G.O.G.R.

Пётр Иванович слез в яму первым. За ним нехотя тянулся Сидоров. А за Сидоровым в своих бахилах скользил и падал увешанный приспособлениями для ловли вампиров Брузиков. Пётр Иванович на несколько минут остановился у входа в устрашающее подземелье, привязал к выпирающему из-под земли корню конец лески, засунул моток в застёгивающийся карман и ещё раз проверил исправность своего фонаря. Посчитав, что фонарь работает нормально, Серёгин махнул рукой, призывая следовать за ним, и скомандовал: - Пойдём, ребята. – Брузикова тоже пришлось зачислить в состав команды: слишком уж усердно он просился. Серёгин вошёл в пещеру первым. Вторым оказался проворный «Ван-Хельсинг», а роль замыкающего досталось не особо храброму Сидорову. Едва Сидоров сделал первый шаг из мира живых в мир мёртвых, его сразу же пробрал неприятный, пугающий могильный холодок. Сидоров съёжился и даже вспомнил свой кошмарный сон, в котором воскресали мумии монахов и душили его своими коричневыми костлявыми руками. Сержанту даже показалось, что из-за во-он того выступа на миг выглянула черепоподобная голова мумии, пару раз лязгнула острыми оскаленными зубами и снова скрылась в темноте. Геологический фонарь своим ярким лучом загонял готический мрак в дальние глухие углы, вырывая из него земляные стены и потолок пещеры. Пещера была широка – метра три шириной, и потолок высокий – тоже, метра три. Тенденции к сужению пространства пока не наблюдалось, но Сидоров чувствовал, что его потихоньку одолевает тяжёлая клаустрофобия. Серёгин светил вглубь пещеры, но свет геологического фонаря тонул в необъятной дали и терялся в ней. Пока что было не понятно, добрались ли они до того места, где была когда-то металлическая стенка, или ещё не добрались? Или, может быть, то место уже осталось позади и теперь вся небольшая экспедиция прямой наводкой направляется… к чёрту, или к Дракуле, или к Шубину, или непонятно к кому – кто там может жить под землёй? Пещера изобиловала узкими боковыми ходами, из которых тянуло сквозняком и сыростью. Но Пётр Иванович пока что не собирался в них сворачивать, а шёл прямо, по широкой пещере. Брузиков то и дело фотографировал стены, пол и потолок, сверкая вспышкой фотоаппарата, а Сидоров просто шёл и смотрел перед собой, чтобы снова не увидеть в боковом ходе призрачные (или вампирские?) Горящие Глаза. Сержант даже не оглядывался – какой-то дикий, суеверный страх подспудно нашёптывал на ушко, что если он оглянется, то «станет соляным столпом». И вдруг Пётр Иванович остановился. Нет, не остановился, а просто внезапно застрял посреди дороги и идущий сзади Брузиков едва не врезался в его спину, но вовремя застопорил ход и избежал столкновения. А вот Сидоров – налетел на Брузикова, потому что именно в этот момент некая мистическая сила заставила-таки его обратить взгляд в боковой ход. - Полегче, слонопотам! – всхлипнул «пострадавший» Брузиков, отойдя от Сидорова. - А ты не застревай на дороге! – огрызнулся Сидоров. Из бокового хода сверкнули белым огнём Горящие Глаза и тут же потухли. Или это у Сидорова снова воображение разыгралось? - Ребята. Не ссорьтесь, а лучше посмотрите сюда, - сказал обоим Серёгин. Пётр Иванович присел на корточки и внимательнейшим образом изучал пол пещеры, направив на него всю мощь геологического фонаря. Сидоров и Брузиков вмиг прекратили грызню и тоже уставились на пол. Ничего особенного – пол, как пол, обыкновенная сырая земля, даже мумии нету… - Видите, вот тут, - Серёгин показал на пол пальцем. – Да и повсюду земля даже не утоптана, а укатана, будто бы здесь на машине ездили. Да, правда, присмотревшись, Сидоров и впрямь, заметил след протектора – не лысого, новенького и с шипами. Брузиков сразу взял этот след под прицел фотоаппарата и нащёлкал целых пять снимков. - Современный у вас, гражданин Брузиков, «Дракула», - сказал «Ван-Хельсингу» Серёгин. – На авто разъезжает. Ну, что ж, теперь пойдём по следу. Пётр Иванович поднялся на ноги и уверенно двинулся в пугающие недра подземелья, куда уводили загадочные следы «дьявольской» машины. Брузиков тоже бодро зашагал «дьяволу на ужин», а Сидоров – не пошёл, а поплёлся и снова глянул в боковой ход, из которого подувал холодный ветерок. В непроглядной темноте, кажется, что-то шевельнулось, и сержант поспешил догнать Серёгина и Брузикова. Пётр Иванович был увлечён визуальным анализом следов неизвестного «вездехода», Брузиков – их фотографированием а вот Сидоров был занят только своими страхами. Ступив ещё один робкий шажок, сержант вдруг ощутил на своей спине чей-то сверлящий взгляд. До того сверлящий, что казалось, тот, кто смотрит, стоит тут же, позади! Сидоров не оглядывался: какое-то шестое-седьмое-восьмое чувство твердило, что смотрит на него василиск, от чьего вида простой смертный человек каменеет. Сидоров быстренько засеменил поближе к Брузикову и Петру Ивановичу, чтобы не попасть своему василиску в пищу. Пробегая мимо следующего бокового хода, сержант решил, что слышит там грохот костей. Сдавшись перед беспочвенным испугом – ведь не было ни василиска, ни костей – сержант подал дрожащий голос: - Ээ-а, а вам не кажется, что кто-то смотрит вам в спину? - Да нет, - пожал плечами Брузиков. – Если бы тут появился вампир – мой уловитель сразу бы его засёк и подал бы мне сигнал через наушник. А, вот, что представляет собою этот маленький наушник-«невидимка» в левом ухе «Донецкого Ван-Хельсинга» – уловитель вампиров! А Сидоров решил, что это плеер… - Ребята! – проворчал Пётр Иванович, оглянувшись (кажется, он не заметил василиска – потому что до сих пор не окаменел). – Хватит чертей выдумывать! Нету тут вампиров, а есть следы бандита. Идёмте дальше – нам позарез необходимо узнать, куда они ведут! С этими словами, Пётр Иванович отвернулся от пугающегося Сидорова и выдумщика Брузикова и уверенно зашагал вперёд и только вперёд. Вскоре на пути появилась развилка: пещера делилась на две. Серёгин посветил фонарём на пол и увидел, что след протектора убегает в правый ход, однако он плотно завален массой глинистой земли и камнями. - И тут – зарылись! – угрюмо буркнул Серёгин. – Не спускать же нам сюда экскаватор?! - Всё, идём назад? – с надеждой поинтересовался Сидоров, заметно оживившись от перспективы вылезти из пугающего мира злых мёртвых назад, к добрым живым. Подумав немного, Пётр Иванович принял решение: не поворачивать назад, а идти в свободный от завалов правый ход. - Ммм, - тихо возроптал Сидоров, но пошёл, чтобы его не сочли трусом. Правый ход был узким – не больше метра в ширину, а потолок нависал над самой головой и давил, давил на психику. Брузиков уже ничего не фотографировал: потерял интерес, ведь вампиров всё равно нет. Серёгин продолжал исследовать пол – авось найдутся ещё какие-нибудь следы? Сидоров ёжился от пронизывающего сквозняка, что прилетал из недосягаемо далёкого конца подземелья. А мистическая сила так и поворачивала его голову, заставляя нарушать своё первое правило хождения по подземельям и заглядывать в боковые ходы. И тут Брузиков снова застопорился посреди дороги, заставив Сидорова столкнуться со своей персоной. - Опять? – возмутился Сидоров. – Предупреждай, когда стопоришься, ты, «упыролог»! Брузиков молчал. А потом выдавил дрожащим голосом: - Т-товарищ следователь, мой уловитель что-то… кого-то уловил! Невозмутимо двигавшийся вперёд Серёгин остановился и нашёл прагматичное объяснение активности псевдонаучного прибора: - Наверное, тут есть электромагнитное поле, или радиоволны – смотря, на что он у вас настроен. - На вампиров! – пискнул Брузиков с огромной долей страха, а Сидоров тут же представил, как в его беззащитную и мягкую шею вонзаются вурдалачьи клыки… - Нету вампиров! – строго повторил Серёгин, обернувшись и сдвинув брови при виде кислого «Ван-Хельсинга». – И… дайте-ка мне ваш этот «уловитель», я должен проверить, откуда исходит сигнал! – потребовал он от Брузикова. - От вампи-ира! – чуть ли, не плача, не унимался Брузиков, а Сидоров уже воображал, как чудовищный вурдалак высасывает у него последние капли кровушки… Брузиков не долго сопротивлялся – выволок из рюкзака и отдал Серёгину свой уловитель вампиров. Прибор оказался громоздок и тяжёл: Брузиков взял корпус от старого радиоприёмника «Океан» и напихал туда неизвестно чего, а так же – пристроил вот эти маленькие наушники от плеера и толстый кожаный ремень. Серёгин надел этот ремень на шею и пристроил «уловитель» так, что он повис у него на груди. Всунув в ухо наушник, Пётр Иванович принялся кружиться, пытаясь найти то место, где Брузиков «уловил» некий сигнал «от вампира». Наконец, Серёгину повезло, и наушник выплюнул ему в ухо громкое: «Пик! Пик!», а потом – пошло какое-то шипение, словно фоны в расстроенном радиоприёмнике. Сидоров взирал на действия Петра Ивановича с удивлением, Брузиков – с лёгким испугом. - Ну что, засекли вампиров, товарищ следователь? – робко поинтересовался он. - Кое-что засёк, - не скрывал Серёгин, вертясь на месте вокруг своей оси. – И, если отбросить вампиров, то можно сказать, что где-то здесь есть радиостанция. Вперёд! - Пётр Иванович уверенной походкой двинулся дальше по подземному коридору. Брузиков тоже пополз дальше, оглядываясь, и в спешном порядке нацепив на шею связку чеснока. Сидоров – потянулся за Брузиковым. Вскоре перед «подземными робинзонами» вырос тупик. - Приплыли, - буркнул Серёгин, освещая фонарём возникшую стенку. Она оказалась сложенной из шлакоблока – ненового, покрытого зелёным мхом. Стенка была не глухая – в ней угадывалась обшитая жестью дверь. Она была совсем не такая монолитная, как та, первая, у которой нашёл своё последнее пристанище погибший сантехник, а простенькая и ржавоватая. - Сигнал исходит из-за этой двери, - сказал Пётр Иванович, прислушиваясь к «дыханию вампира» в наушнике уловителя. - М-может, не будем открывать, а пойдём назад? – предложил всерьёз испуганный Брузиков. – Возможно, что за этой дверью находится камера с гробом Дракулы… Серёгин приложил к двери свободное от наушника ухо и прислушался. - За ней слышится какой-то шум, - сказал он. – Надо открыть – зачем же тогда мы сюда спускались – чтобы просто уйти назад? Нет. - Иногда лучше просто уйти и не тревожить… - предостерёг уверенный в существовании вампиров Брузиков. - Да, - подтвердил Сидоров, тоже уверенный в существовании вампиров, а так же – привидений, чертей и «Поливаевского мужика». - Нет, - возразил Серёгин, пытаясь открыть дверь и потревожить спящего вампирского графа. У двери имелась металлическая ручка. За неё-то и схватился Серёгин, стараясь оттолкнуть заклинившую дверь и войти… в неизвестность. - Прикипела, - пробормотал Пётр Иванович, поняв, что дверь не поддаётся. – А ну-ка, ребята, подналяжем! – распорядился он и взял разбег, чтобы высадить привереду плечом. Брузиков остался топтаться в сторонке и бубнить свои любимые байки про вампиров, а вот Сидоров презрел страх и тоже взял разбег. - На счёт три! – скомандовал Серёгин. – Раз! Два! Три! Дверь не выдержала напора и сломалась. Поднялась какая-то пыль, в воздухе завертелась труха. Преодолев последнюю преграду на пути к тайне «подземелья Тени», Серёгин и Сидоров попали в… подземный переход. Какая-то полноватая дама отпрянула к дальней стенке и громко икала, взирая на вылетевшую дверь выкруглившимися глазками, подведенными голубым карандашом. Чуть поодаль играл на гитаре для народа «народный певец», соперничая с радиоприёмником в газетном ларьке. Наверное, этот радиоприёмник и явился для «уловителя» «дыханием вампира». Продавщица из ларька запряталась подальше и захлопнула окошко, узрев троих чумазых «шахтёров» (или троллей?), выбирающихся из некоей тёмной дыры. Серёгин тут же сориентировался на местности: если пойти направо – попадёшь в парк Щербакова, а если налево – поднимешься на бульвар Пушкина. Проходившие по переходу люди останавливались около троих странных типов, обутых по-рыбацки, обладающих старым приёмником и до сих пор включённым геологическим фонарём. Даже «народный певец» прекратил играть и тоже подошёл. Кто-то кинул полтинник, ещё кто-то – целую гривну. Было ясно, что экспедиция зашла в тупик.