First love is pain

      Погода окончательно портится, на улице холодает. Деревья, обнажённые и незащищённые, дрожат от колючего, злого и безжалостного ветра. Промёрзшая опавшая листва жалобно хрустит под ногами. Чонгук ёжится от прохлады и обдает замёрзшие пальцы горячим воздухом, пытаясь хоть как-нибудь согреться. Парень уже полчаса топчется возле академии, боясь пропустить Чимина.       У Чона было достаточно времени подумать о происходящем в его жизни. Слишком неожиданно и быстро Пак стал центральным и важным звеном, без которого Чонгуку теперь придётся туго. Отчего-то в присутствии милого омеги сердце сходит с ума и колотится, как ненормальное, упорно пытаясь пробить рёбра. Для Чонгука дико вот так бесповоротно влюбиться и потерять голову. Но внутренние инстинкты не дают покоя, отчего Чона тянет к Чимину, как магнитом. И ведь Пак совсем не сопротивляется, лишь изредка пытается оттолкнуть, но безрезультатно. Словно оба в один миг стали зависимыми и бесповоротно влюблёнными.       Чонгук и представить себе не мог, что однажды его настигнут такие сильные и стихийные чувства, которые сметают на своём пути все сомнения и здравые мысли. Хочется постоянно быть рядом, слушать смущённую болтовню и спрашивать о всяких глупостях. Хочется сжимать маленькую тёплую ладошку в руке, чтобы греться об неё, хочется разглядывать милый румянец и знать, что являешься ему причиной. Чонгуку просто хочется быть рядом с Чимином. И от этого желания очень трудно избавиться. Альфа становится зависимым. Даже не так — он уже чувствует себя конченым наркоманом. Потому что эту тягу, это ненормальное желание ничем нельзя объяснить. Чимин, действительно, как наркотик. И у Чона странное ощущение, словно он давно зависим, словно несколько лет сидел в завязке, а сейчас, наконец, дорвался. И у него порой начинается настоящая ломка, особенно когда Пак лучезарно улыбается другим альфам и ведёт себя слишком мило с Тэхёном. Но у Гука нет ни права, ни желания запрещать Чимину быть таким общительным и солнечным.       Мысли жужжат в голове и давят на виски, отчего Чон слабо качает ею, пытаясь выкинуть всё прочь. Именно в этот момент он улавливает краем глаза странное движение позади, но не успевает обернуться, как на спину словно закидывают мешок картошки. — Угадай, кто, — с улыбкой спрашивает Чимин, прикрывая глаза альфы ладошками. — Мм… Мин Дже? — интересуется Чон, широко улыбаясь. — Нет, — радостно выдаёт Чим, тихо хихикая и, видимо, не собираясь слезать с альфы. — Тогда У Хён! Хотя, нет-нет, Джи Хун! Или Чон Иль? — смеётся Чонгук, пока Чимин убирает ладошки и спрыгивает с его спины.       Альфа разворачивается к старшему и застаёт безумно милую картину: Чимин дует розовые губки и складывает руки на груди, показывая всем своим видом безграничное недовольство. Как маленький обиженный воробушек. — Милашка, — не удержавшись, Гук щиплет пухленькие щёчки омеги. — Отстань, — дуется Чим, пытаясь увернуться. — Не отстану. Я, что, зря ждал тебя здесь целый час?! — искренне удивляется Чонгук, щипая омегу уже за бок сквозь куртку. — Час? — охает Пак, взволнованно взглянув на младшего. — Сдурел совсем? Замёрз, наверное… — Нет, но всё же поспешим в кафе, — тихо смеётся Гук, чувствуя себя неловко из-за пристального взгляда омеги.       Чимин неуверенно прикасается тёплыми ладошками к щекам младшего, хмуря брови и поджимая губы. — Мы не пойдем в кафе, — уверенно произносит Чим, ловко беря альфу за руку, и тянет младшего за собой. — А куда мы? — теряется Чон, поспешив за омегой и удобнее перехватив его ладошку. — Сначала в магазин, — Чимин смущённо улыбается Чону и спешит всё объяснить. — Надо продукты для ужина купить. — Тогда пошли быстрее, — подмигивает Гук и уже сам тянет парня за собой в сторону ближайшего супермаркета.       Именно в этот момент Чонгук понимает, что для него очень важно держать эту маленькую ручку в своей, видеть эту искреннюю улыбку и получать это тепло. И, несмотря на постоянные отказы Чимина, несмотря на его страхи и непонятные мысли, Чонгук пойдёт до конца — до тех пор, пока Пак не попросит его уйти. Потому что это стало для него крайне важным. — Чонгук-а, ты меня слышишь? — тормошит его Чимин, приводя в чувства. Чонгук рассеянно оглядывается и невольно улыбается, только сейчас замечая, что они уже в магазине. — Прости, задумался, — Чон берёт первую попавшуюся тележку и идёт в сторону овощного отдела. — У тебя всё в порядке? Ты сегодня странный немного, — интересуется Чимин, заглядывая в глаза младшего. — Да, всё в порядке, — кивает Чон, задумчиво осматривая полки. — Хм, а что нам надо купить?       Чимин долго пытливо смотрит на альфу, но всё же сдаётся, решив поверить ему на слово. Омега подхватывает парня под руку и с улыбкой на губах ведёт за собой, закидывая необходимые продукты в тележку. Чонгук невольно наблюдает за радостным Чимином, поймав себя на мысли, что хотел бы чаще вот так просто ходить с ним по магазинам за совместными покупками. Но пока они даже не в отношениях, хотя мечтать не вредно.       Чимин старательно тянется к верхней полке, касаясь кончиками пальцев коробки хлопьев, и обиженно пыхтит, видимо, проклиная при этом весь мир. Чонгук наблюдает за этой картиной со стороны, хихикая в кулак и сдерживая громкие смешки, которые ещё пуще злят низкого паренька. Пак топает ножкой от безысходности и давится воздухом от неожиданности, когда Чонгук прижимается вплотную сзади, приобнимая за талию, выдыхает ему в шею и с лёгкостью достаёт коробку, отправляя её в тележку. Омега хватается пальчиками за рукав куртки альфы, вжимаясь в его грудь спиной, и заметно вздрагивает, когда горячие губы касаются мочки уха. — Хоть бы постыдились, — бурчит недовольный старичок, проходящий мимо. Чонгук утыкается носом в плечо омеги и сотрясается в беззвучном смехе, не выпуская хихикающего Чимина из объятий. — Вот вечно нас из-за тебя ругают, — фыркает Пак, вывернувшись из хватки альфы. — В смысле? — удивляется Гук, изгибая бровь. — Кажется, это был первый раз… — Хм, значит, я перепутал, — пожимает плечами Чим, метнувшись в другой отдел. Чонгук лишь с прищуром проводил его взглядом и направился вслед, не собираясь устраивать Паку разборки. Мало ли с кем у него были похожие ситуации. Но всё же где-то там, глубоко внутри, обидно, что Пак путает разных людей, при том, что сейчас для него на первом месте должен стоять Чонгук.       Когда с покупками покончено, на улице окончательно темнеет. Чонгук, как крепкий и воспитанный парень, загребает себе все пакеты и с достоинством доносит их до самого дома Чимина, несмотря на то, что очень тяжело даже для него. Пак, видимо, решил затариться на целый месяц, чтобы на несколько дней забыть о походах в магазин. Поэтому Чон с облегчением выдыхает, наконец скидывая все покупки на пол кухни. Чимин же за то время, пока Чон раскладывает продукты, успевает переодеться в домашние вещи и теперь стоит перед альфой в непозволительно свободном свитере и лёгких шортах. Чонгук, поглядывая на омегу, в который раз ловит себя на том, что слишком часто засматривается на красивые ноги и выглядывающие острые ключицы. К счастью, Чимин ничего не подозревает, продолжая что-то оживлённо рассказывать. — А ещё к нам в группу сегодня Тэ приходил, — улыбается Пак, протягивая Гуку нож и пакет с морковкой. — Опять нёс какую-то фигню, но было весело. — С ним никак иначе, — усмехается Гук, разглядывая острый предмет в руках. — А что мне с этим делать? — Кто не помогает — тот не ест. Так что режь, — почти в приказном тоне говорит омега, немного сочувствуя младшему. — Думаешь напугать меня этим? — скептически изгибает бровь Гук, принимая вызов. — Кажется, ты забыл, что я живу в общаге. — И ничего не готовишь, — усмехается в ответ Чимин. — Ладно, твоя взяла, — вздыхает Чон, принимаясь старательно резать овощи. — Вот и ходи к тебе в гости… — Не бубни, — смеётся омега, наблюдая за младшим.       С Чонгуком всегда было сложно. Даже спустя время, он остался таким же ребёнком, каким был прежде. Чимин, без сомнений, замечает, как сильно вырос и повзрослел Чон, но альфа сохранил то непосредственное ребячество, которое зачастую помогало ему в трудные минуты. Эта черта характера — никогда не унывать и быть заводилой — являлась одной из тех причин, по которой Чим влюбился. И влюбился так, что теперь не отпускает.       Ужин в компании Пака проходит незаметно и волнительно. Чонгук с чувством гордости пробует еду омеги, которая, к слову, ему приходится по вкусу. Пак сильно смущается и краснеет, получая похвалу в свой адрес, но остаётся таким же довольным, как и альфа. В этот вечер они оба открываются друг другу с новой стороны: Гук узнаёт, насколько Чимин хозяйственный и хороший омега, а тот, наконец, видит в Чоне взрослого и самостоятельного альфу.       Посуду на себя берёт Чонгук, но Чимин будет не Чимином, если позволит гостю делать это в одиночку, поэтому вдвоём они управляются достаточно быстро. После завершения уборки Чон нагло проходит в зал, заваливаясь на диван и как-то странно глядя на мнущегося у дверей Чимина. — Чем займёмся? — улыбается Гук, похлопав ладонью по дивану рядом с собой. Чим, недолго думая, послушно усаживается на указанное место, слабо пожимая плечами. — Может, сыграем в игру? — неожиданно предлагает он. — На раздевание? — ухмыляется в ответ Гук, тут же получая от Чимина. — Да за что-о?       Чонгук обиженно сопит и трёт затылок, косо глядя на смущённого омегу. — Не на раздевание, — бубнит Пак, взволнованно перебирая пальчиками. — Просто мы, по сути, ничего не знаем из прошлого друг друга… — Самое главное обо мне ты знаешь, так что не понимаю, зачем это, — фыркает Чонгук, продолжая дуться. — То есть, тебе совсем неинтересно, что было в моей жизни? — хмурится Чим. — Дело не в этом, — Гук кидает взгляд на старшего. — Просто я боюсь, что кто-нибудь из нас может приревновать к прошлому. Ну, знаешь, бывает такое. — Давай пообещаем друг другу, что такого не будет? — улыбается омега. — Хорошо, только ты первый начинай. Я пока не особо понимаю правил игры, — Чонгук удобнее усаживается, поворачиваясь лицом к Паку. — В ней нет определённых правил. Просто мы должны честно отвечать на любые вопросы. — А ты уверен, что ответы будут честными? — задумчиво прищуривается младший. — Наши ответы будут зависеть от степени доверия друг другу. Даже если мы соврём, то для себя сразу определим, готовы ли мы открыться, — пожимает плечами Пак. — Тогда спрашивай, — кивает Чон, невольно напрягаясь в ожидании, пока Чимин задумчиво хмыкает. — Почему ты решил приехать в Сеул и поступить здесь? — спрашивает Пак, внимательно глядя на улыбнувшегося Чона. — Захотелось сменить обстановку. В Пусане почти каждый знакомый смотрел на меня с жалостью — это бесило, — пожимает плечами альфа, задумавшись над своим вопросом для омеги. — Тэхён как-то обмолвился, что ты тоже из Пусана. Это правда? — М, да, — слабо кивает Чимин, прикусывая щеку изнутри. — Мне пришлось уехать по семейным обстоятельствам… — А ты хотел остаться там? — удивлённо вкидывает брови Чон. — Да, я об этом частенько думал, — мягко улыбается Пак. — Ты задал уже два вопроса. — Ой, прости, — неловко смеётся Чонгук. — Тогда ты можешь задать два. — Когда в последний раз у тебя были отношения с омегой? — Чимин немного смущается из-за своего же вопроса, но взгляд от младшего не отводит. — Около трёх лет назад, до того, как я потерял память, — слабо усмехается Гук собственным мыслям. — А ты его помнишь? — почти шёпотом спрашивает Чимин, чувствуя, как сердце в груди замирает в ожидании ответа. — Нет. И у меня ничего после него не осталось. Только письмо, которое он мне передал перед тем, как бросил, — поджимает губы Чонгук, пряча взгляд. — Только письмо? — вмиг хмурится Чимин, сжимая маленькие кулачки. — Бросил? Хочешь сказать, это он ушёл от тебя? — Не знаю, — честно признаётся Чонгук, заглядывая прямо в глаза омеги. — Но, скорее всего, это так. Наверное, я ему не нужен был после той аварии… Без памяти… Мало кто согласился бы продолжать отношения с таким человеком, поэтому я не виню его… — Ты злишься на него? — аккуратно спрашивает Чимин, боясь даже вдохнуть. — Нет, конечно, — искренне улыбается Чонгук. — Наверное, это потому, что я не помню ни его лица, ни наших отношений. Мне было проще, чем ему. Он ведь всё помнит и теперь живёт с этим. — А если тебе однажды скажут, что это не он тебя бросил? — интересуется Чим, прижимая руки к груди из-за волнения. — Тогда получится, что он страдал по моей вине, — горько усмехается Чонгук. — Я никогда не задумывался о таком, а теперь не знаю, что и думать. — Прости, — тут же тушуется Чимин. — Просто мне стало интересно, что ты сделаешь, если тот парень неожиданно объявится… — Скорее всего, я извинюсь перед ним. Извинюсь за то, что ему пришлось испытать и за то, что я не смог уберечь наших отношений. И за то, что их уже не вернуть, — Чон мягко улыбается и с нежностью берёт дрожащие ладошки омеги в свои руки. — Потому у меня теперь есть человек, которого я хочу любить и оберегать. — А если ты всё вспомнишь и захочешь к нему вернуться? — Пак выдёргивает руки и поджимает губы. — Не думаю, — тихо смеётся Чонгук, замечая лёгкий румянец на щеках старшего. — Он ведь оставил меня — значит, в продолжении наших отношений нет смысла. — И ты даже не дашь ему второй шанс? — хмурится Чимин, пытаясь унять бушующий вихрь чувств внутри. — Ты задал уже так много вопросов, — улыбается альфа, потрепав Пака по волосам. — Похоже, тебя это сильно волнует. — Я переживаю, — слабо кивает Чим, пряча взгляд. Он не может, он не должен рассказывать всё Чонгуку сейчас. Но альфа не понимает, как больно ранит омегу своими словами. Потому что Пак не виноват, но на второй шанс рассчитывать не приходится. Наверное, Чимина впервые посещает ужасная и глупая мысль о том, что лучше будет, если Чон никогда ничего не вспомнит из своего прошлого. — Это не стоит твоего внимания, потому что я никогда не откажусь от тебя, — подмигивает омеге Гук, заглядывая в его глаза. — А у тебя был кто-нибудь? — Был. До отъезда в Сеул, — слабо кивает Чим. — Но мы расстались. Некрасиво и окончательно. Так что не думаю, что ты должен об этом волноваться. — Я и не волнуюсь, я доверяю тебе, — улыбается Чонгук. — Но… Тэхён же сказал, что ты девственник. — Чонгук! — громко возмущается покрасневший омега, прикрывая вспыхнувшее лицо ладошками. — Я ведь говорил, что у меня ни с кем… — Да ладно тебе, что в этом смущающего? — откровенно смеется младший, потрепав Пака по щеке. — Интересно, почему ты со своим бывшим не переспал? Боялся? — Нет, он просто был ещё несовершеннолетним, — бубнит смущённый Чим, пряча свой взгляд. — А, то есть, тебе нравятся парни постарше? — ухмыляется Чон. — Наверное, и я для тебя слишком мал… — Нет, что ты, в самый раз! — выпаливает Пак, понимая смысл сказанного лишь секундами позже. — Ой…       Чонгук сначала изумлённо смотрит на краснеющие уши Чимина, а потом громко хрюкает в кулак, еле сдерживая рвущийся наружу смешок. — Я приятно удивлён, — улыбается Чонгук. — Но если мы начнем встречаться, то секса всё равно не будет. Я же не смогу трогать такого милашку… — Хм, то есть, тебе наглых и пошлых подавай? — вмиг хмурится Чимин, складывая руки на груди. — Да нет, ты мне и милым нравишься, — пожимает плечами Чон, улыбаясь. — Тц, а я уж хотел предложить тебе переспать, чтобы показать, насколько я не мил в постели, — ухмыляется Чимин, выдавливая из себя такие откровенности. — Что ж, мне уже пора, — Чонгук пытается перевести тему, смотря на настенные часы, и вновь затем смотрит на Пака, улыбаясь ему. — Проводишь? — Так быстро? — продолжает заигрывать Чим, изгибая бровь.       Чонгук хмыкает, внимательно наблюдая за омегой, и в следующее мгновение действует слишком резко: валит растерявшегося Чимина на диван, подминая его под себя, и замирает в нескольких сантиметрах от его губ, заглядывая в широко распахнутые от шока глаза. — Не дразни меня, — шепчет Чонгук, наклоняясь ещё ниже и невесомо касаясь щеки омеги губами. — Это заводит.       Чим достаточно громко сглатывает, цепляясь пальчиками за футболку Чона, и задерживает дыхание ровно в тот момент, когда Гук всё же целует его требовательно и жадно, почти сразу проникая влажным языком вглубь. Омега шумно выдыхает носом, путая дрожащие пальчики в помятых волосах и с силой сжимая их. Чонгук теряет голову от отзывчивости Чимина, покусывая его губы и позволяя себе немного больше, чем обычно. Длинные пальцы забираются под свободный свитер и касаются нежной кожи, очерчивают каждую впадинку и задевают соски. Пак выгибается под альфой, прижимаясь к нему вплотную, и тихо постанывает сквозь поцелуй, позволяя Чону зайти ещё дальше.       Оба растворяются в этом безумии. Чонгук задирает домашний свитер, отчего по телу Пака тут же бегут мурашки от лёгкого дуновения. Пальцы скользят по бокам, касаются слишком откровенно и пошло. Чимин кусает Чонгука в ответ, оттягивая его губу и слизывая выступившую капельку крови из треснувшей ранки. Альфа отстраняется первым, с ужасом глядя на тяжело дышащего Чимина. Осознание происходящего действует на Пака, как ведро ледяной воды. Парень тут же дёргается, отталкивая младшего, и судорожно поправляет задранный свитер, пряча обнажённые участки кожи. — В следующий раз я не смогу остановиться, — на полном серьёзе говорит Гук, хмуря брови и поджимая губы. Он продолжает нависать над Паком до тех пор, пока тот не приводит дыхание в норму и не перестаёт смотреть с нескрываемым испугом.       Чонгук поднимается с дивана и облизывает припухшие после поцелуев губы, разглядывая смущённого омегу. — Не забудь проводить, — усмехается Чон, направляясь в коридор.       Чимин ещё несколько мгновений сидит, как вкопанный, трогая свои губы и до сих пор ощущая касания Чона на животе. Рядом с ним Пак чувствует себя ведомым и беззащитным, потому что не может сопротивляться этим глазам и этому аромату, что забивает собой все лёгкие.       Заслышав из коридора шуршание куртки, Чимин быстро подскакивает с места и успевает буквально в последний момент. Омега обхватывает руками торс альфы, обнимая его со спины, и утыкается носом в крепкую спину, пытаясь дать понять, что он не боится Чона из-за произошедшего. — Застегнись, пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты замёрз, — шепчет Чимин, забираясь руками под расстёгнутую куртку Чонгука. — На улице холодно. — Хорошо, — тихо смеётся Чон, и Чимин видит, как облегчённо парень выдыхает и немного выпрямляется, словно скидывая груз с плеч. — Напиши мне, как доберёшься, — улыбается в ответ омега, отпуская младшего и наблюдая за тем, как он застёгивается и выходит из квартиры.       Когда Чон скрывается в лифте, Чимин захлопывает входную дверь и съезжает по ней на пол. В голове так много непонятных и пугающих мыслей. Омега не знает, за какую следует ухватиться, потому что ему страшно даже подумать о том, что произойдёт, если Чонгук всё вспомнит. Он затеял опасную игру, в которой будет сложно дойти до конца живым. Чонгук может отреагировать на правду по-разному. Альфа убежден, что его бросили из-за потери памяти, поэтому Паку будет в разы труднее. И как доказать свою невиновность человеку, который не только ничего не помнит, но и ничего не знает? Он даже не представляет...       Единственное, что сейчас понимает Чимин — тот факт, что давно пора перестать играть перед Чонгуком смущающегося недотрогу. Парень вырос и запросы его повзрослели вместе с ним, да и вкус в омегах немного изменился. Если раньше Чонгука трогала эта невинность Чимина, то теперь альфе хочется видеть рядом с собой созревшего для серьёзных отношений человека. И Пак легко подходит под этот образ — он давно готов к более серьёзному шагу. Но его всё ещё что-то останавливает. И с этим нужно срочно бороться.