'The Portal of Life'

Деньги могут сделать многое. Благодаря им, или вернее будет сказать из-за них, люди выходят за рамки человечности. Сами того не замечая, они делают все возможное, лишь бы у них была хоть копейка в кармане: кому-то на жизнь, кому-то на собственные развлечения. Мир, словно бездна, утоп в волнах грязных купюр, от которых не избавиться. А средь них плавают обмякшие трупы людей, которые от жадности захлебнулись, а ведь могли сойти на берег. И что самое страшное — людей, объедки которых пожирают рыбы, с каждым днем становится все больше. Люди не ведают, что творят и порой совершают самые глупые и неисправимые поступки. Зачастую расплату несут сами грешники, но бывают и те, кто за собой на дно тащит еще кучу невинных. Деньги, деньги, деньги… Шесть букв, два слога, море проблем… — На владельца корпорации «The Portal — 생활» было совершено покушение. Во время нападения никто не пострадал. Как оказалось позже, Ким Хичоль вместе с семьей отдыхал в своих апартаментах, как неожиданно два человека в черных масках проникли в дом… — монотонный голос раздавался из телевизионного динамика, но молодому диктору не дали договорить. Тэхён уже не слышал его из-за неожиданного отключения телевизора. Утро всегда начиналось с крепкого кофе и программы новостей. Сколько бы лет не прошло, а парень, умывшись, садился перед плазмой, включал первый канал по памяти и ждал свой горячий напиток, который через пять минут приносила ему горничная. Это было настолько обыденно, что не сделать этого было невозможно, и казалось, не сделав бы, день был бы шершавым и с изъянами. Тэхёну никогда никто не мешал, не шумел, когда о новостях рассказывал диктор, даже на цыпочках обходили парня, но сегодня мать решила начать менять жизнь Тэхёна, но начала с неверного пути. — Сколько можно, Тэхён-и? Тебе было мало вчерашнего? — на нервах выругалась женщина и уже хотела разбить этот телевизор к чертям, но во время одумалась и начала использовать успокаивающую методику. — Вдох-выдох. По голосу парень понимал, что мать сегодня не в настроении, что в принципе и следовало ожидать, ведь это на них вчера покушались двое бандюганов, которые всеми своими силами пытались отыскать в особняке что-то ценное и стоящее. Но если верить должности отца Тэхёна и как шикарно они живут, то в этом доме даже ручка от двери стоила немалых денег. Но парни в масках искали что-то определенное, но так и не успели найти, как их повязала личная охрана отца. В итоге тех двоих ждет тюремная жизнь, а отца увезли в больницу с сердечным приступом, из-за чего мать сама не своя ходит со вчерашнего дня. — Я просто включил новости, как и делал это вчера, и позавчера, и неделю назад, мама, — более спокойно выдохнул Тэхён и сделал глоток своего уже остывшего кофе. Напиток уже не был настолько вкусным и горьким, как любил парень, а продолжать пить остывшую пародию на кофе не было никакого желания. Оставив чашку с недопитым кофе на журнальном столике, Ким встал с дивана и направился в свою комнату, как мать подала голос в утвердительной форме. — Сегодня едешь к отцу. Он просил, чтобы ты лично навестил его. Тэхён был повергнут в шок от этой новости, ведь родители знают, что он не любит покидать свой дом. Тут его место, и как бы хорошо и прекрасно не было за пределами этого особняка, Ким не осмеливался ступить из дома. Парень остановился на лестнице и, не поворачиваясь, заявил, что никуда он не поедет, на что мать была готова биться в истерике от безысходности. Она всегда поддерживала своего сына, но никогда не могла перечить своему мужу. Но эти двое только и делают, что противятся друг другу, а мать должна смотреть на это и страдать так, как не страдают ее мужчины. — Тэхён-а, просто о-оденься, и выйди во двор. Я скажу, чтобы тебя отвезли, а в больнице проводят до палаты… без разговоров, дорогой, — сдерживая слезы, приказала мать и удалилась из гостиной, теряясь в коридорах. Парень знал точно, что его вылазка из дома не сулит ничего хорошего. Всему виной холодный кофе и недосмотренные новости. Про себя Тэхён отметил, что впредь не стоит оставлять надолго напиток нетронутым, а новости, в которых говорят, как «прекрасна» жизнь на Земле, следует дослушивать до конца. Это его личный ритуал, благодаря которому день пройдет точно по плану, не дописывая на полях еще кучу ненужных дел, которые Ким раньше никогда не совершал. Можно подумать, что вылазка освежит парня, придаст сил, энергии… желание жить. Но для самого Тэхёна это было самой настоящей пыткой, не такой жизни он хотел… не с таким шрамом он хочет встречать всех тех незнакомцев, которые всего лишь будут проходить мимо; солнце, которое будет приятно греть своими осенними лучами, не такими теплыми, как летом, но и это сойдет. Тэхён не был уверен, что выглядит так же красиво, как пять лет назад, но когда его увидела мать, то она не смогла сдержать восторга, сказала, что ее мальчик выглядел самым красивым юношей в Сеуле, а после оговорилась: «самым красивым в мире». Её сын стоял перед ней в черных брюках и белой рубашке, поверх которой было накинуто пальто цвета хаки. Тэхёну слова матери льстили, но одарить женщину своей улыбкой он не мог. Просто потому, что не сильно хотелось. — Я могу поехать с тобой, — начала переживать мать, провожая сына до ворот, где уже стояла черная Mazda CX-4, подаренная лично сыну Кима на его совершеннолетие. Как жаль, что мальчик так и не побывал за рулем собственного автомобиля, но, как обещал ему отец, Тэхён обязательно еще опробует себя в роли водителя. Только вот в это верилось с трудом. — С тобой я буду выглядеть еще более нелепо, мама, — возмутился сын и, вдохнув в легкие домашнего воздуха, вышел на улицу, направляясь к машине. Мать по-прежнему вела его за руку, а парень от безвыходности положился на матушку и держался за ее спасительную руку. Усадив сына на заднее сиденье автомобиля, мать пожелала юноше удачи и попросила быть с отцом менее саркастичным и более милым, чего Тэхён не мог пообещать. На этом и разъехались. Дорога не занимала много времени, но этого было достаточно, чтобы навести в голове полный бардак. В жизни мистер Ким не часто общался со своим сыном, и новость о том, что он желает его видеть сейчас, не просто озадачила Тэхёна, а вводила в конкретное непонимание, отчего парню было не по себе. Как и говорила мать Тэхёна, его проводили до нужной палаты и оставили наедине с отцом. Мужчина был малость удивлен увидеть перед собой сына, но его улыбка на лице говорила о чём-то хорошем. Он чертовски был рад, что смог заставить Тэхёна выбраться из дома, не прикладывая особой силы. — Присаживайся, — предложил отец, лежа на больничной койке в VIP отделении. — Без лишних слов, Тэхён-и, — начал отец уже более серьезным тоном. А судя по нему, можно было догадаться, что сейчас лицо отца выглядит хмурым и довольно серьезным. Юноша не собирался оставаться здесь больше чем нужно, но разговаривать с отцом стоя было не очень культурно, ведь сам мужчина в детстве учил мальчика вежливости и манерам. Присев на кресло возле койки, Тэхён опустил глаза в пол и был весь во внимании. — Ты же знаешь, сынок, что я люблю тебя и твою мать. И всегда желал вам только лучшего, — мужчина смягчил тон и громко выдохнул, начиная пугать Тэхёна. Парень обычно чувствует себя смущенно в компании родного отца, и это мешало ему перебить его, вставить хоть слово. — Вчера кое-что произошло, как ты знаешь. Но преступники так и не нашли, что искали, но они вернутся вновь. Охрану в доме я уже усилил, но этого мало. Твою жизнь будет охранять один из моих личных телохранителей… — Зачем? — осмелился перебить отца Тэхён, подымая свой измученный взгляд в сторону мужчины. Хороший вопрос «зачем?», но так сложно понять, что именно имел ввиду молодой человек. Тэхён не любил говорить много и ни о чем, он предпочитает говорить основное и в лицо, никогда не сморозит глупость и, по мере возможности, будет вести себя предельно серьезно. И порой такой сын пугал своего отца, но после мужчина всегда восторгался парнем. Ким-старший вырастил разумного сына, ответственного и делового. Идеал для наследника. — Зачем, что, Тэхён? — все же не понимал отец сына, но, не спросив сейчас, он вряд ли потом услышит ответ. Что-то мужчине подсказывало, в какую сторону клонит Тэхён, и отчего хотелось сию же секунду добавить что-то еще, не дав Тэхёну права голоса. Но как оказалось, Тэхён и сам не горел желанием говорить то, что кричал раньше. Говорить то, что так отчаянно и жалостливо вырывалось из самого горла, разрывая связки. Потом обязательно было больно, без этого никак, но он так хотел быть не просто услышанным, но и понятым. Но родители предпочитали затыкать уши и плакать… плакать, пока их мальчик не видит тех слез отчаяния. — Забудь, — прыснул юноша и опустил глаза в пол, снова. Он делает это всегда, потому что догадывается, что если он будет смотреть прямо в глаза собеседнику, то обязательно начнет его смущать. А это влечет за собой ряд проблем и море недоговоренностей. — Теперь я могу ехать? — Когда у тебя за плечами будет идти Он, то можешь ехать хоть куда, я буду спокоен, — усмехнулся отец и сделал акцент на слове «он», а Тэхёну в это время хотелось кричать, просто из-за того, что он не понимает собственного отца. Он не может понять, о чем говорит мужчина, но тот не заставил долго ждать объяснений, немного облегчив жизнь Тэхёну. — Это Чон Чонгук, отныне твой личный телохранитель. Он будет слушаться тебя во всем, но если скажешь ему оставить тебя в покое, то он не исполнит этот приказ. Как ни крути, но работает он на меня. Мистер Ким хрипло захохотал, только вот Тэхён не поддержал его веселья. Хотел уже поскорей уйти отсюда, оставить отца одного и его плоские шуточки, над которыми смеется лишь он один. Тэхён понимал, что спорить с отцом в данной ситуации было бы глупо и неразумно, ведь его слово, можно сказать, — закон. А законы принято не нарушать, так пускай же некий Чон Чонгук охраняет драгоценный зад Ким Тэхёна, которым Тэ не особо-таки дорожил, нежели его отец. Тэхён, поняв, что разговор окончен, уверенно встал с кресла и в эту же секунду почувствовал тепло сзади, отметив у себя в голове, что к этому нужно привыкнуть. Первые ощущения было не передать словами, а учитывая, насколько чувствительным является Тэхён, то каждый выдох парня сзади обжигал оголенную шею Кима. «Это он так близко стоит или у меня повысилась чувствительность?» — удивлялся в голове парень, но, не задерживаясь более, покинул отца, поклонившись напоследок, как его и учили в детстве. Дверь открылась перед носом наследника, и пока еще Тэ не вышел окончательно, отец крикнул вслед твердое «позаботься о моем сыне», которое летело в сторону тому самому Чонгуку, никак не касающееся Тэхёна. Ким вышел, остановился и повернулся к парню, который терся у него сзади. Новый знакомый, или все еще некто, приятно пах. Его одеколон перебивал натуральный гормональный вкус, он смешался вместе с мятным шампунем, создавая резкие и охлаждающие нотки, которые не могли понравиться Тэхёну. В его вкусе более мягкие и приятные ароматы, нежели резкие и отталкивающие. Ким устремил глаза в сторону Чонгука, он был уверен, что смотрит ему прямиком в глаза, и скорее всего смущает, как всегда, но это было не важно. Теперь Чонгук личная игрушка Тэхёна, отныне ему не нужно перед ним играть не свои роли в драме под названием «Жизнь». — Было бы лучше, если бы ты шел впереди, — нарушил идеальную больничную тишину Тэхён, не меняя своей суровости и усталости. Киму было бы намного удобнее идти за кем-то, нежели самому искать выход. Но только Чонгук не разделял желания парня. — Если я буду идти впереди, то потеряю Вас из поля зрения, — спокойно ответил Чонгук и остался на своем месте, ожидая пока Ким соизволит двинуться в путь. Но вместо того, чтобы хмыкнуть и продолжить идти, Тэ закатил глаза и усмехнулся, скрещивая руки на груди. — Если ты будешь идти сзади, то как я пойму, где выход? Сегодня я без своей чудо-палочки, как видишь, — разведя руки по сторонам, Тэхён пытался доказать парню, что его спасителя нет, а без него он как без глаз. С недавних пор трость стала органом зрения, который Тэхён оставил дома в надежде, что его проводят туда и обратно. Чонгуку еще вчера передали дело по сыну мистера Кима, но из-за неотложных обстоятельств он так и не успел даже открыть документ, что повело за собой в первую очередь неловкость, которая атаковала Чона с головы до пят. Помявшись с ноги на ногу, Чонгук неловко улыбнулся и, чтобы подтвердить свои предположения, помахал перед лицом Кима рукой. — Не нужно махать здесь своими клешнями, — вновь усмехнулся Тэ и закатил глаза, заводя в недоумения Чонгука. Если не слепота, то тогда что? — Как непрофессионально с твоей стороны, не ознакомиться с делом, которое тебе передали. Ты должен был уже знать мой любимый фильм и какой чай я предпочитаю, не говоря уже о моей инвалидности, — наигранно расстроился Ким, но дабы поддержать и без того растерянного телохранителя, Тэ улыбнулся. Фальшиво, без этого никуда, но даже это немного успокоило разбушевавшиеся волнения Чона. — Просто отведи меня до машины. — Сдался Тэхён и развернулся вправо, но, как оказалось, поворот был неудачным, а Чон, переварив только что полученную информацию и сложив дважды два, аккуратно обхватил ладонями плечи Тэхёна и развернул в противоположную сторону. — Думаю, мне должны были об этом сказать в первую очередь, — обиженно выдохнул Чон и направился к выходу, замечая, что Ким как ни в чём не бывало засунул руки в карманы штанов и последовал за ним, оглядываясь по сторонам, будто что-то видел своими незрячими глазами… Ким предпочел всю дорогу идти в гробовом молчании, лишь изредка издавая ртом неприличные звуки, заставляя Чонгука оборачиваться. Но Ким всего-навсего облизывал свои пересохшие губы, а в животе у него бушевал ураган. Парень выпил лишь кофе, точнее сделал глоток холодной пародии. Как остывший кофе может считаться за кофе вовсе? Но Тэхёна ничем не переубедишь, а пить он привык то, что душа желает, а не то, что остывает со временем и теряет какой-либо вкус. Чонгук всю дорогу только и делал, что оборачивался, чтобы убедиться, не остался ли где Тэхён позади, не врезался ли он в кого. Но на удивление, Ким отлично справлялся. Шёл след в след за Чонгуком, делая уверенные шаги. Не сказать, что парень выглядел счастливым, но и сказать со стороны, что он слеп, тоже невозможно. Наверное, Чонгуку не дозволено так много и пронзительно смотреть на наследника Кима, хотя подождите… — это его работа. От этой мысли Чон гордо выпрямил спину и улыбнулся. Хоть ему теперь придется подрабатывать нянькой для большого мальчика, но зарплату увеличили чуть ли не в два раза. Стало ясно отчего такая расценка. Машина ожидала их у входа. Усадив на заднее сиденье Тэхёна, Чон обогнул автомобиль и сел рядом с Кимом. Теперь можно было выдохнуть: Тэхён в безопасности — можно жить дальше. — Слушай, а если я пойду в туалет, ты пойдешь со мной? — в салоне машины раздался спокойный голос Тэхёна, в котором читались издевки. Чон понял всю несерьезность ситуации лишь после того, как успел создать внутри себя хаос. — Н-нет. Это н-не входит в мои о-обязанности, — заикаясь, ответил Чонгук, расстегивая верхнюю пуговицу рубашки, надеясь, что этого Тэхён не заметил. — Что, даже когда в душ пойду, ты не пойдешь со мной? — Нет, мистер Ким, — уверенно отрезал Чонгук и устремил взгляд на Тэхёна, который выглядел расслабленным и даже веселым. К чему клонил русоволосый, Чон так и не понял, но долгожданного «я пошутил», которое бы облегчило жизнь Чонгуку, так и не последовало. И парень уже уверенно мог ставить в колонке галочку напротив «шутник хоть куда, весь в папочку». — Считай, что теперь ты моя игрушка. А в детстве я любил купаться с резиновыми утками, Гукки. Но меня могут неправильно понять, если я с собой прихвачу пару жёлтых игрушек. Так что если надо будет, то и искупаешься, — усмехнувшись на полном серьёзе, сказал Тэхён, а Чонгук уже хотел высказать все, что накипело насчет разбалованного сыночка, но в голове заело «ты моя игрушка». Он не впервые слышит подобное, но каждый раз, когда эти слова режут слух, хочется все бросить и уйти в мир людей, наконец-то. Быть игрушкой в руках богачей — не то о чем мечтал парень, но ничего не остается делать, как подставлять собственную спину под пули, которые принадлежат вовсе не ему, а тем Золотым задницам. Его работа — молчать и исполнять желание, но вместе с этим всегда быть начеку и следить в оба глаза, и если что, не жалеть себя и свою жизнь, уберегать своего хозяина. Но так сложно исполнять желание похотливого избалованного сыночка, которого даже инвалидность не делает менее дерзким и развратным.