ЛORD: Интерлюдия

Апрельский ливень набросился на сумрачный город с лихвой, пронесся по сверкающим неоновым светом улицам, и, дойдя до окраины мегаполиса, развернулся и принялся повторять свое шествие бесчисленное количество раз. Температура воздуха стала морозной, находиться вне теплого помещения в одной только толстовке стало невыносимо. Денис с трудом справлялся с одолевшим его насморком и затер свой кончик носа до красноты. Где-то вдали слышались слабые отголоски раската грома, те напоминали церковное песнопение, что наводило жуть. Денис расположился на самом дальнем столике в типичной забегаловке и угрюмо наблюдал за удивительно безмятежными посетителями. «Как вы можете быть спокойными, когда знаете, что этот город что-то сотворил со всеми нами? Почему вы не замечаете никаких изменений? Откуда столько равнодушия в ваших лицах? Неужели только я помню весь тот кошмар?» Сара сделала заказ, дождалась его готовности и с жизнерадостной улыбкой вернулась к Денису. На подносе стояли два кофе и мясные рулеты, политые обильным количеством острого соуса. Девушка улыбнулась и услужливо пододвинула порцию молодого человека поближе к нему, надеясь, что тот включит свои глаза и заметит ее возвращение. Но парень бесцельно глядел куда-то вдаль и беспрерывно шмыгал носом, который был готов отвалиться из-за того, что его трогали так часто. — Я взяла тебе побольше салфеток. Возьми. Хватит мучить свой нос, — тихо произнесла Сара и положила бумажный предмет в раскрытую ладонь молодого человека. — Успокойся. Сейчас все в порядке. Нам ничего не угрожает. Тебе нужно поесть. Набраться сил. Иначе не сможешь двигаться дальше. — Замолчи. Не говори ни слова, — резко отрезал тот, сжал в пальцах салфетку, затем аккуратно развернул и громко высморкался, чем вызвал недовольные взгляды окружающих. — Ты хочешь, чтобы я говорила. Но боишься услышать что-то. Я тебя понимаю. — Не понимаю, почему ты увязалась за мной. Я просил тебя уйти. — Ты просил об этом, да, но моего ухода ты не ждешь, потому что боишься остаться один среди тех, кто ничего не знает о твоем «недуге». Поэтому выключи в себе напуганного мальчика и начни анализировать ситуацию. Я хочу лишь помочь. Денис проигнорировал ее слова, скривил лицо и жадно впился зубами в мясной рулет, даже не воспользовался вилкой и ножом, настолько голодным тот был. Сара ухмыльнулась и стала с широко распахнутыми глазами наблюдать за трапезой своего спутника, со стороны она походила на девочку, которая смотрит за единорогом. Поразительный восторг читался в ее взгляде. Но Денис не видел этого или не хотел видеть. Покончив с едой, Денис сделал большой глоток кофе и снова стал испепелять глазницами некую точку в помещении. — Как я связан с ним? — Денис решил нарушить молчание и перевел свой пристальный взгляд на девушку. Сара задумчиво опустила голову и вздохнула, но спокойную улыбку с лица убирать не стала. Эта улыбка начала восприниматься как что-то вроде издевательской насмешки, и это вызвало внутри Дениса множество противоречивых чувств. — Ты его заинтересовал. И я не могу с точностью ответить, в чем заключается этот интерес. — Как давно он умер, Сара? Я видел его смерть, но это было что-то другое, что никак не связано с реальностью. Я правильно понимаю? — Он пытался найти людей, убивших его жену и ребенка. И трудно представить, куда завели его эти поиски. После этого его прежнее я было навсегда утрачено. Он нашел виновных среди той самой секты, о которой я тебе рассказывала. Что случилось с ним дальше, мне и предстоит выяснить. — Он был там, где случилось убийство тех людей? — Это лишь предположение. Прямых доказательств у нас на руках нет. Потому что до тех событий его местоположение было неизвестным. Если он связался с тобой, у него были серьезные основания для этого. — Что он хочет от меня? — Надо узнать у него самого. Поэтому я связалась с тобой. Чтобы все выяснить, — она снова широко улыбнулась и протянула свои ладони к его рукам, затем сжала пальцы парня в своих. — А сейчас тебе нужно самому принять решение. Если ты хочешь вернуться домой, будь готов чем-то пожертвовать. Здесь твой дом перестал быть родным и безопасным местом. Поверь мне. Я знаю, о чем говорю. Потому что сама пережила все то, что сейчас переживаешь ты. — Я должен лишь убедиться, что человек, которого я люблю, в безопасности, по крайней мере, в этом фальшивом городе, — с трудом произнес тот, так как его голос задрожал и перестал подчиняться, выдавая звуки, похожие на кашель и стоны. Девушка поджала нижнюю губу и бережливо пожевала ее. Это был единственный момент, когда Денис увидел Сару за этим круглым металлическим столиком без спокойной наигранной улыбки. От этого он даже успокоился, потому что толика грусти на лице другого человека стала восприниматься той самой уже далекой реальностью, обыденностью, которую уже ничем не вернуть. Несколько минут они сидели молча, сжимали руки друг друга, вслушивались в глупые беседы посетителей, в омерзительный смех, шум посуды и хоровое чавканье. Денис хотел закрыть глаза и представить, что он сидит здесь, а позади все обычное, надоевшее и такое знакомое. «Никогда бы не подумал, что стану иностранцем в родном городе. Дурацкое ощущение». Неожиданно руки Сары напряглись, впились пальцами в ладони молодого человека и едва не пронзили его кожу длинными ногтями насквозь. Денис удивленно взглянул на девушку и обнаружил неподдельный страх в ее глазах. Она смотрела в окно, и в ее теле закипала дрожь, и вся эта вибрация до последней капли передалась парню, и тот стал невольно дрожать вместе с ней, почти синхронно, хотя никакого страха не было. Юноша проследил за взглядом Сары и заметил снаружи присутствие патрульных машин, из которых стали выходить люди, одетые так, словно здесь будет проходить задержание опасного террориста. Они разбежались в разные стороны и что-то бесшумно говорили друг другу, иногда на языке жестов. Денис только сейчас стал осознавать, что предметом их внимания являлись они с Сарой. — Что происходит? — тихо спросил девушку Денис, но та лишь покачала головой, что не было ответом на его вопрос, скорее она ответила что-то самой себе. — Нам надо уходить. Они пришли за нами, — холодно прошептала та, схватила парня за руку и резко потащила того за собой, но не в сторону двери, через которую заходили все посетители, а в ту, что находилась в помещении для персонала. Они двигались вперед совершенно спокойно, работники забегаловки не обращали на них ни малейшего внимания, даже когда те зашли на кухню и стали пробираться вдоль лабиринта из дымящихся плит. Денис чуть было не задохнулся от аромата еды и с грустью осознал, что тот мясной рулет был слишком слаб, чтобы полностью утолить его голод. Желудок был снова пуст. Но страх Сары стал постепенно заполнять тело парня, и голод быстрыми темпами ушел на задний план, растворился в густом паре огромной кухни. Когда перед ними возникла дверь черного входа, Денис услышал автоматную очередь прямо у себя под пятками. Мигом оглянувшись, он увидел, что вооруженные люди следовали прямо за ними. И целились в них, как в загнанную в тесном лесу стаю оленей. Раздался еще один выстрел, и ему удалось разбудить собравшихся здесь людей. Те закричали и в панике бросились в рассыпную, пытаясь спрятаться от ярости огнестрельного оружия. Но бегство не спасло их. Денис отчетливо видел, как один из вооруженных людей почти вплотную застрелил одного из поваров, который неудачно бросился тому под ноги и замедлил его движение. Такая же участь постигла еще несколько человек. Денис был так напуган, что не сразу понял, что только что произошло перед его глазами. Сара быстро открыла дверь и успела вытолкнуть Дениса наружу до того момента, как рой пуль едва не коснулся его широкой спины. Металлическая поверхность сдержала выстрел, но ненадолго. У молодых людей было всего пару мгновений, чтобы придумать, как уйти отсюда и не быть убитыми. Но Денис понимал, что сделать это практически невозможно. Из-за угла выскочил свет от фонаря и направился прямо в их сторону. Тем временем дверь черного входа распахнула настежь, и из клубов кухонного тумана высунулось дуло автомата, которое было настолько горячим, что дымилось, как огромная сигарета. Сара сжала руку Дениса еще сильнее и встала позади него. Парню ничего не оставалось как ждать выстрела, который будет направлен именно на него.

***

Карина жила на съемной квартире в одном из спокойных районов Тарасова. Типичная пятиэтажка семидесятых годов расположилась среди затхлых частных домов и заметно выделялась на фоне этих крошечных деревянных построек. Чуть поодаль стояли каменные здания, но лишь через широкую автомагистраль, утопавшую в свете мчащихся автомобилей. Всюду росли березы, Вика нигде не встречала их в таком количестве, особенно в больших городах. Поэтому найти дом Карины можно было всего лишь по этим деревьям. Пробравшись сквозь просторную детскую площадку, где по-прежнему резвилась ребятня, девушка добралась до нужного подъезда. Виктория была здесь всего пару раз, еще до той размолвки, что случилась между ней и Кариной. Тогда они шутили, что снимут здесь квартиры по соседству, а потом выкупят их и объединят в одну, убрав часть стены. Вспомнив об этом, Вика улыбнулась, потому что именно сейчас эта идея казалась более реальной, чем тогда, когда мысль только возникла в умах девушек. Вряд ли Вика сможет вернуться в квартиру, где прожила большую часть жизни. Силы были на исходе. Оставаться там стало крайне опасным увлечением, именно увлечением, потому что жизни там и не было, все стало напоминать экстремальную вылазку на опасную территорию. «От отца теперь нет ничего знакомого. Этого человека я больше не знаю, родной отец сбежал, как и мать, не попрощавшись». Пятиэтажка так и не сумела обзавестись домофоном. Здесь стоял до костей проржавевший замок, который можно было открыть с помощью набранной комбинации цифр. Вике не пришлось долго думать, чтобы вспомнить соответствующий код, везде на подобных замках комбинации были стандартными, так что попасть внутрь не составляло труда, что делало такие замки «иллюзией защиты». Открыв дверь, Вика вошла в подъезд и наткнулась на группу молодых людей, которые распивали спиртное на лестнице и о чем-то оживленно болтали, но достаточно тихо, чтобы не разозлить соседей. Виктория занервничала, потому что те стали с интересом за ней наблюдать, чуть ли не раздевали своими глазами. А если учесть, что эта компания состояла, в основном, из парней, то поводов для беспокойства возникало куда больше. Но те лишь проводили ее взглядом и даже дружелюбно улыбнулись, когда та прошмыгнула между ними. Вика смутилась, потому что впервые так сильно занервничала при виде группы молодых людей. «Сегодня ты спятила. По-крупному. Беги вверх по лестнице как можно быстрее, пока они тоже не поняли, что ты сумасшедшая». Карина жила на третьем этаже. Возле ее двери стоял детский велосипед, а из соседней доносился детский плач. Вика улыбнулась, когда вспомнила, что в квартире, откуда слышались крики ребенка, она когда-то мечтала жить по соседству с подругой. Насколько она знала, там была всего одна комната, но для нее это уже было огромной жилплощадью, потому что вряд ли Вика в ближайшие годы стала бы заводить себе парня для совместного проживания, а уж тем более детей. Карина открыла дверь почти мгновенно, словно все это время стояла за дверью и наблюдала за лестничной площадкой через глазок. Оценив внешний вид Вики, та всплеснула руками и силком затащила подругу на кухню, где уже кипел шаровидный чайник на газовой плите. — Ужасно выглядишь, ужасно, — обеспокоенно пролепетала Карина и торопливо налила кофе в чашку розового цвета с какой-то банальной надписью. — Выпей, тебе надо согреться. Мокрая, как канализационная крыса. Ты где бродила все это время, дуреха? Почему сразу не поехала ко мне? Судя по синякам на щеках, он ударил тебя несколько часов назад. — Вижу, тебе рассказывать ничего не нужно, — нервно поджала губы та и осторожно отпила горячий напиток. — Потому что никто другой бы это не сделал. Ну, если у тебя появился парень, который увлекся во время секса, то… — после этих слов Карина громко засмеялась, но, встретившись с угрюмым выражением лица рыжеволосой девушки, тут же замолкла. — Извини, не тот юмор из меня прет. — Все нормально. Мне это необходимо, тем более я уже привыкла к твоему нездоровому юмору, — Вика улыбнулась и отодвинула от себя чашку, после чего положила подбородок на сложенные на столе руки. — Не могу поверить, что это случилось. Я знаю своего отца. Он никогда не позволял себе распускать руки. Даже мать, когда еще жила с нами, ходила без единого синяка на теле. Что же сегодня случилось? Что заставило его это сделать?.. Со мной?.. — Твой отец — гребаный алкоголик! — в недоумении воскликнула подруга и посмотрела на Вику так, словно перед ней сидел отсталый в развитии. — Поведение таких людей невозможно предсказать, а уж тем более суметь проанализировать. Их психика и мозг разрушены. Они, фактически, зомби. После слова «зомби» Вика вздрогнула, будто кто-то под столом вонзил свои зубы в ее опухшие из-за сырости ступни. — Даже не вздумай туда возвращаться, — продолжила Карина. — Если он ударил тебя сейчас, то ударит снова. Тебя там ничего не держит. И не смей его оправдывать. Вряд ли твоя мать стала бы сбегать от хорошего человека. Был повод, и такой повод появился сейчас у тебя. Так что привыкай к мысли, что ты будешь здесь жить со мной до тех пор, пока не решишь найти себе что-то отдельное. — Карина, я не могу так. Я должна разобраться… — Разобраться с чем? Твоему отцу уже нельзя помочь. Если, конечно, он не захочет помочь себе сам. А пока тебе следует устраивать свою жизнь. Карина приблизилась к Вике и заключила в свои объятия. — У тебя есть я — человек, которого интересуешь ты, а не спиртное и шлюха с улицы. Умей отказываться от того, что тебя тянет вниз, даже если эта вещь когда-то была самой ценной в жизни.

***

— Воду я стараюсь экономить, потому что за съем я плачу столько, что на квартплату остаются одни гроши. Так что мыться будем вместе, — после этих слов Карина таинственно улыбнулась и оценивающе оглядела подругу. — Такое начало я видела в каком-то лесбийском порнофильме. — Только не говори мне, что смотришь подобное, — поморщила нос Вика и с любопытством осмотрела спальню подруги. Изысков оказалось не так уж и много. Комната, фактически, пустовала. Кровать, стол с ноутбуком и громоздкий комод, стоявший здесь еще с советских времен. Ни плакатов, ни даже какой-нибудь игрушки, — ничего такого, что могло бы сказать, что здесь живет девушка. У пыльной батареи валялась сумка с камерой: довольно небрежное отношение к столь ценной для Карины аппаратуре. Но Вика ничего комментировать не стала. Она здесь всего лишь гость. Карина лучше знает, что и где должно стоять и валяться. — Держи, — Карина вытащила из комода пижаму в клетку и протянула ее подруге. — Надевай исключительно на голое тело. Это чистый хлопок. От нее ты получишь не один оргазм за ночь. А грязную одежду брось около сумки с камерой, я потом уберу и постираю. — Спасибо. — Я пока наберу нам воды. Пену добавлять? — Да. И лепестки роз, — усмехнулась Вика и стала стягивать с себя мокрую одежду, которая почернела от грязного дождя большого города. — Романтическая музыка прилагается, — подмигнула Карина и скрылась за дверью ванной комнаты. — Удивим соседку. Всегда мечтала ее взбесить. — У нее же маленький ребенок. — Знаешь, есть такие женщины, которых многие называют «яжматерями», довольно агрессивные существа. На той неделе она расцарапала ключами мою дверь за то, что я «громко» возвращаюсь домой. Я с трудом сдержалась, чтобы не сделать с ее дверью то же самое. Вот только я бы нацарапала целое письмо, чтобы издалека было видно. — Не повезло тебе с соседями. — Я стараюсь ее не трогать. Но иногда весело бесить таких вот личностей. Всегда интересно, что та вытворит. В полиции ее уже знают и с сочувствием на меня смотрят, когда та пытается натравить на меня парней в фуражках. С одной стороны, мне ее жалко. Воспитывает двоих детей, живет без мужика. Говорят, что та своих отпрысков нагуляла будучи пьяной в стельку. Но сейчас она вся такая правильная. А я, как она говорит всем соседям, «шалава из всех шалав». — И смешно, и грустно, — вздохнула та и бросила грязное нижнее белье в кучу со своей мокрой одеждой. Через пару минут Карина позвала ее в ванную. Вода оказалась болезненно горячей, но Вика с удовольствием погрузилась в нее, потому что сейчас ей хотелось всего лишь согреться, и для этой цели подошел бы даже крутой кипяток. С пеной Карина чуточку переборщила, пузырчатая субстанция доставала до кончика носа, и ее оказалось даже больше, чем воды. Но пена сумела скрыть наготу девушек и снизила градус смущения, возникшего между ними. — Неужели ты ни разу не принимала ванну вместе с девушкой? — внимательно посмотрела на нее Карина и широко улыбнулась. — Красная, будто перед тобой сидит Ди Каприо. — Я вообще ни с кем вместе так не мылась. Просто мне надо к этому привыкнуть, — Вика опустилась в воду еще ниже и соприкоснулась с ногой подруги. Ванная была довольно тесной, поэтому лежать свободно в металлической емкости не представлялось возможным. Но Вика быстро привыкла к этому и сумела расслабиться. Какое-то время девушки просто лежали и изредка обменивались улыбками и хихиканьями. Вода стала остывать и уже не щипала кожу. — Я думала, что ты живешь не одна. А с тем парнем. Артемом, — Вика поняла, что сказала это слишком громко и явно заставила Карину напрячься, так как у той сразу же пропала довольная улыбка с лица. — Он мне не парень. Наши отношения похожи на сделку, которая выгодна обеим сторонам, — голос Карины стал грустным, она явно подбирала каждое слово, не хотела рассказывать о чем-то, что сильно беспокоило ее. Но выжидающий взгляд Вики заставил ту выдавить из себя всю сокрытую информацию. — Мы действительно с ним встречались, чуть меньше месяца. Но потом все изменилось. — Что произошло? Когда я вас увидела вместе, то мне не показалось, что у вас какие-то проблемы в отношениях. — Дело в том, что он специализируется на парнях, — Карина произнесла эту фразу с усмешкой, хотя и достаточно наигранной. — Ох, — выдохнула Вика. — Я даже не подозревала о его нетрадиционной ориентации. Потом мне об этом сказал его приятель. Возможно, сам Артем попросил его рассказать мне об этом, ибо самостоятельно Артем в этом бы никогда не признался. — У него были отношения с парнем в тот период? — Нет. У него никого не было. Как я поняла, со мной он начал встречаться, чтобы… Чтобы исправить себя, стать натуралом. Но у него на меня так и не встал. И дальше поцелуев наши отношения не зашли. И все свелось к тому, что он с помощью меня скрывает свою ориентацию, а я не могу… не могу его отпустить. — Все еще любишь? — Не знаю, — вздохнула та и медленно провела рукой по влажным волосам. — Все очень сложно. И если я это не прекращу когда-нибудь, то сойду с ума. Он не может разобраться в себе, и я не могу. А ведь я еще пытаюсь кого-то учить жизни. Ирония, не более. Карина взяла со стоявшей рядом стиральной машины шампунь, выдавила небольшое количество содержимого тюбика на ладонь, затем передала средство для мытья волос подруге. — Он для окрашенных волос, — уточнила Карина, будто считала, что Вику заботят такие вещи. — Обычно я моюсь самым дешевым шампунем на свете, — улыбнулась Вика. — Так что выражение «для окрашенных волос» мне не знакомо. — Зря. Если ты любишь красить волосы, то тебе надо за ними ухаживать, иначе смоешь краску через неделю. Слушай, — зрачки Карины резко увеличились. — Может тебе покрасить их в нежно-голубой? Как у Билли Айлиш. Вы довольно сильно с ней похожи, кстати. — Я скорее побреюсь налысо, чем покрашу волосы в синий. Я хочу вернуться к своему натуральному цвету. Краска испоганила все мои волосы. — Потому что не умеешь ухаживать за волосами. С сегодняшнего дня я займусь твоим внешним видом. И первым делом спрячу от тебя твой уголь для глаз. Может после этого ты найдешь себе нормального парня. — Ага. И потом окажется, что он гей. — Ха. Ха. Ха, — угрюмо сказала та, но быстро нарисовала на лице улыбку и плеснула в лицо подруги водой. Вика быстро ответила ей тем же самым, и через пару мгновений половина воды оказалась на полу. Теперь Карину будут проклинать не только соседи за стенкой, но и соседи снизу. Но Карину это вряд ли волновало. По крайней мере, сейчас. Ведь не каждый день ей удается провести столь хорошее время с человеком, которого та знает с раннего детства.

***

Сара прижалась к спине Дениса почти вплотную, как кусочек магнита к металлу. Молодой человек ощущал ее дрожь, тихие всхлипы вырывались из полуоткрытого рта девушки едва ли не после каждого вздоха. Эти люди вселяли в нее дикий ужас, он знал это, но девушка сопротивлялась собственным эмоциям, вгрызалась в крупицы храбрости, будто надеялась, что сможет таким образом избавить их от этих вооруженных людей. Через некоторое время она отошла от парня на полметра, но оставалась позади, пряталась за спиной, как за прочным укрытием. В этот момент Денис почувствовал, что Сару совершенно не волнует его безопасность, она думает лишь о том, как помочь самой себе выпутаться из этой ситуации, хотя в глубине души надеялся, что ошибался. Но чем дольше он наблюдал за ней и за этими людьми с автоматами, тем отчетливее различал план Сары, план ее побега. Девушка пыталась воспользоваться молодым человеком, чтобы неким образом отвлечь остальных от себя. Убежать она могла через проем в ограждении, что окружал парковку, где они в данный момент находились. Если начнут стрелять, она могла сначала воспользоваться «защитой» Дениса, а потом скрыться за автомобилями, а уже после и за самим ограждением. Там, среди растительности ночного парка, исчезнуть с поля зрения врага не составляло труда, если только при преследовании не будут использованы поисковые собаки. — Кто вы такие?! — выкрикнул Денис, но краем глаза наблюдал за малозаметными, но такими активными действиями светловолосой девушки. — Что здесь творится, черт возьми? Из туманной завесы здания вышел высокорослый солдат в маске, которая скрывала большую часть его лица, лишь глаза были открытые. В нижней части виднелись фильтры. Для чего они? Неужели они опасаются здешнего воздуха? Мужчина наставил автомат на Сару, но та быстро скрылась за Денисом. Человек в маске ухмыльнулся и отдал какую-то команду с помощью жестов напарнику, что все это время находился поблизости, но из-за кромешной тьмы улицы оставался все это время невидимым. Молодой человек не сразу понял, что в его голову что-то врезалось, что-то, что, скорее всего, являлось рукой. Последовал очередной удар, на этот раз в область живота, а затем удары следовали все ниже и ниже. Тело автоматически рухнуло на колени, боль пришла не сразу, лишь через некоторое время, когда Сара уже стала кричать и звать на помощь, но ее слова стали расплывчатыми. Болезненные ощущения заглушили реальность и погрузили парня в полудрему, из которой он вряд ли сумеет в ближайшее время выбраться. Если его ударят еще раз, то он наверняка отключится. Сопротивляться было бесполезно. Им достаточно нажать на курок, чтобы прервать его раз и навсегда. И после этого он уже не проснется посреди другой части города и не обнаружит, что с ним снова все хорошо, а в кармане очередной новый паспорт. Когда крики Сары стихли, его ударили снова. Из носа и рта брызнула кровь, залила подбородок и шею. Денис едва не захлебнулся, но не смел сопротивляться. Ему не было страшно, все казалось таким безразличным, что он наверняка усмехнулся, хотя сам этого не видел и не слышал. — Ублюдки! — крикнула Сара. Раздался выстрел. Слабый. Одиночный. Сделанный не при помощи автомата. Был использован миниатюрный пистолет, но его пули вполне достаточно, чтобы причинить человеку непоправимый урон. Следом раздались крики вооруженных людей, а уже после автоматная очередь. Денис рухнул на землю, тело сделало это самостоятельно, без мозговой команды, лишь желало избежать пулевого ранения, которое не получить здесь, на этой парковке, оказалось невозможным. Но нового приступа боли не последовало, значит, выстрелы обошли его стороной, волшебным образом. Или его тело настолько ослабело, что даже пуля в теле оказалась неощутимой. Сара, как и ожидалось, бросилась в сторону проема в ограждении. Денис не знал, подстрелили ее или нет. Но был уверен, ей удалось скрыться, потому что голоса вокруг стихли и стали доноситься откуда-то издалека. Вооруженные люди бросились в погоню. Их интересовала только она. Парень со стонами перевернулся на спину и подставил свое измаранное кровью лицо ледяным каплям апрельского дождя. «Почему мне так все равно? Что случилось со мной? Я должен бояться. Хотя бы за Сару. Но внутри нет ничего. Будто меня здесь и не было. Будто я наблюдал за вымышленной ситуацией из кино». Он закрыл глаза и проглотил комок крови, разбавленный дождевой водой. «Хочу вернуться домой… Я должен туда вернуться. А остальное не столь важно». Он сделал попытку подняться, но тут же упал. Эти парни знают, как правильно бить. Синяки вряд ли останутся, а вот тело будет парализовано еще несколько часов. Тем не менее нужно подняться и найти более сухое место. Если он не умрет от кровотечения, то от воспаления легких уж точно. Снова раздались выстрелы и женские крики. Сара все еще бежит, прячется. Она знала, что делает, наверняка ждала, что эти люди придут. Но не предупредила о них Дениса. Не посчитала нужным. Лишь хотела что-то узнать или в чем-то убедиться. Денис понял это еще с их самой первой встрече в том злополучном поселке на окраине города.

***

Вика обернула тело полотенцем и вышла из ванной комнаты. Карина сделала это первой, та пролежала в воде всего лишь десять минут и, посчитав, что подруге нужно побыть наедине с собой и по-человечески отогреться, выбежала из ванны. Виктория успела отметить, что тело подруги невероятно ухоженное, даже интимная зона полностью лишена волос. Вряд ли она делала это для себя, подобное чаще всего делается исключительно ради парней. Вика это знала по себе, так как ненавидела бритье, особенно тех мест, которые в обычное время она скрывала под одеждой. Даже в летнее время она редко показывала свои ноги, даже руки. Все находилось под плотной тканью. Иногда девушка стыдилась этого, потому что осознавала, что в двадцать один год ее личная жизнь походила на вымершую пустыню. У нее был секс лишь однажды, в семнадцать, да и за секс она ту физическую близость не считает, ведь парень пользовался только руками. Тот мальчик оказался последним, кому она разрешила раздеть себя. Не потому, что ей никто не нравился, просто она не была уверена, что готова с кем-либо встречаться, даже ради кратковременного развлечения для обеих сторон. Ее жизнь была занята другим, более бесполезными увлечениями. «Ты работаешь в идиотском магазине, учишься на никому не нужную профессию в самом отвратительном колледже в стране, — конечно, на личную жизнь времени совсем нет! Брить лобок не нужно, ведь ты такая успешная девушка в свои двадцать один. Все девушкам пример! А твои спутанные волосы с облезшей краской заставят каждого ахнуть от восторга». Вика посмотрела на себя в зеркало и насупилась, поняв, что перед ней стоит человек, цели которого настолько ничтожны, что их можно рассмотреть лишь в телескоп. «Карина хоть и запуталась в себе, но она любит то, что делает. А что я? Я ненавижу все то, чем занимаюсь. И не собиралась ничего менять. А почему? Потому что меня все устраивало. Вот только сегодня все изменилось. Я сбежала из дома, от отца, которого когда-то безумно любила и не думала никогда бросать одного. Значит, меня сейчас ни хрена ничего не устраивает. Вся моя сущность требует новых ощущений. Карина права, я не ухаживаю за собой. Я живу, как дешевка. Даже пользуюсь шампунем, который купила в магазине с самыми низкими ценами…» — Все в порядке? — Карина заглянула в ванну и с удивлением посмотрела на подругу, которая без одежды пялилась на свое отражение уже несколько минут. — Любуешься на свою красивые соски? Выходи давай. Скоро кафель отвалится от сырости. Хозяин квартиры меня потом утопит в этой же воде. — Прости. Думала о своем. Кстати, мне кажется, что ты права насчет волос, — неожиданно повеселела Вика. — Может это стоит того? — Только сначала я спрячу весь твой уголь. Идет? — хихикнула Карина и исчезла в коридоре. — Завтра сходим в салон. Нужно поспешить, иначе ты опять купишь дешевую краску и окрасишься в этот отвратительный рыжий цвет. Для такого дела даже отложенных денег не жалко. — Я сама заплачу. У меня есть на карте деньги, — возразила Вика. — Просто сейчас действительно хочется каких-то перемен в жизни. Можно начать хотя бы с внешнего вида, — девушка снова уставилась на свое отражение и почувствовала себя чуть легче. «Нужно действительно что-то поменять. Нет. Поменять все, до последней крупицы».

***

Утром Карина позвонила в салон, где, как оказалось, она являлась частным клиентом. Мастер согласился принять их в ближайшее время, даже пожертвовал некоторыми клиентами и перенес сеансы тех на пару часов вперед. Вику удивил такой расклад дел. — Дай догадаюсь. Мастер — симпатичный парень горячих кровей? Мускулистый, с волосатой грудью, и от него пахнет дорогим парфюмом? — Почти угадала. Только он не горячих кровей. И я ему нравлюсь. Но он женат. А с женатыми я не встречаюсь… К сожалению, — Карина мечтательно закатила глаза. — Хотя для него можно было бы сделать и исключение. — Может ему удастся отбить тебя у Артема? — пожала плечами Вика. — Вряд ли. С Ильдаром скучно, он необщительный, да и староват для меня. Ему почти сорок. А это большая разница. Разное мышление. Он не против трахнуть молоденькую, да и я не против такого партнера в постели, но для чего-то серьезного Ильдар мне не подходит. Он однобокий. Умеет только наводить порядок на голове. — Значит, у вас были свидания? — Что-то вроде того. Но это были сугубо деловые встречи. Я снимала рекламный ролик для их салона. — Шутишь. — Да. У меня был и такой опыт. Надо же иногда очищать мою камеру от пыли. Мне за это даже заплатили. Целый месяц бесплатно обслуживали. Жаль, что срок бесплатного абонемента кончился. Так бы покрасили тебя за бесценок. Заплатили бы только за краску. — Если он испортит мне волосы, вы с Ильдаром будете оба скидываться мне на парик, ибо я прямо в салоне возьму машинку и побреюсь налысо ко всем чертям, как Бритни. — От кого я слышу? Испортила себе волосы, а еще других критикует. Тоже мне, мастер десятого уровня. Перекусив, они направились прямиком в салон. Карина одолжила подруге часть своей одежды. Черные брюки и мешковатую кофту с длинными рукавами с изящной надписью на немецком, значение которой не знала даже хозяйка предмета одежды. — Извини, но твои шмотки я отдам в химчистку. Моя стиралка с такими загрязнениями не справится. — Как же изящно ты назвала меня чмом, — хмыкнула Вика, но даже не смела обижаться. — Сегодня сделаем из тебя человека. А уже завтра я запрещу тебе возвращаться домой без мужика. Хватит строить из себя девственницу. Тебе не идет такой образ. Ты ведь всегда была развязной девчонкой. Что случилось с моей Кузнецовой? Кто ее так зажал? Оказавшись в салоне, они прождали еще минут двадцать, пока мастер не завершил работу с одним из клиентов. Мужчина оказался действительно симпатичным, и Вика даже хотела пошутить, что именно его она приведет в квартиру Карины завтра утром, но решила промолчать, ибо опасалась, что мастер мог случайно услышать их разговор. Открыв модные каталоги, девушки стали изучать варианты образов и примерять ту или иную прическу на Вику. Но ничего такого, от чего бы у Виктории загорелись глаза, так и не нашли. — Думаю, волосы надо оставить длинными, прямыми, без челки. Лишь подравняем концы. А вот цвет. Цвет надо посветлее. Под твои глаза. Можно мы с ним выберем цвет заместо тебя? Что-то вроде эксперимента. — Машинку для стрижки тогда мне сразу же отдадите. — Не бойся экспериментов. Все будет сделано на отлично. Вот увидишь. Через пару минут мастер освободился и с улыбкой направился к девушкам. Вика только сейчас поняла, что тот был самым настоящим великаном, его рост составлял не менее двух метров. Но лицо миловидное, слишком молодое, как у юноши. Если бы не слова Карины о его возрасте и густая растительность на подбородке и над верхней губой, то Вика посчитала бы этого человека своим ровесником. — А вот и наши ангелочки. Здравствуй, моя хорошая, — Ильдар чмокнул Карину в щеку, а затем слегка приобнял. — Выглядишь потрясающе, как и всегда. — Вот, привела к тебе свою подругу. Хочу, чтобы и она выглядела так же потрясающе, как и я. Но у меня есть одно условие, — ее губы приблизились к его большому уху и стали что-то быстро шептать. Наверняка Карина сообщила ему желательный цвет волос. Вике оставалось только гадать, что же именно с ней собираются делать. Ильдар одобрительно кивнул и приветливо улыбнулся своему новому клиенту. — Ну что же, Виктория, присаживайтесь на кресло. Я сейчас подойду. Нужно взять все необходимое. Вика неуверенно оглянулась и прищурено взглянула на подругу, будто выпытывала у нее название своего будущего цвета волос. Но Карина лишь развела руками. — Не волнуйся, ничего провокационного не будет. Я учла твои пожелания, но и внесла свои. Иногда стоит доверять чужому мнению. Когда мастер вернулся, Вика занервничала еще сильнее, будто ее усадили в электрическое кресло, и теперь она ожидала казни. Но когда руки мастера стали нежно касаться ее волос, девушка расслабилась и даже стала улыбаться. — Итак, Виктория. Кончики я подравняю, но длина пострадает незначительно. Укоротим волосы на полсантиметра. С цветом же придется повозиться. Но результат вас впечатлит. Ваша подруга пожелала, чтобы вы не видели свое отражение. Поэтому, — он взял большую ткань, подошел к зеркалу и занавесил его, — вы не будете видеть процесс, лишь результат. — Как скажете, — вздохнула та. Весь процесс занял полтора часа. Мытье и стрижка пронеслись незаметно, а все остальное тянулось целую вечность. Вика и забыла, насколько сильно режет глаза из-за краски для волос. Но это были незначительные мелочи, к которым удалось быстро привыкнуть. Когда волосы поддались окрашиванию, ее снова направили к раковине, где волосы снова приняли водные процедуры и впитали в себя не одно диковинное средство, которые, как успела понять Вика, должны были убрать желтизну оттенка. «Все-таки блондинка. Стоило сразу об этом догадаться. Надеюсь, я не ослепну от увиденного». Сушка и укладка стали завершающим этапом. И самым приятным, потому что глаза больше не плакали из-за дурно пахнувшей краски, а кожа головы не горела так, словно на нее вылили чан с кипящей лавой. Вика знала, что резкий переход от темного цвета в светлый был губителен для волос, и надеялась, что переход оказался малозаметным. Но лицо мастера смотрелось довольным, значит, все прошло гладко. Мужчина старался работать с волосами так, чтобы ни один волос не попал в поле зрения девушки. Так что сюрприз удалось сохранить до самого финала. — Любуйтесь собой, юный ангел, — расплылся в довольной ухмылке Ильдар и открыл для клиентки зеркало. Перед Викой возникла особа с бледно-голубым оттенком волос, почти платиновым. Но выжигающей глаза синевы, к счастью, не было. Вика боязливо потрогала свои волосы, боясь ощутить их безжизненность от такого резкого перехода к светлому оттенку, которого она так опасалась. Но волосы оказались привычно мягкими и шелковистыми, будто с ними не проводили никаких манипуляций. — Мне нравится, — произнесла она и засмеялась, с восторгом поглядывая на свое новое отражение. Впервые она осознала, что нравится себе, ей хотелось любоваться этим образом еще очень долго. Но мастер вернул ее в реальность и без лишних высказываний напомнил об оплате. — Так как Карина наш очень хороший и любимый клиент, я сделаю вам хорошую скидку. Так что вам нужно заплатить всего лишь четыре тысячи рублей. — Я ожидала услышать большую сумму, — удивленно приподняла брови Карина и в качестве благодарности обняла Ильдара. — Держи. Тут ровно четыре. И сто на мороженое. — Вижу, что юному ангелу результат понравился. Я счастлив. За это и люблю свою работу. Я заставляю людей улыбаться. Неожиданно помещение оглушил телефонный звонок. Карина встрепенулась и стала рыться в сумке в поиске своего телефона. — Я слушаю, — прижала смартфон к уху та и замерла на длительное время, слушая слова человека «на другом конце провода». С улыбчивого ее лицо переключилось на хмурое, а затем и на испуганное. Переместив свой взгляд на подругу, Карина убрала телефон обратно и нервно провела рукой по волосам. — Что-то случилось? — Артем звонил. Диму нашли раненого и без сознания на парковке возле какой-то кафешки. И Артем еще сказал, что в кафе ночью стреляли, есть убитые, много убитых. — Боже мой, — ахнул Ильдар и прикрыл рот рукой. — Диму доставили в полицейский участок. Очевидцы говорят, что нападавшие преследовали его и какую-то девушку. Мне надо срочно туда. Я дам тебе ключи от квартиры, — она обратилась к Вике. — Не надо. Я поеду с тобой. Вика только сейчас поняла о ком идет речь. О том самом Диме, из мира, который она надеялась отнести к разряду снов. Она видела его лишь дважды, но почему-то сейчас ее встреча с ним показалась для нее чем-то таким, что по важности превосходит употребление пищи или даже дыхание.