***
В академии с утра тихо и почти безлюдно, чему Гук безгранично рад. Можно спокойно подняться на нужный этаж и занять любое понравившееся место, не боясь столкнуться с кем-нибудь или оказаться зажатым. В аудитории свежо и немного прохладно, отчего альфа слегка ёжится и усаживается ближе к батареям, тут же укладываясь на стол. Ближе к началу занятий студентов становится всё больше, но Чона поражает кое-что другое: помимо первогодок в аудитории сидят ещё и представители старших курсов. И как бы Гук ни пытался задать немой вопрос своим одногруппникам, все они неопределённо пожимают плечами и озадаченно осматривают старших. Юнги задерживается, отчего альфа начинает волноваться ещё больше. В помещении стоит гул и шум, многие омеги взбудоражены, поскольку большинство сидящих здесь — молодые и горячие альфы. Вот и Чонгук не остался без внимания. К нему подсаживается высокий, немного худощавый, но не костлявый, омега с широкой улыбкой и светло-русыми волосами. Чон косится на жизнерадостного парня и не может не улыбнуться в ответ, слабо кивая ему. По внешности сразу можно определить, что омега немного старше, вероятно, он с третьего курса, и Чонгуку от этого не легче. — Привет, я новенький. Тебя как зовут? — омега тянет руку, на что Гук слабо изгибает бровь. — Ой, прости, забыл совсем. — Ты не местный? — усмехается Чонгук, оглядев парня. — Я просто год жил в Америке, не освоился ещё окончательно, — виновато улыбается старший, потрепав свои волосы. — Так как твоё имя? — Чонгук, — нехотя представляется альфа. — А я Хосок. Чон Хосок, — омега заглядывает в открытую тетрадь Чона и задумчиво хмыкает. — Ты первокурсник? — Да, — слабо кивает Чонгук, мельком поглядывая на омегу. — У нас, кстати, фамилии одинаковые. — Правда? — отчего-то слишком эмоционально реагирует Хосок, радуясь больше необходимого. — Это так круто! Чонгук неловко улыбается, слабо кивает, и чувствует себя ещё более неловко. Хосок продолжает широко и счастливо улыбаться, ёрзая на стуле и разглядывая всех сидящих в аудитории. — Вау, так много красивых перваков, — восхищённо выдыхает омега. — О! Чимин! Сердце Чонгука предательски замирает на секунду, пока альфа ищет омегу взглядом. Хосок активно машет рукой Паку и почти силком усаживает его рядом, приобняв за плечи. — Ты чего так долго? — обиженно тянет Хосок, отбирая у Чимина сок, который омега пил по пути в аудиторию. Чонгук старается не смотреть в сторону парней, делая вид, что стена очень интересная, пока его нагло не дёргают за рукав, привлекая внимание. — Чимин, познакомься, это мой новый друг Чонгук, — представляет Хосок альфу, совсем не замечая нахмуренных бровей Пака. — А это… — Мы знакомы, — холодно обрывает его Гук, взглянув на притихшего омегу. — Он встречается с моим другом. Пак как-то болезненно реагирует на слова альфы, поморщив носик, и поджимает губы, видимо, сдерживая себя, чтобы не сказать пару ласковых младшему. — Правда, что ли?! — удивлённо вскрикивает Чон. — А мне говорил, что ты однолюб и больше никогда никого не полюбишь. — А я и не люблю никого. Этот мелкий всё врёт, — бузит Пак, зло глядя на альфу. — Но ты мне сам говорил, — флегматично пожимает плечами Чон, усмехаясь. — Или тебе напомнить причину, по которой ты так сказал? — То, что мне нравится Тэхён, ещё не значит, что я влюблён, — злится Чимин, громко фыркая и отворачиваясь от Чона. — Ого, я и не знал, что у вас всё так серьёзно, — вмешивается ошарашенный парень, наклоняясь ближе к Гуку и тихо шепча ему на ухо. — Скажи же, что Чиминка милый, когда злится? Чонгук тихо хрюкает, стараясь сдержать смешок, и переводит взгляд на надувшегося парня, соглашаясь с Хосоком. Пак, как маленький ребенок, кусает губы и нервно теребит пальцами ручку, делая вид, что никого вокруг нет. Это выглядит забавно и мило, отчего Чон невольно улыбается, даже не обратив внимания на хитрый взгляд нового знакомого. — Чонгук-а, ты чем ночью занимался? У тебя ужасные круги под глазами, — Хосок обхватывает лицо альфы ладошками и притягивает его к себе, вглядываясь в его глаза. — Вау, я даже не заметил, что ты такой красивый. Чонгук, мягко говоря, теряется от неожиданности, только и успев приоткрыть рот. Но Чимин реагирует быстрее, больно ударяя друга и возмущённо вскрикивая, привлекая внимание других студентов. — Йа! Ты что делаешь, извращенец! — вопит Пак, щипая друга за бок и сопя от недовольства. — Совсем страх потерял?! — А что я такого сделал? — наигранно обижается Хосок, виновато и жалобно взглянув на Чимина. — Просто он в моём вкусе и… — Ну не при всех же, — шипит Пак, случайно встретившись взглядом с Чонгуком и смутившись от этого. — Я просто заволновался, что Чонгук не спит по ночам, — бубнит пристыженный омега, ещё раз взглянув на Гука. Тот, наконец, приходит в себя и заторможено моргает, начиная дышать. — Я… Я просто не мог уснуть, такое бывает, — неловко улыбается Чонгук, немного отодвигаясь от пугающего и неожиданного парня. — А до этого ты что делал? — щурится Чон, притрагиваясь к щекам альфы и трогая его мешки под глазами. — Такое чувство, словно пил всю ночь напролёт. — Ну, не ночь… И выпил всего немного, — мнется Гук, уворачиваясь от рук Хосока. — Но я не мог отказать Юнги-хёну… — Юнги? — удивляется Чимин. — Ты с ним пил? — Немного, — кивает Чон, не понимая раздражённости Чимина. Омега недовольно фыркает и хмурится, всматриваясь в альфу. — И много вы выпили? — Чимин поджимает губы, постукивая ручкой по парте. — Нет, меня быстро вынесло, — стыдливо улыбается Гук, неловко взъерошив свои волосы. — И я не помню толком ничего… — Не помнишь?! — почти вопит Чимин, хватая Чонгука за грудки, перевалившись через офигевшего Хосока и притянув альфу к себе, шипя почти ему в лицо. — До какой степени надо было нажраться, чтобы забыть всё? — Т-ты чего? — пугается Гук, пытаясь вырвать свою толстовку из хватки омеги. — А вдруг ты переспал с ним?! — Чимин встряхивает Чонгука, сверля его взглядом и дрожа от злости. — Ты хоть представляешь, что тогда будет?! — А что не так? — фыркает Гук, которого уже начинает напрягать вся эта ситуация. Почти все взгляды обращены на них, а Чимин не собирается останавливаться, продолжая нервно удерживать пальцами толстовку альфы и поджимать дрожащие губы. — Юнги-хён красивый омега, он мне нравится. — Ч-что? — выдыхает шокированный Чим, даже выпустив толстовку из ослабевших пальцев. — Т-ты с ним…? — Ребят, вы чего? — шепчет Хосок, пытаясь успокоить друга взглядом. — Давайте тише… — Даже если я с ним спал, тебе-то какое дело? — хмыкает Гук, поправляя толстовку и глядя прямо в глаза омеги, на которых вот-вот выступят слёзы. Чимин неожиданно вскакивает, роняя стул, и почти выбегает из аудитории, громко хлопая дверью. На секунду становится тихо, отчего Гуку кажется, будто он оглох, но вскоре все начинают шуметь, с ещё большим интересом поглядывая в сторону Чонов. — Чего это с ним, — бормочет альфа, непонимающе глядя на дверь, за которой секундами ранее скрылся Пак. — Ты вчера был в академии? — тихо, безэмоционально спрашивает Хосок. — Нет, а что? — Чонгук переводит взгляд на серьёзного омегу, невольно напрягаясь от его взгляда. — Вчера Намджун-хён и Юнги-хён устроили драку прямо посреди коридора. Сегодня собрали совет, чтобы решить, какое наказание они понесут, — Хосок криво усмехается, а Чон судорожно выдыхает. — А всё потому, что от Юнги пахло каким-то альфой. — Вот чёрт, — шипит Гук, быстро поднимаясь с места и выбегая из аудитории вслед за Чимином, оглядываясь в коридоре по сторонам. До него, наконец, дошло, почему для Чимина это было так важно, почему Пак с такой болью и с таким непониманием в глазах спрашивал о Юнги. И Гук не собирался врать Чиму, но из-за мести, из-за такого сладкого возмездия он ляпнул то, о чём даже не подумал. И реакция Чимина становится понятной, если задуматься обо всей ситуации в целом. Он, скорее всего, переживает за Юнги, как за хёна, преподавателя и работодателя в одном лице. Чимин может прятаться в двух местах, одним из которых является крыша. Но Чон решает проверить её позже и без стыда врывается в туалет омег, закрывая за собой дверь и проходя внутрь. Гук медленно открывает кабинку за кабинкой, проверяя их на наличие студентов, и замирает у последней, закрытой, прислушиваясь к тихим всхлипам за дверью. — Чимин? — тихо зовёт парня Гук, постучав костяшками пальцев по закрытой дверце. — Тебе с-сюда нельзя, — со всхлипами бормочет омега, хлюпая носом. — Уходи. — Открой дверь. Давай поговорим, — просит Чонгук, настойчиво скребя в дверь. — Чимин-а… — Не хочу, — отрезает Пак, поджимая губы и сдерживая новый всхлип. — Уйди. — Прости меня, — вздыхает Чон, прижавшись к двери лбом. — Я не хотел задеть тебя… Я идиот. — Хорошо, что т-ты это понял, — Чимин пытается успокоиться, но из-за сильной истерики всхлипы не прекращаются. — Я не спал с ним, — почти неслышно выдыхает Чонгук, прислушиваясь к шорохам. — Я не думал, что ты так отреагируешь… — А как мне ещё реаг-гировать?! — Прости, — только и выдыхает Гук, дёрнув ручку дверцы. — Открой, пожалуйста. Я не могу слушать твои всхлипы. — Так не слушай и уходи, — бурчит Пак, утирая слезы ладошками. — Не уйду, буду ждать здесь, — Чонгук хмыкает и остаётся на месте. Чимин шуршит упаковкой салфеток, после тихо сморкается, выбрасывая использованные в урну. Всхлипы душат и не дают успокоиться, а слёзы так и напрашиваются. Омеге хватило лишь представить картину, где Юнги и Чонгук вместе, чтобы сойти с ума от ревности и испытать невыносимую боль. Сколько бы времени ни прошло, Пак ни за что не согласится делить Гука с другими. Только вот Чимин обещал себе забыть о всех чувствах, которые когда-либо испытывал к Чонгуку, особенно теперь, когда он, вроде как, нравится Тэхёну. Пак не выдерживает напряжённой тишины и слишком резко открывает дверь, ударяя Чона по лбу, сам пугаясь за него. Омега взволнованно охает, тут же осматривая лоб парня и касаясь его волос. Гук, тихо шипевший от боли, замолкает, с улыбкой наблюдая за стараниями омеги. Лицо Чимина красное от слёз, глаза слегка припухли, а нос так и блестит на свету. Но даже в таком виде он не отталкивает, а, наоборот, притягивает своей милостью. — Ну вот, мог бы сразу выйти, — цокает языком Чон, трогая ушибленное место. — Надо холод приложить, — поджимает губы Чим, взглянув в глаза альфы и на мгновение потеряв связь с реальностью. От Чонгука пахнет умопомрачительно, отчего всё тело сводит, а пальчики на ногах невольно поджимаются. Пак помнит каждое мгновение и стоит ему только почувствовать этот родной запах, как память услужливо преподносит все воспоминания. — Ты правда поверил в то, что я мог переспать с Юнги-хёном? Он мне, конечно, нравится, но это не мой типаж, — слабо улыбается Гук, замечая вину в глазах Чимина. — Я просто не знаю, каким альфой тогда пахло от него. Вот и навыдумывал, — бормочет успокоившийся Чим, тихо шмыгая носом. — Прости, правда. Я не знал, что ты так волнуешься за хёна. Больше не буду так шутить, — слабо улыбается Чон, на секунду расстроившись, что Чим отшатнулся, отдёрнув руки. — За хёна? — слабо хмурится омега, взглянув на Гука. — Ты правда дурак или прикидываешься? — Да я ни за что не поверю, что ты приревновал меня, — отмахивается Гук, тихо смеясь. Но улыбка быстро сходит с его лица, как только Чимин прячет взгляд и краснеет. — Что? Правда? — Ничего подобного, — тут же отрицательно качает головой Чим, чувствуя, как от смущения горят щёки. — А если бы вместо меня так пошутил Тэхён, ты бы так же отреагировал? — прищуривается Чон. — Почему ты это спрашиваешь? — поджимает губы Пак, боясь поднять взгляд. Иначе всё самообладание полетит к чертям. — Потому что он тебе нравится. И я пытаюсь понять, что же ты тогда чувствуешь ко мне, — Чонгук приближается к омеге, заставляя его отступить, и вжимает его в перегородку, заглядывая в глаза. — Мне нужно знать, насколько тебе нравлюсь я, чтобы понять, стоит ли мне бороться. — А ты этого хочешь? — тихо выдыхает Чим, стараясь не дышать, чтобы не расплыться от одного аромата альфы. — Ты уверен, что сможешь пойти против лучшего друга, который влюблён в меня уже несколько лет? Ты имеешь на это право? — Если я тебе нравлюсь больше, чем он, то я имею право на многое, — хмыкает Чонгук, прижимаясь к Чимину вплотную. — Например, я могу поцеловать, как тогда, на крыше. Или увести тебя у него. — А если он мне нравится больше? — Пак упирается ладошками в грудь Гука, кое-как сдержав тихий стон от ощущений крепких мышц под пальцами. — Тогда я сделаю всё, чтобы это изменить, — Чон прижимается ко лбу омеги и судорожно выдыхает, опустив руки на его талию. — Я не понимаю, что происходит с моим телом. Но меня так и манит к тебе. Чёрт, я схожу с ума, когда вижу твои губы. — Это называется инстинкты. И у тебя, кажется, они проявляются даже тогда, когда ты не чувствуешь моего запаха, — усмехается Чимин, невольно взглянув на губы альфы. — А ты уверен, что не испытываешь того же с другими? — Если бы меня так тянуло к кому-нибудь ещё, я бы даже не обратил на тебя внимания. Но я готов сделать больно лучшему другу, потому что мне сносит крышу, — Чонгук слегка наклоняется ниже, обдавая губы Пака дыханием и заглядывая в его глаза, заметив румянец на щеках. — Чимин-а, я не хочу, чтобы ты отталкивал меня и говорил, что хочешь забыть наш поцелуй, потому что тебе нравится другой альфа. Поэтому скажи мне остановиться прямо сейчас. — Я больше не буду отталкивать тебя. Только не позволяй мне пугаться собственных чувств к тебе, — тихо шепчет Чимин, цепляясь за толстовку альфы и притягивая его ближе. — Поцелуй… Чонгук лишь успевает довольно ухмыльнуться, прежде чем коснуться припухших и искусанных губ омеги, целуя их сначала мягко, ненастойчиво, словно пробуя на вкус. Но стоит Чимину судорожно выдохнуть и выгнуться навстречу, как у Чона срывает все тормоза. Альфа скользит руками по телу Чимина, сдерживая себя, чтобы не забраться пальцами под мешающую футболку, и углубляет поцелуй, настойчиво вторгаясь в горячий и влажный рот омеги. Пак задыхается стоном и чувствует, как подгибаются ноги, поэтому пытается притормозить разгорячённого парня, слабо упираясь в его плечи, на что Гук лишь улыбается, прикусывая нижнюю губу Чимина. — Вот теперь ты от меня никуда не денешься. И мне будет плевать на всё, что ты скажешь после, — Чонгук заталкивает непонимающего Чимина в кабинку, закрыв дверь, и вновь вовлекает его в поцелуй. А где-то на заднем плане Чимин слышит, как в туалет заходят несколько омег, бурно обсуждающих сплетни, но теряет суть их разговора уже через несколько секунд. Потому что Чонгук не любит, когда Чимин отвлекается на других.jealousy
29 сентября 2016 г. в 09:21
В комнате темно, тихо и душно. Чонгук закрывает за собой дверь и на цыпочках подходит к окну, открывая его настежь. Альфа слегка отдёргивает плотные шторы, позволяя свету фонарей с улицы просочиться в комнатушку, и тихо усмехается, замечая разбросанные по полу книги. Вокруг царит полнейший беспорядок: вещи, как Тэ, так и самого Гука, валяются по всему периметру, упаковки от рамёна составлены стопочкой у стены, а в самом углу парень замечает клочки скомканной бумаги.
Самого виновника творческого хаоса Чон обнаруживает на своей койке в обнимку с незнакомым плюшевым мишкой и одеялом, которое, к слову, принадлежит Гуку. Младший от такой наглости на секунду забывает о крепком сне друга и уже собирается громко возмутиться, но тихое причмокивание губ его останавливает. Тэхён спит крепко и сладко, а Чонгук ведь не изверг (если только самую малость), поэтому он кое-как отбирает у друга своё одеяло, борясь за него до последнего. Ткань трещит по швам, хватка Кима просто смертельна, но Чон всё же побеждает, при этом больно ударившись бедром о стоящий посреди комнаты стол во время войны со спящим телом.
Чонгук сразу расслабляется, оказавшись в тёплой постели, но заснуть на верхней койке не получается, оттого он долго ворочается и недовольно сопит, не понимая, как Тэхён здесь спал. Мучения альфы прерывает тихий шорох снизу, и Гук замирает, затаив дыхание.
— Ты в порядке? — шепчет снизу Тэ, а Гук слабо ёрзает от неприятного чувства, словно Ким смотрит на него сквозь койку, прожигая своим взглядом. — Где так долго был?
— Прости, задержался с друзьями, — Чонгук наигранно громко зевает, пытаясь намекнуть старшему, что он на разговор не настроен, но тот словно специально не замечает.
— Хоть бы позвонил. А то второй день избегаешь меня, — бубнит обиженный Ким, крепче обнимая мишку. — А я, между прочим, соскучился.
Чонгук поджимает губы, сжимая пальцы в кулаки и зажмуриваясь. Он не готов был услышать подобные слова от Тэхёна, когда на душе такой же хаос, как и в их комнате. От этого Чон начинает ощущать себя ещё большим подлецом, поскольку чувствовать что-то необъяснимое к омеге своего друга — подло.
— Слушай, хён, — неуверенно начинает Гук, тихо прочищая горло. — А Юнги-хён… Он… Ну, с кем-нибудь?
— Почему ты спрашиваешь? — искренне удивляется Тэ.
— Просто вчера он мне что-то рассказывал о любви и дружбе, а потом ещё и домой к себе привёл, но я так напился, что ничего не помню. Но, кажется, твой брат в самом эпицентре любовного треугольника, — Чонгук переворачивается на бок и прислушивается к тишине. Тэхён замолкает, но ненадолго, видимо, что-то обдумывая.
— Ну, я смутно знаю всю ситуацию, но Юнги был третьим лишним в отношениях твоего брата.
— Что? — удивлённо вскрикивает Чонгук. — У моего брата есть омега?
— Да, твой брат по уши влюблен в моего хёна, — смеётся снизу Ким. — Это знает вся академия. Джун-хён давно таскается за Юнги.
— У меня такое чувство, будто я все свои восемнадцать лет в бункере просидел, — бурчит Гук, недовольно фыркая. — И они встречаются?
— Нет, Юнги никогда ни к кому не проявлял чувств. А после того, как он узнал, что разрушил чужую семью, то совсем замкнулся в себе, — вздыхает старший, прикрывая глаза и подкладывая руки под голову.
— Семью? — переспрашивает Гук.
— Да. Твой брат почти женился, — усмехается Тэхён. — Ты правда был оторван от мира? Совсем не знаешь, с кем встречался твой брат?
— Я ничего толком не помню, а потом мы с ним не особо общались, — как-то виновато и почти неслышно шепчет Чонгук, поджимая губы. — Я и не знал, что у них такие натянутые отношения…
— Да нет, Юнги продолжает дружить с твоим братом, несмотря на его чувства. Однако близко к себе он его не подпускает, и как бы Джун-хён ни пытался соблазнить или влюбить в себя Мина, у него ничего не получилось. Словно у Юнги лёд вместо сердца.
— То есть, ему никто не нравится? — задумчиво бормочет младший. — Но он ведь красивый…
— Чон, ты запал на моего брата? — издевательски усмехается Тэхён, сдерживая смешок.
— Даже если так, то что? — хмыкает Чон, неожиданно вспоминая про Чимина.
Кажется, он сам является звеном непонятных и сложных отношений, в которых нельзя даже выстроить правильную геометрическую фигуру. Чонгуку нравится Чимин, а Чимину нравится Тэхён. И у них всё взаимно. Чон просто лишнее звено, от которого надо избавиться. Но это не так просто, ведь сердцу не прикажешь, а чувства не завяжешь узелком и не выбросишь. Гук и рад бы уйти, не мешать лучшему другу, вычеркнуть из своей жизни Чимина и все воспоминания о нём, но что-то внутри гложет и заставляет идти наперекор всем принципам.
— Если он тебе понравился, то лучше забудь, — на полном серьезе говорит Тэ, открыв глаза и уставившись взглядом в поверхность верхней койки. — Юнги не тот, кого следует любить.
— Тэ, а если бы ты оказался на месте того омеги, ты бы отказался от своих чувств? Ну, если бы твоему любимому человеку понравился бы другой парень, ты смог бы оставить его? — с замиранием сердца шепчет Чонгук.
Тэхён долго молчит, и Гуку начинает казаться, что старший уснул, но характерные хмыканья говорят об обратном, поэтому Чон терпеливо ждёт, разглядывая комнату.
— Не думаю, — спустя какое-то время всё же выдыхает Ким. — Ситуация с Чимином это доказывает.
— В каком смысле? — напрягается Гук, услышав до боли родное имя.
— Ходили слухи, что у него в родном городе остался любимый человек. Чимин его ни разу не упоминал, и вскоре всё утихло. Однако, совсем недавно я узнал, что этот самый любимый человек у Чима и правда есть, но он, кажется, позабыл о нём за это время. И если сейчас неожиданно объявится тот альфа, которого любил Чимин, я ни за что не отпущу его. Буду бороться до последнего.
— Даже если из-за этого будет больно Чимину? — хмыкает Гук, сжимая в руках одеяло.
— Я не знаю, Гук. Что за вопросы вообще? — фыркает снизу Тэхён, переворачиваясь на бок и пытаясь нащупать одеяло. — Эй! Верни мою прелесть! Я же замёрзну.
— Вот и мёрзни, — бурчит Чон, но позже скидывает другу его одеяло, выпинывая его на пол. — Доброй ночи.
— Ага. И тебе страшных снов, — бубнит обиженный Тэхён, заворачиваясь в своё одеяло.
После разговора на душе остаётся неприятный осадок, и ни Гук, ни Тэхён так и не могут уснуть. Лишь ближе к утру Чонгук умудряется совсем ненадолго задремать, стараясь не думать об услышанном и причмокивая губами во сне. Тэ же ещё очень долго продолжает ворочаться и думать о тех вещах, что они затронули во время своей беседы.
Утро выдаётся тяжёлым. Чонгук кое-как просыпается после бессонной ночи и словно зомби собирается на учёбу, пытаясь не убиться из-за разбросанных вещей. Второй сожитель наотрез отказывается идти на пары и буквально через несколько минут начинает во всю храпеть, вызывая у Гука зависть и желание забить на всё и выспаться. Однако первой парой стоит предмет Юнги, и Чону отчего-то совсем не хочется его прогуливать.