First love is pain

      Тэхен широко зевает, стряхивая выступившую слезинку с щеки, и закидывает руку на крякнувшего от тяжести Чимина, на ходу разглядывая студентов и стены академии, словно видит всё в первый раз. Пак на это лишь тихо вздыхает, подпихивая старшего в бок из-за косых взглядов в их сторону, и пытается скинуть неподъёмную техёнову конечность, что болезненно давит на хрупкие плечи. — Сколько у тебя сегодня пар? — интересуется Ким. — Ты спрашиваешь уже в пятый раз, — тихо шипит в ответ Чим, дуя губки и пихаясь сильнее. — Не пойду я с тобой никуда, сам иди за своими конфетками. — Ничего ты не понимаешь, — фыркает Тэ, неожиданно ухмыляясь. Тёплая и большая ладонь аккуратно перемещается с плеча на талию, отчего Чим охает, непонимающе глядя на друга. — Ты чего? — шепчет Пак, вздрогнув от неприятных мурашек по коже. Обжигающее тепло чувствуется даже сквозь тонкую рубашку, Чимину совсем не нравятся чужие прикосновения. Поэтому он пытается аккуратно вывернуться из цепкой хватки старшего, но Ким не позволяет, прижимая к себе парня ещё плотнее. — Тише, — шикает на него Тэхён и широко улыбается, обратив внимание на направляющегося в их сторону альфу.       Чимин буквально каменеет на месте, заметив хмурого Чонгука, и уже готовится стартовать в аудиторию, но Тэхён продолжает играть в свои тупые и неуместные игры, уверенно приобнимая омегу и дожидаясь Чона. — Давно не виделись, — здоровается с младшим Ким, заметив взгляд Гука, который так красноречиво скользнул по телу Чимина. И этого хватило, чтобы Пак испуганно сжался, боясь лишний раз даже вздохнуть.       Чонгук переключает внимание на друга и слишком неожиданно хватает Кима за грудки, в долю секунды замахиваясь для удара. Он действует слишком резко и быстро, Тэ даже не успевает оценить ситуацию, но Пак вовремя реагирует, вклиниваясь между парнями и упираясь ладошками в крепкую грудь Чона, пытаясь его остановить. Гук замирает с повисшим в воздухе кулаком и буквально прожигает в альфе дырку, сжимая губы в тонкую линию. — Не надо, Чонгук. Ты чего? — шепчет перепуганный Чимин. Никто из них не ожидал такой реакции Чона, а Тэ даже успел слегка струхнуть. — Ким-сука-Тэхён, какого хрена ты пропадаешь и появляешься так стремительно? Ты знаешь, как я переживал?! — почти рычит Чонгук, невольно притягивая Чимина свободной рукой к себе, чтобы отодвинуть от старшего. — Я, конечно, на крепкие объятия не рассчитывал, но и такой реакции не ожидал, — тихо смеётся Ким и стукает своим кулаком кулак Чона.       Чонгук на это усмехается и слабо треплет друга по волосам. Чимин растерянно и непонимающе поочерёдно смотрит на обоих, пытаясь уловить настроение. Чон отрезвляет его одним недовольным взглядом, выпуская из своих полу-объятий. — Я смотрю, ваше свидание прошло хорошо, — слабо улыбается Гук, кивком указывая Тэ на притихшего Чимина. — О, ты даже представить не можешь, насколько хорошо, — хитро улыбается Тэхён, из-за чего Чим невольно напрягается, попой чувствуя надвигающуюся беду. — Мы решили снова встречаться. Теперь уже по-настоящему.       Чонгук изумлённо смотрит на омегу и непонимающе изгибает бровь, невольно сжимая кулаки, что Тэхён не оставляет без внимания. — Мы вчера весь вечер целовались, — шепчет Ким на ухо другу, подмигивая испуганному Чимину.       Гук переводит шокированный взгляд на старшего и буквально звереет на глазах, меняясь в лице. От картины зло дышащего Чона и дрожащего Чимина, Кима прорывает на дикий смех, пугающий проходящих мимо студентов и даже преподавателей. Чонгук теряется окончательно, не понимая такого веселья друга, а Чим незаметно просовывает свои пальчики в его ладонь, слабо сжимая её. — Да шучу я, — отдышавшись, выдает Ким. — Видели бы вы свои лица, парни. — Было бы довольно смешно наблюдать твою физиономию, изувеченную моими кулаками, — язвит Чонгук, которому шутка смешной не показалась. Он облегчённо выдыхает и сдерживает счастливую улыбку, аккуратно погладив большим пальцем внешнюю сторону ладошки омеги. Чимин может успокоить всего лишь одним касанием. Даже такое невинное и детское прикосновение взбудоражило Чонгука, отвлекая ото всех неприятных мыслей. — Ты становишься таким противным, — показушно морщится Тэхён, подхватывая Чимина под руку. — Не отдам тебе его. — Что за балаган вы тут устроили? — хмыкает незаметно подобравшийся к парням Намджун, опуская тяжёлую ладонь на плечо вздрогнувшему Тэ. — На пары вздумали опоздать? — Уже расходимся, — натянуто улыбается альфа, помахав друзьям и быстро слиняв с места преступления. Чонгук нехотя выпускает руку омеги и лишь удрученно вздыхает на сердитый взгляд брата, направляясь в противоположную сторону и до последнего оборачиваясь на Чимина. — Нужно поговорить, — Намджун смотрит на растерянного и задумчивого Пака, уводя его в обратную от аудитории сторону. — Но у меня лекция, хён, — непонимающе смотрит Чим, напрягаясь всем телом. Раньше он старательно избегал встреч с Джуном, чтобы не касаться тем их прошлого. Но с появлением Чонгука в академии все выстроенные Чимином отношения вмиг рухнули. — Я отпросил тебя ненадолго у препода, — мягко улыбается альфа, заводя студента в свой кабинет и плотно закрывая дверь.       Чимин неловко мнётся у входа, пряча волнительную дрожь в теле, и не сводит взгляда с такого же нервного Кима. — Вы с Чонгуком снова встречаетесь? — неуверенно спрашивает старший, присаживаясь на край своего стола. — Ну, не совсем так, — неловко бормочет Пак, чувствуя накрывающее смущение. Когда-то давно Намджун точно так же спрашивал его о своем брате, выбивая из молодого омеги всю правду. Вот и сейчас Нам принялся за своё. — Я не думаю, что у нас получится вернуться к прежним отношениям… — А ты хочешь, чтобы всё стало, как прежде? — улыбается Ким, немного расслабляясь. Вот такой смущённый и растерянный Чимин нравится ему больше. Навевает воспоминания о прошедших днях. — Сложно ответить, хён. Я не знаю. Мы не виделись почти три года, а у меня такое чувство, словно он совсем не изменился. Я до сих пор могу угадать все его действия, — Чимин на секунду запинается, вспоминая инцидент в коридоре, и ерошит трясущимися пальчиками волосы. — Ну, почти все… — Значит, всё ещё любишь его? — Намджун склоняет голову в бок, с интересом рассматривая стоящего перед собой омегу. Нисколько не изменился. Все такой же милый и нежный — именно такой, каким его любил Чонгук. — Трудно избавиться от первой любви, — сконфуженно пожимает плечами Чимин. — Разве ты не вспоминаешь Сокджина хоть иногда? — Думаю о нём постоянно... И в последнее время всё чаще, — криво усмехается Нам, потупив взгляд в пол. — Ты ведь знаешь, что он вернулся? — Если честно, я даже успел поверить, что у меня получится нормально жить. Но сначала объявился Чонгук, а теперь ещё и Джин-хён… — Чимин переминается с ноги на ногу и тихо вздыхает. — Я запутался… Пошёл уже третий год с того дня, а он до сих пор не вспомнил меня… — Может, оно и к лучшему? — аккуратно спрашивает Ким, взглянув на младшего. — Попробуй начать ваши отношения заново. Он ведь, кажется, втюхался. — Это немного нечестно по отношению ко мне. Почему именно я должен страдать и идти на уступки? — Чимин поджимает губы и смотрит прямо в глаза старшему. — Я не уверен, что у меня получится притворяться и играть. Это очень сложно и страшно. — Но разве тебе этого не хочется? — слабо улыбается Ким. — Чонгук сам к тебе тянется, и ты хочешь отказаться от него? — Не хочу. Именно поэтому я рядом с ним, — мямлит Чим, растеряв всю свою уверенность. — А что там с Тэ? Кажется, у вас сложные отношения, — усмехается Намджун. — Да не особо. Вроде, он не собирается ссориться с Чонгуком, но ведёт себя, как полный кретин, — возмущённо фыркает омега, поджимая губы. — Это у него, видимо, от Юнги, — смеётся старший, открывая ящик стола. Парень достаёт шоколадку и протягивает её улыбнувшемуся омеге. — Это тебе небольшой презент за твою настойчивость. Не каждый на твоём месте смог бы встречаться с тем, кто ничего не помнит о совместном прошлом. — Надеюсь, всё получится, — тихо вздыхает Чим и принимает угощение, недовольно поморщившись, когда Ким треплет его по волосам. — Больше не будет никаких Сокджинов, так что получится обязательно, — Ким щёлкает младшего по носу и смеётся на его реакцию. — Всё, дуй на пару. А то, не дай Бог, Чон узнает, что мы здесь были вдвоём. И ведь не объяснишь потом ничего. — Ох, он иногда такой ревнивый, — бузит Чимин, но послушно спешит покинуть кабинет, напоследок поблагодарив старшего за поддержку.       Намджун всегда был Чимину словно старший брат. Он мог выслушать и поддержать словом или советом, чего порой так не хватало одинокому в своей семье парню. Намджун для Чимина — это олицетворение добра и заботы. Он как ангел-хранитель — всегда был рядом и спасал их с Чонгуком отношения, помогая юным и неумелым в проявлении чувств сердцам. Хоть сам Ким не особо шарил в любовных делах, но Чонгук постоянно обращался за советом именно к нему. Как и сам Чимин. Вот и сейчас Намджун поддерживает Пака, когда тому по-настоящему сложно.       Но, как бы сложно ни было Паку, его трудности на данном жизненном этапе никак не могут переплюнуть проблемы Намджуна, который, к слову, совсем запутался и действительно заебался. До появления Джина альфа имел примерное представление о том, как теперь выстраивать отношения с Юнги и как заглушить в себе никому не нужные чувства. Но теперь, когда стало известно о скором отъезде омеги, да и о Сокджине, всё снова перемешалось. Это сбивает с толку. Это действует на нервы.       Именно поэтому Нам после разговора с Чимином добирается до дома Мина за рекордные полчаса, максимально упорядочивая мысли и с нервозностью нажимая на дверной звонок. Ожидание, затянувшиеся на долгие секунды, неприятно давит и разжигает волнение, отчего тело легко потряхивает. Намджун шумно выдыхает, беря себя в руки ровно в тот момент, как дверь распахивается, являя широкоплечего омегу. Сокджин как всегда домашний и милый, в противно-розовом фартуке и с влажным полотенцем в руках. Один вид парня навевает Джуну воспоминания, которые он так старательно пытался захоронить. — П-привет, — тихо выдыхает альфа севшим голосом, нервно сжимая подол куртки. — Привет, — кивает ему Сокджин, отрываясь от разглядывания стоящего перед ним парня. — А Юнги ещё нет, поэтому… — Я к тебе пришёл, — слабо усмехается Джун, заглядывая в ясные глаза старшего. — Пустишь? — Ну, если только мешать не будешь, — пожимает плечами старший и пропускает альфу внутрь, тут же уходя на кухню.       Намджун невольно осматривается в коридоре, пока стягивает с себя обувь и куртку, и тихо вдыхает приятный аромат домашней еды, чувствуя, как желудок жалостливо сжимается, тихо урча. Редко можно почувствовать себя, как дома, и раньше Нам не ощущал подобного, когда приходил в гости к Юнги. Но сегодня всё было по-другому, как-то по-особенному: на кухне суетится Сокджин, на столе уже дымится горячий чай и ждут горячие булочки. Альфа тихо усаживается на стул и принимается пить чай, изредка поглядывая на омегу. — Опять трудишься? — улыбается младший, пробуя на вкус стряпню. — Тэхён обещал привести друзей, — хмыкает в ответ Джин, оборачиваясь к альфе и складывая руки на груди. — Чего припёрся? — Подожди, — хмурится Намджун, откладывая надкушенную булочку в сторону. — То есть, ты хочешь сказать, что Тэ собрался привести Чимина сюда? — Чимина? — удивляется Джин, заметно вздрагивая. — Я и не знал… — Что делать собираешься? — интересуется Нам, внимательно глядя на омегу. — Ты ведь понимаешь, что вы оба не готовы к этой встрече? — Ты знаешь, где магазин Юнги? — начинает нервничать Сокджин, кусая нижнюю губу. — Хочешь сбежать? — тихо смеется Нам, тут же подавившись чаем из-за взгляда омеги. — Не сбежать, а тактично отступить, — фыркает тот. — Когда уезжал в Америку, тоже тактика такая была? — изгибает бровь Нам. — Да, но немного неудачная, — слабо морщится Сокджин, потупив взгляд в пол. — Теперь вот приходится делать корейское гражданство.       Намджун непонимающе смотрит на старшего, изгибая бровь, и лишь через несколько мгновений его лицо озаряет понимание, а глаза увеличиваются вдвое. — Ты взял под опеку ребёнка? — шепчет альфа, заглядывая в глаза старшего. — Родил, идиот, — хмыкает омега, посмотрев прямо на младшего.       Чашка с недопитым чаем стремительно летит на пол из ослабевших рук Намджуна и разбивается, расплёскивая всё содержимое и разлетаясь по полу осколками. Альфа вздрагивает из-за звона битой посуды и заторможено реагирует. А точнее, не реагирует никак, сидя на месте истуканом. — Это… как это… — бессвязно бормочет Намджун, наблюдая за засуетившимся омегой. — Блять, Намджун, ты хоть когда-нибудь можешь ничего не ломать?! — возмущается тот, подбирая острые осколки с пола. — Так у тебя теперь малыш, — грустно усмехается Нам, наконец, совладав с шоком. — Поздравляю, что ли…       Сокджин так и замирает на полу, медленно поднимая взгляд на младшего, и внимательно всматривается в его лицо. — Ты сейчас серьезно? — выдыхает омега, порезавшись из-за неосторожного движения. — Айщ… — Вполне, — вздыхает Джун, опускаясь рядом с Сокджином и помогая ему. — Это было неожиданно, но я рад за тебя… — Я думал, ты хотя бы разозлишься, — поджимает губы Джин, напряжённо наблюдая за тем, как младший аккуратно берёт его руку и скользит влажным языком по свежей ранке, слизывая выступившую кровь. — Твоё безразличие убивает… — Мы давно разошлись, так что бессмысленно сейчас устраивать сцены ревности, — вздыхает Намджун, выбрасывая все осколки и помогая Сокджину подняться. — Тем более, ты уже родил. Значит, доверяешь тому человеку, которого встретил на своем пути…       Сокджин как-то болезненно морщится и выдёргивает руку, отшатываясь от альфы. — Я думал, что ты хоть каплю чувств сохранил ко мне. Хотя бы из уважения, — бормочет Джин, уворачиваясь от Намджуна. Альфа тихо смеётся и всё же ловит старшего, ненавязчиво приобнимая его за плечи. — Ты ведь знаешь, что первую любовь не забыть. Но я правда счастлив, что ты не стал скрывать от меня такую новость, — Намджун опускает голову на плечо омеги и судорожно вдыхает, позволяя сладкому аромату забить ноздри. — Я помню, как мы мечтали о малыше, как строили планы и… — И все это в прошлом, ты прав, — отрезает Сокджин, упираясь ладонями в грудь альфы. — Я был дураком, когда верил тебе. — Ты был дураком, когда лез в отношения моего брата, — фыркает Джун, послушно отстраняясь от омеги. Всё-таки они теперь не вместе, да и у Сокджина есть свой альфа. — Я ведь извинился уже, — поджимает губы задетый словами Джин. — Но ни Чонгуку, ни Чимину твои извинения не помогут. — Блин, точно, — спохватывается Сокджин. — Скоро же ребята придут, а я всё ещё здесь. — Собирайся. Я отвезу тебя к Юнги, — вздыхает Намджун, подталкивая омегу к двери.       Когда старший выходит, оставляя Нама одного, альфа прижимается лбом к холодильнику, тяжело вздыхая. В груди пылает огонь из непонимания, обиды и боли. Чувства, испытанные при первой любви, никогда не покинут, они, как татуировка, будут напоминать о той страсти, о той любви, что когда-то грела и дарила счастье. И не каждому удаётся свести эту татуировку, особенно Намджуну, который почти сгорел в отношениях с Сокджином. Видимо, тлеющая любовь ещё не погасла. И теперь этот маленький уголёк подожгли злостью и разочарованием. Это с ним, Намджуном, Сокджин должен быть счастлив. Это его ребёнка должен был растить омега. Но жизнь сложная и стервозная. А первая любовь имеет привычку проходить, оставляя после себя выжженное поле, которое будет долго болезненно коптить и напоминать о себе чёрным пятном в душе.