Глава 32 "Слабое место"
18 декабря 2016 г. в 22:01
Ей было плохо, и я решил не пугать её собой ещё сильнее. Без ограничителя я действительно сильно давлю на окружающих... Раньше было хуже. Хоть что-то хорошее от потери части мощи.
Я ушёл, но она позвала меня. Отозвался на её просьбу и вернулся. Потом долго сидел и успокаивал дрожащую девушку, осторожно обнимая и гладя по спине. Вот ведь, какое универсальное средство... Правда, поначалу это не особо помогало, ей было всё так же плохо от моего присутствия, но потом начала успокаиваться, напряжение уходило. Она привыкала.
Зачем же ты себя мучаешь? Люди странные существа. Очень странные. Специально же покинул...
Спустя некоторое время она так и заснула на моих руках. Приятная тяжесть... Моё тёплое солнышко. Пожалуй, именно оно. И совсем не "питомец", как тут некоторые слуги успели вякнуть.
— Спит? — спросил помятый Франкенштейн. Ещё и с тобой что-то происходит... Вот кому тоже не помешает поспать.
Задумчиво киваю. Как бы, не потревожив её сон, уложить обратно на подушку? И разжать сведённые судорогой пальцы, вцепившиеся в меня. Нет, часть одежды не жалко, запросто могу снять или развеять. Но так неправильно.
Вообще, всё это кажется неправильным. Она не должна была быть в таком состоянии. Лукедония — не самое безопасное место для людей, я не спорю, но тут никто не стал бы её убивать, тем более мучить. Только вышло совсем наоборот. Если на её спутниках практически ничего не было, то она дожила до встречи с Раскреей лишь чудом. Вторым чудом было сохранение жизни в этом тельце до уже моего прихода.
Следовало вообще прийти сначала сюда и лишь потом в усыпальницу к Лорду. Раскрея не стала бы устраивать казнь, зная, что произошло на самом деле.
Пока расшаркивались по известному сценарию, она умирала.
Где-то в глубине снова начал подниматься гнев. Кто посмел?! Тем более девушку.
Резкий вдох и длинный выдох. Сейчас моё настроение сильно влияет на реальность вокруг. Только спокойствие, пока нахожусь в палате...
Нет, я знаю, что среди благородных встречаются такие экземпляры, как... Игнес. Люди могли что-то заметить, и им стёрли память. А девушка... с ней могли ещё и развлечься.
Почему тогда её способность не сработала? Или она именно сработала, что привело их в бешенство? И кто это мог быть? Они хоть и люди, но достаточно сильные, а главное, имеют возможность сбежать — приборы для перемещения в пространстве были активны. В самом плохом случае, но имея пару минут в запасе, Меттью мог одолжить способность девочки, чтобы спасти их. Они сильны не как Франкенштейн, но могут сдерживать достаточно сильных благородных. В общем, для путешествия по Лукедонии они были вполне пригодны.
Хотелось бы знать, что там произошло. Был на тех местах, но ничего интересного выяснить не удалось. И это странно. Обычно даже после прохода благородного по тропинке остаётся след в энергетике, который исчезает лишь через некоторое время. Там же девственно чисто даже у озера. И это в довольно известном месте Лукедонии.
Почистили за собой.
Воспоминания, естественно, отсутствуют у всех. Хорошо, что ещё полностью всё не стёрлось из-за воздействия... Это был бы уже совершенно другой человек. На неё же сила действует не всегда правильно, могло исчезнуть всё.
А ведь к людям с сильной волей воспоминания могут возвращаться. Если не с сильной волей, то из-за стресса тоже могут. Это явление редкое, но оно есть.
За ней нужно тщательно приглядывать. Неизвестно ещё, что ей стёрли, и как она отреагирует на возвращение этих воспоминаний, если оно будет, конечно.
Ей требуется покой. Нужно её уложить. Людям вредно спать сидя.
С этим делом помог верный учёный, который потом ещё аккуратно подоткнул одеяло. Шёл бы ты спать...
— Мастер, думаю, что её стоит забрать сегодня в поместье. Я смогу позаботиться о ней. В знакомой обстановке ей будет легче восстановиться.
— Она боится меня, — на эту реплику Франкенштейн лишь покачал головой.
— И поэтому вцепилась в вас как клещ? — шепчет, чтобы не разбудить. — Простите, что возражаю, но я так не думаю.
— Она боролась с собой, — говорю уже не так уверенно.
— Либо это стресс, либо это "подарок" нашего недоброжелателя, — звучит правдоподобно. Она ведь позвала меня... Дожил. Пошел по пути Музаки и влюбился в человека. Только вот он сошел с ума после потери дочери. И что теперь делать?.. А я тоже потеряю голову, если случится что-то подобное? Может, тогда не стоит привязываться ещё больше? Будет больно, но не так... разрушительно. Я и без этого еле сдержался. А если бы не спас? — Надо было взять её с собой и оставить в особняке. Там пока безопасно.
Нас с Раскреей могли специально пытаться столкнуть лбами, добавив смерть как дополнительную причину. Если бы отключились мозги, то равенство между Лордом и убийцей сошлось. Страшноватое зрелище. Надеюсь на свой самоконтроль, но не уверен, что смог бы им воспользоваться. Смута в Лукедонии выгодна многим.
— Пока? — кажется, я отвлёкся и прослушал, что ты мне сказал.
— Ну, вы же помните, что он будет разрушен?
— Обойдутся, — такого удовольствия я им не доставлю. На этот дом у меня совершенно другие планы. Не собираюсь пока сюда возвращаться, но... Это всё надо обдумать. Усилить защиту и перепрятать то, что храню...
— И, Мастер, — обернулся в дверях и понимающе улыбнулся. — Жизнь человека коротка. Признайтесь ей наконец.
Опасаясь гнева быстро вышел. Я бы даже сказал, выбежал.
Это так заметно, да? Плохо. Очень плохо. Ей только меня не хватало. Те, кто хочет меня задеть, могут попробовать добраться до неё... Очень и очень плохо.
Цена её жизни от одной из угроз оплачена родственником, но Меттью об этом ничего не знает. Условие тоже жесткое. И тут я ещё... А чем я бы мог заплатить? Что предложить тому, частью чего являюсь?.. Пока защитить от других угроз. Раз уж взял под своё крыло...
Проснулась? А, нет. Просто ворочается во сне.
С трудом давлю в себе желание прикоснуться к этому беззащитному существу. Нельзя... И целовать тоже нельзя. Поправляю немного съехавшее одеяло. Спи, солнышко, спи.
Что же мне делать?
В комнате было тихо. Только Тао что-то набирал на своём ноуте, перешептываясь с Алом. Меттью, Такео, Эмыч и Регис оккупировали стол с креслами и играли в карты. Сейра же была на собрании глав кланов.
В больнице им было делать нечего, а в палату к Ане не пускали. Устроив тут филиал лагеря, развлекались как могли. Идти в особняк им не позволяла совесть, всё-таки каждый из них считал себя виноватым в том, что произошло... Одни за то, что её оставили, другие за то, что, несмотря на свои способности, каким-то образом пропустили атаку, да и связаться с Лордом можно было и раньше... Компания уже получила по шее за своё самоуправство, но не собиралась никуда уходить, пока не убедятся, что всё хорошо. Упрямцы.
С запасами рамена из чехла Такео ребята спокойно могли продержаться неделю, а если есть не только его, то дольше.
В дверном проёме показался Франкенштейн, который весь день пугал окружающих каким-то болезненным видом. Ал видел, что тот пил какие-то таблетки в бешеных количествах, но оставил свои опасения при себе. Франкенштейн — человек взрослый. Он знает, что делает. Оружие что ли выходит из под контроля? Опасное оно у него. Он вот со своим дружит... с более своенравным. Артефакт — это странная форма жизни, но даже с ним можно договориться. Взаимовыгодно.
— А вот эту диаграммку поподробнее, Тао.
— Ага...
— Как котёнок? — Меттью приготовился заваливать учёного вопросами, но карты не бросил.
— Через час заберём с собой, — блондин встал за его спиной, прищурился. Азартные игры он не поощрял, а благодаря стараниям этого человека, дом Франкенштейна обещался превратиться в филиал казино. — Кстати, Меттью.
— Да-да?
— Не соизволишь объяснить один момент?
— Какой на этот раз? — как-то нервно скосил глаз в сторону спокойного как удав Региса, оставшегося всего с двумя картами.
— Самый, что ни на есть, важный, — судя по ауре, канадца мысленно расчленили. — В тот день, когда мы в первый раз встретились, да и потом... ты мне весь мозг чайной ложечкой съел на тему безопасности Анны. А сам?
— Ну, я...
— Он просто не может ей ни в чём отказать, — сдал своего напарника зевающий Алан, не отрываясь от ноутбука.
Меттью вздрогнул и метнул уничтожающий взгляд на друга, но тот его проигнорировал. Франкенштейн с усмешкой ждал ответ.
— У меня тоже будет вопрос. Неоднократно девочка оказывалась в центре событий, даже направляясь в противоположную сторону... Кем надо быть, чтобы оставить такого попаданца сидеть вдали от основных событий? С охраной или без... Это неважно. Раз взялись за этот геморрой — а я предлагал забрать её — нужно устроить нахождение рядом с катаклизмом и охранять это недоразумение. Если оно, конечно, кому-то дорого. Анна не выбирает где ей быть. Её привязали к этому миру насильно, поэтому, раз взяли ответственность на себя, берегите её до конца. Не стоит перекладывать вину на других.
— И чем бы ты помог?
— Был способ. Сейчас не сработает.
— Поделишься?
— Без лишних ушей. Кстати, по Корее сейчас бегает один весёлый скульптор плоти, заинтересовавшийся девочкой... Она не пуп земли, но такое внимание настораживает. Сначала вы, теперь они... Вместо претензий мне, лучше подумайте, что им могло от неё понадобиться?
— Им?
— Охотникам.
— Так тот парень... — в голове учёного сложилось два и два. Гость был отнюдь не ромашкой, пусть и таскал букеты.
— "Кукольник". Опасная тварь, заинтересованная только в получении знаний и экспериментах. Беспринципная сволочь и прекрасный актёр. Редкий бабник, несмотря на заурядную внешность. Готов на всё ради новых образцов и получения новых возможностей.
— Если опустить момент с внешностью и беспринципностью, ты как будто меня в юности описал, — Франкенштейн усмехнулся, но был абсолютно серьёзен. — Не стоило его тогда отпускать.
— Отпускать?! — Меттью оторвал взгляд от вновь розданных карт, а Ал просто замер недоговорив какую-то фразу. — Хочешь сказать, что вы его... смогли поймать?
— Ну... Да, — не понял их удивление.
— Не верю. Он притворялся.
— Э... А зачем?
— Откуда я знаю? В мотивах поступков психов я не разбираюсь. Решил посмотреть на "жертву" вблизи и заодно развлечься, наверное.
— Под жертвой ты подразумеваешь Мастера?
— Угу. Но не советую показывать, что его раскрыли. Он пока не опасен. Он в о-о-о-отпуске.
— И что?
— Он достаточно безобиден в этот период, — шатен нервно потёр предплечье, где ещё недавно красовался глубокий привет от Иня.
— Но я не собираюсь терпеть ЭТО рядом с Анной, а уж тем более Мастером! — в комнате ощутимо похолодало, а от блондина повеяло знакомой тёмной аурой. Дошло.
— И что ты сделаешь? Я бы и сам с удовольствием его прикопал где-нибудь, но силёнок не хватит. У тебя тоже может не хватить. Будет возможность — без предупреждения жахни обоими копьями со всей дури. Только так у тебя может что-то получиться.
— Всё настолько серьёзно?
— Более чем. И перед тем как жахать, надо убедиться, что перед тобой оригинал. С куклами вы уже познакомились. Его рук дело.
В комнате потемнело ещё сильнее, а свет начал опасно мигать.
— Это. Сделал. Он?!
— Любимое оружие его господина — куклы, а он "Кукольник". Вопросы?
— Откуда ты всё это знаешь? — прошептал ласково-ласково взбешенный Франкенштейн.
Неучаствующие в диалоге решили-таки слинять из эпицентра куда подальше и бочком по стеночке поползли за пределы комнаты. Кто-то через дверь, а вот Регис и Эмыч слиняли через окно, от греха подальше. Дверь же была совсем рядом с Франки.
— Это очень долгая история. Если вкратце, мой шеф долго гонялся за ИНом, да и я не отставал в своём желании хоть как-то ему насолить. А Инь... Дополнение к этой химере. Пришлось изучать и его.
— И зачем им Мастер? — учёный с видимым усилием заставил себя успокоиться. Аура перестала давить и Франкенштейн буквально упал на освободившееся кресло. Копьё бесилось.
— Сила. Если они наделают из него кукол, то... Я даже думать не хочу о последствиях.
— Расскажи мне всё, что знаешь о них.
— Уже не успею, — стал подниматься, но его руку схватил настроенный идти до конца Франки. Рывок и падает обратно. Франкенштейн нависает над ним. На губах безумная улыбка.
— Всё, что успеешь. Остальное в гостях у Мастера, —не терпящий возражений тон и безумный взгляд.
— Для начала, он очень трепетно относится к своим союзникам.
— Камень в мой огород?
— Скорее грузовик с камнями... — вспышка зелёного света в карих глазах, и Копьё перестало пытаться захватить разум Франкенштейна, истерично оря: "Поглощают!". Сам учёный моргнул пару раз и обессилено отпустил собеседника.
— Извини.
— Сильно на мозги давит? — сочувственно смотрит на измотанного человека.
— С неразумным сгустком ненависти было проще, — принял кружку с водой и немного отпил. — Не знаю, что ты сделал, но спасибо. Надолго?
— Сутки, думаю, продержится.
— Оно умудрилось эволюционировать. Ума не приложу, как. А с Аней... Чертовщина с этой Аней... Копьё и раньше логикой не блистало, а теперь пытается заставить меня на ней жениться.
— На Копье? — не понял тот.
— На родственнице твоей. И когда случилось это, а потом ещё и Мастер... Короче говоря, я едва сдерживаю его проявления, — в этот момент он выглядел как никогда уставшим.
А Меттью шокированным.
— Во дела... — плеснул из графина себе воды, отпил.
— Оно уже замучило... С ней приятно общаться, но я не хочу! И она нравится Мастеру, — на этом моменте Меттью закашлялся, подавившись.
— А вот с этого момента... кха... поподробнее.
И тут Франки понял, что проговорился, а этот взгляд не сулит ничего хорошего.
— А... Аню пора выписывать. Потом поговорим, — на полной скорости смылся вместе с кружкой.
Дверь захлопнулась. Меттью остался один с графином.
Хотелось выпить что-то покрепче. Знал же, что нельзя было её пускать жить к ним.
В голове мужчины возникла одна из издевательских реплик Иня:
— Скажи мне, дорогой Меттью, как долго могут жить в одном доме мужчины и женщина, долгое время не имея ни с кем сексуального контакта, перед наступлением оргии?
Тёмная массивная гостиная настраивала на нужный лад. Я расположился прямо у горящего камина, пытаясь согреться. Неспешно потягивал всё ещё горячий тёмный кофе без сахара, внимательно слушая сидящего напротив собеседника, и думал о том, как меня всё задолбало.
На низком столе лежали бумаги, принесённые подчинёнными, прямо на которых расположилась пара тарелок с пирожными и кофейник...
Ненавижу пустословие, но для дела приходится часто вести светские беседы, что бесит неимоверно. На этот раз повезло, в щите собеседника была найдена брешь. Скоро можно будет просто сидеть и работать над его психикой, перекраивая так, чтобы не мешался.
Только вот он нервничал в моём присутствии, что страшно мешало работать.
Силой можно взять не всё... Наделав кучу ошибок, я снова пру по проторенному маршруту. Только на этот раз стараясь исправить допущенные оплошности.
На расшаркивания нет времени.
Вот как сейчас... Мужчина напротив расслабился и не заметил, как его медленно опутывает тень. Лёгкий ментальный контроль во избежание проблем лишним не бывает. На всякий случай незаметно. Кравей мне не опасен, но для усыпления своей паранойи добавлю и такую закладочку... Чтобы расслабиться по-настоящему.
Медленно выдыхаю, устроившись удобнее... Если всё-таки задумает напасть, то окажется спелёнут кровавыми путами... А пока можно расслабиться в приятной компании.
— Ну, в общем и целом я с вами согласен. И полностью поддержу ваши начинания, — продолжил он.
— Даже на верность присягнёшь?
— Меня всё устраивает, — а не пережал ли я его мозги? Только не хватало получить вместо союзника овощ, помешанный на благополучии дочери.
Резко распахнулась дверь, а потом захлопнулась с оглушительным грохотом. Мимо пробежал кто-то, через мгновение скрывшийся в дверях лаборатории.
Вот кто придумал такую планиро-о-овку-у-у? Проходной двор.
Рука медленно соприкоснулась с лицом. Инь... Только он себе позволяет такие вещи. Имеет право, но всему есть предел.
— Документы я пришлю уже завтра. Если будет что-то непонятно, то можешь обратиться в любой момент, — пусть лучше работает, чем возится с Лагусом.
Кажется, он не обратил внимание на этого... кукольника. Как никогда рад лёгкому контролю.
Из недр лаборатории раздались грохот падающей мебели и звон разбитой посуды.
Роктис невозмутимо ответил, что премного благодарен за оказанное доверие.
В лаборатории опять что-то рухнуло. Кажется, это был шкаф с пробирками. Нервно дёргаю чёрную ленту в волосах. Вот что там у тебя такого страшного произошло, что ты срываешь мне переговоры?
— Что-то он сегодня буйный.
— Да ничего... Творческим личностям это простительно, — всё так же невозмутимо держит чашку. Там точно кофе? Меня терзают смутные сомнения.
— У него ещё и отпуск.
— У скульптора плоти?
— Предпочитает зваться кукольником.
В этот момент опять что-то рухнуло. Бурчание. Ругань. Потом крик: "Нашел!"
— Они бы прекрасно сошлись с моей дочерью, вы так не думаете?
— Тоже вся в науке?
Дверь открылась и довольный блондин вышел на свет. Весь в пыли, со свёртком в руках. И довольный как кот, дорвавшийся до рыбного склада.
— Извините за беспокойство, я ушел, — сама бесцеремонность... Но я знал, с кем связываюсь.
Это то, о чём я подумал? О, Инь... Да ты свихнулся. Надеюсь, хоть не на человеке будешь испытывать?
Даже боюсь, что они способны создать на пару с Игнес... Нам нужно лучше сработаться.
Намного лучше.
Но их двоих в один проект?.. Оно меня не сожрёт?
— Было бы хорошо их познакомить.
— Он не благородный, а она наследница. Мезальянс, — весьма модный, но пусть лучше с кем-то из чистокровок тусит. Благородных осталось мало. Кто там её возраста остался из исконно красноглазых? Раджак? Или в таких случаях берут консорта из своего клана?
— Не благородный? — очнулся от наваждения. С ужасом уставился перед собой, осознав, что он нёс последние несколько минут.
Да... Мне ментальный контроль ещё тренировать и тренировать. Но он искренне считает те мысли своими.
Сроки нахождения я отодвинул, время есть. Ненавижу цейтнот. Можно спокойно обдумать свои действия, а не бегать задрав хвост...
Надеюсь, Кравей полностью оклемается к завтрашнему утру... С ним было приятно разговаривать до моего вмешательства. А то сидит какой-то шокированный. Эй, ты там живой?
Как хорошо, когда есть время. В этом мире меня пока искать не будут.
Чудесный мир. И пирожные тут вкусные.
Непривычно чувствовать себя... без сил. Вообще. Вот сейчас с трудом отвоевала право сидеть в гостиной на диване, а не лежать пластом под одеялком. Какой же этот дом огромный...
Чай уже надоел.
А тут теперь весело. И Рей рядом сидит. Правда, почему-то не на кресле. А они шикарнее сделаны. Местами дом производил довольно мрачное и угнетающее впечатление, но обжитые комнаты действительно хороши. Лепнины, картины, огромные окна... Как в музее.
Мне вернули мой рюкзак, и я смогла переодеться. Нет, та пижамка мне нравилась, но не буду же я так сидеть в такой гостиной. Хотя, я могла бы. Болявик же. Но всё же лучше одеться приличнее. Мне не сложно, а окружающим приятнее.
Ребята сейчас устроили бедлам, от которого Франкенштейн в шоке. Носятся, бегают, что-то расчищают... Только он не успел навести порядок. Его куда-то утащил под локоток злой Меттью. Кто-то украл его любимые тапочки?.. Эх... Понятия не имею, что у них в голове.
Так странно. Обычно у нас Франки чем-то недоволен. Но я больше общалась с последним, чем с тем. Могу что-то не знать о характере... Я вообще о них ничего не знаю.
А у Рея снова серёжка. Хм... Они одноразовые что ли?
— Ты что в мой футляр насовал, чудовище?!
— Ты куда рамен потащил?
— А ты догони.
— Бва-ха-ха-ха.
— Верни фен!
Дом наполнился жизнью. Определённо. Только вот довольным Рей не выглядит. Задумчивый и грустный. И что на этот раз?
Гипнотизирует чашку. М-да. Непривычно видеть его в чёрном. Идёт куда больше. Стиль благородных хорош, мне нравится... Если то же самое выбелить, то получится какой-то паладдин. Выбор цвета Союзом был осуществлён от обратного?.. Там и узоры такие же. Хм-хм-хм. Но не дело быть таким печальным, если все живы и здоровы.
Так. Здесь срочно нужна обнимашкотерапия! Только чашку не задеть.
Вздрогнул.
— Что с тобой? — порчу ему причёску. Ну же. Прояви ещё какие-нибудь эмоции! Откуда во взгляде столько тлена? — Мы что-то не знаем, и кто-то пострадал? Эй, поделись, а? — веду себя нагло, но мне можно — я на больничном. Что именно со мной было, так и не сказали... Изверги.
Поставил чашку и сгрёб меня в объятия.
Оу... Да здравствует терапия!
И всё-таки, что случилось-то? Любимый хомячок сдох? ГМО разбили древний сервиз? Лорд потребовала восстанавливать клан? И откуда тут взялась... нежность?
— Не надо так больше делать, — теперь тлен и грусть пробрались ещё и в голос.
— Чего не надо?
— Ничего. Иначе будет только хуже.
— Тебе плохо?
Молчит...
Тебе нужно лечь поспать. Я не эксперт, но даже с моими знаниями понятно, что снятие ограничителей к хорошему не приводит.
— Знаю одно средство, чтобы стало хорошо. Тебе надо поспать, — произношу это вслух. Плюшевый мих Аня выходит на тропу здоровья.
— Анна...
— Я уже много лет Анна! А кое-кто снимал своё украшение. И наверняка у тебя с телом сейчас не лады.
Устало прикрыл глаза, откинувшись на спинку. Меня так и не отпустил. Более того, потянул за собой. Ох...
Гм... А если кто войдёт? Для жителей Лукедонии подобное немного неприлично выглядит... Я бы даже сказала очень неприлично. Хм... И как я тебя смогла развести на пообниматься тогда в Корее? Правда тогда это было более... сидя.
Ну, ладно. Если уж сам предлагаешь прилечь на тебя, то почему бы и нет. Устраиваюсь поудобнее, после чего замечаю, что он улыбается. Вот редиска, а. Ты уж определись, что ты хочешь. "Не делай больше ничего", а потом сам меня обнимает.
По коридору опять пробежал табун. Что на этот раз не поделили? Всё-таки они весёлые ребята.
— Рей, — пытаюсь выпутаться из его рук. Это всё неправильно. Ему нужно наконец найти нормальную достойную благородную, жениться и завести ноблессят. Пора уже. Мальчик большой, а до сих пор без детей. А тут я внимание оттягиваю. Нехорошо. Более того, вот сейчас идём совсем на грани с приличиями людей. Людей!
Приоткрыл глаз. Смотрит на мои потуги.
— Пусти меня, — упираюсь ему в грудь.
— Нет, — упрямец. К тебе же скоро делегация заявится.
— Если сейчас же не отпустишь, то пойдёшь спать. На неделю, а не на пару дней, — кажется, ему всё равно, что я там говорю. Шантаж не прошёл.
Зайдём с другого угла.
— Как тебе Раскрея?
Провёл по моим волосам... Эй, Рей! Не игнорируй меня.
— Не думал, что буду скучать по предыдущему Лорду.
— О, да. Он был классный мужик. А как он тебя расшевелить пытался? Это просто песня...
И чему ты так улыбаешься во время моего рассказа про Лорда? Хотя, я знаю слишком мало о нём... Тебе виднее, каким он троллем был на самом деле.
— Тебе надо уединиться в храме.
— Нет, не хочу...
— Не упрямься.
— Ты не знаешь, что требуешь.
— Если соизволишь поспать, устрою тебе марафон тортиков. Эту сторону жизни мы не изучали. А кондитерка, хоть и вредная, но вкусная. Особенно домашняя.
Качает головой. Что, даже за тортики не продашься? Ты не знаешь, от чего отказываешься.
Ты напросился. Вдруг этот подлый приём на тебя сработает? Щекотка!
Охнул и разжал объятия.
Свобода!
Отошла на безопасное расстояние и плюхнулась в кресло. Пожалуй, к ребятам, что-то творящим на втором этаже, я дойти не смогу. Сил нет.
Я знаю твоё слабое место, Рейзел. И не надо на меня так смотреть. Люди — существа находчивые.
Бу-га-га!
Пожалуй, мне тоже не помешает лечь спать. Темно уже.
Как-то грустно быть совсем бессильной...