G.O.G.R.

Оттепель наступила примерно через неделю после того, как отгремели новогодние праздники. «Забортная» температура подскочила с семи градусов мороза до пяти тепла, и белоснежный искрящийся и хрустящий снег быстро превратился в жидкую серо-бурую слякоть. Если температура снова вернётся в минус, то шоссе и тротуары превратятся в поле для хоккея. А если тепло продержится на улицах Донецка ещё недельку – можно будет попробовать раскопать подземелье под домом Гарика Белова! Пётр Иванович уже договорился насчёт экскаватора – ждали только, когда же сойдёт снег. Посмотреть на то, как «камлает» Грибок, уже собиралось практически всё отделение. Даже начальник приходил – и удивлялся, ухватив рукою нос! Малюсенькое окошечко на двери камеры не позволяло заглянуть внутрь больше, чем одному лицу. И поэтому, когда начинали раздаваться «шаманские» возгласы Грибка, охранник просто открывал дверь и впускал в камеру всех желающих – как в театр, или в цирк. Грибок во время своих «камланий» обнаруживал широченный кругозор: кроме УК и Кони он знал ещё и дифференциальные уравнения, и гомологи метана, и исторические даты. А однажды выдал целую университетскую лекцию по юриспруденции в Киевской Руси! Серёгин так и не отождествил Грибка ни с одним из тех, кого выцарапал из электронной картотеки компьютер по имени «Лариса Ивановна». Пётр Иванович жалел, что уволился Лисичкин. Нового гипнотизёра из Киева он уже выпросил. В столице на второй запрос откликнулись с громким скрипом, и Серёгин даже не знал, как будет выпрашивать у них третьего гипнотизёра, когда не выдержит и уволится второй. Оттепель держалась уже вторую неделю, и снег почти, что весь растаял. Только кое-где на газонах сохранились чёрные от грязи и мазута, мокрые, заледеневшие сугробы. С самого утра Пётр Иванович и Сидоров подъехали к дому, где жил убитый в изоляторе Гарик Белов. Оба были одеты так, словно бы собрались на рыбалку: в непромокаемых куртках цвета хаки и в высоких резиновых сапогах. Ещё Пётр Иванович взял с собою «нить Ариадны» - только на этот раз не нитку, а тонкую леску – чтобы «тень Сидорова» не сумела её перегрызть . В глубокой пологой яме, которая образовалась над осыпавшейся пещерой, болотцем стояла бурая талая вода с кусками прозрачного льда. С неба улыбалось почти что, весеннее солнышко, на голых отсыревших деревьях собирались стайки чирикающих воробьёв. Вскоре подъехал и экскаватор – тарахтящий такой, жёлтенький, с ковшом наперевес. Казалось, что он двигается неуклюже на своих больших колёсах, переваливается, словно индюк. Около ямы он застопорился и перестал гудеть мотором. Из кабины выпрыгнул человек в рабочем комбинезоне с оранжевыми флуоресцентными вставками – это был экскаваторщик по фамилии Свиридов. Пётр Иванович объяснял ему, где и каким образом следует копать, а Сидоров быстренько замотал ближайшие деревья жёлтым скотчем, отгородив «место раскопок» от внешнего мира и превратив его в закрытую зону. Вокруг, конечно же, собирались праздные зеваки. Они стояли небольшими группками у самого импровизированного заграждения из скотча и глазели, как экскаватор, пыхтя, запускает ковш в землю, увеличивает яму и уничтожает невзрачный, покрытый остатками слякоти, газон. Пётр Иванович и Сидоров тоже внимательно наблюдали за тем, как заново открывается таинственная пещера, ведущая в… - Подождите, я здесь, я здесь! – этот крик раздался откуда-то со стороны улицы Университетской, перекрыл пыхтение экскаватора и заставил всех зевак, а также Серёгина и Сидорова оторвать глаза от ямы и посмотреть, кто же это так кричит. Из-за «мистической» девятиэтажки выбежал человек и скачками приближался к месту раскопок. На нём болталась какая-то «лесная» куртка болотного цвета, а так же – фотоаппарат, бинокль и рюкзак. - Миха бежит, - хихикнул Сидоров, узнав своего друга, «Донецкого Ван-Хельсинга». - А он-то что тут забыл? – проворчал Пётр Иванович, видя, как Миха «Ван-Хельсинг» путается ногами и рюкзаком в жёлтом скотче, пытаясь преодолеть заграждение. - Ляпнул я ему про наше подземелье, - признался Сидоров. – А он на вампирах своих повёрнут, и вообразил, что тут логово Дракулы, вот и притащился… - Вы не знаете, как правильно защищаться от вампиров! – это Брузиков преодолел, наконец, заграждение из скотча и приблизился к яме, которая с каждым копком экскаватора становилась всё глубже, всё шире. - Пожалуйста, выйдете за заграждение! – попытался отогнать «Ван-Хельсинга» Серёгин. Но Брузиков так настаивал, чтобы его оставили и позволили спуститься в подземелье, что Пётр Иванович махнул рукой, лишь бы только не слышать его нытьё. Пещера оказалась глубока: экскаватор Свиридова выкопал яму глубиной метров пять и длинной метров десять. Тарахтя мотором, машина спустилась по земляному осыпающемуся склону на дно ямы и продолжила копать дальше, в длину и в глубину. По «берегам» образовавшейся траншеи выросли горы чернозёма, а Сидоров срывал скотч, чтобы открыть ход продвигающемуся вперёд экскаватору. Засыпанный вход в загадочную «пещеру Тени» всё не находился, земля лежала плотным слоем, а раскопки тем временем уже стремились выйти за пределы газона и выплеснуться на тротуар. Портить тротуар Серёгин совсем не хотел, потому что потом нужно будет класть новый асфальт за счёт райотдела. Друг Сидорова Михаил «Ван-Хельсинг» нетерпеливо топтался около ямы и всё заглядывал внутрь, стараясь рассмотреть что-либо за роющимся экскаватором. Зевак собралось ещё больше, и они уже окружили жёлтое заграждение из скотча плотным кольцом. Они галдели и лезли друг дружке на головы, чтобы получше видеть, что происходит. Ковш экскаватора выкидывал землю наверх. И тут Свиридов перестал копать. Он наполовину высунулся из кабины и громко крикнул: - Эй, тут пустоты начинаются! Машина не пройдёт! «Пустоты»! Нашли! И не пришлось ломать асфальт! Серёгин и Сидоров, словно две молнии ринулись к яме, заглянули за экскаватор. Брузиков, подпрыгивая, заглядывал через плечо Сидорова. Да, там, впереди виднелась неширокая тёмная пещера. Но человек не пролезет – пещера слишком низкая и узкая. - Дальше копать? – осведомился Свиридов. - Да, да, копайте, - разрешил Серёгин, оттаскивая за куртку Брузикова, который поскользнулся и едва не свалился в яму. Свиридов с рычанием завёл мотор, и ковш механического землекопа вновь врубился в землю, расширяя вход в обнаруженную пещеру. Пещера становилась всё шире – ещё немножечко – и можно будет спускаться. Серёгин проверил исправность геологического фонаря – он специально купил такой в отделе «Экспедиция» в центре «Золотое кольцо». И тут что-то произошло: экскаватор Свиридова как-то странно рыкнул мотором, потом издал какой-то вздох и его ковш замер на весу, так и не выкинув землю. - А? – удивился Серёгин, слыша, что минуту назад гудевший мотор затих, превратив машину в железную груду. Сидоров молча чесал голову. - Что, чёрт возьми, такое?! – ругался Свиридов на забастовавший двигатель, вертя ключ зажигания и нажимая на педаль газа. Экскаватор оставался неподвижен и глух. Свиридов посмотрел на датчик горючего – оставалось ещё три четверти бака. С таким количеством бензина можно было ещё работать и работать, но экскаватор по каким-то своим соображениям упорно отказывался работать. - В чём дело? – Серёгин подошёл к краю траншеи и вопросительно посмотрел на заглохший экскаватор. Кроме того, что прекратил работать двигатель – корпус машины наглухо загородил открывшийся вход в «подземелье ведьм». - Не заводится! – проворчал Свиридов. – Чего ему надо – ума не приложу! - Дракула… – таинственно прошептал над ухом Серёгина «Ван-Хельсинг» Брузиков. - Какой тебе ещё Дракула! – буркнул Пётр Иванович и безнадёжно махнул рукой. – Шёл бы ты домой, «Брем Стокер»! - Да нет же, правда! - не унимался Брузиков и ходил за Петром Ивановичем по пятам. – Товарищ следователь, понимаете, когда человек натыкается на логово вампира, то потусторонняя энергетика вампира высвобождается и ломает человеку технику, чтобы сделать его беспомощным. А потом – естественно, вампир приходит и выпивает у человека кровь. - Нету вампиров! – отрубил прагматичный Серёгин, пытаясь найти объективную причину поломки экскаватора. Между тем Свиридов всё не мог заставить машину снова копать, он даже не мог вывести её из траншеи, потому что двигатель никак не заводился. Экскаватор застрял. - Не йдёт! – пробормотал Свиридов и выбрался из ямы, взобравшись на жёлтую крышу «уснувшего» экскаватора. Зеваки за заграждением изумлённо переговаривались. Экскаваторщик Свиридов с сожалением взирал на свою попавшую в беду машину. Яма потихоньку наполнялась грязной водой. - Тут кран нужен, - буркнул он себе под нос. – Иначе не вытянешь. Экскаватор это вам не легковушка. Раскопки продолжались с девяти утра до полудня. Потом – в течение часа – Свиридов ещё пытался завести экскаватор, а потом, поняв, что ничего не выйдет, пришлось-таки, вызывать МЧС и подъёмный кран. Привередливый экскаватор был подцеплен на крючок, осторожно вытащен из мокрой ямы и приподнят над землёй. С его грязных колёс капала мутная вода. Кран повернул башню и перенёс «пленника ямы» на тротуар, не пострадавший от «экстремальной археологии» Серёгина. Едва выбравшись из злополучной ловушки, экскаватор подал признаки жизни и самостоятельно завёл мотор. - Чудеса! – изумился Свиридов, глядя на свою внезапно ожившую машину. - Угу, – неопределённо пробормотал Серёгин. Сидоров только молча взирал на зияющую в траншее тёмную бездонную пещеру. Сержант уже уверился в том, что здесь, да, случаются некие чудеса… И обитают Горящие Глаза и тень, которая умеет махать ручкой. - Ну, я же говорил – Дракула! – выкрикнул Брузиков, ещё больше напугав Сидорова. – Когда экскаватор освободился от действия потусторонней энергетики вампира – он завёлся сам! Сидоров думал, что Серёгин не станет спускаться в подземелье, что он испугается происшествия с экскаватором. Но, когда экскаватор и подъёмный кран покинули двор и вернулись «на базу», Пётр Иванович пнул рыбацким сапогом маленький камень и бодро сказал: - Ну, что, Саня, полезли?