***
Следующей же ночью у меня наконец-таки получилось. Это было сложно: я, наверное, минут двадцать гоняла по своему телу кипяточно-горячую магию под учащенный стук своего сердца. Теория о том, что моя магия — в моей крови, подтверждалась всё сильнее, и, так и не успев как следует обдумать эту мысль, я вдруг больно ударилась коленями и ладонями о пол клетки. Одно из яиц жестко ткнулось под бок. Я замерла и посмотрела на свои человеческие пальцы. Завороженно согнула-разогнула. Захлебнулась сиплым вздохом. От радости и неверия всё в голове перемешалось. Я судорожно принялась считать, сколько же времени у меня на это ушло. Выходило, что никак не меньше полутора лет — а может даже двух лет, дни и недели скрадывались и забывались под ежедневной рутинной обычностью. Три часа времени я потратила, чтобы вернуться обратно, в свой драконий облик. Меня подгонял нахлынувший после эйфории страх: драконологи могли что-то заметить. И если бы они заметили, то вряд ли бы стали разбираться, почему на полу клетки вместо драконицы — девушка. Или бы обвинили в краже или бы, что вероятнее, утащили бы на опыты — я бегло себя осмотрела и пришла к выводу, что на человека похожа мало. Пытаться убежать (без одежды, в совсем не похожем на человека виде) было бесполезно: или поймают сразу, или очень легко поймают потом. Я ведь не знаю мира, не умею ориентироваться... И ещё сотня разных причин. В эту ночь я так и не уснула — тихо, сама с собой, праздновала победу.Глава первая, в которой героиня сдвигается с мёртвой точки
27 сентября 2016 г. в 17:39
Линька продолжалась долго, пусть и чесалось всё со временем уже не так отчаянно, как в первые дни. В мыслях всё ещё проскакивали пессимистичные нотки, — внезапное оживление на то и было внезапным, что продержалось недолго, — но в целом всё было нормально. Я с внутренней дрожью лакала воду из поилки и откусывала от тушек парнокопытных, которые мне кидали, сырое мясо. Облик дракона накладывал свой отпечаток, мне не было противно... в плане вкуса.
Есть я могла нечасто, несколько раз в неделю и, были у меня подозрения, это далеко не предел, потому как голода я почти не чувствовала. Раньше бы после нескольких суток без еды и воды я бы встать не смогла, наверное, а драконом — двигалась по клетке спокойно.
Я ела, спала, слушала чужие разговоры — по большей части или о неведомых мне вещах типа цен на что-то-там-непонятное-и-очень-мерзкое, или о ремесле драконологов — и пыталась нащупать в себе пресловутую магию. Напрасно. То ли «магическое животное» предполагало только то, что части моего тела можно было использовать в зельях, то ли я делала что-то не то. Чтобы не отчаяться, я предпочитала думать о другом — мне жутко не хотелось застрять в облике ящерицы навечно.
Лучше дела обстояли с управлением собственным телом. Ходила я теперь нормально, с лапа-крыльями и хвостом управлялась сносно, пламя выдыхала всё ещё через раз (не всегда получалось вызвать это ощущение горячего комка в горле), но на эмоциях — постоянно. Плюс инстинкт, который включался, стоило мне задуматься и отвлечься на что-либо кроме контроля над телом, постоянно вёл меня в сторону яиц и заставлял дышать на них горячим воздухом. Я относилась к этому более-менее спокойно. До меня дошло, что заберут их наверняка сразу же, как драконята начнут вылупляться. И вряд ли это будет скоро: если только меня не планируют до Турнира... ещё раз свести с драконом.
Тогда придётся сопротивляться и пересмотреть свой план.
Вскоре решился мучавший меня вопрос «а что с полётами?». Ведь, как известно, если долго не задействовать мышцы — они атрофируются. Если драконы долго не летают, им явно придётся плохо.
Но нет. Летают.
Рано утром я проснулась от того, что клетку куда-то повезли. Ещё полусонная, я подняла морду, проморгалась и поняла, что у моего домика, похоже, есть колёсики. Причин для паники не было, а потому реагировать на передвижение я не стала, только внимательно следила, куда меня везут. Осматривалась, конечно. Клетки большие, клетки маленькие, клетки средние, и все — с драконами внутри, строения из камня, иногда проходящие тут и там маги... Идиллия.
Путешествие закончилось через полчаса и совпало с открытием клетки. Сказать по правде, я немного растерялась. Только тогда, когда какой-то маг начал бормотать себе под нос не самые приятные вещи, я поняла, чего от меня хотят. Полётов. И желательно побыстрее, у него ведь график. Других драконов вокруг не виднелось, хотя, поразмыслив, я решила, что это из-за яиц — наверняка хвосторога должна быть ещё более нервная и злая. Могла бы и броситься на своего сородича. Или не могла. Я плохо знала психологию драконов, об этом проходящие мимо маги говорили мало.
Над головой, когда я неожиданно бодро выползла из своей клетки, было почти чистое небо. А ещё — будто плёнка какая-то, похожая на стекло. Я прищурилась и покосилась на своего провожатого. Он стоял в отдалении, но я спокойно могла различить его пальцы, в которых нервно крутилась палочка. Он тоже был укрыт этим «стеклом». Магический щит? Было бы неудивительно.
Я встала на задние лапы и для начала просто потянулась крыльями, взмахнула. Мышцы отозвались неприятным потягиванием. Как летать и что делать, я совершенно не знала, а потому прибегла к уже отработанной тактике — сосредоточилась на другом и отдала контроль собственному «внутреннему зверю». Внутренний зверь не подвёл. Я оттолкнулась задними лапами от земли, взмахнула крыльями и тяжело взлетела. Ощущения были непередаваемые.
Попытавшись взять контроль над полётом, я чуть не потерпела оглушительное фиаско. Как бы это смешно не звучало, махать крыльями тоже надо уметь, и поворачивать, и регулировать высоту... Вот что я могла, так это в раздражении выдохнуть струю яркого пламени на барьер. Тот выдержал, затрещал, а пламя расплескалось по почти прозрачной стене.
Если так подумать, то это наверняка магия. Один вопрос: или барьер невидимый, но я его вижу, потому как тварь магическая, или он видимый, и я всё просто себе придумала. Пятнадцать минут продувания мозгов ничего не дали, и я обиженно заворчала. Вряд ли меня кто услышал, ветер отнёс звуки в сторону. Вопрос так оставался неразрешенным.
Через какое-то время я почти непроизвольно стала посматривать вниз. Хотелось спуститься. Внутренняя дракониха была со мной согласна — у неё ведь детки! Я залезла обратно в клетку, «приманенная» тушкой козы, и уже почти на автомате подышала на яйца. Судя по тому, что я знаю, через какое-то время дышать нужно будет не просто горячим воздухом, а огнём. Но это когда ещё будет.
Так и повелось: раз или два в неделю меня отводили «погулять», так же, как и других драконов. В разное время или в разные места — мне не было интересно, я просто обратила внимание, что их клетки иногда проезжают недалеко от моей. Я полностью сосредоточилась на себе, даже к разговорам прислушивалась не столь внимательно. Для начала надо было наконец-таки полностью взять на себя контроль. Мне не нравилось всё время полагаться на мифического «внутреннего зверя», мне хотелось самой и летать, и выдыхать пламя. С последним дела обстояли куда как лучше, чем с первым, но я старалась.
Когда я не занималась «работой над собой», я всё так же старалась найти в себе магию. Злилась, гневно зыркала на драконологов, унимала свой гнев, пробовала ещё раз. Не получалось. Тот «спусковой крючок», горячая точка где-то в районе сердца, которую надо было толкать к солнечному сплетению (есть ли у драконов солнечное сплетение?), с помощью чего можно было выдыхать огонь, я обнаружила, а вот что-то ещё — нет. Делу мешала излишняя вспыльчивость и эмоциональность, любые чувства возводились в абсолют. Для меня, как для особы уравновешенной, такая экспрессия была в новинку. Контролировать себя было очень сложно, но я старалась.
Удивительно, но на ставшую незаметнее хвосторогу, то есть меня, начали обращать намного больше внимания. Мне это не мешало, но несколько напрягало. Не нравилось, как задумчиво смотрят некоторые маги. Я понимала, что догадаться об истинной причине смены характера они не смогут, слишком уж невероятна эта причина, но хвост всё равно нервно подёргивался, выдавая не самое радужное состояние.
В целом, мои дни были довольно унылы, и через какое-то время даже полёт перестал их скрашивать. Я не впала в уныние, но действовала, как заколдованная, повторяя одни и те же вещи раз за разом. Нужно было встряхнуться, но как — я не знала. Прогресса с магией не было никакого, телом я овладела, инстинкты не выключались, но с ними я уже смирилась.
Вывел меня из моего невнятного состояния — не поверите — Чарльз Уизли. Рыжий, с заинтересованной ухмылочкой, он смотрел на меня с безопасного расстояния. Сначала я его не узнала, ну рыжий и рыжий, будто не видела никогда рыжих. А потом пригляделась... и вспомнила просмотренный когда-то фильм. Встала с места, ткнулась носом в просвет между прутьями клетки и начала буравить Уизли печальным взглядом. Мордочку свою я так и не смогла увидеть, но, подозреваю, вряд ли красота неописуемая. Уизли не смутился.
— Плохо тебе? — как-то сочувственно спросил он. Я, не подумав, кивнула, и парень округлил глаза. Такой выходки от меня он явно не ожидал. Но быстро успокоился. Ну да, мало ли, какие совпадения бывают... Я фыркнула, выдыхая даже не горячий воздух — искры. Контролировать собственное пламя было занимательно.
Больше Уизли ничего не сказал. Только повёл плечами, засунул руки в карманы да куда-то убежал. Видимо, загадочная хвосторога была интересна не настолько, чтобы отрываться от своих дел ради неё. Но главное он сделал. Уизли был эдаким напоминанием: «Канон близко!», что заставило меня активироваться. Я подслушивала разговоры куда усерднее, косилась на других драконов и с удивлением обнаружила, что слово через слово понимаю их рык, пыталась приспособить горячий комок в теле работать не только как огнемёт. В первые раз сто я только давилась пламенем, ещё, наверное, с тысячу — чихала искрами. А потом...
А потом, раздраженная донельзя, я покосилась на камни под лапами — и они потрескались, будто от жара. Я остолбенела, и чувство, которое и вызвало это чудо, ушло. Чтобы возродить его, потребовалось не меньше пары недель страданий, но оно того стоило. Я подумала и решила назвать это явление магическими выбросами. Походила по клетке, успокаиваясь. Решила, что пока что они неконтролируемые. Вывод какой? Правильно. Надо учиться контролировать.
Я и училась, попутно размышляя над природой своего, с позволения сказать, колдовства. Которое колдовством назвать было очень сложно — даже что-то неконтролируемое получалось через пятьдесят, а то и сто пятьдесят раз, в остальное время я кашляла искрами и злилась. Я явно не была предназначена для чего-то, кроме огня, и была с этим совершенно несогласна. Может, поколения моих предков только и делали, что пламя выдыхали, а мне хочется от собственной магии чего-то ещё. Что в сердце, из которого и толкала к горлу обжигающий комок, находится именно моя магия, я уже не сомневалась. Ну не железы же у меня, из которых появляется огонь. Слишком уж странный алгоритм. В то, что это именно волшебство, верится куда больше.
Из-за моих экспериментов драконологам даже клетку пришлось чинить. Я только пофыркивала, дыша на яйца и не проявляя особой агрессии. У меня была ясная и четкая цель, и я к ней стремилась. Ведь если мне удастся контролировать свою магию, может, удастся и в человека превратиться. Или стать хоть чем-то на людей похожей: быть драконом нисколько не весело. Чисто психологически я изрядно истосковалась по общению, вкусной еде, да даже развлечениям! Наверное, именно из-за острой нехватки каких-либо отвлекающих факторов мой прогресс шел в прямом смысле семимильными шагами.
Я летала самостоятельно — до тех пируэтов, что выделывала хвосторога в фильме, гоняясь за Гарри, мне всё ещё было далеко, но, как я подозревала, такое выполнить массивной туше вообще сложно. Драконы — существа малоповоротливые. Большие.
Магию удавалось брать под контроль всё лучше. Применять магию именно так, как я хочу, а не неконтролируемо, получалось в одном случае из десяти. Я даже смогла уменьшить собственный хвост, поняла, что неудобно, и с перепугу в ту же минуту вернула его первоначальный размер. Нет, уменьшиться — это не то. Полумера. Плюс неудобно — все сразу заволнуются, а я ничего объяснить и не смогу. Вопрос о том, каким же образом всё это провернуть, оставался открытым. Идея об анимагии, выдвинутая мной ранее, обзавелась многочисленными вопросами, ведь как сделать из себя анимага, я не представляла.
Зато представляла себя-человека. Долго. Часто. И всеми своими силами говорила магии — вот это я! Не огромная дракониха, нет. Вот это. Магия оставалась слепа и глуха, лишь поджаривала меня изнутри своей огненной мощью. Я испытывала острое желание рычать и плеваться огнём в неосторожно подошедших чуть ближе, чем положено, магов.
А потом все вдруг начали говорить о Турнире.
Сначала я неимоверно удивлялась: на меня смотрели, меня обследовали какими-то заклинаниями — холодок от чужой магии пробегался по хребту неприятными мурашками — и просто обсуждали. То, что заклинания были именно диагностические, я понимала из всё тех же разговоров; приходили ветеринары, и говорили они о своём, ветеринарьем. Что-то о состоянии крыльев, чешуи, когтей, о температуре пламени (меня специально раздраконивали, но дохнула огнём я исключительно из интереса), об аппетите и многом-многом другом. Весть об изменившемся характере, правда, была воспринята магами неспокойно.
— Кладка наоборот должна делать её агрессивней, — бормотал драконолог-ветеринар и смотрел на меня с сомнением. Я отвечала ему полным равнодушия взглядом. А мне вот всё равно. Хоть подавитесь своими теориями.
О том, что какое-то время назад у меня были проблемы с жизнью в целом и координацией в частности, ветеринарам — довольно немолодому уже мужчине и бойкой девочке-ассистентке, которая смотрела на меня во все глаза — никто не сказал. Я бы улыбалась, если бы могла.
Если никто не видит проблемы, то её и нет, верно?
Хотя, может, я и утрирую. В конце концов, в дни моей незатяжной депрессии был человек, махавший своей волшебной палочкой в мою сторону. Может, всё всем уже известно, и поднимать этот вопрос сейчас просто не имеет смысла.
После визита ветеринаров-драконологов на несколько дней наступило затишье, и я нервозно посматривала на проходящих мимо людей. А вдруг им нужен именно очень-очень злой дракон? Я под это определение не подходила категорически. Плюс небольшие странности типа несоответствия канонному характеру, редкая реакция на слова проходящих мимо людей (клянусь, иногда удержаться просто невозможно!) и прочие мелочи. Но нет, обошлось.
Меня всегда интересовало — как перевозят драконов?
В первой книге Норберта посадили в ящик и потащили на самую высокую башню, что, на самом деле, довольно глупо. Во-первых, дракон своим дыханием ящик сожжет, так как подростки вряд ли бы подняли что-то кроме дерева, а, во-вторых, непонятна причина выбора места. Для метлы так критично, с какой высоты стартовать? В общем, этот вопрос не давал мне покоя.
Как оказалось, всё предельно просто — дракона выпускают лететь самому. Везти клетку через страны слишком заметно, а вот передвигаться ночами, когда все спят... Я не была бы удивлена, если бы маги свои маршруты с маршрутами самолётов координировали. Это только кажется, что все волшебники — невежды и снобы, а вот как копнёшь поглубже, так сразу выяснится, что умные люди, осознающие потребность в сотрудничестве, не гнушаются ничем. Ну, это мои мысли.
Вокруг меня кружило с десяток магов на мётлах, где-то вдалеке летели два других дракона, на морде был намордник, и выдыхать пламя не получалось, даже воздух был лишь чуть тёплым; дракониха во мне билась в панике — её драгоценных яиц так долго не было рядом! Стоило мне только поддаться этой истерии, как на эмоции будто накинули толстое одеяло. Стало легче.
Позже, задумавшись над этим, я восхитилась: как изящно! Наверняка, если бы я вздумала полететь в другую сторону или напасть на кого-то из сопровождающих, воздействие на мозги было бы таким же, разве что посильнее. Потому как мне внезапно перехотелось делать хоть что-то, кроме как махать крыльями.
Долетели мы за четыре ночи. Когда на горизонте показался Хогвартс, я не поверила своим глазам, и, не сдержав эмоций, ликующе заревела. Сопровождающие отреагировали на это довольно явно — меня опять окружило полнейшее спокойствие, а несколько магов перестроились. Как позже оказалось, чтобы мне было удобнее садиться. Всё в том же спокойном состоянии меня отвели в клетку. Я даже к яйцам, которые уже успели сложить небольшим кружочком, протопала почти спокойно — правда, тут же свернулась вокруг них клубочком, подышала пламенем и прикрыла глаза.
В облике дракона я могла не просто спать, а дремать, будто кошка, чем я, собственно, довольно часто и занималась. Пытаться вернуть себе человеческий облик можно было и в полусне. Как мне иногда казалось, в таком состоянии магия подчиняется даже охотнее, чем если бы я просто сосредоточилась.
Через несколько дней я поняла, что никто нас прямо сейчас отправлять на арену не собирается. Да и вообще в ближайшее время, потому что, как бы я ни напрягала слух, слышны были лишь звуки леса и голоса драконологов. Замок был пуст если не полностью, то уж на девяносто девять и девять десятых процента — точно.
Я не унывала. У меня появилось развлечение: разговоры с другими драконами. Две штуки. Значит, никаких тайных заговоров, и участников изначально планировалось три. Зато сколько нового рассказали мне две «леди», трясущиеся над своими невылупившимися детёнышами! И что я странная, и что люди-маги вокруг — зло, и что они меня не понимают. Я тоже понимала их через раз, а отвечала вообще еле-еле, но, как подозревала, всё дело было в принадлежности к разным видам. Ну, знаете, акценты.
Позже я пожалела, что ждала того дня, когда в школу приедут дети. Это был сущий кошмар! Будто комар, постоянно гудящий под ухом, именно так ощущался вечный гул Хогвартса. Я трясла мордой и раздраженно порыкивала, но вскоре смирилась и успокоилась. Другие драконы успокаиваться не желали, и мне даже было чуточку их жаль. Себя было жалко не меньше.
Когда привезли четвёртого дракона, я готова была ныть со скуки, и развлекалась тем, что устраивала магам различные казусы. То у кого-то пуговица расстегнётся, то палочка из рук выскочит, то ещё что... возможно, рядом с неконтролируемыми драконами это было опасно, но я просто не знала, что делать. Магия повиновалась всё ещё через раз или два, но повиновалась, жар, расползающийся по телу, когда я пыталась превратиться в человека, обжигал уже не так сильно, а результата всё ещё не было видно.
Неудивительно, что только услышав незнакомые голоса, — а за пару месяцев я уже успела если не выучить, то хорошенько узнать голоса драконологов, — я заметалась. Три других драконихи почему-то тоже (видимо, стадный инстинкт), и их волнение перешло в куда более яростную эмоцию, маги еле сдерживали их. А ведь ещё надо было накладывать заглушающие заклятья, чтобы у замка никто рёва и воя не услышал... Я на мгновение посочувствовала волшебникам.
— Назад, Хагрид! — бросил один из парней двум высоким фигурам, и я без удивления узнала в рыжем драконологе Чарли Уизли. — Сам знаешь, они стреляют огнём на расстояние семь метров. А эта хвосторога, если захочет, — на все пятнадцать!
Я прищурилась, вытягивая шею, в сторону двух незнакомых людей. Хагрид и мадам Максим. Как предсказуемо. Но, несмотря на эту предсказуемость, я была рада, как никогда ранее. Крылья ходили ходуном, схлопываясь с неприятным звуком. Но Хагрид, кажется, был очарован, и вспыхнувшие огненной ракетой Усыпляющие заклятия, поразившие двух других драконов (самка валлийского зелёного успокоилась сама), его нисколько не смутили.
— Какая красавица, — почти влюблённо протянул он, и я фыркнула. Этот персонаж всегда казался мне забавным. Эдакий комический герой. Не очень важный, не очень харизматичный, но всё же в чем-то нужный. — Хотите взглянуть поближе?
Я бы не хотела, чтобы мадам Максим со своим цепким взглядом подходила ближе, но кто меня спросит?
— Они скоро придут в себя, — предупредил Уизли. — Мы их в дорогу усыпили снотворным, думали, им лучше проснуться глубокой ночью, когда темно и тихо. А видишь, что получилось. Они очень недовольны... — он сделал многозначительную паузу, а я чуть не присвистнула. Врёт как дышит! Мы ведь давно тут, разве что китайский огненный шар привезли буквально несколько дней как, для четвёртого участника. Подозреваю, это потому, что всех бы просто не провели без шума.
Да даже с китайским огненным шаром было сложно, я слышала, как драконологи ругались. Преимущественно нецензурно.
Пока Уизли разговаривал с Хагридом, я пыталась увидеть Гарри. Понимала, что он в мантии-невидимке, но надежда на супер-магическое-зрение жила во мне. Недолго — я так ничего и не увидела, разве что скрывающегося в ближайших кустах Каркарова с помощью встроенного тепловизора. Зато услышать чужие шаги мне удалось. Значит, Гарри канонно побывал на этой вечеринке, а мантия-невидимка, доставшаяся напрямую от Смерти, не пропускала ни тепла, ни запахов.