EN/Вымирающий вид

      В исключительных случаях, когда решается твоя судьба, окружение имеет свойство отражать состояние твоей прошедшей жизни в целом. К примеру, если ты ползешь по канализационным тоннелям, съедаемый изнутри неведомой отравой, а вокруг бодро снуют плешивые крысы, то грех не вспомнить, что вся твоя жизнь, сколько ты себя помнишь, представляла собой именно это - помойку. Отстойник. И ты среди всего этого шлака - брошенный домашний питомец с обрезанными когтями. ...Кибо согнулся от новой вспышки резкой боли в животе, колени ударились о каменный пол прежде, чем кот успел к этому подготовиться. Спазм становился сильнее. Казалось, еще немного, и мышцы просто порвутся от напряжения. Кот, кривясь, поднес дрожащую руку к губам и просунул пальцы поглубже в рот. Надавил на корень языка, вызывая рвоту. Нутро колыхнулось, горло дернуло судорогой, но желаемого эффекта это не дало - желудок был уже давно пуст. Судорожно вздохнув и утерев рукавом слюну с губ, Кибо прикрыл глаза и попытался примириться с происходящим. Пускай частично, но яд успел подействовать. Оставалось лишь гадать, хватит ли этой дозы, чтобы убить его. Таку, по своим словам, высыпал в еду все, что у него было. Мол, не знал, сколько именно нужно. Внутренности снова болезненно дернуло, но дело было уже не в отраве. Одно воспоминание о предателе причиняло не меньшую боль. Кибо запоздало почувствовал удар по лбу и с трудом открыл глаза, обнаруживая, что лежит ничком в грязи. Пальцы рук немели, конечности постепенно сковывала слабость. Кот одним усилием воли поднялся сначала на четвереньки, а затем встал на ноги. Только не здесь, говорил он себе, стараясь фокусировать взгляд на полумраке туннеля впереди. Он не может умереть в таком месте. Он шел будто в тумане. Раздраженное горло больно дергало при попытках сглотнуть, желудок по-прежнему разрывало судорогами, а в груди жгло непривычное, пугающее чувство. Кибо злился. Сказать больше - он никогда ранее не был так зол, как сейчас. В прошлом он крайне не одобрял это чувство, ведь оно влекло за собой агрессию, а затем и насилие, но теперь все было иначе. Его много раз предавали, и каждый раз кот прощал. Сейчас же в нем будто что-то сломалось. Не хотелось простить. Более того, он думал, было бы справедливо, если бы Таку испытал такую же боль, что и Кибо сейчас. Ему не было жаль того, кого еще днем ранее ценил больше жизни. Сквозь густую помойную вонь пробился ручеек свежего воздуха, и Кибо, дернув головой, машинально пошел за ним. Он не знал, сколько уже брел по бесконечным катакомбам, но надеялся, что ушел достаточно далеко. Даже самые чуткие носы ёкаев не смогли бы уловить его след сквозь удушающие ароматы канализации. Превозмогая боль, Кибо взобрался по ржавой лесенке к приоткрытому люку. Чугунная крышка казалась неподъемной, но ему удалось сдвинуть ее на пару сантиметров, чтобы иметь возможность пролезть. От свежего воздуха стало чуть легче - боль будто бы притупилась, но голова закружилась сильнее, и кот, едва почувствовав под ногами уличный гравий, повалился навзничь. Все вокруг кружилось, словно планета решила продолжить движение без него. Солнце было в зените, слепило слезящиеся глаза, но кот не хотел их закрывать. Он до последнего не желал отключаться. Однако его организм больше не был в состоянии бодрствовать, и лишь в последнюю секунду гаснущим сознанием он уловил накрывшую его тень.       Первой мыслью после пробуждения было вскочить и растолкать Таку, ведь они наверняка снова проспали. Кибо распахнул глаза, тут же отмечая незнакомую трещину на потолке. Недоумевая, кот оглянулся. Так и есть, это была не его комната. Это было совершенно незнакомое помещение. И Таку не было нигде поблизости, в чем кот убедился, потянув носом воздух. Зато пахло кошачьей мятой - совсем немножко, но достаточно, чтобы по телу расползалась сладкая сонная нега. Повинуясь желанию, Кибо прикрыл глаза, медленно потянулся и перевернулся на живот, утыкаясь носом в мягкие подушки. Какая огромная и уютная кровать, подумалось ему. Вылезать совершенно не хотелось, но непонятное беспокойство в подкорке все-таки заставило его нехотя выползти из-под одеяла и подняться на ноги. Кот поскреб лохматую голову и вновь с любопытством огляделся. На нем была чужая одежда, чуть великоватая по размеру - приятные на ощупь хлопковые рубаха и штаны. Под ногами был грубый тканый ковер - достаточно старый и стоптанный, чтобы напоминать соломенную циновку. Сама комната была просторной, но скромно обставленной: кроме большой кровати, занимавшей более всего места, здесь стояли невысокое трюмо, книжный шкаф (полупустой) и небольшой столик, на котором были блюдце с кошачьей мятой и кружка, полная свежего молока. Кибо с подозрением пригляделся к последней, поднес ее к лицу и аккуратно попробовал на вкус. Подумав, он залпом осушил кружку и утер губы рукавом. Все же, каким-то стереотипам о котах он соответствовал, нисколько не стесняясь. Кто бы ни принес это угощение, Кибо был ему признателен. С этой мыслью значительно взбодрившийся кот направился к двери, намереваясь выяснить, где же он все-таки находится и как сюда попал. Правда, не успел он сделать и пары шагов, как живот резануло болью, заставив его согнуться пополам и глухо застонать. Кибо попытался выровнять дыхание, но каждое движение легких вызывало новый болезненный спазм. Желудок стал будто каменным. Кибо почувствовал, как к горлу неумолимо подступает тошнота. Он судорожно прикрыл рот ладонью, пытаясь сдержать порывы, и лихорадочно забегал взглядом по помещению, ища хотя бы намек на уборную. Дверь в комнате была только одна, и стоило коту дернуться в ее сторону, как она открылась, впуская высокого молодого мужчину в светлых одеждах. Кибо замер от неожиданности, но от боли и дурноты не мог сфокусироваться на нем, чтобы рассмотреть. Незнакомец, тоже на секунду растерявшийся, вздрогнул и метнулся к корчащемуся коту, крепко обхватывая его рукой за плечи. Ноги Кибо подкосились, напрочь отказавшись поддерживать ошалевшее тело, но чужая рука даже не дрогнула под его весом. - Открой рот пошире, - мягко приказал густой низкий голос. Кибо послушно убрал руку от лица и опустил челюсть. В рот тут же полилась теплая жидкость с травяным вкусом. Кот машинально глотнул. На секунду он побоялся, что это пойло попросится наружу вместе с молоком, но все произошло с точностью да наоборот - боль в животе стала утихать с каждым новым глотком, и к тому моменту, как напиток закончился, ее и вовсе не стало. Кибо облегченно выдохнул. Послышался ответный вздох, а затем глухой стук - незнакомец поставил сосуд, из которого поил несчастного, на прикроватный столик. Наконец, совсем обескураженный, кот решил открыть глаза и взглянуть на своего спасителя. Его взгляд встретился с неестественно яркими желтыми радужками. "Ёкай," - пронеслась отстраненная мысль. Мужчина, вначале казавшийся ему молодым, при ближнем рассмотрении выглядел довольно зрелым. У него было светлое, красивое лицо и серебристо-седые волосы длиной до плеч (а, может, и длиннее, сейчас было не разглядеть). Незнакомец смотрел строго, но с беспокойством, и Кибо невольно смутился от такого пристального внимания. Чувствуя, как загорелись щеки, кот попытался встать на ноги, чтобы освободиться от чужой хватки. - Как ты себя чувствуешь? - спросил мужчина, и Кибо неловко кивнул. - Хорошо. С...спасибо, - неловко добавил он, отчаянно краснея. - Зря я оставил тебе молоко, - незнакомец сокрушенно вздохнул, в его голосе послышалась вина. - Все же, яд еще не вышел до конца. "Яд," - отдалось слово эхом в голосе, и внутренности сделали кульбит. Кибо укусил губу, чувствуя, что из памяти выпало что-то важное. - Извините, - робко начал он. - Наверное, я доставил Вам массу хлопот... - Не беспокойся об этом, - губы седого тронула улыбка. - Присядь. Ты еще слаб. Он сделал приглашающий жест в сторону кровати, и Кибо, к своему удивлению, вновь повиновался. - Меня зовут Цукиё, - предугадав вопрос, сказал мужчина и аккуратно сел рядом в пол-оборота. - Сейчас ты находишься у меня дома. Не волнуйся ни о чем и отдыхай, набирайся сил. Тебе во что бы то ни стало надо беречь себя. Видя недоумение на лице Кибо, Цукиё чуть сощурился в улыбке. - Я знаю, кто ты. И, могу тебя заверить, в этом доме тебе ничто не угрожает. От чего бы ты не убегал, здесь оно до тебя не доберется. Я об этом позабочусь. Кибо почувствовал себя неуютно. В силу своей патологической доброты он был благодарен седовласому за заботу, ведь на его месте, не сомневаясь, поступил бы так же. Но в обещание защиты он не верил. Только не после того, что произошло. Внутренности вновь неприятно дернуло, а пальцы рук похолодели. Он вспомнил. Нет, не так. Он с самого пробуждения помнил все. Просто до этих слов не хотел признавать. Хотел верить, что этого не было. Хотел, чтобы все случившееся оказалось лишь дурным сном. Цукиё вмиг стал серьезным, и Кибо вдруг почувствовал жар на щеках. Он удивленно прижал ладонь к лицу и понял, что плачет. - Тебе пришлось нелегко, - тихо проговорил Цукиё, глядя на неловкие попытки кота унять слезы. - Я... - сдавленно начал Кибо, но тут же замолчал. Что он хотел сказать? Извиниться? Пожаловаться на судьбу? Попросить о чем-то? В растерянности Кибо мотнул головой, спрятал лицо в ладонях и сгорбился, будто случившееся легло на его плечи неподъемной ношей. Волос коснулись длинные пальцы Цукиё, мягко взъерошили их, а затем спустились на горячую щеку около уха. Кибо учуял слабый аромат трав, исходящий от них, но он почти сразу пропал. Скрипнула кровать - хозяин дома поднялся и молча покинул комнату, оставив кота наедине с безысходностью. Кибо отнял руки от лица и судорожно вздохнул. Слезы все еще катились из глаз, и кот раздраженно смахивал их. Он чувствовал себя никчемным - не только из-за произошедшего, но и потому, что предстал в таком неприглядном виде перед незнакомцем. Шумно выдохнув, кот наконец совладал с истерикой и решительно направился к двери. Необходимо было отвлечься, и исследование окружения было подходящим тому занятием. С опаской высунув голову в коридор, Кибо огляделся и потянул воздух носом. Легкий травяной шлейф, оставленный хозяином дома, был почти неуловим - видимо, Цукиё ушел в спешке. Кибо снова испытал угрызения совести, но быстро проглотил это чувство и вышел из комнаты. Любопытство потихоньку стало овладевать им. В первую очередь, его интересовало, что за ёкай его приютил. Видов ёкаев существовало великое множество, и большинство из них так эффектно принимало человеческую форму, что отличить было практически невозможно. Кибо и сам не был человеком, о чем недвусмысленно намекало два нечеловечески длинных уха, покрытых мягкой, густой рыжей шерстью в тон волосам, но он почему-то не мог, подобно другим, отличать ёкаев по запаху. Он мог лишь по некоторым внешним признакам предполагать, кто перед ним. Единственный запах, который он хорошо знал, это запах человека. Так что по крайней мере он мог отличить тех от других по одной этой детали. Все же, это нередко ставило его в неловкое положение, да и предмет для подколов был хороший. Кибо почему-то отчаянно не хотелось попасть впросак и на этот раз. Он прошелся по коридору до конца и осторожно спустился по лестнице на первый этаж. Планировка дома чем-то напоминала ему общежитие - особенно обилием одинаковых комнат на втором этаже. Быть может, это гостиница? Кибо толкнул первую попавшуюся дверь и оказался в просторном зале с низким потолком. Пол был устлан мягким ковром, по всему полу там и сям валялись пуфики и подушки. У дальней стены стоял массивный деревянный стол, на котором слабо дымились ароматные палочки. Они источали тот же запах, что и пальцы Цукиё, и Кибо предположил, что именно здесь хозяин дома проводит больше всего времени. Стол был завален всевозможными бумагами, а стена позади него увешана листами с эскизами каких-то растений и животных с массой приписок по бокам. Кот подошел поближе и с интересом пригляделся. Ничего из нарисованного и написанного он не понимал. Записи были сделаны на незнакомом языке, а рисунки хоть и поражали своей детальностью, ни о чем не говорили. Впрочем, один рисунок внизу показался коту знакомым. Кибо снял листок со стены и поднес к свету, чтобы рассмотреть получше. На эскизе был изображен большой кот с косматой шерстью и неестественно длинными ушами. Кибо сглотнул и непроизвольно смял листок в пальцах. Это была его настоящая форма. Форма, которую его вид старался не принимать среди чужих, ибо это было опасно. Внутри неприятно похолодело. Кибо перевел взгляд на стену в надежде найти что-то еще, но более ничего интересного не было. Остальные рисунки, вероятно, также относились к исчезающим видам ёкаев, животных и растений. Это могло охарактеризовать Цукиё только одним словом - браконьер. Кибо медленно перевел дух, примиряясь с догадкой. Что ж, этого следовало ожидать. Не впервой попадаться этим мерзавцам и не впервой сбегать прямо из-под их носа. Кот сложил листок и сунул его в карман. Пора было попрощаться с фальшивым уютом этого дома. Он развернулся и застыл на месте - в дверях стоял Цукиё с книгой в руке. - Ты достаточно отдохнул? - учтиво поинтересовался седовласый. - Выглядишь не очень. - Я в порядке, благодарю, - холодно ответил Кибо. Он смотрел прямо на противника без толики страха. Столько раз приходилось сталкиваться с желающими убить его, что кот просто устал бояться. Но и умирать он не собирался. Только не от рук этих нелюдей. - Кем ты меня считаешь? - спросил Цукиё с усмешкой, чуть склонив голову. - Я не имею иллюзий на Ваш счет. Мужчина тихо засмеялся. - Думаешь, я хочу тебе зла? Понимаю, моя коллекция не внушает доверия. Но если ты выслушаешь меня, то поймешь, что я тебе не враг. - И сколько раз, по-Вашему, я уже слышал эти слова? - Боюсь представить, сколько, - Цукиё помрачнел, и Кибо сжал зубы от злости. Надо же, как старается! - Не стойте у меня на пути. Вы спасли мне жизнь, но это не значит, что она принадлежит Вам. Цукиё кивнул: - Ты совершенно прав. Так что, выслушаешь меня? Я не сделаю ни шагу к тебе. И пальцем тебя не трону. После этого ты сможешь уйти, если захочешь. Цукиё отошел от двери и уселся в ближайшее кресло. Проход был открыт. Его скорости должно было хватить, чтобы беспрепятственно проскользнуть к выходу и смыться раньше, чем враг опомнится, но Цукиё улыбался так, будто у него был козырь в рукаве, и кот не стал рисковать. Вместо этого он расчистил себе место на столе и уселся прямо туда. Он выглядел расслабленным, как и подобает коту, который готов в любую минуту атаковать. Даже когти не выпустил, как бывало ранее. - Рассказывайте, - со скептическим выражением лица попросил он. Цукиё хмыкнул, видимо, находя ситуацию забавной. - Я волк, - начал он. - Это, возможно, ты уже выяснил сам. Кибо кивнул, но внутренне заворчал на самого себя, ведь уже успел принять его за лисицу. - Это, - волк указал на увешанную листками стену, - моё собрание исчезающих видов. Я коллекционирую их не затем, чтобы продать. Наоборот, я стараюсь уберечь их. Этот дом предназначен именно для того, чтобы прятать существ вроде тебя от враждебного внешнего мира. - Здесь никого нет, кроме нас с Вами, - отметил Кибо. - Верно, - кивнул Цукиё. - В свое время я выходил очень многих из вас. Но сейчас вас становится все меньше, потому дом пустует. - И что Вы с ними делаете потом? - Моя работа заключается в том, чтобы отправлять исчезающие виды подальше из этой страны. Конкретно, в государство Защиты Жизни. Кибо дёрнул ухом. Он слышал об этой стране и, честно сказать, мечтал оказаться там. Первостепенный закон, являющийся основным принципом жизни всех граждан государства, гласил, что любое живое существо имеет право на жизнь, потому смертность в стране была крайне низкая. Кибо считал, что именно в такой стране ему надлежало родиться, ведь только там никто не стал бы охотиться на него из-за ценного меха. Неужто Цукиё в самом деле собирался помочь ему? Слишком хорошо все складывалось, чтобы быть правдой. - Почему Вы это делаете? - спросил он, поерзав на столе. - Я же сказал, это моя работа. Являясь гражданином Защиты Жизни, я исполняю Первостепенный закон своего государства. У нас каждый в праве выбирать способ следования Закону. Я избрал такой. Кибо не нашелся, что ответить. Он родился и вырос в государстве Поощрения Роскоши. Первостепенный закон этой страны предусматривал роскошную, безбедную жизнь для каждого гражданина. Здесь никто ни в чем не нуждался, а потому и добывать желаемый предмет роскоши можно было практически любым способом. Конечно, предусматривались меры против убийц и браконьеров, но в целом никто не будет спрашивать человека, разгуливающего в кошачьей шубе, откуда он ее взял. Потому что у всех есть такие же кошачьи шубы. - Почему я должен Вам верить? - глухо спросил Кибо. Цукиё открыл было рот, чтобы ответить, но кот его прервал. - Я как-то подустал верить и попадаться на этом. Я вообще очень доверчивый, знаете ли, - он слез со стола и сделал пару шагов к волку. В его голосе клокотала невысказанная обида многих и многих лет бесконечных побегов и покушений. - Каждый раз, когда я доверяюсь, меня предают. Еще ни разу не случалось иначе. Почему сейчас я должен изменить свое мнение и попытаться еще раз? - Боюсь, это твой единственный шанс спасти свою жизнь. В этой стране тебя ждет лишь смерть. Но на моей родине тебе больше не придется бояться, - мягко сказал Цукиё. - А откуда тебе знать, что я не вру... Да ниоткуда. Здесь нет других постояльцев, чтобы доказать тебе мои намерения на их примере. Ты можешь уйти, если хочешь, в любой момент, я не стану тебя останавливать. Только станешь ли ты так рисковать, зная, что тебя ищут? Кот поджал губы и решительно направился к выходу. - Меня всегда ищут. Я знаю, как с этим жить, - обронил он небрежно, проходя мимо волка. Тот и в самом деле не стал его останавливать. Кибо беспрепятственно покинул комнату и вышел во двор. Солнце уже садилось, и вечерняя прохлада немедля забралась под одежду, заставив зябко поежиться. Кот огляделся - похоже, он находился в пригороде, судя по небогатым постройкам в округе. Похоже, здесь жили те, кто несмотря на Первостепенный закон, не спешили ему следовать. В принципе, закон гласил, что каждый имеет право на роскошь, то есть, мог получить желаемое по первой просьбе, но нигде не говорилось об обязанности жить шикарно. Кому-то это было попросту не нужно. К примеру, Таку вполне довольствовался своей маленькой двухкомнатной квартирой в спальном районе столицы, и единственным предметом роскоши в его доме была антикварная печатная машинка, которую он чуть ли не целовал по утрам. Кибо поморщился, прогоняя навязчивое воспоминание и пошел к калитке. Рядом с бельевыми веревками на старом, широком пне лежала его одежда, аккуратно сложенная. Оставалось лишь гадать, по какому принципу Цукиё определил, где будет лучше всего ее оставить. Вздохнув, кот забрал одежду и ушел в близстоящий сарай, подальше от случайных глаз. Лишь переодевшись, он наконец покинул гостеприимный двор с концами. Он чувствовал себя отчасти виноватым. Он мог быть не прав. Была большая вероятность, что Цукиё не лгал о своих намерениях, и Кибо просто предается паранойе, но был слишком велик риск вновь попасть впросак. Потому кот решил, что больше он не будет доверять никому. Хватит с него такого унижения. Город постепенно оставался позади. Идти было на удивление легко несмотря на подъем в гору. Сказать больше, Кибо никогда не чувствовал такого прилива сил, как сейчас. Поразмыслив, он пришел к выводу, что на него действует тот отвар, которым Цукиё напоил его ранее. Внутри вновь закопошилась совесть, но кот упрямо шел прочь, не позволяя ей взять верх над здравым смыслом. Впереди показалась лесополоса, и Кибо воспрял духом - вот уж в лесу он припустит со всей силы, и никакие браконьеры его не достанут. Он ускорил шаг, стремясь скрыться в лесу еще до темноты, но почти сразу учуял посторонний запах, не свойственный пустырям, один из которых он сейчас мерил шагами. Кибо остановился и принюхался. Это был запах гари, какой неотрывно следует за автомобилями. Смесь бензинового дыма, резины и дешевого освежителя воздуха. Кот беспокойно огляделся, но нигде и близко не было видно ни одного автомобиля. Поежившись, Кибо еще прибавил шаг. Пускай это была паранойя, но в его положении даже от подозрительных запахов стоит держаться подальше. С этими мыслями кот постепенно перешел на бег. Лес был уже близко, начинались небольшие рощицы и заросли кустов. Дорога становилась все ухабистее. Автомобиль вырулил из-за ближайших деревьев так внезапно, что Кибо от неожиданности дернулся назад и упал. Его ослепили три пары фар, а рёв двигателя был похож на рык какого-то чудовища. Огромный внедорожник двинулся с места и поехал прямо на кота, грозясь задавить его. Кибо кое-как успел подняться на ноги и рванул прочь от преследования, но джип, судя по всему, хотел не только напугать его. Колесное рвануло следом, и кот, пускай и быстро бегал, при всем желании не смог бы оторваться. Вдалеке загорелись фары - кто-то ехал им навстречу. Сбоку сверкнули еще одни. Кибо, не сбавляя скорости, припустил в противоположную от всех трех машин сторону. - Подрезай, подрезай! - уловил он перекрываемый шумом двигателя крик. Две остальные машины наконец поравнялись с первой, и теперь за котом следовало уже трое. Один внедорожник начал сигналить, из другого послышались одобряющие выкрики. Это была охота. Кибо разок приходилось участвовать в такой - в качестве дичи, естественно. Тогда он ушел от погони чудом, и вряд ли ему повезет так еще раз. В боку начинало болеть, он спотыкался о кочки, но продолжал бежать, потому что иначе его просто сметут. В один момент нога предательски нырнула в кротовью нору, и кот рухнул наземь. Он попытался встать, но это уже не имело смысла - внедорожники тут же окружили его, слепя фарами. Кибо, задыхаясь от бега и страха, кое-как поднялся на четвереньки. Хлопнули дверцы автомобилей - охотники вылезли наружу и теперь подбирались к загнанной дичи с ружьями наперевес. Их было четверо или пятеро, точно сосчитать не получалось. - Мелкий какой-то, - прокомментировал один, цокнув языком. - Зато бежал хорошо, - хмыкнул другой. В отличие от других, его оружием был пистолет, а не ружье. - Поэтому их веселее всего гонять по бездорожью, - назидательно сказал третий. - Хорош, решайте его уже, заберем шкуру и поедем домой, - проворчал четвертый откуда-то сзади. - Джек, это твоя первая охота, да? Пускай это будет твоя пуля. Послышались одобряющие возгласы. - Помнишь, как это делается? Стреляй в горло. И проверь, чтобы пули были нужные, а не твое разрывное дерьмо. Нахрен он нам нужен без башки? Человек с пистолетом хмыкнул и вышел вперед. Кибо почувствовал невыносимую усталость. Пятнадцать лет, с тех самых пор как он научился ходить, он только и делал, что бежал. И, да, он устал бежать. Даже страх уступил всепоглощающему чувству апатии. Человек, которого называли Джеком, подошел вплотную и схватил его за волосы, вздергивая. Кибо почувствовал холод у кадыка. Кот сглотнул, не мигая глядя в глаза своего будущего убийцы и... выпустил когти. Он сделал это неосознанно, толком не понимая, что собирается делать перед лицом неминуемой смерти. Видимо, организм сам решил, хочет он сегодня умирать или нет. Кибо никогда не приходилось использовать их в драке. Он и не дрался-то почти никогда, чего уж. Он лишь знал, что они острее и крепче любого ножа, и сейчас, похоже, настал момент этим воспользоваться. Едва кот настроился на первую в своей жизни серьезную драку, как Джек внезапно отвел пистолет от его горла и пустил пулю в лоб своему товарищу, даже не целясь. Убитый грузно рухнул оземь в гробовой тишине. Кибо затаил дыхание, цепенея от шока. Остальные охотники разразились ошеломленными воплями, подняли ружья и... тут же полегли от метких выстрелов. В воздухе запахло порохом и кровью. Кибо нервно сглотнул и сжал руки в кулаки. Когти больно врезались в кожу, и это привело его в чувства. Кот схватил убийцу за руку, которой тот все еще держал его за волосы, и рванул когтями. Джек вскрикнул от боли и ослабил хватку, чем пленник немедля воспользовался. Он высвободился от чужих рук и в два прыжка оказался на безопасном расстоянии от охотника. - Ты совсем идиот, что ли? - рявкнул Джек, держась за кровоточащее запястье. - Если ты мне сухожилия порвал, я тебя закопаю! - Сначала догони, - хрипло ответил Кибо, не узнавая собственный голос. - Не смешно! - Джек сердито сунул пистолет в кобуру и принялся заматывать запястье чем-то вроде носового платка. Кибо наконец-то смог разглядеть его как следует. Хорошо сложенный, темноволосый, в черном кожаном плаще. Не ёкай. - Сиди, где сидишь, а то точно пристрелю, - Джек закончил с повязкой и свирепо зыркнул на кота. Тому отчего-то стало смешно. Что-то ему подсказывало, что этот человек не собирается претворять свои угрозы в жизнь. Он мог бы сбежать прямо сейчас, но отчего-то не двигался с места. - Так вот, ушастый, - Джек оттер пальцы от крови свежим носовым платком и сунул руки в карманы. - Кончай дурью маяться и дуй обратно в деревню. Помереть захотел? Тебя все подполье столицы ищет, а ты шляешься в одиночку где попало. - Все подполье? - хмыкнул Кибо. - Слишком много чести для такого как я. - Такого? Ты вообще в курсе, во сколько оценивают твою шкуру? По секрету скажу что примерно столько зарабатывает в год наш министр внутренних дел. Кибо повел ухом. Признаться, для него эта новость стала сюрпризом. Неужели его мех так сильно ценится? - И? Ты захотел сам сорвать куш? И откуда такая цена? - Не смекаешь, да? - хмыкнул Джек. - Ты последний, парень. То есть, вообще последний. В принципе. На всей планете. За твою шкуру скоро будут государства драться. Кибо почувствовал, будто его ноги внезапно налились свинцом. Внутри все похолодело. Последний... Если подумать, он не встречал ни одного кота или кошки за последние лет пять. Он полагал, что все прячутся, как и он. Или нашли себе более благоприятное место для жизни. Он надеялся найти своих. А оно, оказывается, вон как... - Короче, я не мастер говорить все эти мотивационные вещи, но ты не отчаивайся. И прекрати подвергать себя лишней опасности. Самое безопасное сейчас место для тебя - это дом волка. - Волка? - Кибо дернул ушами. - Ты знаешь Цукиё? - Да, да, работаем вместе, - отмахнулся Джек. - Короче, я отвезу тебя обратно к нему, а ты будь хорошим мальчиком, и не высовывайся. Кибо слабо кивнул. В конце концов, он и правда сглупил, сунувшись в лес в одиночку. Если бы его здесь убили, даже волк не смог бы его найти. Похоже, оставалось лишь довериться этим двум новым знакомым. - Ты тоже из Защиты Жизни? - негромко спросил кот, послушно садясь в один из джипов. - И что тебя натолкнуло на эту мысль? - фыркнул Джек, забираясь на водительское место. - Четыре трупа на пустыре? Кот прикусил губу и надулся. - Ради всего святого, - заворчал мужчина, завел автомобиль и вырулил в сторону поселка. - А что с ними? - кот неловко кивнул назад, намекая на убитых. - О них не парься, - небрежно отмахнулся Джек, достал из-за пазухи сигарету и закурил. - Не впервой. - Часто ты это делаешь? - Что? Спасаю ребятишек вроде тебя? Все чаще... - Нет. Убиваешь людей. - Как когда, - пожал плечами Джек. - Но вообще это моя профессия. Детали ты не хочешь знать. Кибо сглотнул и на пару секунд отвернулся к окну. От одной мысли об убийстве его воротило. Смерть следовала за ним по пятам, и временами Кибо готов был отдаться ей в руки, но сам лишить кого-то жизни он бы не смог. Говорят, пацифизм - это отличительная черта котов. Возможно, дело было в этом, кто знает. Сейчас другому человеку пришлось убить, чтобы не убили кота, и это вызывало отвратительное чувство. Словно стремясь разорвать этот порочный круг из смертей и насилия, Кибо сделал то, что могло только его племя. Он не глядя протянул руку и накрыл ладонью запястье Джека, которое не так давно сам изувечил. Сквозь небрежную повязку кожа быстро нагрелась. - Да не парься ты, - Джек, решив, что кот пытается извиниться за содеянное, попробовал его приободрить. Речь его была невнятной из-за зажатой в губах сигареты. - Нет, если ты повредил сухожилия, я тебя урою. Но в целом не парься. Кот фыркнул и содрал когтями повязку с его руки. Никакой раны там не было, только гладкая кожа, слегка испачканная кровью. Джек оценивающе хмыкнул и покачал головой, искоса поглядывая то на свою руку, то на Кибо, который пытался свернуться комочком на сиденье. Сзади послышалась возня, а затем спину Кибо грубовато укрыли тяжелым шерстяным пледом. Кот шмыгнул носом - он не нуждался в такой заботе, но все равно было приятно. Что ж, ему спасли жизнь. Опять. Кот не знал, что чувствует по этому поводу, но последние двое суток его определенно вымотали. Устав думать о причинах и последствиях, кот смежил веки и постарался уснуть под ворчание двигателя. О том, что делать с тем, что он - последний в своем роде, Кибо решил подумать завтра.