Начало пути.

Бабушка не встречала нас в аэропорту, она ждала нас дома. Даже Светку в садик не повела, что бы приготовить нам обед. - А как мама? – спросил я её. - Хорошо, поправляется. – ответила бабушка – Уже кушать хорошо стала. Плачет, правда, много, но это понятно. Как они любили друг друга, так только в кино бывает. Я вспомнил, как отец смотрел на мать и как она смотрела на него. Как она ждала его каждый день, как встречала, как он радовался этим встречам каждый день, как будто сто лет не виделись. Я считал это нормальным, пока не узнал, что бывает совсем по-другому, и не просто бывает. Наша семья была скорее исключением, чем правилом. И вот теперь всё кончилось. Отца больше нет. Больше нам некого ждать. Осталась только пустота и боль в груди. Как же хочется вернуть эту боль тому, кто её причинил. Но мне запретили даже думать об этом. Я снял с вешалки куртку и шапку отца. Они ещё хранили его запах. Я отнёс их в свою комнату. После обеда я посидел ещё немного с предками, пока не стало совсем тоскливо. Тогда я собрался и пошёл побродить по городу. Похоже, погода опять начинает портиться. Проходил мимо видеопроката, решил зайти. Спросил: - Есть что новенького? Мне предложили несколько мелодрам, кровавых боевиков и ужастиков. Ни того, ни другого, ни третьего смотреть не хотелось. И слёз, и крови, и ужасов мне и в жизни хватает. Ни комедий, ни фантастики, что бы помогло отвлечься, в этот раз не было. Встретил друга, поболтал с ним о спорте и девчонках. Он смог меня немного отвлечь. С ним время прошло незаметно. Я решил не возвращаться домой, а сразу пошёл в больницу. По пути зашёл в магазин. Купил пирожные, сгущёнку и компот для матери. Мать уже не лежала, она сидела на кровати. Когда я вошёл, она встала, улыбаясь, хотя было видно, что она плакала совсем недавно. Она обняла и поцеловала меня. - Ну, как ты, мам? - Хорошо. Спасибо, родной, ты мне очень помог. - Я боялся, что тебе станет хуже, когда действие закончится. – поделился я своими опасениями. - Нет, сыночка, этих дней мне хватило, чтобы восстановиться. Врачи удивляются, не верят ни приборам, ни своим глазам. Говорят: «Курс лечения надо провести до конца.», а я с ними не спорю. А ты-то как? Как съездили? Расскажи. - Да, что рассказывать? – пожал я плечами – Когда мы прилетели, у них всё было уже готово. И, прямо с самолёта, мы поехали на кладбище. У них там своя аллея династии Грачёвых есть, оказывается. А ты точно в порядке, может быть стоит повторить? - Да нет, не стоит. – ответила мама – Я уже хорошо себя чувствую. Тоскливо только, даже жить не хочется, а надо. Не представляю, как дальше жить. И в больнице надоело, и домой возвращаться страшно, там ведь всё, абсолютно, о нём напоминать будет. Я молчал. А что отвечать, если она права? - Бабушка предлагает уехать отсюда, к себе нас зовёт, говорит: «Что вы здесь одни останетесь? Там, если что, мы поможем, а здесь вам кто поможет?» Я уже и сомневаться стала, может, правда, уехать? На новом месте начать новую жизнь. Я не знаю. Я задумался. Я всю жизнь прожил здесь, никогда никуда не собирался, ну, разве что, летом в гости к бабушке. Я, конечно, знал, что после школы мне придётся учиться дальше, но об этом думать я пока не спешил. Мне нравилось у бабушки, но я не думал жить там постоянно. - А там есть, где охотиться? - Ну, дед говорит, что есть. Там, конечно, не тайга, но кое-какая дичь водится. Не знаю, правда, хватит её тебе или нет. Сказать не могу точно. - Надо подумать. – ответил я. - Надо. – согласилась мать. Про похороны она больше не спрашивала. Уже хорошо. Потом пришли дед со Светкой. - Витя, сходи, пожалуйста, к дяде Васе. – попросила мать. - Хорошо, - ответил я – ну пока. Я прямо сейчас и схожу. - Да, сходи. Мать улыбнулась и кивнула мне на прощанье. Я отправился к дяде Васе.