G.O.G.R.

Гипнотизёр Вавёркин привёз с собою в Верхние Лягуши свой «волшебный» ноутбук. Он решил применить научный метод и к Семиручко тоже. Ну и к Клавдии Макаровне заодно, в качестве бонуса. Узрев Верхнелягушинский сельсовет, гипнотизёр Вавёркин сморщился и достаточно брезгливо заметил: - Гулаг какой-то… Приказная изба… - У них ещё и света нету, - добавил Пётр Иванович, поднимаясь по раритетным ступенькам «греческого» портика и направляясь к входной двери. - Ухь! – фыркнул Вавёркин. На пути к кабинету Семиручко как всегда, попалась Клавдия Макаровна, в своём неизменном коричневом платье и в комплекте с бронзовым подсвечником. - Константин Никанорович не принимает! – изрекла она свою любимую фразу и пошагала куда-то в сыроватые сумерки коридора. Вавёркин от неожиданности попятился, столкнул жестяное ведёрко и разлил по полу мутноватую воду, которая в него накапала. Ведёрко загрохотало и укатилось куда-то в пустую нишу для радиатора, а Вавёркин злобно чертыхнулся, разглядывая заляпанный ботинок. Пётр Иванович ринулся наперерез Клавдии Макаровне и, игнорируя её отчаянное сопротивление, завернул её в кабинет Семиручко. - Я не принимаю! – фальцетом воскликнул председатель сельсовета, но, разобравшись, что к нему вновь пожаловал Серёгин – стушевался и затих. Из коридора молча, вдвинулся Вавёркин и водрузил на стол Семиручко – прямо на бумагу, которую тот тщательно исписывал кругленькими буквами – свой «чудо-ноутбук». - Что вы делаете? – воскликнула Клавдия Макаровна, топчась со своим подсвечником у кресла Семиручко. - В рамках следствия мы вынуждены подвергнуть вас обоих гипнозу, – спокойно объяснил Пётр Иванович. – Вашего согласия на проведение сеанса не требуется. Почему – я уже сказал: сеанс проводится в рамках следствия. - Какого ещё следствия?! – Клавдия Макаровна сопротивлялась с такой отчаянностью, будто бы защищала Севастополь от фашистов. – Сегодня неприёмный день, приходите завтра! Семиручко же просто вжался в кресло и мягкотело молчал, подкатив глазки под потолок. - Да у вас тут каждый день – неприёмный! – проворчал Серёгин и, усевшись на свободный стул для посетителей, достал из папки бланк протокола и отдал команду Вавёркину: - Вавёркин, начинайте. Узрев страшные присоски, которые Вавёркин нацелился прицепить к его голове, Семиручко выпал из состояния студня. Председатель сельсовета подпрыгнул с кресла, отбежал подальше и забился за спину Клавдии Макаровны. Клавдия Макаровна пыталась выбросить Семиручко из-за своей спины, сердито бухтела: - Чего вы ко мне пристали?! Но, устрашённый присосками, Семиручко ничего не желал слушать, а продолжал прятаться и пищать по-мышиному. Пётр Иванович только тогда смог навести порядок, когда припугнул Семиручко тем, что пожалуется в Краснянский исполком на ту волокиту, которую они здесь развели. - А вы – присядьте! – велел Серёгин Клавдии Макаровне. Нерадужная перспектива потерять насиженное и тёплое местечко оказалась страшнее присосок Вавёркина. И поэтому Семиручко покинул убежище за спиной Клавдии Макаровны, вернулся в кресло, и отдал свои небольшие мозги гипнотизёру во владение, пользование и распоряжение. Вавёркин же проворно опутал квадратную голову председателя сельсовета проводками и немедленно начал «психодиализ». Правда, продолжалась вся эта научная процедура недолго. На первом же вопросе, который задал Серёгин, у Семиручко открылась «мегекость». Пётр Иванович спросил у погружённого в гипнотический сон председателя сельсовета: - Поддерживаете ли вы связь с Зайцевым Сергеем Петровичем? - Му-у-у-у! – по-бычьи заревел Семиручко и мотнул головой, словно у него были рога и он собирался бодать ими торреодора. Извилистые линии биотоков его мозга, что змеились на мониторе ноутбука, превратились в параллельные прямые. - Чёрт! – выплюнул Вавёркин, подскочив к «волшебному» ноутбуку. – Какого ему рожна?? Гипнотизёр застучал клавишами, вызывал какие-то меню, вводил какие-то параметры – наверное, пытался «перезагрузить» Семиручко мозги. Но у «врача-оккультиста» ничего не выходило: Семиручко чувствовал себя всё хуже и, в конце концов, он соскочил с кресла, раскидал по кабинету все присоски и рванул на четверых бодать Вавёркина. - Да что ж ты делаешь?! – в испуге завизжал Вавёркин, отпихнув «набыченного» Семиручко, и выскочил из кабинета, хлопнув деревянной дверью. - А-а, сгинь, сгинь нечистый! – квохтала Клавдия Макаровна, забившись в угол, обтирая спиною побелку. А лишившийся «мишени» председатель сельсовета пару раз стукнул лбом в дверь и направил свою агрессию на неодушевлённый предмет – стул. Пётр Иванович выключил мигающий красным окном «Error» ноутбук гипнотизёра, бросил сочувствующий взгляд на валяющиеся по полу присоски и не спеша двинулся утихомиривать Семиручко. А последний тем временем опрокинул стул, перелез через него и нацелил виртуальные рога на вжавшуюся в пыльный угол Клавдию Макаровну. - Уберите его от меня!! – умоляла та. – Он сказывся! Серёгин поймал Семиручко за руку и оттащил в сторону за секунду до того, как тот решил напрыгнуть на свою помощницу и как следует боднуть её. Заломив пухлую руку Семиручко за его пухлую спину, Пётр Иванович отконвоировал «одичавшего» «подопытного» на его кресло. От боли Семиручко «проснулся», заскулил, прося Серёгина отпустить его. Пётр Иванович ослабил хватку, Семиручко вывалился на пол и всхлипнул: - Почему? - По кочану! – рассердился Пётр Иванович и, забрав с собою ноутбук Вавёркина, покинул кабинет. Чтобы успокоиться, гипнотизёр Вавёркин пробежался по коридору и остановился в его конце у полуоткрытого запылённого окна. Через окно проникал прохладный свежий воздух, и вспотевший Вавёркин просунул голову в щель между рамами, желая остудить закипевший мозг. Отдышавшись немного, «врач-оккультист» собрался было засунуть голову назад и пуститься на поиски Серёгина, но тут заметил нечто странное. По форме здание сельсовета напоминало букву «П», из окон одной секции виднелась другая. Вот и увидел Вавёркин, как прямо напротив него из окна высунулась чья-то голова, огляделась. Спряталась, а потом – вернулась, но уже «прихватила» с собой и руки. А в руках была небольшая картонная коробка. Незнакомец в кепке, надвинутой на самые глаза, держа коробку на весу, снова огляделся, а потом – передал коробку кому-то другому, кто поджидал его под окном в кустах. Как только его сообщник схватил коробку и вместе с нею нырнул обратно в куст, субъект в кепке перемахнул через подоконник, спрыгнул в траву и – тоже скрылся в том же кусте. Вавёркин не был милиционером, и поэтому не увязал происходящее с чем-либо криминальным, а просто наблюдал за этими двумя странными личностями, как они медленно и осторожно выбираются из-за куста и направляются… - Вавёркин! – из некой неизвестности возник Серёгин и положил свою руку ему на плечо. Вавёркин не ожидал, вздрогнул и спешно засунул голову назад, потеряв из виду двоих загадочных субъектов. А они, в свою очередь, скрылись за углом. - Эти «козлы» и «бараны» совсем меня замучили! – пожаловался гипнотизёр Петру Ивановичу. – Я не знаю, как снять этот выборочный гипноз, - честно признался «врач-оккультист». – Мне кажется, что убрать его сможет только тот, кто его «подсадил»… - Скажите, Вавёркин, за кем вы так внимательно наблюдали? – поинтересовался Серёгин, заглядывая в окно через плечо Вавёркина. - Да были там типы какие-то, - пробормотал гипнотизёр. – В окошко вылезли… - В окошко?? – изумился Серёгин и придвинулся к окну, пихнув Вавёркина в сторонку. – Из какого окошка? Помнишь? - Аа-э, - замялся Вавёркин и тоже подвинулся к окну и выглянул. – А, вон из того, - гипнотизёр показал на то окно, что находилось над кустом. - Там архив! – эта догадка огрела Серёгина по макушке и он, не мешкая ни секунды, распахнул полуоткрытую раму и выпрыгнул на задний двор здания сельсовета. – Куда они побежали?! – на бегу крикнул он Вавёркину. - Туда, за угол… - ответил удивлённый действиями Петра Ивановича гипнотизёр и показал пальцем. - Семиручко скажите! – распорядился Серёгин и исчез за углом. Пётр Иванович бежал во всю прыть, прямо по траве, перескакивал через ямки. Он надеялся, что «похитители архивов» не успели далеко убежать и ждал, что ещё немного, и он догонит их. Впереди стала плотная стенка кустов, а потом – Серёгин услышал, как заводится мотор автомобиля. Пётр Иванович сбавил ход, подкрался к кустам и осторожно отодвинул в сторону ветку. За кустами начиналась мокрая, разъезженная грунтовая дорога, а на ней, увязая в грязи, пыхтел «Жигулёнок». Выбросив сизый выхлоп, «Жигулёнок» взревел и укатил, вышвыривая из-под колёс комки грязи и брызги грязной воды. Машина исчезла за поворотом, но Серёгин успел увидеть и запомнил её номер. Выхватив из кармана свою потрёпанную записную книжку и ручку, Пётр Иванович по быстрому нацарапал цифры номера на первой попавшейся странице и подписал: «верхнелягушинский чёрт?».