Змеиная кожа

16. Луна опять сидела в своей когтевранской «башне из слоновой кости». Вокруг суетились студенты, шла чужая буйная жизнь, но она никого не замечала, как всегда, замкнувшись в себе. Всего лишь три часа минуло с того момента, когда она рассталась с Гарри, а ей казалось, будто прошло уже не меньше восьми. Она считала время… Первые признаки надвигающейся депрессии. Теперь, когда Луна всё взвесила и обдумала, то осознала, что хотела вовсе не того. Но с Гарри… Ради этого стоило немного потерпеть. Может быть, в следующий раз будет лучше… А будет ли следующий раз? Она вспомнила прощальную улыбку Гарри и быстрый, словно украденный поцелуй. Мягкий шорох мантии - и вот его уже нет. И опять рядом с ней только холод зимнего замка. 17. В то утро Луна собиралась дольше обычного. Встала рано, чтобы не опоздать на завтрак, и долго подбирала одежду, дико накрасилась косметикой своих спящих соседок. Сама она не пользовалась никакими косметическими средствами. Просто раньше никогда не задумывалась об этом. Луна шла в Большой зал, минуя пустынные коридоры сонного замка. Воскресенье… И с каждым шагом сердце сжималось всё сильнее. Пара железных доспехов заинтересованно повернула свои шлемы в сторону удаляющейся девушки. А она почти летела, снова не замечая ничего вокруг. Она думала о Гарри. Теперь даже короткий, украдкой брошенный им взгляд, казалось, станет самым дорогим на свете! Ей бы только увидеть его ещё раз. В Большом зале, на удивление, было полно народа. Только Гарри не появлялся. Настроение мгновенно упало. Когда же она встретит его? Теперь снова ждать, а она и так еле пережила эту ночь. Студенты бросали на неё удивлённые взгляды. Луна привыкла не обращать на них внимания и сейчас гордо прошествовала в конец своего стола. Ещё немного поискав взглядом, она заметила рыжую голову Рона и бледную Гермиону рядом. Видимо, они зашли в зал сразу после неё. Гермиона немедленно поймала её взгляд и тепло, по-дружески улыбнулась. В голове мгновенно зародились странные мысли о том, что лучшая подруга Гарри наверняка уже знает об их отношениях. Стало неприятно, неловко, и девушка тут же отвела глаза. Больше в направлении гриффиндорского стола Луна пыталась не смотреть. Только пару раз не удержалась, случайно спутав пару тёмненьких мальчиков с Гарри. 18. Весь оставшийся день Луна никак не могла успокоиться. Пару раз её посетила шальная мысль подойти к Гермионе, которая, скорее всего, опять сидела в библиотеке, готовясь к какому-нибудь предмету. Но этот порыв постоянно что-то сдерживало. В туалете плаксы Миртл Гарри тоже не обнаружилось, и вздох разочарования не смог удержаться на губах девушки. Луна словно на мгновение окунулась в холодную воду озера, и та свела на нет её последнюю надежду. А сколько мыслей успело пронестись у неё в голове, пока она, не спеша, растягивая удовольствие, поднималась сюда, преодолевая медленно оживающие лестницы и пролёты, коридоры и промёрзшие насквозь палаты. Всем, о чём она могла мечтать сейчас, был Гарри. Но он словно испарился, как будто нарочно прятался от неё, не желал её больше видеть, не желал её знать, получив всё, что она могла дать. А что-то внутри неё неумолимо тянулось к нему, заставляя забыть о скромности, о приличии. Луна бы наверняка сравнила эту странную зависимость с наркотической, если бы знала, что это такое. Уже столько часов прошло с тех пор, как она в последний раз видела его. Слишком много, невыносимо много. Казалось, она не выдержит разлуки, не переживёт больше и часа этой нестерпимой неизвестности. Вынужденное ожидание пугало, и каждое новое воспоминание заставляло дрожать от страсти и обиды. Все эти нечаянные взгляды, быстрые прикосновения, его ласка и его грубость… Едва заметные детали одного целого рисовали ей идеальный образ. Туманный, далёкий и совершенно недостижимый, он завораживал и пугал. 19. Луна совершенно не находила себе места. Решение занять наблюдательную позицию возле входа в школу пришло спонтанно. Луна просто устала бессмысленно шататься по замку. Дел не было никаких, и время словно нарочно превратилось в вязкий кисель, тягучий и неподвижный. И в этом мороженом киселе как-то сам по себе болтался снежный сумрачный день бесконечного воскресенья. «Уж лучше бы были занятия», - устало размышляла Луна, в третий раз перечитывая одну и ту же строчку в «Придире», смысл которой упорно не доходил. В голове образовалась каша. От такого бессмысленного времяпровождения хотелось выть. Девушка удручённо закусила губу. Сегодня, вопреки обычаю, её не интересовал даже замысловатый узор из следов на снегу, который можно было бы с упоением изучать не один час. И это даже не говоря о великолепнейшем морозном рисунке, украсившем одно из застеклённых окон большого коридора на третьем этаже. Всего каких-то пару дней назад она бы не удержалась и принялась зарисовывать эту красоту на первом подвернувшемся кусочке пергамента, а затем обязательно отправила бы папе… Но привычные, уютные мысли сейчас были недоступны – Луна впервые оказалась настолько далека от того мира, к которому привыкла с детства. Взгляд девушки в который раз окинул пустующий двор; надежды обнаружить хоть что-то интересное почти не осталось. Луна утомлённо зевнула, прикрывая рот ладошкой, и уже поднялась, чтобы уходить, как заметила знакомую фигуру. Это, конечно же, был вовсе не Гарри и даже не его друг Рональд. Кутаясь в чёрную с зелёным мантию, из главных дверей Хогвартса только что вышел Драко Малфой. Луна пару раз пересекалась с ним в школе. Кажется, они с Гарри враждовали? Парень явно спешил. Дела, дела, у всех есть какие-то дела! Такое чувство, будто только у неё жизнь застыла, как в омуте памяти, остановилась на пройденном, оставив лишь воспоминания в виде бонуса к адскому одиночеству. Девушка встала со скамеечки, стряхивая контрастные белые снежинки с чёрной мантии. Холод сковывал медленно и незаметно, и она даже порадовалась возможности за кем-нибудь… пошпионить? Сочетание «Малфой» плюс «один» плюс «спешит, волнуется» наводило на интересные мысли. Болезненное любопытство, неожиданно проявившееся в последнее время, уже успело принести свои плоды. Луна никогда не жаждала приключений, но волнующее шестое чувство подталкивало её следовать за Малфоем. Слизеринец настороженно оглядывался по сторонам, и его непонятное поведение только сильнее заинтриговало Луну. За этим явно крылось нечто… Нечто, чего она знать не должна. Луна как бы невзначай прошлась по небольшой площади перед школой, проводила взглядом быстро удаляющуюся фигуру слизеринца до ближайшего арочного прохода и, дождавшись, пока та скроется в белой полумгле, не торопясь, направилась следом. Одинокая тёмная фигура резко выделялась на белом снегу. Драко явно направлялся в сторону Запретного леса. Луна остановилась перед темнеющей тропинкой, протоптанной теми, кого не тревожила чистота снега. Идти следом за Малфоем было совершеннейшим безумием. Оглянись он - и у неё не будет возможности спрятаться. Здесь всё, как на ладони. А его секреты… Хм, так же, как и все остальные секреты мира, они мало интересовали её сейчас. Была лишь одна тайна, раскрыть которую она так стремилась и уже ступила на тропу, ведущую к разгадке. Луна переминалась с ноги на ногу в щемящей неуверенности. Сейчас она тоже стояла на тропе. И у неё был выбор. Ведь Малфой и Гарри – две стороны одной монеты. Под ногой хрустнул снег, и этот звук показался девушке чересчур, неестественно громким. Впрочем, слизеринец ушёл уже слишком далеко для того, чтобы его услышать. За снежными заносами на склоне Малфоя уже было не разглядеть. Стоило Луне последовать за парнем, как она словно очутилась в параллельном мире. Сугробы вокруг обступили её, такие высокие, что за ними не было видно ни леса впереди, ни возможных будущих поворотов от «главной» тропы, настолько большой, что вытоптать её мог, без сомнения, только один Хагрид. Вскоре даже замок позади скрылся в мутной полумгле сумрачного дня. Теперь перед Луной расстилался лишь бесконечный мир, сотканный из белого снега и серого, тяжёлого массива неба над головой. Вскоре у тропы появились и первые ответвления. В памяти сразу всплыла недавняя картина, увиденная из окна когтевранской башни, и Луна попыталась вспомнить причудливый узор из тропинок, так отчетливо вырисовывающийся с высоты. Одно из ответвлений точно вело к избушке Хагрида - оно отличалось удобной для великана, шириной. Другое, вроде бы, шло к лесу, а может, к озеру… Или это к озеру, а то - к теплицам… Вконец запутавшись, Луна выбрала ответвление, которое, по её предположениям, вело к Запретному лесу. Через несколько минут стало ясно, что она ошиблась. Где-то вдалеке действительно маячил лес, но эта тропа вела к старой Гремучей иве. Пока слышался только скрип неспокойных веток, но вскоре из белёсой полумглы проступили очертания самого дерева. Ива раздражённо размахивала узловатыми ветвями, словно отгоняя от себя что-то. Или кого-то. Луна даже не сразу поняла, что происходит, но когда наконец заметила человеческую фигуру рядом со свирепым деревом, всё встало на свои места. Ну, или почти всё. Человек в белом стоял к ней спиной. Ей захотелось подойти ближе, чтобы выяснить, кто это, но непонятное чувство упорно удерживало её на месте. Смутно знакомая фигура… Высокий, черноволосый парень… Ну конечно же! И никакого секрета здесь нет. Ведь это Гарри! Без сомнения это был именно он. Сердце сладостно заныло. Луна уже и не надеялась найти его до начала учебной недели. Если бы не волосы, тёмным пятном выделяющиеся на белом пространстве, она бы его и не заметила. Гарри не услышал её шагов и продолжал швырять в иву снежками. Возможно, Луне только показалось, но дерево вело себя странно. Оно словно специально отбивало меткие подачи Гарри. Не успевали снежки отскакивать от очередной ветки, как тут же взрывались в воздухе, словно подбитые заклинанием. А Гарри ничего не делал, и палочки у него в руке не наблюдалось. Когда очередной снежок, приковывающий взгляд, разорвался бомбочкой в воздухе, разлетевшись маленькими блестящими искорками, у Луны возникла мысль, что эти снежки слеплены словно и не из снега вовсе. Гарри даже не нагибался за очередным, он просто протягивал руку - и сверкающий льдом комочек незамедлительно оказывался в раскрытой ладони. Заворожённая зрелищем девушка очнулась только тогда, когда чужая рука грубо ухватила её за плечо и развернула на сто восемьдесят градусов. Взгляд тут же наткнулся на холодную сталь глаз Малфоя. Слизеринец стоял, раздувая ноздри от негодования, будто Луна только что грубо вмешалась в его личные планы. - Лавгуд! Ты что здесь делаешь! – он даже не спрашивал, выплёвывая каждое слово. Рука крепко держала за плечо, и попытка сбросить её не увенчалась успехом. - Ну, что уставилась, говори! Следила за мной, да?! – Малфой с силой встряхнул её, так что девушка еле удержалась на ногах. Его бледное лицо исказила гримаса ненависти и отвращения - Луне стало по-настоящему страшно! Надо же: так глупо попасться и даже не иметь возможности ответить - язык точно прирос к нёбу, и оставалось лишь ошарашено моргать. За эти несколько секунд Луна успела позабыть о том, что её возможный спаситель - за спиной. Малфой, похоже, его заметил и резко оттолкнул девушку от себя, так и не добившись от неё ни слова. Что-то холодное кольнуло лунину щёку в нескольких местах. Она оглянулась - очередной снежок Гарри взорвался прямо над их с Малфоем головами. Теперь парень и сам приближался, вовремя обратив внимание на себя. Контуры его тела в белой рубашке с распахнутым воротом и таких же светлых брюках медленно обретали более резкие очертания. Луна не могла оторвать от него глаз, вглядываясь в странный контраст слившейся с одеждой кожи и смоляных растрёпанных волос - пугающий, будто неживой. - Так и знал, что от тебя не скрыться, - без особых предисловий начал Гарри, сравнявшись с Луной. От него веяло холодом и свежестью. Он весь светился, и даже его глаза переливались серебристой чистотой. Он улыбнулся Луне, впрочем, тут же потеряв к ней интерес. Вопреки её ожиданиям, Гарри не обмолвился с Малфоем ни словом. Их взгляды встретились, будто о чём-то молчаливо договариваясь, после чего блондин развернулся и торопливо скрылся за одним из сугробов. Луна отчаянно пыталась не смотреть в сторону Гарри, но юноша бесстыдно заглядывал в лицо, словно пытаясь прочесть ее мысли, поймать их отражение в зрачках. Все её желания, надежды и чувства могли раскрыться в одно мгновение. Зачем же она так долго искала этой встречи сегодня, если, едва найдя объект своих мечтаний, не смела даже взглянуть на него? - Ты гуляешь одна? Не боишься, что тебя украдут парочка другая кизляков? Или ты этого и добиваешься? Луна до сих пор не проронила ни слова, готовая простить ему любые мерзкие шутки. А Гарри кружил вокруг неё, как акула, словно нацеливаясь, как бы поудачнее откусить самый лакомый кусочек. Но стоило ему встать позади неё и провести руками по плечам, как девушка тут же встрепенулась и отстранилась, всё ещё избегая прожигающего взгляда. Даже через всю тёплую одежду она почувствовала жар. На первый взгляд, совершенно оправданно думалось, будто Гарри холоден, как лёд. А на поверку стало ясно, что он просто горит! Либо у него была температура под сорок, либо… Девушка вздрогнула от одной мысли о том, чего могло хотеть его ненасытное тело сейчас. Холодное дуновение ветра смешалось со снегом и мягким покрывалом оплело тело Гарри. Он расправил руки и сладостно улыбнулся. - Если бы ты только знала, как жарко иногда бывает зимой. Он блаженно прикрыл глаза на несколько секунд, а когда открыл, на зелёных радужках уже образовались красноватые прожилки. Всего одного еле заметного порыва ей навстречу было достаточно, чтобы Луна в жутком испуге скрылась в снежном лабиринте. 20. Она была так возбуждена, что не могла найти вход в когтевранское общежитие. Тёмные коридоры замка, безлюдные и пустые, наполненные только таинственными звуками и завываниями ветра, прикрытые от чужих глаз ненасытной чёрной тенью, пугали, вызывая самые страшные мысли, заставляя содрогаться от каждого вздоха за окном, тихого шёпота или скрежета. Совсем стемнело. Ну где же все?! Жуткая тишина пугала даже сильнее чьих-то еле слышных шагов за спиной. Нет, не оборачиваться, только не оборачиваться. Бежать! Ноги отказались слушаться. Луна бросилась наутек, тратя на это бессмысленное медленное топтание последние силы. И ведь знала, что ей не убежать, не скрыться! Если он захочет, то всё равно догонит. А он захочет, он настигнет её. Тот, кого она боялась больше всего на свете, тот, кого она любила, кажется, уже больше жизни… Гарри схватил её, и она онемела. Словно нити на губах не давали ей открыть рот и заговорить. Всё, что было в ее силах, – это замычать. Ей было страшно. Она до смерти боялась его сокрушающего напора, его горячих рук, способных на всё. И она знала... знала его самую сокровенную тайну. А он ничего не говорил, хотя на его губах не было нитей. Только глаза светились в темноте, в них уже плясали дьявольские язычки пламени. Гарри потащил её в подземелья - туда, где всегда сыро и холодно. В настоящее логово змея. Луна видела только каменный пол под его ногами. Мельтешение ног - и её уже почти тошнило. А он не останавливался, унося свою ношу всё глубже вниз. Вскоре неприглядные выщербленные стены сменились земляными сводами, ведущими в узкие коридоры с низкими потолками. Стекающие по ним капельки воды попали Луне под одежду, обожгли кожу лютым холодом. Каменная арка, загадочным образом оказавшаяся в земле под замком, была изрезана таинственными письменами и изображениями. Два каменных демона охраняли вход, изуродовав свои и без того безобразные лица жуткими оскалами. Косы с длинными лезвиями, наполовину скрывающие лицо капюшоны, костлявые руки мертвецов… От смерти не убежать. И Луна уже не дергалась в руках Гарри, покорившись страшной судьбе. Сама виновата, сама вызвала этого демона, отдала свою душу. Гарри пронес её сквозь арку: ей уже никогда не уйти отсюда... Луна знала это так же хорошо, как отчётливо видела, что он принёс её в склеп, в огромный зал с высоким куполообразным потолком. На всю неимоверную высоту стен взгромоздились сотни тысяч полок, затканные паутиной, точно шёлковой занавесью, полотном прикрывающей изъеденные временем кости. Когда Гарри подвел её, парализованную от страха, к каменной плите в центре зала, в его глазах читался триумф. Тяжёлая крышка покорно подчинилась его плавному жесту, открывая напоказ тёмное чрево гробницы. Там, внутри было пусто, и Луна догадалась, что эта могила - для неё. Гарри мягко, почти любовно, дотронулся до неё. Она не ожидала этого, но в его глазах засветилось скрытое чувство. Не любовь - никогда чудовищу не полюбить. Луна смотрела на его некогда красивое лицо и больше не хотела к нему прикасаться. Вся его кожа оказалась теперь покрыта мелкими чешуйками, а чернота зрачка расплылась чернильной каплей, превращая глаза в зияющие темнотой провалы. Гарри больше не был человеком, и эти перемены были необратимы. Он что-то прошептал, и его шёпот прозвучал змеиным шипением. Сильные, крепкие руки мгновенно притянули её к себе. Она не могла сопротивляться, не могла даже просто продлить собственное страдание, оттянуть мучительную, долгую смерть в холодном каменном гробу. Её руки и ноги уже были плотно связаны тонкими прочными нитями, врезающимися в тело, как проволока. Пока она пыталась вырваться, нить впилась в запястья до костей, и кровь теперь заливала грязный пол, растекаясь, смешиваясь с пылью. А Гарри уткнулся своей отвратительной мордой ей в шею, дотронулся подобием губ до её щеки, потом до зашитого рта. Он отстранился с жуткой улыбкой, показывая свои смертоносные клыки, позволяя жертве знать, чем её лишат жизни. Она уже почти ничего не чувствовала, когда змеиный шероховатый язык «любимого» коснулся еле бьющейся жилки на шее, когда клыки разорвали ей горло. Пробившийся сквозь пелену затуманенного болью сознания горький вкус яда во рту, влившийся туда вместе с пенной кровавой кашей из кусочков плоти, был последним, что Луна ощутила. Последним, что она увидела перед тем, как нити зашили её глаза, заставив их закрыться для вечного неспокойного сна, были его жуткие, смеющиеся глаза. Они не знали чувств. Она ошиблась. В нём все ошиблись.