Немного о потерянных вторниках

***

— Ты действительно уверен? — наверное в сотый раз переспросил Джон. Шерлок, распростёртый под ним, нетерпеливо поерзал и закивал. Он мог выгибать шею под таким замысловатым углом, что Джон невольно поражался: иногда ему просто приходилось закрывать глаза и делать несколько последовательных глубоких вдохов — иначе он не продержался бы и минуты. Шерлок вновь поерзал и простонал: — Джон, не заставляй меня умолять. Уотсон прогнал наваждение и принялся покрывать тело детектива лихорадочными поцелуями: — Никогда, — он снова выгнул свою эту шею. Эту великолепную шею. — Я никогда не заставлю тебя, я… Боже, Шерлок, я так сильно… — Джон… — Джон, — Лестрейд неловко теребил его за плечо. — Ты в порядке? Доктор невольно поморщился яркому свету и огляделся: участок почти опустел, за окном медленно опускались сумерки. Грегори, мнущийся неподалёку, и ещё пара служащих негромко обсуждали последнее дело. — Где Шерлок? — спросил он хриплым ото сна голосом, вставая из-за стола, который заменял ему кровать как минимум последний час. Лестрейд неопределенно пожал плечами: — Убежал буквально полчаса назад. Он просил не будить тебя, но мне пришлось. Ты так метался… Кошмары? — Что-то вроде того, — отозвался альфа, досадуя на нетерпеливого друга. Хотя, возможно, нетерпение здесь играло далеко не самую важную роль. Шерлок просто избегал Джона последние несколько недель, и тот искренне не понимал причины такой резкой смены настроения омеги. — Так у вас все в порядке? — поинтересовался инспектор. И если бы не искреннее беспокойство в его голосе, Джон бы не выдержал с вероятностью в восемьдесят семь процентов. Но все, на что его сейчас хватило, это одно смиренно-усталое «мы не пара». Грег на это заявление лишь пожал плечами и пробубнил что-то похожее на «ну да», прежде чем Джон окончательно покинул Скотланд Ярд. Уже в такси он дал полную волю размышлениям. Они с Шерлоком жили вместе почти два года, и это ведь было немного ненормально — желать своего взбалмошного друга/соседа/коллегу? Он изначально отрицал все предрассудки по поводу гендерных дискриминаций. Жить под одной крышей с несвязанным омегой? Да легко. Но другая сторона этого сожительства, та, возможность которой он никогда не рассматривал, все чаще всплывала наружу. Конечно, они оба принимали супрессанты. Ни один из них не посмел бы нарушить личное пространство другого — из чистого уважения (и, частично, страха). Но Джон хотел Шерлока. Хотел настолько, что иногда перехватывало дыхание. Но ещё больше он любил Шерлока. До боли, до дрожи в коленях. До совершенно подростковой неловкости и глупых сантиментов. И это было невозможно. Это был один из главных принципов жизни Уотсона: любишь — скажи. Один из тех, что он нарушил ради Холмса. Один из тех, что он вложил в их дружбу. И Джон молчал. Джон просто был рядом в качестве компаньона, но это было лучше, чем совсем ничего. Он не мог рисковать их дружбой ни в коем случае, не сейчас, когда Шерлок пояснил свою позицию так чётко. Женат на работе. Блестяще. Ничего другого и не следовало ожидать. В конце концов, это же был… — Шерлок, — позвал Джон, скидывая обувь. Детектив обнаружился на диване, в своей излюбленной позе глубокой задумчивости. — Знаешь, ты, вероятно, не переломился бы, если бы помог донести пакеты, — укоризненно произнёс он, проходя в кухню. Шерлок пробубнил что-то вроде «физический труд — не моя специфика», а затем встал и проследовал за ним. Он вполне мирно дождался пока Джон переоденется, разберёт пакеты, приготовит ужин. К концу вечера Джон был уверен, что Шерлок не скажет больше ни слова. Возможно, это был один из тех «молчаливых» дней, о которых детектив предупреждал в самом начале их знакомства. Возможно, нет. В любом случае, он спокойно доедал спагетти, когда тот вдруг вздохнул: — Джон, ты должен съехать. Джон закашлялся, но, как человек опытный в вопросах шерлокианских, быстро взял себя в руки и невозмутимо произнёс: — С какой стати? Холмс нахмурился и замолчал. Джон справедливо посчитал вопрос закрытым. Но спустя час, когда они устроились на диване за просмотром глупой передачи, тот вдруг начал снова: — Я перебрал все возможные варианты, но допустимых среди них нет. Джон, ты должен съехать. И что-то в тоне детектива заставило Джона понять — тот не шутил. — Шерлок, в чем вообще… — начал он, нахмурившись, но Холмс перебил его простым жестом руки. — Не надо, — он встал и продефилировал к окну. И Джон обязательно оценил бы этот грациозный жест, добавляя его в копилку важных воспоминаний, посвящённых Шерлоку, если бы не был так взволнован. Детектив просто не мог выгнать его из их квартиры. — Я считаю, что наше совместное проживание более нецелесообразно. Оно только тяготит. — Шерлок, — черта с два он оставит Бейкер-стрит. И Шерлока. — Я не покину даже этой комнаты, пока ты не объяснишь — да, Шерлок, не объяснишь по-человечески — что, черт возьми, происходит. Сначала ты исчезаешь на два дня, — он демонстративно начал загибать пальцы, словно объясняя что-то маленькому ребёнку. — Потом ты буквально бойкотируешь меня, где бы мы не находились. Избегаешь, как ведьма инквизицию. Теперь это, — он сделал неопределённый жест руками, будто показывая то самое «это». Шерлок, все это время стоявший лицом к окну, обернулся. Джон буквально отшатнулся — такой явной и непривычной была борьба эмоций на его лице. — Джон, — где-то под подушками послышался звук пришедшего сообщения, но ни один из них не шелохнулся. Джон застыл, сверля Шерлока недоуменным взглядом. Очередной эксперимент? Шерлок догадался о?.. Исключено. Джон действительно ему наскучил? Нет, так просто детектив этого не провернет, чем бы это ни было. Он ни за что не оставит… Но вся решительность улетучилась с одним-единственным, произнесенным почти неслышно: —Пожалуйста. И этого было достаточно, чтобы Джон растерянно кивнул. Конечно, он убьёт таксиста. Отменить свидание с Сарой? Разумеется. О, без проблем, он пожертвует собой у бассейна. Мориарти нервно курит в сторонке. Покинуть Бейкер-стрит? Почему бы и нет, если это необходимо? Джон перевёл невидящий взгляд на экран телевизора, пытаясь понять, что сейчас вообще произошло. Но способность мыслить ясно покинула доктора так же стремительно, как Холмс покидал места преступлений, воодушевленный очередной догадкой. В таком состоянии он пробыл относительно недолго. — Последнее дело? — холодно осведомился Шерлок, демонстрируя смс-сообщение от Лестрейда. Джон снова кивнул и тот ураганом отправился переодеваться. Его привычная жизнь рушилась со скоростью света, и он абсолютно точно не знал, стоило ли что-то предпринять. *** — Лучше бы это было чем-то интересным, — растягивая слова произнёс Шерлок, обращаясь к Грегу. Сейчас от детектива получасовой давности не осталось и следа — лицо его вновь не выражало ничего. Молодой мужчина, омега, был убит порядка пары часов назад. Ограбление?.. Джон приветливо кивнул инспектору. По крайней мере, он в состоянии делать вид, что это не последнее их дело, и он вовсе не переезжает. Определённо, нет. — На самом деле, я так не думаю, — признался тот. — Просто сейчас немного поздновато, и каждому члену моей команды хочется попасть на ночь Гая Фокса со своими семьями. Джон оторвался от изучения трупа и перевёл взгляд на Шерлока. Он ожидал что-то вроде гневной тирады или скептической речи, но тот лишь кивнул: — Хорошо. Семьи, ладно. Джон опешил. Лестрейд, похоже, тоже. Оба пришли в себя, когда неподалёку послышался звонкий голос Донован: — О, фрик прибыл. — Салли, — укоризненно шикнул Грегори, и омега оскорблённо засопела. Джон сжал кулаки, готовый было подняться, но Шерлок остановил его, мягко положив руку на плечо. «Онo того не стоит» «Вероятно, стоит, Шерлок» — О.Мой.Святой, — по слогам произнесла удивленная Салли и подошла к Шерлоку впритык. Тот инстинктивно отступил за спину вскочившего Джона. — Салли, ради Бога, — устало рыкнул Лестрейд. Та лишь отмахнулась и втянула в себя воздух, казалось, с двойным усердием. — О.Мой.Святой, — снова повторила она и усмехнулась. — Надеюсь, он перенял больше от доктора, чем от тебя. — Это нисколько не твоё дело, — прорычал заметно побледневший Холмс. — Пусть убирается, — обратился он уже к инспектору. Джон, удивлённый не меньше Лестрейда, обратился к сержанту: — Что ты несёшь? Салли хохотнула и зыркнула на Шерлока: — О, так он ещё не сообщил? Кто-то скоро станет папочкой. Шерлок стал бледнее прежнего, хотя, казалось, сильнее некуда, и выжидающе уставился на Уотсона, до которого смысл всего диалога только-только начинал доходить. У Шерлока будет ребёнок. Ребёнок. У Шерлока. Что вообще можно чувствовать, когда любимый человек ждёт не вашего ребёнка? В случае с, как оказалось, не-асексуальным Шерлоком, все усложнялось раз в десять, но Джон мог различить свои эмоции кристально чисто. Сожаление. Безграничное море сожалений. И почему он только был таким трусом? Сотни ситуаций, когда был нужен всего лишь один шаг, чтобы нарушить статус кво… И пустота. Осязаемая, почти граничащая с отчаянием. У Шерлока будет ребёнок. Грегори опомнился первым: — Салли, ты должна была дать Шерлоку возможность самому сообщить об этом, — проговорил он сквозь зубы. — А сейчас просто уйди. Закончу без тебя. Та фыркнула, но, поймав злой взгляд шефа, подчинилась. — Не моя вина, что фрик... — Заткни свой рот, — гаркнул Джон намного громче, чем было необходимо, и Донован засеменила оттуда с удвоенной скоростью. Холмс схватил его за локоть в успокаивающем жесте. — Простите за это, — покачал головой инспектор, провожая омегу неодобрительным взглядом. — Поздравляю вас. — Все в порядке, — отозвался Джон, и Шерлок перебил его: — Джон не отец. — Вот это поворот! — воскликнула Салли, обернувшись. — Вон! — гаркнул инспектор, а потом обратился к мужчинам. — Вам, ребята, тоже стоит поехать домой. Шерлок кивнул: — Я сброшу всё, что узнаю смс-сообщением. Джон, — он склонил голову набок в вопросительном жесте. Джон кивнул, все ещё находясь в прострации, и поспешил в сторону дороги. Шерлок впервые уходил с места преступления вслед за кем-либо. *** Всю дорогу в такси они проделали молча. Джон с удивлением понял, что Шерлок действительно пах как-то иначе. И, вообще, пах. Перестал блокировать запах, что, в общем, было весьма благоразумно. Это позволяло беременности протекать без ярко выраженного токсикоза и прочих осложнений. Боже, Джон действительно должен съехать. Иначе, они оба просто не выдержат. Уже дома, когда каждый был решительно настроен на серьёзный разговор, Шерлок вдруг чихнул. А затем снова. Джон, намеренно задержавшийся у вешалок с верхней одеждой, замер всего на секунду, прежде чем оказаться около него. — Боже, ты же мог простудиться, — заворчал он, ощупывая лоб Холмса. — Хочешь чай? Может, что-нибудь съесть? Ты почти ничего не ел за ужином… — Джон, — перебил детектив, но тот продолжил: —… что, конечно, неприемлемо. Ты понимаешь, что теперь придется есть за двоих? — Джон, нам нужно поговорить… — Ты весь ледяной, я принесу чай, — Джон выпустил действительно холодную руку Шерлока и отправился на кухню. Он старался, правда старался, возиться как можно дольше, но Шерлок снова чихнул. В свете камина он выглядел намного моложе и беспомощней, чем был на самом деле. И Джон понял, что не оставит Шерлока ни за что. Это осознание пришло так же неожиданно и просто, как что-то естественное и само собой разумеющееся. Как будто это всегда было с ним, но обнаружилось только сейчас. Да и какая разница, чей это был ребёнок? В первую очередь — Шерлока. Они друзья. Друзья должны поддерживать друг друга. И даже если эта поддержка будет сопровождаться парой неловких ситуаций, пусть будет так, они справятся. — Держи, — он подал чашку с дымящейся жидкостью Холмсу. — Давай сразу проясним кое-что. Я так понимаю, не стоит спрашивать о?.. — Джон позволил Шерлоку самому понять окончание вопроса. Тот не подвёл. — Не стоит. Скажу только, что это, — он жестом указал на свой живот. — Не было авантюрой на одну ночь. Я знаю, какой ты сторонник сантиментов, Джон. Поэтому спешу тебя заверить, у меня есть, — он скривился на этом слове. — определенного рода чувства к этому человеку. И я действительно… хочу этого ребёнка. Джон отвернулся. Это было в тысячи раз больше, чем он ожидал услышать от Шерлока. Это было в тысячи раз больнее, чем он ожидал ощутить. Шерлок любит этого человека. Любит их ребёнка. Такое не заживает. Он восстанавливал дыхание по меньшей мере несколько минут, прежде чем смог спросить без дрожи в голосе: — А что насчёт него? — Скажем так, — ухмыльнулся тот. — Чувства не взаимны. И вот, пожалуй, все, что они озвучили по этому поводу. Джон не спросил, Шерлок не ответил. — Ладно, это… Плохо, — и он действительно считал, что так и есть. — Что касается моего переезда… Я не уеду, Шерлок. Не хочу уезжать, и, если честно, просто не смогу. — Я тоже не хочу, чтобы ты уезжал, — поспешно отозвался Шерлок, зевая. — Я пропаду без своего блогера. Джон облегченно рассмеялся: — Отлично. Рад, что мы разобрались с этим. Отправляйся спать, ладно? Шерлок кивнул и поднялся: — Доброй ночи. Уотсон кивнул. Пожалуй, им не стоило сидеть настолько близко друг к другу. *** Жизнь с беременным Шерлоком кардинально отличалась от той, что они вели раньше. Во-первых, это была утренняя тошнота, из-за которой детектив становился весьма раздражительным. Он никак не желал мириться с тем, что был не в состоянии контролировать собственное тело, и это было неслабым ударом по его самолюбию. Он огрызался на все советы Джона, с отвращением на лице отвергал любые попытки помочь. Но стоило ему исчезнуть на пару минут в ванной — и возвращался совершенно иной человек. — Я не предвидел этого, — вымученно простонал он, одним ранним субботним утром. Джон возился с завтраком, а Шерлок, как обычно, восседал за кухонным столом. — Это всего лишь пятая неделя, Шерлок, — пожал плечами тот. — Все закончится только к концу второго месяца. Просто потерпи, ладно? — он легко потрепал детектива по кудряшкам, ставя перед ним тарелку с тостами. Тот лишь кивнул, набрасываясь на еду. — Так что там с новым делом?.. Только к концу дня, принимая пожилую пациентку миссис ОʼКонерс он осознал, что именно сделал. Он потрепал Шерлока по голове. Джон внимательно посмотрел на свою руку, словно та должна была мутировать от одного прикосновения к Холмсу, но не обнаружил ничего странного. Он медленно провёл ей по губам, улыбаясь своим собственным мыслям, пока не услышал неловкое покашливание Аманды. Наверно, покраснел он намного сильнее, чем думал, потому что она хитро улыбнулась и произнесла: — О, Джон, вы выглядите таким влюблённым. Ну и что на такое вообще можно было ответить? — Спасибо, миссис ОʼКонерс. Ваша карта, — он поочерёдно подал ей две папки. — И предписания. Жду вас через неделю. — Всего доброго, доктор Уотсон, — она снова улыбнулась, вставая, и от этой улыбки все внутри потеплело. Замечательная женщина. — Надеюсь у вас все получится. Джон тоже надеялся. Ещё одной стороной нынешней жизни стали кошмары. Не его. Почти неделю кошмары мучили Шерлока. Джон явственно слышал как тот вскрикивал, следовал в гостиную и часто не спал всю оставшуюся ночь. Он коротал время игрой на скрипке, чтением, просмотром глупых телевизионных программ. Джон всегда просыпался вместе с первым вскриком, но спускался редко, уважая личное пространство омеги. Когда же это все-таки происходило, они вместе пили горячий чай, слушали тишину и просто молчали до самого утра, сидя плечом к плечу под пледом на излюбленном диване. В таких случаях Джон всегда позволял Шерлоку уходить первому. И тот уходил, оставляя за собой целый шлейф из различных запахов. Джон медленно сходил с ума. Возможно, оно того стоило, потому что одной из таких ночей, через пару минут после «сигнального» вскрика Шерлок нерешительно застыл на пороге его комнаты, комкая в руках смятую простынь. Джон не сказал ничего, лишь легко приподнял край одеяла в приглашающем жесте. Шерлок проворочался ещё полчаса, а потом тихо произнёс: — Я… только сегодня. Джон, старательно соблюдающий порядочную дистанцию, кивнул: — Конечно. Сколько тебе будет необходимо. И это все, что они сказали. Дыхание Холмса выровнялось спустя несколько минут, но Джон не спал до самого утра, любуясь его профилем, неуверенно наматывая кудри на палец, и философски рассуждая на тему: «Как можно быть так близко и так далеко.» Подумать только, самый важный и родной человек на свете находился всего в нескольких сантиметрах от него, фактически на соседней стороне кровати. И достаточно было лишь протянуть руку… Джон сходил с ума стремительней, чем когда-либо. Каждый с замиранием отмечал, как одна ночь перетекла в недели, а недели — в месяц. Но, разумеется, они никогда не обсуждали это. *** — Ты не ходишь на свидания, — холодно отметил Шерлок, когда они возвращались с очередного расследования. Джон медленно выдохнул, наблюдая как пар, вырвавшийся изо рта маленьким облачком, медленно растворяется в воздухе. Это была достаточно холодная середина декабря, несмотря на отсутствие снега, и оба озябли от долгого нахождения вне помещений. — Да, — без обиняков подтвердил Джон, пожав плечами. — Возможно, приглашу Мэри на ужин в эту пятницу. Шерлок изводил его молчанием почти семь долгих минут, прежде чем ответить: — Ты этого не хочешь, на самом деле. Джон остановился напротив ресторана Анжело и снова пожал плечами: — Я не узнаю, пока не попробую, в любом случае. Голоден? Шерлок молча кивнул, и Джон отворил перед ним дверь. Они заняли свой столик и Шерлок скривился, мельком взглянув в огромное, во всю стену, зеркало: — Это выглядит очень неуклюже. Джон проследил за его взглядом и оглядел округлый живот, спрятанный под расстегнутым пиджаком. — На самом деле это потрясающе, — отозвался он, и опомнившись, перевёл тему. — Три месяца. Ты не думал об одежде для беременных? Шерлок, смотревший на доктора с благоговением, вдруг снова скривился: — Джон, она убога. — В ней тебе будет комфортнее, — веско возразил доктор, просматривая меню. — Джон, она убога, — повторил тот с нажимом. Джон вздохнул и закатил глаза: — С каких это пор тебя беспокоит вопрос убогости одежды? — С каких пор тебя это касается? — огрызнулся Шерлок и тут же замолчал. Джон отшатнулся, как от пощёчины, но быстро взял себя в руки. — Действительно, — пробормотал он, потому что — да, это не его дело, не его ребёнок, не его Шерлок. Остаток ужина, как и весь путь домой, они проделали молча. Джон ушёл в комнату около двенадцати, но не мог уснуть, по крайней мере, ещё час. Когда же он начал проваливался в легкую дрёму, дверь тихо скрипнула, и Шерлок лёгкой тенью проскользнул внутрь. Он осторожно миновал шкаф, обошёл письменный стол, и по всей видимости, ударился мизинцем о стул, потому что в следующую секунду Джон различил резкое шипение и негромкую ругань. Он приподнял угол одеяла в приглашающем жесте, как сделал в первый раз, и Шерлок, все ещё сокрушаясь по поводу «чертовых стульев», улёгся рядом. — Полагаю, я должен извиниться, — произнёс он позже, каким-то надломленным голосом. Весь сон Джона испарился в одно мгновение, и он приподнялся, вглядываясь в лицо Шерлока. Тот смотрел на него в каком-то диком испуге, и доктор почувствовал сиюминутную потребность сгрести его в охапку от целого мира и зацеловать до смерти. Но он лишь ответил: — Нет, ты был прав. Это не моё дело. — Это твоё дело ровно настолько, насколько пожелаешь, Джон. Ты не злишься? — спросил Шерлок, и это было, по меньшей мере странно. Джон покачал головой, по привычке убирая кудрявую прядь с его лба: — Нет, совсем нет. Тот затаил дыхание, пока Уотсон проводил рукой по его лицу. — И ты не уедешь? В его голосе действительно сквозит страх, или это только кажется? Джон в удивлении уставился на него: — Нет, Шерлок, ну куда я могу деться? — И на свидание с Мэри не пойдёшь? — почти неслышно спросил Холмс, выжидающе глядя в его глаза. Джон опешил, но все так же спокойно прошептал: — Нет, — и уже решительнее добавил. — Мы можем устроить вечер карри завтра, что думаешь? — Было бы неплохо, — облегченно кивнул Шерлок, закрывая глаза. — Спасибо. Я редко это говорю, но я так благодарен тебе. Джон ещё раз медленно провёл рукой по его кудрям: — Спи, Шерлок. *** На следующий день ему пришло сообщение от Гарри: «Как насчёт встретиться сегодня? Вы ведь будете слишком заняты кое-чем другим перед Рождеством? ;) P.S. Буду с Кларой» Джон застонал и уронил голову на кухонный стол. Путей к отступлению паршивка не оставила. — В чём проблема? — недоумевал Шерлок, когда Джон вкратце изложил ситуацию. — Но вечер карри… — Не глупи, Джон, мы всегда можем заказать две дополнительные порции. Джон удивлённо воззрился на лежащего детектива, который с самым занимательным выражением лица уставился в телефон в своей вытянутой над головой руке. — Наверно, — недоверчиво заключил он, жалея о заведомо упущенном вечере, наедине с Шерлоком. — Какие новости от Лестрейда? — Ни одного нового дела, — страдальчески вздохнул тот. — Джон, я чувствую подступающую деградацию. Она подобралась уже совсем близко, — закончил он на повышенных тонах. — Ты просто королева драмы, Шерлок, — закатил глаза альфа, и с дивана послышалось возмущенное сопение. — С нашего последнего дела не прошло и трёх дней. И Грег до сих пор не хочет, чтобы ты появлялся в участке. — Кто? — Лестрейд, — вновь закатит глаза Джон. — И я на его месте поступил бы точно так же. — Что за вздор? На его месте, ты бы благодарил меня за помощь, — уверенно кивнул тот. Джон вздохнул, отрываясь от ноутбука: — Ну хорошо, рассмотрим ситуацию с его стороны. Ты приходишь в Ярд, полный различных альф/омег/бет, весь такой мистер Шерлок позвольте-мне-соблазнить-вас-своими-знаниями-о-серийных-убийцах Холмс, и начинаешь дедуцировать этим своим голосом. Ты несвязанный, беременный, потрясающий омега. Весь, Шерлок, весь участок, за исключением, разве что, Лестрейда истекает слюнями, — заключает он, немного осипшим голосом. Возможно, ему не стоило говорить всё это, но пути назад нет, и он в ожидании уставляется на Шерлока. Тот так же внимательно изучает его, и Джон готов поклясться всем на свете, что на секунду — на одно мгновение — в его взгляде мелькает что-то вроде голода, прежде, чем Шерлок снова надевает маску безразличия и устремляет взгляд в дисплей телефона: — Не удивлён на его счёт. Братец неплохо обработал инспектора. Джон не сразу понимает суть реплики, но когда до него доходит, он выпучивает глаза и переспрашивает: — Грег с Майкрофтом? Быть не может. Ты, наверно, издеваешься, — недоверчиво заканчивает он и Шерлок пожимает плечами не смотря на него: — У Лестрейда всегда были странные вкусы. Джон вдруг хмыкает и издевательски тянет: — Ну не скажи… Майкрофт так сексуален в своём костюме, — мечтательно растягивая слова произносит Уотсон, вставая с кресла. — Любой бы не устоял. Шерлок вздрогнул от отвращения и уронил из дрогнувших рук телефон. На лицо. Джон, заливаясь громким смехом, спросил: — Чаю? — Ты только что утратил моё безоговорочное доверие к своей персоне. Это отвратно, — отозвался Шерлок, потирая ушибленный лоб, и запустил диванную подушку в альфу. Тот ловко увернулся, и, все ещё посмеиваясь, скрылся в кухне. *** Возможно, ему стоило подумать раньше, как именно представить Шерлока Гарри и Кларе. Тогда он не стоял бы сейчас как истукан, переводя взгляд с одной девушки на другую. — Очень приятно наконец познакомиться с тобой, Клара. Это Шерлок, мой… — омега, любимый, мой воздух?.. — Шерлок, — бодро воскликнула Гарри, и кинулась обнимать детектива. И Джон уже не был уверен, что вечер обойдётся без трупов — Шерлок до жути не любил, когда нарушали его личное пространство. Но того, что произошло дальше не предвидел даже он. Шерлок крепко обнял омегу в ответ с негромким «Гарри» и «О, полегче» и, отстранившись, спросил: — Как твоя нога? Гарри рассмеялась: — Ты знаешь, прошла на следующий день. Я нашла этого негодника Макса, спасибо, кстати. — Всегда пожалуйста, — кивнул тот. Джон, все ещё застывший у дверей наблюдал эту странную сцену с ярчайшим недоверием. Невысказанный вопрос задала Клара: — О, так вы знакомы? — Около года, — весело отозвалась Гарриет. — Очень интересная история. — Неужели, — съехидничал Джон, и что-то во взгляде, которым наградил его Шерлок, заставило сбавить тон. — Что за история? — Шерлок, ты ему не рассказал? — немного укоризненно проворчала омега. — Не представилось возможности, — пожал плечами тот. — Но давайте уже поужинаем. — Умираю с голода, — поддержала Клара, и они дружной сворой направились в гостиную. Ужин оказался не столь трагичным, сколь ожидал Джон. Гарри щебетала без умолку, изредка переглядываясь со своей альфой, и расспрашивала Шерлока о ребёнке. «Какой срок?» «Четвёртый месяц.» «Ах, Шерлок, я так рада за вас. А пол?..» «Это девочка, я думаю.» И конечно, не обошлось без неловких моментов. «Джон, как назовёте?» «Я не… Мы не…» «Боже, Джон, просто предоставим это миссис Хадсон, или моему брату. У него прекрасный вкус на такие выборы, моё имя - его величайшее достижение.» Девушки ушли немного раньше, чем планировалось, потрепав напоследок Шерлока по уже заметно выросшему животу. И сейчас Джона ждала незначительная уборка и мытьё грязной посуды, поучаствовать в которых, в виде исключения, решил и Холмс. Это выглядело действительно по-домашнему. Он ловко намыливал тарелки, и Джон невольно залюбовался длинными пальцами, легко скользящими по мокрому стеклу. Он тряхнул головой, отгоняя наваждение, и сосредоточился на интересующем его вопросе. — Итак, — начал он, вытирая посуду мягким полотенцем. — Ты знаком с Гарри. Шерлок кивнул, ополаскивая очередной бокал, но продолжать не спешил. — Просветишь меня? — поднял бровь Джон, поворачиваясь к нему. Шерлок вновь кивнул, выкладывая последнюю чистую ложку, и повернулся к нему. Боже, Джон даже не осознавал насколько близко они стояли друг к другу. До этого момента. Нужно просто спокойно и глубоко дышать. — Это было за несколько месяцев до моего отъезда в Сассекс. — Когда это ты ездил в Сассекс? — Помнишь, ты говорил, что я исчез на несколько дней? — и, дождавшись кивка Джона, продолжил. — Я приезжал к ней, за несколько месяцев до этого. Она как раз искала этого пса, Макса, и ушибла ногу об одну из торчащих из-под земли коряг. Мы выпили кофе, и я помог отыскать его. Он отправился к её бывшей жене. Думаю, они помирились в тот вечер, — задумчиво заключил Шерлок. — Ты… просто… — это было плохой идеей, дышать глубже, потому что сладкий запах, исходящий от Шерлока, конкретно подрывал самоконтроль Джона. Ему следовало бы отступить на пару шагов, но черта с два он послушает свой вопящий разум. — Подожди, так зачем ты вообще поехал к Гарри? Шерлок опустил глаза в пол, а когда поднял их, там плескалось безграничное веселье. — Ну знаете, доктор Хемиш, у каждого моего поступка имеется свой мотив… Джон с секунду молчал, а потом они оба разразились громким смехом. — Ты просто мог спросить, Шерлок, — сказал Джон отдышавшись. — Как это было? — Просто. Она знала меня по твоему блогу, или по твоим рассказам обо мне, не ясно до сих пор, но когда я представился она очень взбудоражилась. И это было что-то вроде: «Мы не встречались раньше, но мне необходимо узнать у вас кое-что важное. Какое у Джона второе имя?» — Ты просто невыносим, — простонал Джон, качая головой. — Невероятно, и как же ты меня терпишь? — вскинул бровь тот. Кухня снова наполнилась дружным смехом. *** Джон услышал этот недовольный тон ещё из коридора. Удивительно, сколько презрения Шерлок мог вложить в свой голос, стоило Майкрофту лишь появиться на пороге их квартиры. Разговор перешёл на повышенные тона, и Уотсон горестно вздохнул. Он так надеялся провести этот вечер с Шерлоком — спокойным Шерлоком — и сообщить ему о своём небольшом Рождественском отпуске… — … не касающихся тебя, Шерлок! Джон вздохнул, не решаясь войти. Возможно, ему следовало бы отсидеться у миссис Хадсон, но слышать, ощущать, что кто-то разговаривает с его Шерлоком вот так было выше его сил. — Ты установил прослушку, — язвительно бросил детектив. — В нашей квартире. «Нашей» — Ты рассказал Джону о нас с Грегори, — почти вскричал Майкрофт. — А о себе ты ему ничего не хочешь рассказать? А может, о ребёнке?.. — Ты не посмеешь. Джон застыл, прислушиваясь. И, Боже, это было так низко. Это было просто отвратительно, подслушивать под дверью своей собственной квартиры. Доктор было развернулся, чтобы уйти, но на первой же ступеньке его нагнал глубокий голос Холмса-старшего: — Джон, войдите, прошу. Нет смысла притворяться, что вы… — Нет, — воскликнул Шерлок, и в голосе его отчётливо скользил страх. Джон чертыхнулся, но стремительно вошёл в гостиную. Майкрофт нервно топтался у окна, Шерлок не менее нервно ерзал на диване. «Детский сад ясное солнышко» — подумал он, пересекая комнату и бухаясь в своё любимое кресло. Майкрофт, выдержав небольшую паузу, начал говорить, старательно подбирая слова: — Как вы теперь знаете, мы с инспектором состоим в… эм, романтического рода отношениях… — Спят друг с другом, — оборвал Шерлок. — Романтического рода отношениях, — с нажимом продолжил Холмс. — И я хотел бы, чтобы все это осталось негласным. — Конечно, — кивнул Джон, соглашаясь. Он инстинктивно подался в сторону Шерлока, перебарывая едва преодолимое желание успокаивающе погладить того по руке. — Что-нибудь ещё? — Да, — кивнул тот. — Нет, он уже уходит, — ответил одновременно с ним Шерлок. — Видите ли, Джон, я оставляю за собой право сунуть нос «не в своё дело», как недавно это провернул мой драгоценный братец. Вам известно… — Майкрофт, дело, — резко перебил его Шерлок. — Я возьму любое дело, которое ты пожелаешь. — Шерлок, — пораженно вскинул брови Джон. — Ты весь бледен. — Майк, два дела. Майкрофт не обратил на брата никакого внимания: — Известно ли вам хоть что-нибудь об отце ребёнка? — Я сам, — выдохнул Шерлок, закрывая лицо руками. — Я сам, Майкрофт. Джон не думал и секунды, прежде чем вскочить с кресла, прикрывая Шерлока своим телом: — Достаточно. Если в этом будет необходимость, он просветит меня. Если нет — плевать, я уважаю его право на личную жизнь, — Шерлок за его спиной издал полувсхлип-полувздох. — Вы знаете, в какой стороне дверь. Майкрофт хмыкнул, обращаясь к брату: — Прекрасно. Думаю, давно пора, — и выскочил из квартиры проворнее, чем ожидалось. Джон обернулся к Шерлоку: тот все ещё сидел, прикрыв глаза руками, плечи его слабо подрагивали. — Шерлок… — выдохнул он, опускаясь на колени рядом с детективом. Он осторожно протянул руку и запустил её в волосы омеги. Инстинкты вопили во все горло «обнять, утешить, поцеловать», и он осторожно пересел на диван медленно прижимая Шерлока к своей груди. — Ну что ты? Тихо, это все гормоны. — Нет, — покачал головой тот, крепче прижимаясь к груди альфы. — Это все я, Джон, это я виноват. Мне так жаль. Джон, успокаивающе качаясь из стороны в сторону, прорычал: — Я убью его. Клянусь, я… — Нет, — судорожно начал Шерлок, отстраняясь. Глаза его были слегка влажными, но решительными. — Нет, ты не понимаешь. Это я виноват, Джон. Послушай, — вдруг резко взял себя в руки он. — Послушай меня, Джон. И не перебивай. — Ладно, — произнёс совсем уж ошалевший Уотсон. — Джон. Я не могу оставить Майкрофту такое преимущество, понимаешь, он будет использовать это против меня вечно, при любом удобном случае, и я… Мне так жаль, Джон, — голос его вдруг сорвался, и он сделал небольшую паузу, чтобы взять себя в руки. — Помнишь, в начале знакомства ты говорил, что тебя не интересуют отношения? — Да, конечно, но что... — Нет, молчи. Не говори ничего, иначе я просто не смогу. Иначе я струшу, как и все прошлые разы, и ты так никогда и не поймёшь. Ты так и не узнаешь, это просто низко с моей стороны, я ненавижу это, Джон… Джон подбадривающе кивнул, осторожно проводя рукой по дрожащей ладони Холмса. Тот рывком поднялся, отбрасывая руку, и зашагал по комнате: — Ты знаешь, что меня тоже не интересовали отношения. Никогда, — он отвернулся к окну и забарабанил пальцами по губам. — Боже, ты просто должен знать, что я влюбился. Я… — он повернулся к Джону, закусив губу. — … сильно. Уотсон не дыша наблюдал за этой ярой борьбой разума и чувств. — Я оставляю за тобой право уйти сегодня же. Ты можешь злиться, кричать, никогда больше не общаться со мной — я пойму. Только не ненавидь меня, — он тяжело приземлился рядом с Джоном и обречённо пробубнил. — Итак, насчёт отца моего ребёнка… Джон резко вскинул руку: — Нет. — Нет? — переспросил Шерлок. — Нет, — покачал головой Джон. — Шерлок, я не блефовал при Майкрофте. Ты действительно можешь не говорить о нем. Черт, да это не важно, это все не важно. Кем бы он ни был, это не изменит моего к тебе отношения. Это не изменит моего отношения к ней, — он осторожно провёл по округлому животу, улыбнувшись немного печально. — В конце концов, это меня не касается… — Но это не так, — выдохнул Холмс так тихо, что сложно было расслышать. Джон расслышал. — Что ты имеешь ввиду? — Мне так жаль, Джон, — произнёс он, наверно в сотый раз, несмело поднимая взгляд. — Это все ты. Доктор резко захлопнул рот. Очередная порция утешений, готовая вырваться в любую секунду, так и не достигла пункта своего назначения. Это все ты. Это все он. Что?.. Как? — Как? — озвучил он нахмурившись. Шерлок покачал головой: — Тот вторник, перед моим отъездом в Сассекс. — Какой вторник?.. — Именно, — печально усмехнулся Шерлок. — Амнезия должна была иметь недолгосрочный эффект, судя по твоим реакциям на вещества из Баскервиля, но… Ты потерял целый день. Происходящее начало медленно доходить до Джона, принимая все более четкие очертания. — Боже, Шерлок, какого… — Прости. Я не должен был пользоваться этим, не так, но ты… Ты произнёс целую речь по поводу моей невообразимой внешности, и про то, что я очень привлекательный, когда не умничаю, и… ты был настойчив, но не в себе, и я это прекрасно понимаю, это всего лишь… только реакция на вещества. А я… я просто не предвидел этого, и свою начинающуюся течку, не учёл свои чувства, человеческий фактор… Мне так жаль, Джон. Джон, мертвой хваткой вцепившийся в свои волосы, умирал с каждым словом. Облегчение накатывало волнами, попеременно со злостью и растерянностью. Шерлок любит его. У Шерлока есть чувства к нему, Джону, настоящие чувства. И его девочка… Их дочь. Облегчение. Раз-два… Значит, Шерлок так ничего и не сказал бы, если бы не заявился Майкрофт. Он никогда не узнал бы, что у него есть дочь от любимого человека. Джон вздрогнул. Надо потом поблагодарить паршивца. Он был убедителен?.. Что, если он взял Шерлока силой?.. Невообразимо. Чувство злости и отвращения, появившиеся так внезапно, громом поразили альфу. Что, если он причинил Шерлоку боль? Боже… А ведь они потеряли почти четыре месяца. Джон резко вскинул голову, натыкаясь на полный сожаления взгляд Шерлока. Его глаза были слегка влажные, подбородок подрагивал, но он упрямо закусил губу, в попытке не расстроиться окончательно. — Шерлок, — начал он, осторожно подбирая слова. — Это было… Я принудил тебя? Тот покачал головой, горько усмехаясь: — Нет. Совсем нет. Я хотел тебя, безумно, Джон. Ты… Наверно, это все феромоны. Нет, это были никакие не чертовы феромоны. Джон не помнил той ночи, о чем сожалел безгранично, но он прекрасно помнил следующее утро. Он проснулся в гостиной, на этом самом диване. Был запах кофе и Шерлок, в своём невозможном распахнутом халате. Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь шторы, игриво прыгающие по волосам детектива, когда тот принёс две чашки горячего напитка. «Кофе? О, Шерлок, ты ли это?» «Думаю, после вчерашнего нам обоим не повредит.» «Вчерашнего? О чем ты вообще?» «Ты не помнишь?» «Я напился? Потому что нет, абсолютно. О Господи, откуда двадцать шесть пропущенных от Мэри?» «Я не…» «Напился и звонил признаваться ей в любви, конечно… Эй, куда ты?» «Срочное дело.» «Мне стоит?..» «Нет, останься, я на пару дней.» — Джон, — он вскинул голову и наткнулся на решительный взгляд. — Я не поставлю твоего имени в графе отца. Ты не будешь должен ничего, ни ей ни мне. Знай, что я никогда не откажусь от неё. Ты ничем не связан. Просто, позволь оставить её, — закончил он совсем уж тихо, теребя в руках уголок диванной подушки. — Господи, Шерлок, — Джон в неверии смотрел на этого удивительного человека. Шерлок спрашивал. Шерлок просил его о том, о чем он не мог и мечтать. Шерлок любил их дочь. И он должен был знать, что в мире был ещё один человек, любивший её. И это был вовсе не дядя Майк. — Боже, какой же ты дурак, — прошептал он, подаваясь вперёд. Шерлок резко взбросил голову, и их губы встретились в нежном, вопрошающем поцелуе. Джон аккуратно провёл языком по нижней губе Шерлока, и тот, тихо охнув, пустил альфу в свой рот. Омега обмяк, положив руки на плечи своего доктора, и застонал в протяжном облегчении. Джон нехотя оторвался от него и порывисто прошептал, покрывая лихорадочными поцелуями лицо детектива: — Шерлок, родной, — щека. — Как же ты… — правая скула. — Почему ты не рассказал мне тогда, утром? Да я… — подбородок. — …я люблю тебя больше жизни, Шерлок, — лоб, нос. — Пожалуйста, пусть это все не мой очередной сон, — прошептал он прижавшись лбом ко лбу омеги. Холмс, не в силах сдержать эмоции, дышал поверхностно и прерывисто, закрыв глаза. Джон взял его лицо в руки, заставляя смотреть вверх: — Шерлок, дыши. Тот кивнул: — Джон. Джон, ты знаешь, как это сложно, засыпать рядом с тобой, не имея возможности… не имея возможности коснуться… — Знаю, — ухмыльнулся тот, снова целуя своего детектива, опускаясь все ниже к шее, где под тонкой кожей трепетала маленькая жилка. — Знаю, родной. Холмс резко отстранился, серьёзно глядя в его глаза: — Джон, если ты хоть каплю сомневаешься… Хоть немного, то нам лучше остановиться сейчас. Я не хочу, чтобы ты жалел об этом всю оставшуюся жизнь. Джон рассмеялся: — О, и его ещё называют гением, — но поймав серьёзный взгляд омеги, произнёс. — Да, Шерлок, я уверен в этом больше, чем в чем-либо на свете. Тот кивнул: — Хорошо, потому что если ты обнадежишь меня, а потом разобьешь вдребезги, то я просто не смогу собраться заново. — Тебе не придется, — Джон снова поцеловал его, медленно перетягивая на себя. Когда Шерлок оседлал его окончательно, они оторвались друг от друга чтобы отдышаться. — Этот диван и так помнит слишком много, — проворчал Шерлок. — В отличие от меня, — произнёс Джон не без упрёка. Шерлок виновато потупился. — Эй, — Джон поднял его за подбородок, заставляя взглянуть в лицо. — Эй, я не злюсь, правда. Просто, наверняка, это было потрясающе — прикасаться к тебе, и чувствовать тебя после такого долгого ожидания. — Я создам новые воспоминая для нас, — низко проурчал Шерлок, опускаясь на колени. И то, что было в его взгляде, этот откровенный голод, и тот факт, что Шерлок хотел его — его — так сильно, сносили крышу. Альфа, успешно укрощаемый Джоном на протяжении долгого времени, вырвался наружу. Но он его больше не удерживал. *** Уже глубокой ночью, прижимая к себе утомленного Шерлока, Джон набрал короткое сообщение одному своему знакомому из скромного Британского правительства. «Спасибо» Скорее всего, ответ придет только под утро, а возможно, не придет и вовсе. Но Джон особо не переживал по этому поводу. Дядюшка Майк не станет дуться слишком долго, как утверждал Холмс-пока-ещё-не-Уотсон. Джон блаженно вздохнул, крепче прижимая к себе самое лучшее, что когда-либо случалось с ним. Майкрофт позволил себе кроткую ухмылку в ответ на сообщение Джона. Возможно, он ответит с утра. — Майкрофт, что там? — сонно пробубнил Грег, прижимаясь ближе. Майкрофт хмыкнул, чмокая своего бету в макушку: — Всего лишь Джон. Благодарит за помощь с братом. С минуту они молчали, и, когда Майкрофт уже думал что Лестрейд заснул, тот вдруг произнёс: — Джон с Шерлоком? Быть не может. Ты, наверно, издеваешься. Майкрофт приобнял его и кротко пожал плечами: — У Шерлока всегда были странные вкусы.