Хроники Смертельной Битвы. Часть 1. Начало

В Лос-Анджелесе полным ходом шли съемки нового остросюжетного боевика «Сдвиг по фазе». В главной роли снимался знаменитый голливудский актер Джонни Кейдж, который сам написал сценарий к фильму, но подбор актеров возложил на коллег; вследствие этого он был крайне недоволен уровнем подготовки исполнителей второстепенных ролей. Тридцатидвухлетний Джон Карлтон Кейдж не только был великолепным актером и сценаристом, но и блестяще владел боевыми искусствами; все головокружительные трюки он выполнял без помощи каскадеров. Те же люди, которых набрали для съемок в новом фильме, абсолютно не умели ни играть, ни драться, временами смахивая на заведенные манекены. Они даже не понимали, что от них требуется по сюжету, поэтому Джонни даже пришлось подсказывать одному из них, где тот должен упасть. В какой-то момент актер окончательно вышел из себя и принялся кричать на своих помощников. — Ну скажите честно — где вы набрали этих ребят? Опять студенты на каникулах подрабатывают? Оно и видно! Потом журналисты твердят, что это я бездарный актер и ничего толком делать не умею! Сколько раз я вам говорил — профессионалов нужно искать, профессионалов, даже если это будет стоить намного дороже, а не непонятно кого! Все на исходные позиции, продолжаем через пятнадцать минут, я сейчас попью воды и вернусь! Когда Джонни шел в раздевалку за минералкой, к нему подбежал один из помощников оператора: — Джонни, с тобой кто-то хочет поговорить. — Кто? — огрызнулся актер. — Не знаю… — растерялся помощник оператора. — Вы пустили кого-то на съемочную площадку и даже не знаете, кто это? — завопил Джонни, смерив коллегу убийственным взглядом. — Да дело не в этом… — забормотал тот. — Лучше бы это был не репортер! — гневно заорал актер. — Конечно, это не репортер! Если хочешь, я пойду и узнаю, кто это, — виновато зачастил молодой человек. Джонни отмахнулся и пошел дальше. Вдруг он увидел, что в его любимом черном кожаном кресле с надписью «Джонни Кейдж» сидит какой-то незнакомец с газетой в руках, на первой полосе которой красуется очередная ругательная статья об актере и его фильмах. — Эй, вы сидите в моем кресле! — проорал Джонни, чувствуя, что у него окончательно сдают нервы. Гость опустил газету. — Учитель Бойд? Джонни Кейдж с удивлением узнал своего учителя — известного мастера каратэ Билла Бойда, который в настоящее время работал тренером сборной США. Нынешний знаменитый актер родился в Венайсе, городе в штате Калифорния, и провел там все свое детство. Его родители были очень бедны, мама работала посудомойкой в захудалом кафе, а отец продавал газеты, и Джонни с младшей сестренкой Ребеккой не каждую неделю видели сладкое. Учитель Бойд приехал в Венайс из Нью-Йорка; он был настоящим подвижником и энтузиастом, который разыскивал юные дарования в самых неблагополучных кварталах и занимался с ними за символическую плату. Билл Бойд не просто учил мальчишек и девчонок защищать себя без оружия — он также стремился привить им основы нравственности, дать им жизненные ориентиры и зажечь тепло в их сердцах. Когда он открыл в квартале Джонни секцию каратэ, родители будущей кинозвезды наскребли немного денег и позволили сыну учиться боевым искусствам, решив, что пусть уж лучше ребенок занимается, а не болтается без дела на улице, общаясь с малолетними преступниками. Джонни понравилось посещать занятия, и вскоре мастер Бойд по праву назвал его лучшим из своих учеников. Когда молодой человек заканчивал школу, его пригласили на кинопробы; дебют был просто блестящим, и с этого момента Джонни посвятил себя киноискусству, сделав головокружительную карьеру. Он стал зарабатывать много денег и купил для своей семьи новый дом в престижном районе Лос-Анджелеса, однако, как и всякий успешный человек, Джонни страдал от нападок завистников. — Я вижу, пресса по-прежнему задает тебе жару, хоть ты и великолепный боец, — мастер Бойд указал на статью в газете. — Да, они все обо мне невесть что думают, — буркнул актер. — Ты не просто мой лучший ученик! Ты — лучший в мире мастер каратэ, и я могу помочь тебе доказать это, — торжественно сказал мастер. Для Джонни много значила похвала его любимого учителя, и он сразу почувствовал себя обнадеженным. — Как? — Тайный турнир, который проводится раз в поколение. Уже приглашены лучшие бойцы со всего мира. Если ты станешь победителем, то все узнают, на что ты действительно способен, — сказал Бойд таким тоном, словно речь шла о чем-то совершенно обыденном типа похода в магазин. — Спасибо, учитель, за ваши добрые слова и за интересное предложение, но это исключено, — возразил его ученик. — У меня куча контрактов. Если мне на этом вашем турнире челюсть сломают, я не смогу сниматься и останусь без денег. Кстати, вы к нам надолго? Я сегодня вечером свободен — может, в Музей современного искусства вместе сходим? — Джонни, для тебя эти дурацкие фильмы важнее твоего доброго имени? — мастер явно не собирался менять тему разговора. — Учитель, вы же знаете, что я на свои гонорары не один живу, — принялся оправдываться Джонни, совершенно не думая о том, что в принципе не обязан принимать чьи-либо предложения только на основании того, что их сделал значимый для него человек. — У сестренки скоро начинается последний учебный год в университете, ей диплом защищать, и мой папа — инсулинозависимый диабетик. Я оплачиваю учебу Ребекки и папино лечение. Если у меня не будет денег, что будет делать моя семья? Влезать в эти проклятые кредиты? Вы же понимаете, как это сложно. А если мне действительно что-нибудь сломают — кто мое лечение оплачивать будет? Медицинская страховка в таких случаях всех расходов не покрывает. Мой папа с детства мне твердил: кто играет с динамитом, тот придет домой убитым. Поговорка, конечно, довольно глупая, но в тему. Мастер Бойд заметно занервничал. — Джонни, Джонни! — с явным упреком произнес он. — Я тебе такое предложение делаю, а ты — челюсть, контракты! Нашел время, честное слово. Все твои одноклассники давно спились и скурились, а ты — звезда, звезда первой величины! Неужели ты не хочешь окончательно утереть нос всем недоброжелателям? — А вы изменились, учитель, — вздохнул киноактер. Он был сильно удивлен поведением мастера: на протяжении долгих лет Билл Бойд был идеалом для Джонни, он всегда учил его доброте и бескорыстию, а тут вдруг призывает воспитанника поступиться долгом перед семьей и коллегами ради тщеславия! Однако Джонни очень любил своего учителя и в душе чувствовал вину перед ним из-за того, что не хочет принять его предложение. — Тебя что-то смущает, Джонни? — улыбнулся мастер. — Да. Вы мне сказали, что турнир тайный; как же люди узнают о том, что я победил? — с сомнением произнес актер. — Да очень просто. Я же сказал тебе, что туда приглашены лучшие бойцы со всего мира. Хотя они и дают клятву не говорить никому о турнире, они могут рассказать всем, в том числе и прессе, о том, какой ты превосходный мастер, — тут же вышел из положения Билл Бойд. Джонни заколебался. — Учитель, а это точно безопасно? Я же вам сказал, какая у меня ситуация… — Успокойся, Джонни. Правила строго запрещают наносить друг другу серьезные повреждения, так что не переживай по этому поводу, — мастер Бойд достал из сумки небольшой потрепанный свиток и протянул его ученику. — Это приглашение на турнир. Завтра вечером в Гонконге с сорокового пирса отплывает корабль под названием «Крыло дракона». Когда поднимешься на борт, покажи приглашение служителям. Актер развернул свиток. На пожелтевшей от времени бумаге были изображены непонятные китайские иероглифы, а над ними — черная голова дракона в круге. — Что-то совсем ничего прочесть не могу, — разочарованно сказал Джонни. — Видно, я совсем забыл китайский. — Нет, Джонни, просто это очень древний диалект, которого ты не знаешь. Здесь говорится о древнем тайном турнире, который проводится раз в поколение на острове Шимура в Восточно-Китайском море. В нем побеждают лучшие из лучших, их ждут великая слава и заслуженный почет! — торжественно провозгласил его учитель. — Я ни разу не слышал об этом турнире… — растерялся актер. — Это великий турнир, который был создан для того, чтобы лучшие бойцы могли попробовать свои силы и доказать свое умение! — снова парировал мастер. — Ну, что теперь скажешь? Джонни чувствовал себя несколько растерянным. Его любимый учитель никогда не придавал такого значения репутации — напротив, главным в жизни он считал наличие у человека чувства собственного достоинства, самоуважения и уважения к другим. Все это было странно, очень странно. К тому же актеру показалось, что мастер Бойд как будто забыл давно известные ему факты из жизни ученика: Роберт Карлтон, отец Джонни, уже несколько лет страдал тяжелой формой диабета, а у учителя, когда его воспитанник обмолвился об этом, было такое выражение лица, словно он первый раз об этом слышит! Что-то было явно не так. Однако Джонни колебался недолго: в конце концов, попытка — не пытка, да и с раннего детства родители внушали ему, что лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и пожалеть. К тому же мастер все-таки сказал, что это безопасно… — Согласен, я поеду. Это большая честь для меня, учитель, — ответил актер. — Хорошо. Корабль отправляется завтра в десять вечера по гонконгскому времени. Удачи тебе, Джонни. Мастер Бойд поднялся с кресла, попрощался и ушел, оставив Джонни разглядывать странный свиток с иероглифами. Лос-Анджелес, несколько дней спустя Поздним вечером в доме Джонни Кейджа раздался телефонный звонок. Мысленно чертыхаясь в адрес того, кто не дал ей спокойно досмотреть очередную серию исторической мелодрамы «Самурай и гейша», мама Джонни подошла к телефону. — Здравствуйте, миссис Карлтон. Джонни дома? — раздался в телефонной трубке голос мастера Бойда. Мать актера от удивления едва не выронила трубку. — Билл, как он может быть дома, если четыре дня назад он по вашему же приглашению поехал на какое-то соревнование? — Роуз, вы что, разыгрываете меня? — мастер Бойд был удивлен не меньше собеседницы. — Сегодня двадцатое июля, а не первое апреля. Как я мог куда-либо пригласить Джонни, если я две недели провел в России на чемпионате мира по каратэ и только вчера прилетел из Санкт-Петербурга? Я же не могу одновременно находиться в двух разных городах! К тому же я знаю, что у Джонни серьезная работа, и я не стал бы его от нее отрывать! Повисло напряженное молчание. Наконец Роуз нарушила тишину: — Билл, Джонни после съемок заехал домой, сказал, что вы пришли к нему на съемочную площадку и пригласили его на какое-то соревнование по боевым искусствам, собрал вещи и отправился в аэропорт. Он еще какой-то свиток на китайском нам показывал — вроде как приглашение от вас. — Какой еще свиток? — в голосе мастера звучало теперь уже не удивление, а явное беспокойство. — Старый свиток, на нем еще картинка была — черная драконья голова в круге, — растерялась женщина, не зная, что и думать. Мастер Бойд на другом конце провода тяжело вздохнул. — Роуз, слушайте меня внимательно. Я еще раз подчеркиваю, что я только вчера прилетел из Санкт-Петербурга, где и провел последние две недели. Следовательно, я никак не мог прийти к Джонни на съемочную площадку и куда-либо его пригласить. Здесь что-то не так. И особенно меня беспокоит этот странный свиток, поглядеть бы на него… впрочем, ладно. Немедленно звоните Джонни и просите, умоляйте, требуйте, да что угодно ему говорите, чтобы он вернулся домой! Я не знаю, кем был тот тип, который всучил Джонни эту бумагу с драконьей головой, что ему от него надо и почему ваш сын сказал, будто свиток ему дал я — наверно, чтоб вы не волновались. Одно я знаю точно: я не виделся с Джонни последние пять месяцев, а то, во что он ввязался, может быть крайне опасно! Звоните ему и любой ценой заставьте вернуться! Мастер Бойд попрощался и повесил трубку. Молясь про себя, чтобы Джонни ответил, он набрал номер мобильного своего ученика. «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Билл Бойд устало прислонился к стене, словно силы оставили его, и еще раз набрал номер. «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Теперь мастеру стало по-настоящему страшно — ведь он знал, что именно кроется за красивым символом в круге.