King rider

      — Ты готов? — Я поспешно встал с кровати и как можно более бодро кивнул. Да, дожидаясь девушку, я успел даже немного покемарить. — Тогда пойдём.       И я проследовал на небольшую «экскурсию» по конеферме.       Для начала мы обошли дом. Абсолютно весь. И я понял, что он, оказывается, намного больше, чем я предполагал. Настоящая гостиница. Впрочем, здесь всё казалось просто огромным даже по сравнению с городом.       На четвёртом этаже, как я и предположил, были гостиничные номера. В них жили работники конефермы, а так же оставались ученики, которые далеко живут и не имеют возможности каждый раз проделывать огромный путь, чтобы доехать, и гости, решившие задержаться здесь больше чем на день. Пустые номера для гостей располагались ближе к лестнице, далее шли номера учеников и в самом конце обитали сотрудники. Я с удивлением осознал, что меня поселили в ученической комнате. Ванных комнаты на этаже было шесть — три женских и три мужских, при этом две были помечены знаком «служебный».       На третьем этаже находился тренажерный зал. Удивительно, но даже такое у них есть! Обширный зал с тренажёрами на любой вкус и уровень подготовки, огромными зеркалами и даже душевой с раздевалкой. В отдельной небольшой комнатке стоял, обложенный матами, конь-тренажёр. Насколько я знаю, таких было всего несколько штук по всей Италии. Хотя я и не был удивлён, что самая крупная в стране конеферма забрала себе один из них.       Второй этаж был полностью расставлен кабинетами. Здесь были и классы для проведения теоретических занятий, и кабинеты администрации и работников, в том числе и медицинский кабинет. В самом конце находился столовый зал с огромным длинным столом. На территории работало кафе, и здесь питались исключительно сотрудники и некоторые жильцы гостиницы, понял я.       Первый этаж я уже осмотрел и вне экскурсионной программы. Комната отдыха, гостиница, небольшая административная стойка и тренерская, которая в данный момент была заперта.       Вот и весь дом.       А далее мы с Марго направились на обход остальной территории. Вы только подумайте — всей этой ГРОМАДНОЙ территории. У меня аж ладошки вспотели.       Для начала мы обошли все плацы и левады. Заглянули в малый крытый манеж, где сейчас какой-то блондин занимался с группой детей на пони. Мимо большого крытого манежа мы прошли, не став беспокоить занимающихся там людей, но я и без того смог хорошо себе представить каких же он был невероятных размеров.       Мельком просмотрели мелкие объекты вроде бочки и водилки, постояли возле карты территории, которая была здесь почти на каждом углу очень кстати. Я вымотался. Правда вымотался. Сильно-сильно. А ведь мы только начали осмотр конюшен! Да, как оказалось, она здесь не одна. Помимо основной большой конюшни, которая была оборудована по всем новейшим разработкам и просмотрена с расчётом на сотню голов лошадей, здесь была и одна поменьше и поскромнее, примерно с двадцатью пятью лошадками. Ещё чуть дальше по территории стояли две летние конюшни, в которых тоже на постоянной основе жили кони. А одна из них была даже с постоянным выходом в леваду для своих подопечных. В основном молодняк с конезавода. Ах да. Была и конюшня конкретно под племенных лошадей, но она находилась в процессе стройки и, как сказала Марго, ещё долго будет так стоять.       Марго провела меня по небольшой части маршрута в лесу, показала полянку для тренировок кросса и стипль-чеза (соревнования по скачкам по пересечённой местности и прыжкам там же через «мёртвые» препятствия), назвала несколько самых запоминающихся имён лошадей из их конюшни, на которых мне стоит обратить внимание. И на это у нас ушло почти два часа! Да, мы особо не торопились и даже шли в основном прогулочным шагом. Но как же это было долго! Мы вымотались, и я с огромным удовольствием сейчас бы плюхнулся на ту мягкую кроватку, на которой я теперь буду спать, и растянулся на ней. Но нет. Осталось последнее место. И от мысли о нём у меня заметно прибавлялись новые силы.       Скаковой трек.       Идти надо было вниз по холму, поскольку трек находился на самой окраине территории конефермы прямо возле забора отделяющего «Vongola» от пастбищ. Прямо к треку вела протоптанная лошадьми тропинка. Марго — девушка весёлая. Всю дорогу она что-то спрашивала у меня, и я нехотя отвечал, и чтобы поддержать разговор тоже что-то спрашивал у неё. У неё много увлечений. Помимо конного спорта она занимается танцами, поёт и рисует. Так же просто обожает собак, постоянно с ними возится, занимается их дрессировкой и грумингом (стрижкой). Пару раз она даже участвовала в фестивале по фристайлу — танцем с собакой, и заняла одно из призовых мест. Вот это я понимаю, человек живёт полноценной жизнью! Не то, что я. Я даже не могу рассказать что-то о себе. Просто не знаю о чём рассказывать. Про свою семью? Про увлечения? У меня всего этого просто нет. Если так подумать, то кроме лошадей в моей жизни вообще больше ничего и не было.       Наконец-то мы спустились с холма, и я увидел этот огромный шикарный трек, который сейчас пустовал. Он был усыпан толстым слоем мягкого тёмного грунта из волокон ткани и песка, который не превращался в грязь во время дождей и не пылился в жару. Оградой служил невысокий деревянный забор. Конечно не самый настоящий ипподром, но я был рад и этому.       Мы подошли ближе, и я заметил человека, что сидел на заборе и усердно всматривался в секундомер. Если я считал свои волосы странными, то тут было нечто ещё более удивительное: синие волосы были убраны в высокий растопыренный а-ля «хохолок ананаса» хвостик.       — Эй, Мукуро! — Окликнула его Марго. — Познакомься, это Фран, он будет тут работать.       Парень оторвал взгляд от секундомера и оглянулся на нас, улыбнувшись. Ого! У него что, гетерохромия?       — Ку-фу-фу, очень приятно, я Мукуро. Я работаю здесь тренером по выездке, но в данный момент замеряю рекорд. — Немного хитро ухмыльнулся парень. Он ещё буквально пару секунд внимательно рассматривал меня, после чего опять занялся своим делом. Что он там замеряет? Рекорд? Какой такой рекорд? Скорости ветра? И только потом я заметил, что мы здесь всё же не одни, и трек вовсе не пустует.       По треку неслись две лошади. Когда мы подошли, они были далеко, потому я их и не заметил. А сейчас обе уже завершали круг. Впереди бежала молодая кобыла ахалтекинской породы. Насколько я рассмотрел, она была соловой масти — кремовая, с белой гривой. Чуть отстав, её пытался догнать караковый рысак — жеребец примерно того же возраста и роста что и кобыла. Обе лошади вытянули шеи, зажали уши и, пыхтя, усердно стремились к финишу. Стук их копыт пронёсся мимо нас громом, в нашу сторону отлетел кусок грунта и Мукуро тут же нажал на «стоп» на секундомере.       — Ку-фу-фу, я не сомневался. Всё как обычно: Бел пришёл раньше. Ты уступаешь ему в 1 целую и 14 десятых секунды, что довольно много, Скуало.       — Врой! Я же не виноват в том, что у этого мальчишки такая быстрая лошадь! Я даже не представляю, как он её тренирует. Одним допингом, небось, только и кормит.       — Или душу дьяволу продал, чтобы научить её так бегать. Кобылка действительно хороша. — Решил вставить свою шутку-минутку Мукуро, однако его проигнорировали.       — У тебя просто кишка тонка тягаться с принцем, ши-ши-ши.       Я посмотрел на двух парней, шагом подъезжавших к нам. На рысаке, который пришёл вторым, сидел парень примерно тридцати лет. Его глаза холодного стального цвета метали искры ярости, а длинные до пояса седые волосы были убраны в высокий конский хвост. Пришедший первым на соловой кобыле был явно младше пришедшего вторым. Блондин с растрёпанными волосами и длинной чёлкой закрывающей глаза. В волосах, съехав на левую сторону, вплетена серебристая диадема. Тут же вспомнилось высказывание про «принца».       — Врой! А это что ещё за шкет с вами?       — Я не «шкет», человек-рапунцель. — Чёрт! Я ведь даже не заметил, как его назвал. Издеваться и подбирать прозвища я люблю, но я надеялся, что не буду в первый же день здесь всех бесить, да и оставлю эту кличку для себя. Зря я, зря. Лицо у парня исказилось в злобе.       — Врой! — Мне интересно, он что-то ещё говорить умеет? Хотя… Умеет ли он вообще говорить, а не орать?       — Ши-ши-ши, а ведь он верно подметил, Ску. Мальчишка-то проницательный! — Что это было в начале фразы? Смех? Никогда не слышал, чтобы люди так смеялись. Шипяще и очень протяжно. Мерзко, как гвоздём по стеклу провести.       — Это Фран. Он будет здесь работать. — «Обрадовала» парней Марго.       — Фран, значит? — мрачно и (удивительно!) спокойно, сказал «человек-рапунцель», которого тот коронованный назвал «Ску».       — Ага. Фран, это Скуало, он…       — Вечно орущая и пугающая людей злая акула! — перебил Марго челкастый парень.       — Врой! Заткнись, придурок! Дай спокойно поговорить с людьми!       Марго тихо хихикнула, а Мукуро обречённо закатил глаза. Видимо такие отношения между этой парочкой были не редкостью.       — Скуало у нас тренер по конкуру. — Продолжила девушка. Я поперхнулся. Тренер? Он? Бедные дети! Хотя, раз они учатся здесь, то довольно богатые, но теперь, увы, явно глухие.       — А это — Бельфегор. Занзас совсем недавно решил установить за ним место тренера по бегам и берейтора, тренера лошадей. Он готовит лошадей и жокеев к скачкам.       Что? Почему именно он? Я говорил уже дважды и скажу ещё не раз, что скачки для меня — как доза для наркомана. Когда я узнал, что здесь тренируют жокеев, я решил, что может, и я смогу поучиться? А может даже попасть на скачки. Но узнав, что тренер — этот Бельфегор, желание учиться быстро пропало. Сам не знаю, чем он меня так взбесил. Мы ведь были еле знакомы. Но его высокомерный взгляд мне совсем не нравился. Но если есть любовь с первого взгляда, то должна же быть и ненависть, так?       — Ши-ши-ши, а ты, мелкий, откуда зде…       — Ладно, будет у вас ещё время пообщаться! Идите на второй круг, я не могу сидеть здесь с вами весь день! — Да Мукуро меня сейчас просто спас! Разговаривать с этой парой о себе я очень сильно не хотел. Больно уж они жуткие и какие-то ненормальные. Оба.       Блондин презрительно фыркает:       — Ладно, до встречи, Фран. Ши-ши-ши. — Усмехается Бельфегор и посылает лошадь. Та дёргает головой, зажимая зубами железо во рту, мешая нормально собой управлять, но повинуется команде.       — Пока, шкет! — Они со Скуало отправляются к стартовым воротам, а мы прощаемся с Мукуро и отправляемся обратно в дом. На этом экскурсия окончена.       Когда мы вернулись, я тут же отправился в свою комнату чтобы отдохнуть. Ноги гудели от долгой ходьбы, и я бы с удовольствием сейчас лёг и отрубился, если бы не одно «но» — живот издал громкий позыв. Точно. Я же с утра и крошки в рот не брал! Сегодня ужин на меня не был приготовлен, поэтому все, что мне оставалось — голодать.       Решив отвлечь себя хоть чем-то, я начал разбирать свои вещи. Их, правда, оказалось ещё меньше, чем я думал, так что я управился за двадцать минут, как бы сильно не затягивал. Как только с этим было покончено, я сел на стул отдышаться и, наконец, отдохнуть. Вдруг я услышал неуверенный стук в дверь.       — Да-да~?       — Открой, пожалуйста, дверь! — Позвал кто-то по ту сторону. Пришлось встать с места и подойти.       За дверью стоял паренёк чуть младше меня. Большие карие глаза и растрёпанные каштановые волосы. В руках он кое-как удерживал две полные еды тарелки и кружку с тёплым чаем. При этом вся эта конструкция норовила вот-вот упасть, так что я поспешил помочь мальчишке и забрал у него одну тарелку, помогая отнести на стол.       — Уф… спасибо. Ты же Фран?       — Ага. — В удивлении приподнял одну бровь я.       — Я Тсунаёши Савада. Можно просто Тсуна. — Улыбается паренёк и чешет рукой затылок. — Я твой сосед по комнате. Я, вот, принёс тебе еды. Марго попросила. Она подумала, что ты будешь голоден. В общем… это всё тебе.       — Эм… спасибо. Большое. — Я неуверенно сажусь за стол и начинаю есть. Замечаю, что Тсуна всё ещё стоит рядом, и кивком приглашаю его присесть. Пока я ел, Тсуна рассказал мне что-то о себе и о конеферме. Он собеседник не очень интересный и про «Vongola» рассказал мне не слишком много — Марго нарассказывала мне во много раз больше.       Примерно к десяти вечера Тсуна всё же лёг спать. Он плохо высыпается, а вставать здесь приходится рано: опаздывать на завтрак не рекомендовалось, а ещё нужно было успеть покормить и вывести гулять лошадей. Я же сел на подоконник и посмотрел на улицу в окно, любуясь почти завершившимся закатом солнца.       А завтра был первый рабочий день.       Со всей этой беготнёй я совсем забыл кое о чём: кажется, я пропустил свой семнадцатый день рождения. Ну и чёт с ним. Я никогда его не отмечал, так смысл сейчас беспокоится?       Хотя, пожалуй, в этом году я получил самый лучший в своей жизни подарок.

***

      По утру меня разбудил Тсуна. Он легко пихал меня в плечо, и я даже сперва не почувствовал ничего, куда уж там быстро вскочить с кровати. Однако когда я, наконец, очухался, то обнаружил, что на часах было уже 8:20. Судя по тому, как Савада торопился, он проспал. Ну и я, как получается, тоже. Я ведь распорядка дня ещё не знал, а мальчишка-ёжик вызвался всё проконтролировать ещё вчера. Быстро одевшись и приведя себя в порядок, я дождался Тсуну, который, хоть и тоже торопился, собрался гораздо позже меня, и мы почти бегом спустились на второй этаж, в столовую комнату. На завтрак мы немного опоздали, так что как только мы вошли, на нас двоих обернулось множество пар глаз.       — Ши-ши-ши, опаздываешь, новенький. — Довольным голосом «прошипел» Бельфегор, ковыряя свою полупустую тарелку вилкой. — Неужели ты не в курсе, что на завтрак нужно спускаться к восьми?       — Врой! Оставь его, Бел. — Рявкнул сидящий рядом с блондином Скуало и тот замолк.       Я же решил полностью проигнорировать такое внимание со стороны и быстро прошёл на свободное накрытое место за столом, на которое мне, активно жестикулируя, показывала Марго. Как оказалось, между ней и Мукуро. Ну и хорошо. Их двоих я уже, по крайне мере, немного знал.       Во «главе» стола сидел пожилой мужчина итальянской внешности. Он некоторое время смотрел на меня в полном молчании, дожидался, пока все замолкнут и успокоятся, а я сяду на место. После чего он аккуратно вытер губы льняной салфеткой, улыбнулся и заговорил:       — Значит, это тебя Занзас нанял к нам работать? — Я утвердительно кивнул. — Тебе уже всё объяснили и показали?       — Да~, Марго провела меня по территории, а Тсунаёши разъяснил все правила и тонкости распорядка. — На самом деле Тсуна ничего не мне объяснял. Но, видимо, должен был. А я не хотел его подставлять.       — Хорошо, тогда давай я представлю тебе всех присутствующих здесь. Меня зовут Тимотео Лионетти. Я — хозяин конефермы «Vongola». Унаследовал её от моей матери, а она от предыдущих владельцев. Здесь мы все — одна семья. И окружающие предпочитают называть меня просто «Девятый», поскольку я девятый владелец фермы. И я буду не против, если ты тоже будешь меня так звать. Моего сына, Занзаса Лионетти, ты уже знаешь, как и его сводную младшую сестру Марго. Занзас, к сожалению, не любит появляться в столовой со всеми. Ровно так же, как и на собраниях. Но я не стану его за это винить — мой сын человек занятой. Потому его практически везде замещает Марго — она наш главный секретарь.       Девятый прокашлялся и обвёл взглядом присутствующих за столом. Первым под его взор попал парень, сидящий через два места от меня. У него были простриженные блондинистые волосы и неловкий взгляд.       — Дино Каваллоне. Один из наших давних спортсменов, на данный момент старший тренер начальных групп. Этот молодой человек — Луссурия. — Последовал кивок на странного парня с ирокезом, покрашенным наполовину в красный, наполовину в зелёный. Его глаза скрывали тёмные очки. Тот заинтересованно меня разглядывал, не переставая приветливо улыбаться. В руке он как-то странно держал чашку чая — оттопырив мизинчик. — Он наш старший ветеринарный врач. Рукой старик повёл дальше, на соседнее место, где сидел парень-альбинос со странной татуировкой в виде трёх перевёрнутых остроконечных треугольников под глазом. — Бьякуран Джессо — наш старший тренер по выездке. Рядом с ним его товарищ по работе, один из тренеров по конкуру — Гамма. Наши кузнец и коваль, Спаннер и Джанини. Мастера на все руки. Ирие Шоучи — талантливый зоотехник-коневод и студент ветеринарного факультета. Наша будущая надежда ветеринарии. Уверен, он не уступит Луссурии.       По другую сторону стола уже хмыкнул знакомый мне бас. Девятый не стал заставлять его ждать.       — Леви-А-Тан — старший конюх и коновод. Вы с ним, кажется, уже познакомились. Рядом с ним Скуало Суперби — берейтор (тренер лошадей), а так же наш тренер по конкуру. Бельфегор — берейтор и тренер по бегам: тренирует лошадей и наездников для скачек. Мукуро Рокудо — берейтор и младший тренер по выездке. Так же здесь на данный момент отсутствуют наши инструктора верховой езды — я отправил их в Рим на конференцию. Как ты видишь, «Vongola» очень заботится о том, чтобы все её сотрудники были высококвалифицированны. Вот, собственно, весь наш рабочий состав. Теперь немного об обучающихся.       Я почувствовал, как от голода у меня свело живот. Надо терпеть — есть во время беседы со своим непосредственным начальником как минимум некультурно.       А Тимотео продолжил:       — Само собой, помимо разведения лошадей, мы так же занимаемся обучением людей, желающих обучиться верховой езде с нуля или поднять свои навыки в конном спорте. Заниматься к нам приезжают как дети, так и взрослые. Многие ставят здесь своих лошадей и нанимают наших специалистов для занятия с ними. У нас есть группы пони-клуба, младшие группы для детей 10-15 лет на взрослых лошадях и взрослые группы 16+. Эти люди занимаются здесь на постоянной основе, кое-кто даже на олимпийском уровне. Ты уже познакомился с Тсуной, верно? Он занимается выездкой в старшей группе и живёт здесь постоянно, поскольку его родители сейчас в Японии. Его отец — мой старый друг. Мальчик подаёт большие надежды, имеет столько же шансов стать следующим, десятым владельцем «Vongola», что и Занзас. — Я заметил краем глаза, как на этих словах Тсуна зарделся. — Позже ты ещё познакомишься с остальными спортсменами — теперь ты будешь часто пересекаться с ними.       Я кивнул. Отлично. Теперь я хотя бы знаю всех этих людей по именам. Хотя бы буду примерно понимать к кому обращаться по какому-либо случаю. Девятый рассказал остальным немного обо мне. Конечно же, о тюрьме он ничего не упомянул. Думаю, понятно по каким причинам.       Наконец-то разговор был окончен и я смог насладиться просто божественной яичницей и венскими вафлями с джемом. Поскольку мы сильно опоздали, все остальные уже всё доели и постепенно разбредались кто куда. Мы с Тсуной вышли последние.       Теперь, когда я знал территорию и здешних работников, мне предстояло освоиться. Работать мне нужно было хорошо, и это я понимал. Нельзя было допускать ошибок ни в чём. Выкладываться на 200%. В первую очередь из-за того, что я просто обязан был доказать хозяину конефермы, что он не зря, под свой страх и риск, отписал меня от ещё одного года тюрьмы, внёс за меня залог, и взял на работу. Девятый ожидает от меня много, и я оправдаю его ожидания!       На выходе из дома меня поймал Мукуро.       — Ну что, готов к своему первому заданию, ку-фу-фу? — Как всегда ехидно ухмыльнулся он.       — Да. А что за зада~ание?       — Поможешь мне провести урок в старшей группе олимпийского резерва. На территории конефермы будут проводиться большие соревнования на Рождественских праздниках. Все сейчас активно готовятся, но это не значит, что нужно пренебрегать основам. В группе есть представители всех трёх олимпийских видов конного спорта, но сегодня никто не будет ни прыгать, ни вырисовывать пируэты (Элемент выездки. Сложное движение, которое требует концентрации внимания всадника и лошади. Передняя часть корпуса животного двигается плавно по кругу, а задняя остается статичной. Задние ноги двигаются в темпе галопа на месте. При этом лошадь совершает оборот на 180 или 360 градусов). Мы будем повторять основы, правила… ну, вообще-то я мог бы распечатать каждому по листовке и провести опрос через тренировку, но Девятый настоял на том, чтобы я проверил твои устные знания. Так что идём.       Мукуро отвёл меня в большой крытый плац — загон с навесом, который держали железные круглые колонны. Там уже собирались люди, заводя вместе с собой лошадей. Я не люблю толпы людей. Здесь толпы не было, но все эти совершенно незнакомые люди меня настораживали. Тюремные привычки.       Как только к нам подошёл Тсуна со своей пегой кобылой Барокко, Мукуро начал урок. От меня не потребовалось почти ничего, только иногда отвечать на какие-то элементарные вопросы. Впрочем, на несколько я всё же отвечал с натяжкой, чем вызывал довольную ухмылку Рокудо. Его радовало, что я вовсе не такой задрот каким казался. Как же он ошибается — я ведь тот ещё задрот!       Урок длился полтора часа, и я достаточно вымотался, зато успел частично всех запомнить.       Например, Гокудеру Хаято, лучшего друга Тсуны. Он ездил на светло-сером, почти белоснежном, арабском жеребце с именем, кажется, Ураган. Держался в седле он хорошо, даже лучше Тсуны, хотя постоянно хамил, не слушал, что ему говорят, и мотался за Савадой «хвостиком». Так же, как я понял, у него большие успехи в скачках, поскольку лошадь у него была скаковая. А это значит, что его тренер — тот Бельфегор. Я искренне сочувствую этому парню. Так же мне запомнилась девочка Хроме. Она — младшая сестрёнка Мукуро. Занимается верховой ездой всего год, но раз уж её записали в группу олимпийского резерва, явно эффективно. Девочка она была скромная и очень тихая. Наверное, самая нормальная в их группе. Ну не считать же нормальным Хаято? Или его главного соперника конкуриста Ямамото Такеши — человека «я-смеюсь-как-дегенерат»? Или экстремального качка Рёхея, постоянно сравнивающего конный спорт со своей второй страстью — боксом?       Однако должен признать, что стоять посреди плаца и наблюдать вблизи за тренировкой было очень познавательно. Тем более, что до этого я видел так близко только тренировки своих сокамерников из «Мэдисон», а я не сказал бы, что они ездили хорошо. Тем более тренировались они всегда на одних и тех же беспородных лошадях. Сейчас же я смог наблюдать за тем, как мимо пробегали лошади разных пород и мастей в дорогой мудрёной амуниции, а в седле сидели опытные всадники, большинство из которых могло выполнить верхом то, что мне и не снилось. Они нарезали круги по плацу, совершенно свободно управляя лошадьми. Работали легко и непринуждённо.       Когда урок был окончен, Мукуро поблагодарил меня и позволил оставить их. Я решил пройтись до основной конюшни и познакомиться с главными жителями конефермы — лошадьми.       Подойдя к воротам конюшни, я краем глаза заметил, как кто-то грузит в тачку сено, но не стал всматриваться и обращать на это внимание. А зря.       — И куда это Лягушка так резво попрыгала? Ши-ши-ши. — Лягушка? Замечательно! Поздравляю тебя, Фран, с новой кличкой.       Оборачиваюсь. Бельфегор отвлекается от своего занятия, выпрямляется, отряхивает руки от сена и, смотря на меня в упор, подходит ближе.       — А Вы, видимо, совсем слабы зре~ением? Не можете отличить лягушку от челове~ека? — Тяну гласные дольше, чем обычно. Ему это не нравится. Как и то, что я издеваюсь.       — Уж я-то могу. А вот ты явно перепутал конеферму и болото. — Скалит зубы в хищной ухмылке блондин. У него настоящая улыбка маньяка и садиста, должен подметить.       — А Вы обычного работника конюшни и логопе~еда. Вам бы проверить своё произношение не помешало, а то смех какой-то стра~анный. — Он злится. Его это задело. Славно. Только вот весело мне перестаёт быть, когда он хватает меня за воротник куртки и притягивает к себе.       — А тебе что-то не нравится в смехе Принца, малявка?       — Нет, что Вы. В смехе принца всё нра~авится, только вот я принцев здесь не вижу. — Это бесит его окончательно. Я и сам не заметил, как и откуда, но он успевает достать нож и тут же прикладывает его лезвие мне к шее. Это происходит слишком быстро, чтобы я успел хоть как-то увернуться. Лезвие проходит по щеке и оставляет тонкую царапину. Твою же мать! Он действительно маньяк! Замираю, а вместе со мной замирает и само сердце.       — Повтори, что ты сказал, Жаба.       — Я не жа…ба… — Как-то жалобно. Ну же, Фран, соберись. Он же не убьёт тебя прямо здесь и сейчас! Или убьёт?       — Не лучшее время, чтобы спорить со мной, верно?       — Почему именно «Жаба»? — Пытаюсь аккуратно отодвинуть его руку с ножом от себя.       — Потому что весь худой, бледный и зелёный. Настоящая лягушка. Ши-ши-ши.       Он опускает руку ниже и медленно проводит лезвием мне по шее. Вернее, между ножом и шеей было как минимум два миллиметра, так что он меня даже не задел, но я уже успел до усрачки испугаться, что этот ненормальный меня убьёт. Он же с первого взгляда мне показался странным! И привязался почему-то именно ко мне! Готов поспорить, он в школе был одним из тех хулиганов, которые били детей в туалетах.       — Бросай привычку выпендриваться передо мной, новенький.       И он отпускает воротник. Изворачивается и отправляется на выход.       — Тогда раз я лягушка, то Вы — недопри~инц.       Ну надо же мне было ляпнуть напоследок!       Он резко развернулся и кинул нож, который со свистом пролетает прямо над моей головой и врезается в стену. Невольно сглатываю, не успев испугаться. Но солдатиком вытянулся.       — Ши-ши-ши, ещё поиграем.       На сей раз он точно уходит.       Поиграем? Отлично. Теперь этот маньяк ещё и угрожает мне. Надо постараться больше не пересекаться с ним случайно. Так-то работать с ним всё равно придётся.