Согласны ли Вы...?

Брок позвонил накануне начала последней недели перед свадьбой. Дженсен был спокоен и очень порадовался, что мальчишка не вызывает в нем никаких эмоций. И даже хорошо, что Джаред им, как щитом прикрывается, так даже легче. Нет вообще никакого напряжения, деловая обстановка, пришел, примерил, забрал, ушел жениться. Все! На пороге салона встретил его именно Брок. Не смотря на неприятное сосание под ложечкой, это было хорошим знаком, наверняка, все пройдет быстро и безболезненно. Только вот до двери сутенерской комнаты Дженсен дошел один, мелкий паршивец куда-то волшебным образом испарился. Дженсен подумал, начинать ли ему нервничать, но вовремя вспомнил, что настроился идти до конца. Он справится! Расправил плечи, раз стукнул в резные двери и вошел. **** Джаред сидел за столом. Красивый, нельзя не признать. Вальяжно раскинулся, волосы разметал, руки-ноги длиннющие вытянул, глазами сверкал. И вот тогда Дженсен напрягся, потому что перед ним был тот, первый вариант Джареда. Соблазнителя и сластолюбца. Похоже, задача усложнялась. Джаред ни слова ему не говорил, ждал, когда Дженсен приблизится почти вплотную к столу. Потом встал, обошел препятствие между ними и … протянул руку для пожатия. Как на вулкане с этим парнем! - Привет! Как ты? Хорошо выглядишь. Готов? Дженсен опешил от дружелюбия во взгляде и в движениях Джареда. - Здравствуй. Неплохо, спасибо. Да, конечно, готов. - Тогда не будем откладывать. Джаред аж подпрыгивал от предвкушения. Ему просто не терпится увидеть свое произведение на модели, вот и все! Он, судя по всему, тоже справился с собой, вот и все. Так что закатываем губы и завершаем болезненный этап своей жизни. - Где ширма? - Она не понадобится нам сегодня. Придется тебе еще немного меня потерпеть. Что?! Нет, нет, нет, ему это показалось. - Раздевайся, Дженсен. - Джаред…. - Прости, без этого никак. Полная примерка. Я должен видеть, как садятся вещи. Ты не понимаешь, что это значит для меня. Нет времени объяснять, да и ни к чему тебе, просто … сделай, прошу. Он, блин, не понимал, чем это кончится для него! - Ты будешь смотреть? - уточнила жертва, так, в качестве эксперимента. - Конечно. - Ладно, давай сделаем это. Под немигающим взглядом он разделся. Быстро, чтобы не думать и не чувствовать. Встал перед мастером в одних трусах. Зябко переступил босыми пятками, хотя холодно не было. Даже наоборот. - Прошу, потерпи немного, мне нужно это. Я … ты скоро уйдешь и все забудешь, а я должен закончить работу, - Джаред упрашивал, оглядывая Эклза с головы до ног несколько раз. С нетерпением и разгорающимся желанием. О чем говорил мастер, Дженсен понять не мог. Только с ужасом ощущал, что начинает плыть, и вся его стройная система ценностей тоже. А потом и вовсе все мысли вылетели из головы, когда руки, большие, невыносимо горячие, чуть вздрагивающие, опустились на голую грудь. Джаред огладил его, как любимую вещь, трепетно и нежно. Провел по плечам, задержался на ключицах, спустился на живот, перешел к бокам, бедрам, накрыл пальцы и переплел их со своими. Запах модельера, сипловатое дыхание, сила, которую он явно сдерживал, действовали на Эклза гипнотически. Воля свернулась в клубок, а член-предатель, наполовину вставший еще на входе, танцевал ирландский джигу в боксерах. Они займутся сексом, черт со всем! Обязательно трахнутся! Он не уйдет отсюда без секса! Через несколько томительных, волнующих минут Джаред закончил "готовить" модель и оторвался от нее. Ушел куда-то вглубь кабинета, а Дженсен с усилием подавив в себе желание броситься за ним, сосредоточился на том, чтобы просто устоять на ногах. Вернулся Джаред с вешалкой на колесиках. Отдельно висел фрак, отдельно мерцающая сорочка, отдельно галстуки широкими шелковыми полосами. Кажется, Дженсен начал понимать соль предстоящего действа. Портной светился изнутри, бросая любовные взгляды то на модель, то на вешалку, дергался и пританцовывал. - Джаред? - Да, сейчас, прости. Аккуратно сняв с плечиков сорочку, мастер легонько встряхнул ее и шагнул к Дженсену. Плечи тут же окутал мягчайший батист. Это было приятно. А сама рубашка была истинным произведением искусства. Эклз ни черта не понимал во всех этих горловинах, вытачках и прочей портняжной лабуде, но даже так, искоса, пока без зеркала он видел, как это красиво. Тонкая плиссировка, идеально легший воротник, ряд крохотных жемчужных пуговок, которые сейчас застегивали длинные загорелые пальцы. Очень красиво и очень эротично. - Ты потрясающий, - мурлыкнул Джаред. Дженсен сглотнул. Так просто и так много в двух словах. - Это все твое творение. - Согласен, - не стал спорить мастер. - Но только с тобой в комплекте. Он взял с вешалки брюки. Дженсен уже разгадал (наконец-то!), чего от него требуется и с трепетом дождался, когда Джаред опустится на колени. О, потом, позже, на все эти образы он будет дрочить. Позже. Пока будет просто наслаждаться. Ноги вошли в идеальные дудочки брючин – это было не самое сложное. И не самое приятное. Джаред плавно, вместе с тканью и мурашками двигался наверх, выпрямился, натянул до конца и, бросив жаркий взгляд в самую глубину зеленого омута, принялся заправлять сорочку. Начал с поясницы, огладил ее, нырнув в ямочки, расправил на заднице и задержал обе широкие ладони на ягодицах. Он не двигался несколько секунд, измеряя объем, крутизну и упругость пальцами, зависнув на них, и Дженсен уже готов был прервать сеанс, вот сейчас сию минуту и уже показал свои намерения, уставившись на влажные губы модельера. Джаред, сука, понимающе ухмыльнулся, но не остановил процесс, не имеющий пока отношения к сексу. Хотя, уже черт поймет. По Дженсену, так они вовсю трахались. Руки, заправляющие рубашку, ласкающе переместились на бока и, добравшись (о, да, Боже, да!!!) до ширинки, совершили целый ритуал. Нежно расправили полы сорочки, с нажимом лаская сквозь ткань кожу, покрывшуюся мурашками, в опасной близости от стоящего, как оловянный солдатик, члена, все ближе и ближе подбираясь к нему, а потом в один головокружительный миг ребра обеих ладоней взяли страдальца в сладкие тиски, сжали и принялись тереть – именно так правильно и сильно, как мечталось. Дженсен застонал: тихонько, протяжно, неконтролируемо. Ему было хорошо. Пожалуйста, еще, Джаред! - Погоди, милый, не сейчас, скоро, подожди, прошу…. Дженсен всхлипнул одновременно со звуком застегиваемой молнии. Постарался взять себя в руки, на которые уже натягивали сюртук. Джаред встал перед лицом, высокий, взволнованный. И Дженсен снова потрясенно отметил, до чего хорош его личный портной. Широкая вздымающаяся грудь, спутанные волосы, как будто только встал с кровати, приоткрытые розовые губы, нос очаровательно вздернутый, полуприкрытые от удовольствия глаза. Он тащился от процесса! И заражал собой и без того взвинченного Эклза. - А теперь галстук, - прошептал мастер, разглаживая складочки на сорочке и поглаживая лацканы, попутно ощутимо задевая комочки сосков. – Думаю, идеально подойдет этот. Он снял со стойки широкую шелковую ленту совершенно бесподобной, вкусной расцветки, как сливововый джем с шоколадными разводами. Колдуя над узлом, Джаред успевал огладить взглядом щеки Дженсена, подбородок, шею, полюбоваться на дергающийся туда-сюда кадык. Дженсен старался концентрироваться на чем-то одном из-за страха окончательно потерять башню, но не мог не ловить этот взгляд глаза в глаза. Щеки покраснели, он задыхался, умирал от близости и, когда Джаред закончил, сам качнулся навстречу. Джаред успел первым, хотя совершенно все равно кто проявил инициативу. Гораздо важнее было то, что это происходило. Они, наконец-то, целовались! Жадно, истошно, сразу взасос, как изголодавшиеся, как соскучившиеся. Дженсен готов был поклясться, что это уже было с ним. Он уже целовал эти губы, он помнит вкус этого языка! Крыша все-таки уехала, раз такое появилось в голове. К черту все! Какой же он вкусный! Какой отзывчивый! Джаред сграбастал его, как девчонку, одной ладонью обернул затылок, взъерошив взмокшие короткие прядки, вторую запустил на талию, притиснул к своему телу, крепкому и огромному. Родному. Целовались до онемевших губ, до головокружения, позабыв о том, что, в принципе, можно поделать что-то еще. Вот на хрена на них столько одежды?! Джаред его нарядил - пусть и решает проблему. Архитектор нетерпеливо взрыкнул и партнер, вот чудеса, услышал и понял. - Да, сейчас, пошли, - прошептал, с ощутимым трудом оторвавшись от зацелованных, припухших неприлично губ. Взял за руку и подвел к огромному зеркалу. В отражении безумно гармонично смотрясь вместе, стояли два парня. Сзади высоченный, темноволосый, волнующий красавец-пират, а впереди – настоящий принц: светловолосый, зеленоглазый, с пунцовыми губами и смущенным румянцем во всю щеку. Он был здесь в этой комнате, и поэтому в зеркале отражался тоже он. Но не узнавал себя, никак не мог поверить, что это не обман зрения, выдаваемый его богатым воображением. Он никогда не выглядел так! И дело не только в костюме, как и ожидалось потрясающем. Наряд сидел безупречно, не стесняя движений, и почти не ощущался на теле. Плавность и строгость линий, ничего лишнего или экстравагантного. Глубокий цвет удивительно гармонировал с глазами, только не он заставлял их так мистически сиять. Он и не подозревал, что имеет такие красивые глаза! Яркие, как у кошки! - Я никогда не смогу так завязать себе галстук, - попытался отсрочить безумие Дженсен, трогая большим пальцем замысловатый узел. - И не надо, завяжешь, как сможешь. Смотри, какой ты, смотри, это ты. Каким тебя вижу я. - Я не могу больше, Джаред, давай трахнемся уже! - Неужели? - Ты издеваешься, да? Еще выстави меня отсюда, как ты любишь делать! - Ну уж нет! Сейчас я, наконец-то, оттрахаю тебя всего, как тысячу раз представлял: на моем столе, в этой рубашке, которую я сшил своими руками, стежок за стежком, я кончу тебе на живот, размажу свою сперму. Заставлю пропахнуть мной, заставлю запомнить меня. - Еще немного и трахать будет некого, я почти все. - Послал Бог любовничка! – Джаред сорвался с места, таща его за руку к столу, толкнул задницей на столешницу и принялся раздевать. Пока развязывал галстук, вылизывал уши, шею, покусывал загривок. Снял сюртук, откинув на диван, и вернулся к губам, постанывая прямо в рот. Дженсен внезапно вспомнил, что сам хотел раздеть этого невозможного, потрясающего парня, потрогать, как следует. Он вывернулся из сладкой хватки и поменял их местами. Теперь Джаред сидел перед ним, покорный и доступный, готовый. Нескончаемые ноги, зараза, расставил, приглашая. Туда он и кинулся, впиваясь в губы, руки запуская в лохмы. Хотелось всего и сразу, рецепторы были настолько возбуждены, что он просто исходил слюной и смазкой. Как тут продержаться, фиг знает. На Джареде были черная шелковая рубашка и брюки. - Твоя работа? – любовник головой только мотнул в отрицании, занят был очень, выпуская полы сорочки у Дженсена из брюк, расстегивая молнию, запуская руки под одежду. Надо успеть первым! Он рванул ткань. С веселым стуком на стол посыпались звонкие пуговки. Они могли отвлечь внимание, но, напротив, только добавили децибелов к возбуждению. Джаред утробно застонал и вцепился в край стола, отдавая бразды правления ситуацией полностью. Вдохновленный, Дженсен содрал с него черный шелк и замер на мгновение, ослепленный безупречной красотой загорелого, рельефного тела. Джаред был прекрасен. И очень возбужден. Грудь тяжело вздымалась, четкий пресс и тот ходил ходуном, а маленькие бусинки сосков умоляли о внимании. Особенно, левый, насквозь пронзенный тонкой иголочкой. Мой личный портной! Дженсен сначала потрогал ее пальцем, чуть задевая плоть - Джаред шумно задышал. Дженсен потянул, перекатывая между подушечками сладкую горошинку, полюбовался блеском иголки, насладился звучанием любовника, который уже стонал на одной ноте. И взял сосок в рот. Невероятный перепад остроты, холода и горячей кожи, стук сердца под губами – и Дженсен сам застонал в голос. Надо было спешить, успеть вылизать совершенный живот и добраться до члена. Как же хочется всего, сразу и побольше! Широкими мазками прошелся по прессу, цепляя зубами вкусные складочки, всасывая кожу. Облизал приятную большую горячую твердость прямо по ткани, обводя языком волнующие очертания. Джаред дернулся на встречу и Дженсен честно хотел показать: не надо спешить, сейчас достанет, всего пару минут на ласку, поэтому взглянул вверх и тут же утонул в колодце почти черных глаз. Сжал себя судорожно, отвлекся-то на долю секунды всего, а его рот уже жарко вылизали и вздернули с колен, и усадили на стол, нагретый и удобный. Джаред страстно целовал его, пока расстегивал пуговки сорочки, уже не давая возможности вести. И Дженсен не мог отвлечься, чтоб хоть чуть-чуть притормозить оргазм. - Джааааред, я все, не могу больше…. Тут же огромная лапища сжала его многострадальный орган. - Нет! Не смей! Только на члене моем кончишь. Притормозив любовника, модельер отшвырнул в стороны полы сорочки и перебросил весь пыл поцелуев на грудь, соски и живот, член он только раз приласкал сквозь ткань, но не стал задерживаться и в одно движение сдернул брюки. На боксерах расползлось пятно, и Джаред уткнулся в него носом, потом языком, увлажняя хлопок еще больше. Прижал член к животу, чуть сдвинул ткань и вылизал паховые складки, под мошонкой. Мммм. Громкий стон сверху не дал смаковать дольше, и трусы полетели к щиколоткам. Выпущенный на свободу член закачался прямо перед раскрасневшимся, довольным портным. Дженсен уже смирился, что дело кончится минетом. Но у Джареда были же другие планы, ага. Он всего пару раз длинно облизал, наделся лишь на самую головку и пережал в который раз у основания, не давая кончить. Дернул ничего не соображающего Дженсена на себя, утвердив его руку на своей жесткой ширинке. Более понятно не надо было объяснять, и Дженсен вновь рухнул на колени. Он стянул брюки вместе с черными шелковыми трусами, торопясь и ругаясь. И тут же, ничего не разглядев, взял в рот до конца. Моментально стал задыхаться, истекая слюной, пытаясь выстанывать имя любовника, но ни за что бы не остановился. Оглушительная наполненность, потрясающая тяжесть, огненный соленый вкус, гладкость и сознание, что это Джаред с ним, добавили в топку последнюю партию дров. Мозг напрочь отключился. Дженсен немного пришел в себя от того, что почувствовал в анусе легкое давление. Джаред вбиваясь в рот любовника, изогнулся так, что дотянулся пальцами до вожделенной задницы. О, как же круто! Эклз заглотил еще глубже и одновременно насадился на ласкающий палец. Мало! Он требовательно крутил задом, не контролируя себя совершенно. Джаред вышел из него и уронил на локти, а в пульсирующую дырочку, увлажняя, потекла теплая слюна, и сразу скользнул палец, до конца. И еще один. И еще. Дженсен кричал, наплевав на то, что их могут слышать. Весь мир к черту! Ноги уже не держали, и он совсем пригнулся к полу, выставив вверх лишь жаждущий зад. У них все было просто в бешенном темпе. Только был на полу, и вот уже установлен на ноги, к сожалению, подкашивающиеся. Джаред припер его собой к столу, одну дрожащую ногу закинул на подлокотник дивана, открывая максимально доступно для себя, и надел сразу на три сложенных вместе пальца. Ну, нет, это невозможно терпеть! Кажется, он начал кончать и его в который раз пережали, только теперь он лежал спиной на столе, а ноги его болтались на плечах любовника. Джаред притормозил на несколько бесконечных секунд. Откуда у него презерватив?! Это фокусник какой-то, а не портной! Едва успел перевести дух, и тут же почувствовал долгожданное давление. Боли не было даже близко, куда там, если настолько возбужден. Джаред наполнял его так плавно и сразу так мощно, что он ощущал лишь восторг и удовольствие, причем тоже всем телом, хотя должен был только задницей. Ни о чем думать не мог, только силился продлить эффект, задержаться в этом нереальном многоступенчатом кайфе. Тело сдалось слишком быстро и после буквально нескольких, еще не очень сильных фрикций, Дженсен принялся кончать. - Да что ж ты нетерпеливый какой! - Джаред выскользнул из него и тут же вобрал в рот - откуда некуда было деться, пришлось кончать туда, сколько позволили - потом вернулся к прерванному занятию и аккуратно вошел вновь. – Сказал же тебе, только моя сперма на твоем животе будет! Дженсена еще крутило в сладких судорогах, а Джаред продолжал истошно вбиваться в него, заставляя выгибаться и падать, падать в нереальность. А потом, в какой-то особенно пронзительный миг, быстро вышел, сорвал презерватив и расписал всего Эклза мутными потеками. Несколько минут они лежали, прижавшись друг к другу. И Дженсен думал, до чего удобный стол у его мастера: выдерживает двух больших мужчин, валяющихся на нем в виде сэндвича. Только-только истома начала уступать место панике, как Джаред поднял голову с плеча расплывшегося лужицей архитектора. Модельер смотрел в глаза своего визави, выискивая там что-то, и явно ждал, всем телом ждал. Что-то Дженсен должен был сделать, только что? - Какой же ты красивый…. - Джаред…. - Ты же не думаешь, что мы закончили? - Я …. Джаред отлепился от него, не дав высказаться, и потянул за руку. Поднял, оправил рубашку и поцеловал. Это был поцелуй благодарности и неги. Обалденный, как и все предыдущие. Дженсен мгновенно поплыл - этот парень кидал его из стороны в сторону, не давая сполна насладится чем-то одним. Так и сейчас, поцелуй прервали неожиданно, развернули на 180 градусов и мягко уложили на стол липким животом. В ухо полился жаркий, прерывистый шепот с безумно возбуждающими командными нотками: - Ноги шире поставь, еще, вот так, умница, теперь прогнись, ниже, руками держись за край, - он расправил серебристый батист у Дженсена на спине, частично прикрывая покрасневшие от смущения ягодицы, и это тоже возбуждало, да он стал практически снова готов от одних слов! – Я грезил тобой таким с тех пор, как увидел на фотографии, которую прислал твой отец, а потом, когда ты пришел ко мне, реагировал на меня, тек от меня … как же я этого хотел. Чтобы вот так, передо мной, открытый, доступный, испачканный. Тебя бы трахать часами, днями, неделями, чтобы ходить не мог спокойно, чтобы каждое движение напоминало обо мне, чтоб не закрывался совсем, чтобы тосковал от пустоты внутри. Ты запомнишь меня, Дженсен, я войду в тебя снова и снова, и ты запомнишь меня. Этот проклятый модельер был прав на все сто, он его запомнит, навсегда запомнит и даже если захочет, не сможет стереть из памяти то, что они творили. Видимо, с целью разнообразить воспоминания, Джаред заменил пальцы, которыми разглаживал ложбинку между ягодиц архитектора, пока шептал эти невозможные вещи в алеющее ухо, на язык. Дженсен не помнил, когда последний раз ему делали римминг, но когда он смотрел гейское порно, именно он возбуждал сильнее всего. А сейчас … и стеснялся, и жутко хотел. Гибкий влажный язык, разглаживающий сморщенное колечко мышц, сильная рука, вовсю надрачивающая уже оклемавшийся член – он не понимал, как жил без этого раньше. Это что-то невероятное! - Готов? - хриплый баритон просто с ума сводил. – Держись крепче, мой хороший. Второй раз был не в пример мощнее, Дженсен уже не был настолько разбалансирован, поэтому сосредоточился на ощущениях. Его трахали самозабвенно, без устали и шанса на перерыв. Он даже смог поймать две-три мысли в голове. Например, о том, как оставить Джареда себе. То, что он не сможет получить все от одного раза, пусть даже такого сногсшибательного, это однозначно. - Давай, кончай, сокровище, кончай, - протяжно-вибрирующая команда тут же была принята к исполнению, и сам террорист, сочно застонав, заполнил второй презерватив, даря Дженсену потрясающие ощущения горячей лавы внутри. Вечность спустя, его, полуживого, подняли сильные, крепкие руки. Сорочку все-таки бережно сняли. И правильно, так недолго и уничтожить шедевр. И, голого, уложили прямо на шахматный ковер. Такой теплый, мягкий, мммм. - Не спи, сладкий, это все еще не все. - Я больше не потяну. - Тебе кажется. Ты должен мне, так что терпи. Дженсен из последних сил сделал удивленные глаза. - Мы могли получить все это еще три недели назад, я едва дождался, и конечно, мне мало. Ума не приложу, как тобой вообще можно насытиться. И сколько раз надо трахнуть, чтобы хоть на чуть-чуть заглушить голод. - Тебе все придется делать самому, в таком случае. - С удовольствием. Третий раз был наполнен нежностью, Джаред выцеловал каждый миллиметр распростертого под ним тела. Искупал в себе целиком и заставил стремительно вернуться из нирваны, вопреки всем физическим возможностям. И вот уже Эклз сам целовал, не давал солировать, вырывал из широкой груди протяжные, будоражащие стоны. Джаред вошел незаметно и сразу взял сильный темп, впечатывая его в ковер: - Скажи, чей ты сейчас? - Мммм…. - Скажи мне! - Твой. Я – твой. Они любили друг друга до сорванных голосов, хрипящих вздохов и синяков. На портном так точно остались приветы от зубов и пальцев Дженсена, который выложился до конца и отключился. Ну, кто бы выдержал такой забег. **** Он проснулся резко, как от толчка, и понял, что лежит на бархатном диване, укрытый пушистым черным пледом. Ему было потрясающе уютно, хорошо и совсем не стыдно. Тело было расслабленно так, как он и не помнил уже, легкое и приятно ноющее. Везде. Ничего не волновало, никуда не тянуло. Только здесь, только покой. Он совсем не удивился, когда над ним склонилось родное лицо с милыми родинками. Все это было, уже много раз было. Он спал, а Джаред будил его. Сейчас, милый, еще минуточку. Джаред провел рукой по волосам, по переносице, поправил плед. Нежно. Дженсен широко распахнул глаза, что с ним?! Где он? - Ты уснул, не стал будить. - Который час? - голос со сна был хриплым, и за хрипотой можно было спрятать начавшую нарастать неловкость. - Половина шестого. - Черт! В шесть мне надо быть на ужине. - Ничего страшного, успеешь, - он такой спокойный, без эмоций совсем. – Пока ты спал, я отпарил твои вещи, и упаковал костюм. Ты готов, только одеться. Ага. А для этого надо вылезти из-под теплого пледа, под которым он, наверняка, голый. Встать сейчас в таком виде перед Джаредом – это … как-то … неправильно. Откатом пришло все, о чем он забыл в процессе потрясающего, лучшего в его жизни секса: тут тебе и стыд, и разочарование в себе, и предательство по отношению к невесте. Данниль! О, Господи, она, наверное, обзвонилась. Джаред не двигался с места, стоял в двух шагах от дивана, на котором притих Эклз, засунув кулаки в карманы идеально сидящих брюк. Попросить его отвернуться будет глупо после того, как он три раза поимел его? И Дженсен решился, откинул плед, встал. Он был чистым, видимо Джаред обтер его, и в боксерах. Н-да, список добрых дел внушителен: перетащил на диван, укрыл, стер сперму, надел трусы, дал поспать. Ах, да, еще подарил три оргазма подряд. Не расплатиться. Забота, которую проявил партнер, грела, очень. Мог бы и вытолкать его сразу после всего. Хотя судя по мрачной физиономии, тот как раз жалел, что оставил любовника на своем диване. Джаред кивнул в сторону вешалки и отступил назад, давая дорогу. Он был чем-то явно раздосадован, желваки так и ходили, брови сдвинулись на переносице. - Прости, я, наверное, задержал тебя, - портной только хмыкнул, не утруждаясь с ответом, и Дженсен принялся торопливо одеваться. Мозги в голове стремительно превращались в кашу. Надо было срочно сбежать, чтобы все спокойно обдумать, чтобы успокоиться. Его не покидало ощущение, что все неправильно. Он ошибся, серьезно ошибся, только вот где она, эта ошибка? И как ее исправить? Когда облачение было завершено, портной подал ему портплед с костюмом. Молча. На лице непроницаемая маска профессионального убийцы. Чем он недоволен, черт дери? Разве плохо потрахаться, без обязательств и затей? Кажется, никто не объяснялся тут в любви – просто великолепный секс? Влияние момента? Жизнь от этого не может измениться? Так почему Джаред ведет себя, как преданный? Почему Дженсен чувствует себя предателем? Почему не хочет уходить? Почему ждет, что его попросят остаться? **** Неделя до свадьбы тянулась бесконечно. Каждый вечер их ждали друзья. Родители с двух сторон устраивали званые ужины. А за два дня до церемонии вообще произошло событие всей холостяцкой жизни Дженсена – мальчишник. Это было ужасно. Каждый долбанный день из семи был ужасен. Он держался молодцом, улыбался, шутил и все такое, и ни одна сука ничего не заметила. В целом, и не должна была, конечно. Но лететь в пропасть и чтобы никто этого не видел – это было эпохально даже для Дженсена Эклза. О Джареде он думал каждый день. Ну, как думал …. Занимался с ним жарким сексом во сне, просыпался с его именем на губах и стояком в его честь, залипал на каждую темноволосую макушку в поле зрения. Это да. Было. А так, мысленно не вспоминал почти. Он отчаянно пытался вернуться к себе прежнему. Попыток было много. Дженсен честно, как привык, старался разобраться с собой и своими рефлексиями. Убедить себя, что все закончилось, а его жизнь продолжается. И это нормально. А вот то, что его трясет и плющит – ни фига не нормально. Все шло по плану. И будет идти так, как он задумал. К черту сексуального портного! Так он думал примерно две минуты из пяти, остальные три, к сожалению, уходили на то, чтобы удержать себя от звонка. Желания услышать голос, ощутить руки, прикоснуться самому – уносили массу нервов. Он сразу запретил себе представлять, чтобы было, если бы он сказал, что Джаред ему нравится. Что он хочет быть с ним. Потому что … это как? Этого же не может быть. Они разные люди, совершенно, всего лишь идеально подходящие друг другу в постели. А вот с Данни они уже немыслимо много времени, они настоящие друзья, между ними и уважение, и признание, и взаимопомощь. Боже, какая тоска! Невозможно перевернуть всю жизнь за такой короткий срок. Так ведь? Он десять лет шел к браку! И все в раз похерить!? Нет, это не про него. А подлое подсознание шептало: может, поэтому и не женился так долго, что она - не твой человек. Ты не хочешь ее. Любишь, но не хочешь. Прикольно. А Джареда, значит, хочешь, но не любишь? Да что за бред! Необходимо просто признать: этот спонтанный секс выбил его из равновесия. Ему уже 36, вот и результат. Нечего поддаваться эмоциям, как в студенческие годы. Ведь жопой чуял, что не надо! И ее же подставил, молодец! Дженсен себя знал. И был уверен, что все пройдет и забудется. Закончится эта гребаная неделя. Он женится. И начнет новую жизнь. Надо просто пережить, как похмелье. Выходится. Отвлечься. Заглушить новыми впечатлениями. Сильно помогало то, что Джареду он не был нужен. Почему-то Эклз не сомневался в данном факте. Об этом говорило все. Особенно поведение модельера после того, что у них было. Блин, сплошные сопли! Но ведь парень вел себя, как мудак. И может, вовсе не он поднял его полуживое тело с пола и обтер. О, куда его понесло. Конечно, это был Джаред. И … и. Черт! Он вообще ничего уже не знал и не понимал. Кроме одного, надо идти дальше. И все. Унижаться и выпрашивать не станет. Хрен ему! Мальчишник удался для всех без исключения друзей Дженсена, кроме самого Дженсена. Ему было откровенно скучно. Танцевать со стриптизершами не хотелось, участвовать в дурацких конкурсах тоже, напиваться тем более. Время от времени ему звонила Данниль, отрывающаяся параллельно на девичнике, и комментировала размеры задниц стриптизеров под разноголосый пьяный женский ор. И Дженсен хотел туда, к ней. Просто потаращиться на полуголых мужиков, ничего более. Его состояние никто так и не заметил. И Дженсен подумал, что мог бы разнообразить профессиональную деятельность и пойти на актерские курсы. Раз так круто получается притворяться. Его развезло от шума, грохота, воплей и капли текилы и захотелось, уй, как захотелось вернуться туда, на черный диван. Объяснить утырку долговязому, какой тот мудак, ага. И … что было хорошо, так хорошо, как он даже не представлял, что может быть. Прижать ласкающую ладонь к щеке. Уложить рядом, зарыться в него. И пусть Дженсен не нужен – Джаред нужен ему! Сильно. Срочно. **** Наутро Дженсен протрезвел и возрадовался силе воли, не совсем утерянной в пылу приступа тоски. Он обнаружил себя одного в собственной старой квартире, которую уже выставил на продажу. И даже пару раз продемонстрировал потенциальным покупателям. Вообще, тут он оказался только лишь по случаю предстоящей назавтра церемонии. Пару месяцев назад они с Данниль купили дом, ремонт там уже закончился, но жить в нем они решили по правилам: после свадьбы, невесту через порог, туда-сюда. Данниль обреталась у родителей уже два дня, а он тусил здесь. И кто придумал этот бред – не видеть невесту перед свадьбой? По нему, куча проблем бы снялась. В его голове так точно. Вообще-то он уже почти не гонял, правда. Тянуло что-то просто внутри, будто не завершил важное дело. Будто…. А да ладно, все ясно. И он сделает то, что требуется. Утро свадьбы выдалось прекрасным. Дженсен почти не спал ночью, но это не сказалось ни на внешнем виде, ни на настроении. Он был спокоен, как мамонт. Принял душ, уложил волосы. И все-таки, рука, да и остальное тело вслед, дрогнула, когда он распаковывал портплед, провисевший нетронутым в гардеробе всю неделю. Стоит признать, что Падалеки талантлив, как черт. Такую красоту сделать. Дженсен трясся уже почти бесконтрольно, когда надевал тончайшую многослойную сорочку, похожую на серебристый туман. Возле нижней жемчужинки-пуговки притаилось маленькое едва видное пятнышко. Как удар в солнечное сплетение. А в остальном сорочка была в порядке, более чем. Застегивая ее, Дженсен заставлял себя дышать размерено и ритмично. Это только рубашка, отлично скроенная и сшитая. Далее брюки. Превосходная ткань, не облепляющая тело, но одновременно не висящая свободно, а придающая правильную форму немного выдающейся кривизне ног. Дженсен покрутился перед зеркалом. Да, и тут угадал - задница выглядела роскошно. Он тут был один, вернее наедине с делом рук Джареда, поэтому мог не скромничать. Сели, как и предрекал его личный портной – идеально. С галстуком помучился. Узел он умел завязать лишь один – стандартно-деловой. Поэтому попробовав разные варианты, но достигнув одного результата, остановился на том, что есть. Чудесный сюртук, немного Dior Homme, веточку сирени на лацкан – все, он готов. Готов, ведь? На ступенях церкви некуда было встать. Ему, как жениху, уступили место, дали пройти и толпой внесли в двери. Не успел опомниться, как оказался возле алтаря. Вот, ничего же страшного. Стив кокетливо расправил свой букетик сирени в петлице и подмигнул Дженсену. Шафер был в восторге, еще бы - лучший друг женится на любимой девушке. Настоящий праздник! Как хорошо, что не было ни одной минуты, чтобы прийти в себя. Данниль появилась ровно через 30 секунд: Дженсен считал про себя, чтобы собраться. Воздушная красотка, она шла, словно и не касаясь земли. Маленькая фея, ласковая, понятная, знакомая. Его настоящее и будущее. Мать его детей, в перспективе. Короче, одни плюсы, и нечего ныть, даже про себя. Взявшись за руки, они встали перед лицом святого отца, и Дженсен набрал в грудь последнюю порцию воздуха. Все, еще немного, скоро все закончится. И начнется…. - Дженсен Росс Эклз, согласны ли вы…. Эпилог - Мсье Падалеки не принимает. - Спаркс, давайте без церемоний, я все равно его увижу. - Это вряд ли, его нет. - Я знаю, что он здесь. - Что вам надо, мистер Эклз? Вы получили, что хотели, оставьте его в покое, ему нужно жить дальше. - И что это значит? - Ничего, о чем вам стоило бы волноваться. - Бросьте свои загадки, Спаркс, мы не на турнире по шарадам. Что случилось у Джареда? - Вы у него случились. Хозяин сам не свой целый месяц. Когда шили ваш заказ, всех извел и себя измучал. А сегодня утром изорвал три купона прекраснейшего шелка, на тонкие полоски. Зачем вы пришли? Снова трепать ему нервы? - Я пришел к нему, Спаркс. Если примет. - Ему не нужны подачки. И он никогда не будет вторым. Так что, если у вас на уме именно это, сразу проваливайте. - Я понял, Спаркс, просто разрешите войти. Вы отчитываете меня на всю улицу. - Это я еще тихо говорю. - Благодарю. - У него в кабинете есть звонок, если услышу сигнал, вышвырну вас, как миленького. - Ясно. Джаред сидел за своим столом. Пальцы легко порхали по бумаге. Он был так увлечен рисунком, что не поднял голову на звук открывшейся двери, впрочем, Дженсен вошел очень тихо. С минуту он любовался портным, плавным наклоном шеи, спутанными кудрями, длинными ловкими пальцами. Как же он соскучился! - Я пришел предъявить претензию. Джаред вздрогнул и очень медленно поднял голову, вглядываясь в стоящего рядом со столом парня. - Слушаю Вас, мистер Эклз. - Сюртук натирает мне подмышками. Требуется переделка. - Вероятно, Вы перекушали свадебного торта и перестали помещаться в мой сюртук. Я никогда не ошибаюсь с расчетами. - Я не ем сладкое в принципе. А свадебного торта мне не досталось. Джаред снова едва заметно вздрогнул, брови поползли вверх, но он быстро удержал их на месте: - Что так, жена строго следит за Вашей фигурой? - Я сам слежу за своей фигурой. Жена здесь ни при чем. - Хорошо, мистер Эклз, я не собираюсь выяснять, в чем дело, - голос зазвенел от сдерживаемого напора в нем. – Я сейчас позову помощника, он примет недоработку. Что же Вы пришли прямо в нем? Есть во что переодеться? - Нет, - Дженсен больше не мог терпеть, совсем, и начал расстегивать сюртук. - Что Вы делаете, подождите, сейчас…. - Не вызывай Брока, пожалуйста, - он быстро подошел к креслу, пока не струсил окончательно, и уселся на колени к своему невозможному модельеру. – Сам посмотри, прошу. - Можно узнать, что ты делаешь? - Джаред говорил строго, холодно, но Дженсен успел уловить обнадеживающий порыв: желанные руки рванули ему на бедра и тут же были отдернуты. - Сижу у тебя на коленях? Ты про это? – вздернутая бровь уже не могла остановить, Джаред реагировал на него, сильно и стремительно. - Мы много чего задолжали друг другу, - он поерзал, закрепляя результат и добившись задержки дыхания, продолжил. - Я не могу так жить, с долгами, не знаю, как ты. Помнишь, ты обещал задавать мне много личных вопросов, и что же? Ничего. По-прежнему ничего не знаешь обо мне. - Ты болеешь за Манчестер Юнайтед, любишь барбекю и русскую литературу. По утрам пьешь очень крепкий кофе и тебя лучше не трогать до полудня, потому что ты напоминаешь зомби. Слушаешь рок, играешь на гитаре, поешь. Рисуешь неплохо, особенно лошадей. Всего однажды лежал в больнице и не терпишь белые халаты. Не выносишь высоту. - Ух ты, - он, правда, был в шоке. - Я добрал из других источников, прости. - Данниль? - Да, и Стив, и Майкл, и твой отец. - Очуметь! - Я так работаю. - Со всеми? – Дженсен уже был на грани причинения вреда средней тяжести. - Нет. - Джаред, ты несносный, непонятный ублюдок! - У меня замечательные родители, это ты зря. - Почему, ради всего святого, почему ты ничего мне не сказал, почему нельзя было сделать самому первый шаг? - Куда, Дженсен? Ты пришел ко мне, чтобы подготовиться к свадьбе! Разве я должен был делать первый шаг?! И вообще, какого хрена ты расселся на моем члене, и где твое гребаное кольцо? - На твоем члене мне хорошо, а кольцо в коробочке. - Кхм, а она где? - Осталась у Стива. Ну, Стив, мой шафер, тот который выболтал тебе про меня грязные подробности моей жизни. - Никакой грязи, он тебя очень любит. Что делает твое кольцо у Стива, если оно должно быть на твоем пальце? - Почему оно должно быть на моем пальце? - Потому что вы с Данниль поженились? - С чего ты взял? - Твоя свадьба состоялась два часа назад. - То есть, я женился на Данниль, отдал свое кольцо Стиву и пришел трахаться с тобой? - А что, похоже. - Ну, ты и сволочь! - Я сволочь?! Дженсен сделал попытку скатиться с удобных колен, но был удержан на месте твердой рукой. - Зачем ты пришел, Дженсен? - Я не знаю, я думал…. - Давай, скажи прямым текстом, зачем ты здесь. - Я хочу быть с тобой. - В качестве кого? - Бойфренда. - А куда мы денем Данниль на время наших встреч? - Как нам может помешать Данниль? - Как нам может помешать твоя жена? - У меня нет жены, Джаред. Я отменил свадьбу. Джаред сам скинул его с колен, вскочил, отодвинул от себя на расстояние вытянутой руки, уставился, как на слабоумного. - Ты сука последняя, всю душу вытряс, не мог сразу сказать?! - А что, так не понятно? Я пришел в свадебном наряде к тебе в то время, когда должен пить за собственное здоровье на собственной свадьбе – что может быть понятнее? - Ты отвратительно завязываешь галстуки, у тебя мерзкий характер, и ты заноза не только в заднице, но если бы ты хоть слово мне сказал, если бы дал понять, что сомневаешься в свадьбе – я бы не дал тебе уйти. Еще тогда! Ни за что бы не дал. - Но ты дал! Ты совсем не держал меня! - Дженсен, ты не из тех, кого можно держать против воли. Тебе нужно все решать самому и стоять на своем до последнего. - О, отлично, значит, будешь меня слушаться. Уволь Брока! Немедленно! - С хера ли? - Джаред! - Не ори, уволил уже. - Блин, кайф обломал. Ты спал с ним тогда, когда моя первая примерка была? - Нет, это шоу было рассчитано исключительно на одного тугодумного зеленоглазого парня. Но, я с ним спал пять лет до этого. Он был моим партнером, к слову сказать. - Ох, ничего себе. Грубо ты с ним. - Зато честно, сразу, и все долги перед ним закрыл. Дал отличные рекомендации, с такими он и меня уделает. - Я понял, понял. Буду исправляться. - Можешь начинать. - В смысле? - Раздевайся, Дженсен. Медленно. И попробуй только изомни мой шедевр! Музыку включить? Примерно через полгода … - Дженсен Росс Эклз, согласны ли вы взять в законные мужья Джареда Тристана Падалеки? - Да! - Слава тебе, Господи! - Мистер Падалеки, вы в церкви! - Простите, святой отец, поверьте, ОН в курсе.