелые шторы были плотно задернуты, а единственным источником света был тлеющий кончик сигареты. Они спали неспокойно, чутко; забывались ненадолго, просыпались, вздрагивая, и в очередной раз наверстывали упущенное. Последние минут десять они провели в приятной полудреме, а сейчас выкуривали вторую за это время сигарету. – Ты никогда не зовешь меня «Баки». Он произнес это вполголоса севшим, треснувшим ото сна голосом. Начиналось то самое время перед рассветом, когда ведутся разговоры обо всем и ни о чем, когда выясняется такое, что должно оставаться невысказанным. А потом эти разговоры забываются как сон, и невозможно точно быть уверенным в том, был ли этот разговор вообще. Приятно ощущать ее так близко. Жаль, что нельзя еще ближе. Приятно вдыхать воздух и не различать, чем пахнет – остатками твоего парфюма или его потом. – Тебя так много кто зовет. Мне больше нравится называть тебя первым именем, его мало кто помнит. Баки Барнса знают все. А Джеймса Барнса – единицы. Но я люблю все твои имена. Скажи, как тебя называть, и я назову. – Джеймс. – Хорошо. Джеймс, – он оставил поцелуй на ее губах. – Баки. Она повторила и получила взамен еще один поцелуй. Барнс. Сержант. Эй, ты. Джейми. Джим. За каждый повтор она получала по поцелую. – Называй меня как хочешь, – он нехотя оторвался от ее губ. – Мне достаточно просто звука твоего голоса. Мужчина забрал тлеющий бычок из ее прохладных пальцев, сделал последнюю затяжку и кинул фильтр на тарелку на полу. Он чувствовал девушку в своих руках; она закинула ногу ему на бедро и уткнулась лицом в ключицу. Барнс осторожно поцеловал ее в лоб, чтобы заставить поднять голову, и наощупь нашел пахнущие крепким табаком губы. Кто бы только мог подумать, что ему так будут нравиться просто поцелуи. Он не очень-то усердствовал сейчас; он пил, смаковал, наслаждался тем, что Роза может быть так близко. Прямо у него на губах. И не хотел, чтобы этому пришел конец. – Я бы хотела остаться тут дольше. – Когда-нибудь мы будем оставаться друг с другом столько, сколько захотим. Девушка не слишком удачно подавила всхлип. Ее мысли начали путаться. Она начала думать о тысяче вещей разом. – Мы так долго ждали этого. Думаю, что я больше не могу. Я каждый день ложусь спать и думаю, что я больше не могу. Как ты выжил, я просто не представляю. – Я тоже. Главное, что выжил. И ты сможешь тоже. Девушка резко села на постели, уткнувшись в колени. – Не могу, не могу, не могу. Она сквозь бегущие слезы повторяла это как заведенная. Мужчина обнял ее, пытаясь хоть как-то успокоить. Ведь все же было хорошо. – Это не навсегда. Я не дам тебя никому… – Вот видишь! – неожиданно яростно вскинулась Роза, практически со злостью отскочив на противоположный угол дивана. – Я же говорила тебе. Нельзя так. Они же как акулы, они почувствуют моментально. Джеймс замер, а внутри все кипело, потому что было невыносимо чувствовать то, как она в исступлении ломает руки. – Скажи, что я тебе безразлична. –Мне на тебя плевать, – не дрогнул ни единый мускул на его лице. Уж если жизнь его чему и научила, так это врать. – Еще, – потребовала девушка, пододвинувшись ближе. – Ты мне никто. – Еще. Она приближалась слишком медленно. – Я едва ее знаю. Мы разговаривали всего пару раз. Она всего лишь промывала мне мозги. Мне больше нечего о ней сказать. Она наощупь нашла его лицо, погладила по щеке. Мужчина уткнулся ей в шею. Он прекрасно все понимает. Они снова проваливались в волшебную пустоту, в вакуум, в черную дыру. Если будет нужно, он сделает все как надо. Они оба всегда делают все правильно; их натаскали как пару гончих. Но у них есть только сейчас. А потом – мистер Барнс и мисс Реутофф.