'The Portal of Life'

Юнги был больше чем просто удивлен. Верить словам младшенького совсем не хотелось, а в голове возникает уйма вопросов и один часто повторяющийся «как это милое создание за короткий промежуток времени смогло поменяться на сто восемьдесят градусов?». И правда, от Чимина подобных слов и тона не ожидал услышать и сам Тэхен, который уже давно смог осилить себя и собраться. — Чимин, прекрати, — шепотом возмутился русоволосый и вытер свои влажные щеки тыльной стороной ладони. Пак не мог возразить и уж тем более остановить Тэ — опять немаловажные статусы и должности. Они занимают всю проходящую жизнь, становятся лицом человека и до конца жизни властвуют поверхностно. И лишь когда душа человека покидает дряблую и затасканную оболочку, статус теряет какое-либо значение. На то это и жизнь. Юнги нагло усмехнулся, когда Тэхен отстранился от Пака и подошел к нему, дрожащей рукой нащупывая ладонь Мина. Киму сейчас не до разборок и раздувать из мухи слона, устраивая самое настоящее огненное шоу, не сильно-таки хотелось. Но в середине рушился самый настоящий внутренний мир. Чонгук успел за долю секунды пустить снаряд атомных бомб, которые налету безжалостно, одна за другой, начали взрываться. А внутри ведь живность: там быстро колотящееся сердце, которое восстановить после бесчеловечной катастрофы будет невозможно. Тэхен чувствует, как клетки расщепляются, влеча за собой адскую боль. Наверное, именно так умирает душа… На выходе из офиса Юнги замедлил свой ход и обернулся назад, надеясь не увидеть там рыжее создание, от которого веют лишь одни беды. Но надежды Мина так и не оправдались: Чимин медленно плелся за ними и пытался лишний раз не поднимать голову на Тэхена, чувствуя при себе вину, за что, не зная сам, но можно предположить, за столь непростительное самоволие с его стороны. Но что не делается — все к лучшему. К тому же, Пак всего лишь пытался уберечь чувствительного Кима от зверя, от чьих лап не смог убежать русоволосый. И Чимина в этом поддерживал сам Юнги: пронзительно и осуждающе смотря на него. Но детская и светлая натура парня не позволила делать лишних действий в сторону блондина, даже если будет задета гордость, Чимин опустит голову и промолчит, нежели начнет отстаивать свою точку зрения. Рыжеволосый никогда о себе особо и не пекся, разве что только за других, а за Тэхена из кожи вон готов лезть. Но сейчас Тэ сам решает, что ему лучше, а что — нет. И в его желаниях следовать за Мином, даже не зная, что от этого ожидать. Чимин лишь будет плестись сзади и защищать, что, в принципе, и должен делать телохранитель. Юнги, как настоящий джентльмен, открыл перед Тэхеном дверцу своего авто и проследил за тем, чтобы Ким не ударился головой о крышу машины. После чего с гордо поднятой головой и язвительной улыбкой обогнул авто и сел рядом с русоволосым с другой стороны. — Давай договоримся, что в следующий раз ты не заставишь себя ждать, — нарушил гробовое молчание Юнги, обращаясь к задумчивому Киму, чьи глаза были полны боли и отчаяния. Мин, конечно же, даже представить себе не может, что тревожит его спутника жизни, отчего его глаза погасли, как перегорелые лампочки, а губы раз от раза содрогаются, пытаясь принять форму улыбки. Но признаться честно, Юну совсем не интересно, он даже не видит, что Тэхена нет рядом с ним. Вместо него сидит лишь его оболочка, душа которой плавится в муках и страданиях. — Да, — на автомате ответил Ким, даже глаз не поднимая на Мина. — Сегодня нам нужно расписаться, Тэхен. Это не займет много времени. Точка. Крест. Называйте как хотите, а для Тэ это значит одно и тоже — конец. Ким думал, что это случится еще нескоро, и уж тем более не сегодня после произошедшей трагедии в его жизни. Но зачем тянуть, если все точки уже давно расставлены над «и»? Тэхен наконец поднял свое поникшее личико на Юнги и подарил тому фальшивую улыбку, которой раньше одаривал мать, каждый раз говоря, что все в порядке. Пришла очередь Мина выслушивать ложь, которая, между прочим, приходится по вкусу старшему. Главное, чтобы Тэ был счастлив в его глазах, а то, что у него на душе — совсем неважно. Ким, можно сказать, никто для Мина — лишь человек, чью жизнь блондин постарается покромсать, так зачем же лишний раз переживать за него? На удивление дорога в вечернее время была полупустой, что позволяло без проблем добраться до места, не встревая при этом в каждодневные пробки. Тэхен сидел и смотрел в окно, совершенно ни о чем серьезном не думая. Но сердце было готово вырваться из грудной клетки, когда на весь салон машины раздался оглушающий крик водителя вперемешку с сигналом массивной машины (как понял Тэхен). У Кима сперло дыхание, и время на мгновение остановилось. Точно в такой же картине уже побывал Тэхен однажды, тогда, в тот роковой день: была абсолютная тишина, но после — две ослепляющие фары в глаза, оглушающий крик и тьма. Русоволосый помнит этот день в деталях и готов поклясться, что та ночь снится в кошмарах. А сейчас картина не менялась, одно лишь отличие — Тэхен не видит ничего, лишь перепонки содрогаются при громком гудении машины. Ким попытался закрыть уши, а вместе с тем Мин обвил руками дрожащего Тэ и, будто утаивая того от опасности, прижал к себе и не отпускал. Руки Мина содрогались, как и весь Тэхен — тому тоже было страшно. И лишь когда машина с ударом о столб остановилась, Юнги разжал руки и вылез из машины — опасность миновала. Капот автомобиля Юнги был полностью разбит, а водитель, что сидел на переднем сидении обтекал кровью и безжизненно смаргивал слезы. Мин бы дал сотку, что мужчина остался бы жив, если бы не лопнувшее лобовое стекло, осколки которого плотно впивались в грудь слуги. От всей картины Юнги лишь поморщился и набрал номер скорой. Тэхен до сих пор дрожал и пытался унять свой пылающий страх внутри груди. Но все тщетно, и вместо того, чтобы успокаиваться, парень хотел кричать, выудить свою панику изнутри, ведь все уже закончилось. Юнги поспешил вытащить Кима из машины и увезти в безопасное место, где можно было бы спрятать русоволосого за массивными спинами верных телохранителей. — Тэхен-а, скорее, — умолял Юнги, вытаскивая младшего из дымящегося авто. — Не бойся, все уже кончилось, — продолжал Мин, сам не веря своим словам, ведь это лишь начало вечера… Юнги посчитал более разумно привезти Тэхена в свой пентхаус, куда был вызван отряд парней с приказом о защите. И Тэ было все побоку, куда его везут и с кем. Его воспоминания не выветривались даже при сырых объятиях старшего со словами «все в порядке, не бойся». Но Мин Юнги никогда не поймет, а у Кима началась самая настоящая апатия. В пентхаусе по прибытии уже ожидали парни: кто у двери, кто внутри. Юнги кивнул в знак приветствия и проводил Тэхена до своей кровати, где лениво развалилась Пунь и подскочила в тот же момент, как только хозяин появился в поле зрения. Собака молниеносно подпрыгнула с места и пустилась в откровенные объятия с Мином, но парень не разделял такого же доброго приветствия. Пунь действовала на нервы. Тогда пушистый зверек решил познакомиться с новым гостем в его апартаментах, и когда холодных нос уткнулся в горячую ладонь Кима, русоволосый неожиданно вздрогнул и прижался к Мину, боясь сделать и шаг. — Не бойся, это Пунь — собака, вроде как… не кусается. В любом случае я ее сейчас уберу, чувствуй себя как дома, — успокоил того Юнги и начал дергать собаку за ошейник, пытаясь вытащить ее из комнаты и передать служанке. Но, на удивление всем, Тэхен сел на колени перед собакой и вытянул руки вперед, пытаясь нащупать мохнатого «медведя». Ким никогда не боялся животных и принимал каждого, но иметь дома такую махину не хотелось. Нужен особый уход, который Ким оказать бы чисто физически не смог. Мягкая шерсть, словно шелк, скользила меж пальцев младшего, вызывая искреннюю и нежную улыбку на лице парня. А Пунь, вместо того, чтобы рычать и ругаться, начала ластиться рядом с новым знакомым, показывая свои хорошие и добрые стороны. Ее нос был необычайно холодным и мокрым, что вызывало мурашки при каждом касании о шею Тэхена. Русоволосый впервые за день рассмеялся, не смея сдерживать положительные эмоции внутри себя, а Мин от удивления открыл рот — еще никто так не нравился Пунь после ухода Хосока, даже сам Мин Юнги. И все же животные — самые лучшие успокоительные. Они способны лечить человека изнутри, перенимая всю отрицательную энергетику себе, делясь всем позитивным. Юнги посчитал, что лучше будет оставить Пунь вместе с Тэхеном. Уж лучше с кем-то, нежели совершенно один. Сам он отправился в офис устранять свою головную боль и опасность для жизни Тэхена. В офисе Мина ожидали Хёна и Минхо с уже нарытой информацией случившегося. Девушка была сама не своя, от паники увял ее пыл и вечное встревание в разговоры. А в глазах Минхо горели искры, ему всегда по душе были столь трэшевые моменты, а когда они происходят с другом, то такое зрелище пропустить нельзя. — Ты узнал, кто это был? — не разделяя столь ярого интереса с Минхо, поинтересовался Мин и выхватил папку с документами из рук Хёны. — Уже давно, просто до тебя добраться все не мог, — усмехнулся Хо и подошел к блондину, дабы объяснить что к чему и кто вообще позарился на драгоценного Тэхена. — Чон Бонсу. Личность неизвестная, и я удивлен, что человек из грязи смог протянуть руки к наследнику Киму. Но что есть, то есть. Мужчина год назад лишился сына, как можно догадаться, искусственным способом. В то время всем этим руководил покойный Ким и не раз сталкивался с этой личностью. По данным известно, что они заключили мирный договор, и опасность миновала. Но после смерти Ким Хичоля договор перестал действовать, и Бонсу зарядил пушку. Сегодня он сделал первый выстрел, к счастью, промахнулся, — закончил Минхо и указал указательным пальцем на фото мужчины в возрасте. Юнги не смог сдержать улыбки и, перелистывая информацию о мужчине, как выразился Минхо, из грязи, Мин остановился на семейном древе Бонсу, внимательно изучая каждого члена семьи. — Получается, это уже второй охотник на Тэхена? — начал мыслить вслух Юнги, обводя вокруг фотографии с милой девушкой пальцем. — Этот старик начал действовать только сегодня, если учитывать смерть Хичоля. Но за наследником уже следили до этого, думаешь, это был Бонсу? Минхо усмехнулся мыслям блондина и похлопал его по плечу, не боясь последствий, потому как ему позволено. — Не думаю, что это был Чон. Разные игры ведут эти люди. Бонсу как открытая книга — ничего удивительного и фантастического. Хотел списать вашу смерть на автокатастрофу, банально. Но тот, первый, играет осторожно. Если присмотреться, то он еще не сделал ни одного выстрела, он метится в самое яблочко. Я не удивлюсь, если его люди совсем рядом, если не с Тэхеном, то с тобой — точно. — Минхо забрал папку с досье Чон Бонсу себе, ожидая следующих приказов Юна, который тщательно перерабатывал информацию. Ему хватило двух минут, чтобы собраться с мыслями и приступить к делу. — Хочу встретиться с дочерью Бонсу, той, что постарше. — Юнги сам еще тот игрок. В жизни он самый настоящий геймер, обожающий экшн и кровопролитие. Для него не составляет труда поставить на место того или иного человека, будь то мужчина или женщина, старик или ребенок. В жизни каждый человек должен знать свое место и не претендовать на ступень выше положенного, и Мин с радостью добавляет грязь в грязь, надевая обтягивающие кожаные перчатки. Хёна от реплик своего начальника поморщилась и поджала губы. Девушка еще не до конца смогла смириться с деятельностью Юнги, и каждый раз, когда он проводит подобного рода вылазки, готова собирать вещи и уходить в отставку. Она девушка и ей, конечно же, страшно, если и не за жизнь тех несчастных, за свою-то — точно. — Господин… она ведь еще совсем юная, — вмешалась в разговор блондинка, невинно опуская глаза в пол. — Тэхен тоже не зрелый. — Но ведь юная леди ни в чем не виновата, почему она должна отчитываться за грехи отца? — не успокаивалась Хёна, в этот раз думая, что сможет переубедить начальника. Но подобные слова вызвали лишь усмешку на лице Мина и с каждым разом пробуждали ярое желание выгнать блондинку из компании. Но как печально, что эта девушка идеально эрудирована и верна. Ее потерять будет трагедией, и Юнги это прекрасно понимает. — Чтобы отец понял на кого позарился, Хёна. Если я лишу его жизни, то как он это поймет? А так, он будет смотреть на тело своего чада и жить с этим всю оставшуюся жизнь. — Блондин лишь раздраженно посмотрел на блондинку и поспешил удалиться. Девушка была готова к такому ответу и слишком удивлена не была. Минхо, перед тем, как последовать за Мином, оценивающе посмотрел на Хёну и улыбнулся, но как только блондинка оскалила свои белоснежные зубки и чуть ли не зарычала, парень вылетел пулей из кабинета и направился за Юнги. — Минхо, сделай так, чтобы на встрече с дочерью Бонсу, Хёна присутствовала там, — как только к нему подбежал брюнет, попросил Юнги более властным тоном, нежели дружеским. И Хо одобрительно кивнул, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов, направляясь обратно. Юнги не с рождения был жесток сердцем, просто жизнь стерла все доброе, что когда-то преобладало в парне. И порой он спрашивает самого себя: «Я ведь не Бог, так почему решаю, кому жить, а кому — нет?» Ответ приходит не сразу, но он настолько лаконичный, что Мин захлебывается истерическим смехом и запивает его дорогим виски. «Потому что».

***

Тэхен предпочел провести весь вечер с Пунь, не обращая внимания на тщетные попытки служанки заставить поужинать его за столом. Собака оказалась важнее собственного голода, она ластилась и ублажала своими мокрыми поцелуями, заставляя Кима чувствовать себя лучше. Чимин же прибыл следом за Тэхеном, но как только увидел белого медведя, остался на месте рядом с охраной, не рискуя проходить внутрь комнаты. И при любой возможности пытался выкричать Тэ к себе, но тот, кажется, не только слеп, но и глух. Паку понадобилось выпить две таблетки успокаивающего перед тем, как войти внутрь, ведь он должен быть рядом с Кимом и поддерживать его. Спустя два часа рыжеволосый пересилил себя и открыл дверь в комнату, на цыпочках подкрадываясь к Киму, который по-прежнему лежал на полу вместе с Пунь. Собака, заметив позади Тэхена незнакомца, подала голос и рванула вновь на Пака. Бедный Чимин от страха завизжал и встал на колени, моля зверину остановиться. И хоть Тэхен не видел всего происходящего, но ему отчего-то стало смешно, наверное, от того, что где-то глубоко в мыслях, в своих представлениях, он видел, как Пак беззащитно лежит под собакой и трясется весь от страха за свою плоть и жизнь. — Чимин, это же собака, — усмехнулся Тэ и подошел к другу, отводя Пунь от парня. — Я с этой… у-уже знаком, мне хватило, спасибо, — заикаясь, объяснился Пак и попытался встать на свои две, при этом любым способом избегая зрительного контакта с Пунь, чьи глаза любопытно осматривала рыжеволосого. — Странно, мне кажется она милый зверек, — улыбнулся Тэхен и отпустил Пунь, надеясь, что та не полезет за долей ласки к Чимину, который до сих пор дрожал при виде этого животного. — Как ты? Все в порядке? — Хочу остаться здесь, если не навсегда, хотя бы на пару месяцев, — пожелал Тэ, поджимая нижнюю губу. Его глаза с искоркой «осматривали» помещение, и даже если Ким понятия не имел в каких хоромах он сейчас находится, ему все равно здесь было приятно и комфортно. Здесь он ощущал себя в безопасности, нежели в своем родном особняке, где присущи вечный сквозняк и холод. — Мне здесь тепло, — с улыбкой на лице выдохнул Ким и начал кружиться вокруг себя, вызывая улыбку не только на лице Пака, но и на пришедшем Юнги. — Так оставайся, — неожиданно для всех вмешался Мин и подошел к счастливому Киму. — Мне будет спокойнее, если ты будешь жить здесь, — закончил блондин, впритык подойдя к Тэхену, нежно обхватив того за руку. Русоволосый слегка вздрогнул от холодной ладони старшего. Юнги и раньше проявлял знаки внимания и нежности, но ощущать его сбитое дыхание на своих губах, теплое тело совсем близко и ледяные руки, было весьма странно и непривычно. Тэхен никогда не думал о Мине в сексуальном плане, он никогда не задумывался о нем, как о мужчине. Но действия старшего заставляют посеять подобное в своей голове. Чимин прекрасно понимал, к чему клонит блондин и что собирается предпринимать дальше, и желание смотреть на подобную сцену отпало, примерно так же, как и у Пунь, которая молниеносно с писком выбежала из комнаты, оставляя парочку наедине. Чимин последовал ее примеру, бесшумно закрыв за собой дверь. «Это выбор Тэхена, — с закрытыми глазами думал Пак, подпирая спиной дверь. — Юнги с ним нежен… с ним он настоящий». Тэхен был обескуражен от действий старшего и до конца не понимал, что происходит, пока не почувствовал на своих губах мягкие дольки губ Мина. Блондин нежно и с опаской перешагнул грань между этими двумя, надеясь не получить отказ от Кима. И Тэхен не отстранялся, но и не позволял целовать себя грязно и мокро. Юнги было вполне достаточно простого детского чмока. Это был первый шаг к их совместной жизни и разрешение Тэхена на себя самого. — Ты мне нравишься, Юнги, — прошептал Тэ, как только Мин выпустил того из своего плена. Мин каждый раз пользовался инвалидностью Тэхена и без смущения беззвучно насмехался над младшим, прекрасно зная, что Тэ не видит. Но сейчас смеяться совсем не хотелось, кажется, Юнги начал понимать, что его план понемногу осуществляется. А если так, то до итога рукой подать. Вот только Ким Тэхену мстить совсем не хочется, он выше самого Юнги… он выше. — Ложись спать, — приказал блондин и проводил младшего до кровати. Тэхен улыбнулся, когда старший стал раздевать его, но вовремя остановил того, не позволяя снимать с себя рубашку и штаны. — Ладно, не маленький. Раздевайся и ложись спать. Я приду поздно, — поцеловав Кима в лоб, Юнги со спокойной душой оставил в своей комнате усталого Тэхена, чье лицо было похоже на спелую клубничку в самый сезон. И Мин бы остался в столь прекрасный момент рядом с Кимом, вот только дела ждут, как своего родного. Они зовут, и бьют куранты, поэтому оставить их сегодня никак нельзя. Хёна непонимающе встретила своего господина в машине, неодобрительно одарила его подозрительным взглядом и вытянула раздражающее «куда мы?». Но Мин так и не ответил девушке, оставляя ее вопрос без ответа. Сегодня он хочет приблизить девицу к себе еще больше в профессиональном плане. Примерно через полчаса они вместе с Хёной прибыли в главную больницу города, предназначенную компании «Витэ». Девушка молчала вплоть до того момента, когда они вместе с Мином зашли в лифт, и тот нажал на кнопку несуществующего этажа. В больнице было всего двадцать пять этажей, и ни о каком тридцать втором не может быть и речи. — Мин Юнги, что происходит? — взволнованно завыла девушка и недоверчиво начала смотреть на своего господина. — Сама все увидишь, — пробубнил Мин, и двери лифта моментально распахнулись перед их лицами, открывая вид на подобие лаборатории. Девушка никогда не слышала об этом месте, оно и понятно: Юнги приходилось его скрывать даже от доверенного лица. Внутри лаборатории пахло медикаментами и гнилью, отчасти напоминающее место по хранению трупов — морг. Блондинка поморщилась от неприятного запаха, бьющий по рецепторам, и продолжила путь за Юнги. Парень свернул в конечную дверь, которая на вид не отличалась от остальных, но как только двери распахнулись, еще терпимый мерзкий запах сменился пахучей жидкостью — формалином. Внутри отведенной комнаты их ожидал преданный Минхо, слабо улыбаясь своему хозяину и издевательски подмигивая Хёне, которая была готова с визгом улететь отсюда куда подальше и больше не возвращаться в это место. — Все готово, — нарушил молчание Хо и указал рукой в сторону кушетки, на которой была привязана та самая молодая девушка. Она ранее была явно без сознания, потому что в настоящее время даже самый жесткий скотч не мог удержать ее визг и крик. Юнги кивнул головой своему другу и повернулся к своей напуганной секретарше. Сегодня парень не прихватил с собой перчаток, передавая инициативу в руки девушке. Она должна пройти на новый этап по службе у Мина, поэтому отказавшись от подобной деятельности, она лишь лишиться работы и языка. — Хочешь наказать ее вместо меня? — спросил Мин, попутно закатывая рукава белоснежной рубашки. Но девушка лишь истерически замотала головой, что было довольно-таки ожидаемо, учитывая ее дрожащие ноги под собой. — Тогда помоги Минхо, — усмехнулся Юнги и отправился к лежащей на кушетке девушке, еще можно сказать, ребенку. Она выглядела точно так же, как и на семейном фото, только кожа в разы побледнела, забирая жизненную красоту девицы. Она плакала слишком жалостливо и громко, вот только ее все равно никто не услышит, и Мин не боится открыть ей рот. — Пожалуйста, отпустите меня… что происходит… мама-а-а, — начала скулить девочка, вызывая наглую усмешку на лице блондина. Юнги нашел свободное место на кушетке и приземлился рядом с девочкой, не смея прикоснуться голой рукой к ее обнаженному телу. В такие моменты Мин чувствовал себя чертовым насильником. Ему не доставляло удовольствия глумление над детьми, это было нужно, но неприятно. — Как поживает твой отец? — попытался наладить контакт с девочкой Мин, внимательно наблюдая за тем, как Минхо на пару с Хёной наполняли идеально чистую ванну формалином, не жалея и наливая до краев. В панике девочка не могла разумно мыслить, и с ее уст слетали лишь просьбы о прощении, хотя она ни в чем не виновата, и такое мерзкое «пожалуйста» детским щенячьим голоском. — Ты ведь передашь ему от меня послание? Ты ведь умная девочка? — оживился Юнги и встал на ноги, как только Минхо подал знак «готово». Можно начинать. Девочка еще больше начала трепыхаться и кричать. Ее голосок начал со временем садиться, что привело с глухим и хриплым всплескам эмоциям. Юнги никогда не любил марать руки сам. Он предпочитал разговаривать с жертвами, говорить о том, в чем те были не правы, может быть и успокаивать, а в случае, как и с этой девочкой, Мин говорил все самое необходимое, но блядскими загадками, которые понять с первого раза невозможно — нужны время и мысли. Минхо подбежал к кушетке и начал отвязывать юную леди, перетаскивая ее под подмышкой в отведенную комнату, где нужно будет принять «водные процедуры». Около ванны стояла Хёна, уже более-менее успокоившись. Блондинка в упор смотрела в глаза Мина, ища в них ответ и дальнейших действий. Но парень лишь улыбнулся и взглядом передал «подожди», на что девушка кивнула и перевела взгляд на девочку, пытающуюся вырваться с рук громоздкого Хо. Юнги кивнул своему другу, и тот по приказу забросил миниатюрную девочку в ванну с пахучей, мерзкой жидкостью. В помещении развеялся невыносимый запах, и все трое начали прикрывать носы, не в состоянии перенести его благоразумно. А вот юной девице не повезло больше всех: мало того, что запах бьет по носу, так ей еще пришлось его глотать и захлебываться. Юнги перекосило в лице, когда девочка, вынырнув из жижи, прочистила свой желудок прямо в ванну, откуда вылезти она, конечно же, не могла. По ее лицу текли соленые слезы, она пыталась выбраться оттуда, но Минхо одной рукой толкает ее обратно, вновь погружая с головой. Юнги остановил своего друга и сел возле ванны на корточки, пытаясь смириться с мерзким запахом. Парень дождался, когда девочка вынырнет и прокашляется, после чего начал действовать: — Твой папочка поступает очень плохо, дорогая. Я всегда считал, что подобный вид гнили должен храниться в специально отведенных колбах, дабы не разводить паразитов. Но от гнили следует гниль. В этом мире вам не место. Но что самое интересное, когда подобный вид грязи считает, что все дозволено и действует, то его следует истребить. Избавиться раз и навсегда. Понимаешь? Но мне так не хочется марать руки, что я сижу и разглагольствую перед комком грязи. И я надеюсь, что, после приема столь стерилизованной ванны, в тебе не останется ни капли гнили. Но для этого мне пришлось бы убивать, а я устал. Передай своему отцу, когда прибудешь домой, что тянуть руки к недосягаемому безнадежно, а порой можно остаться и без рук, — парень мило улыбнулся плачущей девочке и встал на ноги, давая Минхо продолжить. — Позволь даме продолжить, — перевел взгляд на Хёну. — Я надеюсь на твою фантазию, только оставь ее в живых и довези до дома. Блондинка тяжело вздохнула и опустила вниз голову, предвкушая свои дальнейшие действия, которые явно будут сниться в кошмарном сне. Но отказаться сейчас равноправно тому, что и оказаться на месте этой девочки, а своя жизнь в разы важнее, тем более для такой персоны, как Хёна. Блондин, не прощаясь, покинул лабораторию и вышел на свежий воздух, жадно глотая кислород. Сегодня он впервые заботился не о себе, а действовал ради Тэхена. Когда Мин перешагнул порог собственного дома, на улице уже была тьма, а часовая стрелка указывала на три часа ночи. Время бескорыстно и летит молниеносно, отнимая себя же у людей, не чувствуя при этом своей вины. Охрана верно стояла на своих местах и следила в оба глаза, только один рыжий комок громко посапывал на гостевом диване, обнимая громоздкую Пунь — странно. Юнги пожал плечами и улыбнулся этой удивительной картине, про себя думая, что стоило бы заснять этот момент на телефон, но вовремя одумался — зачем? Сбросив с себя пиджак, Мин прошел в свою комнату, где всеми силами пытался не будить Тэхена и как можно тише принять душ, смывая с себя мерзкий запах. И как только вся грязь с себя была смыта, блондин в пижамных штанах и без футболки на цыпочках прошел в свою постель, отныне которую разделяет с русоволосым, и лег на свободную половину, укрывшись легким одеялом. Сегодня здесь было тепло. Раньше всегда, как только Мин ложился в постель и укутался в одеяло с головой, веяло холодом и сыростью, и что самое главное, от этого было сложно избавиться, так же как и согреться. Но сегодня Ким успел отогреть местечко, и Юнги без проблем начал проваливаться в сон, сполна наслаждаясь своей постелью. Но не успел Юнги заснуть, как к его телу притянулись чужие руки, и холодный нос Тэхена уткнулся в голую грудь старшего со словами «спокойной ночи», на что Мин лишь раздраженно закрыл глаза и пытался представить, что ничего не было. Вот только горячее дыхание ласкало грудь, и мягкие губы еле касались соска. Блондин не хочет подобного, но ему чертовски нравится пригревать на себе чужую душу, понимая, что тем самым успокаивает человека и дарует защиту. — Приятных снов, — прошептал в ответ Юнги, тяжело вздыхая и обвивая младшего за плечи.