Сделка

Мы с братом снова поссорились. Конечно, ведь он считает мои методы слишком радикальными. Кто бы говорил. Однако, не я не в силах контролировать свою жажду крови, не я безжалостно вгрызался в глотки своим жертвам до тех пор, пока их головы попросту не отваливались, не я укусил Елену, не я был правой рукой Никлауса и творил невесть что, не я сделал нас такими, какие мы есть — хищниками, монстрами, которые изо дня в день жаждут убить дорогих им людей. Ему кажется, что он лучше меня — наивный дурак. Холодный ветер резкими порывами безжалостно хлестал меня по лицу, трепал черные, как смоль, волосы, небрежно разбрасывая их вправо и влево. Было слышно, как по всему лесу отрываются, и, плавно кружась в воздухе падают осенние листья. Где-то вдалеке раздался стук первых капель, а через несколько секунд и вовсе началась гроза, которая перекрывала все звуки, делая меня уязвимым для всех, кто захочет напасть. Совсем недавно я бы особо не парился по этому поводу, но после приезда первородной семейки все изменилось, особенно, когда был освобожден Майкл — вампир, который охотится на себе подобных. Не то чтобы я его боялся, но одна мысль о том, что он пьёт кровь вампиров повергал меня, мягко говоря, в шок. От Кэтрин после этого происшествия не было ни одного звонка или визита, и с каждым днем мне все больше и больше кажется, что я не увижу ее. Никогда. Оно наверное, и к лучшему. Как бы там ни было, мне давно плевать на эту бессердечную суку, которая то и дело играла с нашими чувствами, заставляя выполнять грязную работу за нее. Погрузившись в глубокое размышление я медленно шагал по ночному лесу, холодные капли струились по моему лицу, огибая подбородок, они плавно скользили к футболке, которую можно было уже выжимать. Я и не заметил, как человекообразная тень с огромной скоростью приближалась ко мне со спины. Внезапно я почувствовал жжение у себя на шее, вначале терпимое, а затем было ощущение, что с меня заживо снимают кожу, безусловно, это была чертова вербена, которой была пропитана толстая веревка. Я несколько раз пытался высвободиться, но усилия не были оправданы, тогда я начал бить противника локтями. Было слышно, как ломаются чужие кости, однако, существо позади меня это не останавливало. Конечно, как я сразу не догадался, ведь это был вампир. Или, возможно, гибрид? На этот вопрос, увы, мне ответить удалось лишь спустя время, после того, как мне с усердием свернули шею. Я очнулся от ужасной боли, пронизывающей все мое тело, словно кто-то изнутри тыкал в меня миллионами раскаленных крохотных иголок. Первое, что я сделал, это попытался пошевелить затекшими руками, которые, судя по всему, были скованы у меня над головой цепью, облитой все той же ненавистной вербеной, которая, казалось, витала в воздухе, заставляя задыхаться и судорожно хватать воздух ртом. Когда попытки с руками не увенчались успехом, я решил попытать счастье со своими ногами, но те беспомощно болтались в воздухе, касаясь лишь самыми кончиками пальцев ледяной пол. — Что-то долго ты приходил в себя. Знаешь, я начинаю сомневаться в том, что ты действительно вампир. Я медленно повернул голову в сторону источника звука, каждая кость моего позвоночника с неприятным хрустом вставала на место, заставляя меня стиснуть зубы. Попытка рассмотреть своего собеседника с крахом провалилась, я с трудом различал плывущие и кружащиеся пятна перед глазами, не говоря уже о людях, вампирах, ведьмах, оборотнях и гибридах, кои в Мистик Фоллс сейчас были на пике моды. Постепенно зрение начало возвращаться, и я смог увидеть того, кто практически убил меня в лесу: высокий мужчина, лет 45-50 (по человеческим меркам), со взъерошенными русыми, местами выгоревшими волосами, голубыми глазами. Он был одет в длинное черное пальто по колено, серую рубашку, а на его поясе красовался широкий ремень с прямоугольной бляшкой, которая искристо сверкала в приглушенном свете. — А я смотрю, кровь младенцев пошла кому-то на пользу, смотри, даже румянец появился, — я попытался улыбнуться. В воздухе повисла пауза, затем, стоящий передо мной вампир громко расхохотался, а после умолк: — Деймон Сальваторе, твоей смелости мог позавидовать бы кто угодно, даже я. Однако есть одно, но — это больше похоже на глупость. Если решил покончить с собой, я могу все организовать. Голубоглазый начал описывать большие круги возле меня. Его лакированные туфли громко цокали по каменному полу, вызывая головную боль. В одно мгновенье огрубевшие от тяжелых работ пальцы впились в мою челюсть, они сжимали ее с такой силой, что казалось, она вот-вот рассыпется. — На самом деле кровь младенце здесь вовсе не при чем, я не пью крови людей. — Тогда что? — невнятно промямлил я. Хватка ослабла, и охотник встал позади меня, я чувствовал его дыхание у себя на шее, вызывающее легкое покалывание, словно тысячи электрический разрядов были впущены в мое тело. — Единственное, что меня может насытить — кровь вампира. Кэтрин убедилась на себе, какого это. Глаза с небесно-голубого стали меняться, заливаясь кровью и чернея, а из пасти торчали острые, как лезвие клыки, которые тотчас вонзились в мою шею. Я инстинктивно подался вперед, пытаясь высвободиться, но Майкл крепко обхватил меня руками, явно не желая никуда отпускать. Дикий страх разливался по всему телу, заставляя дрожать каждую его частичку. Я чувствовал, как силы покидают меня, начиная с кончиков пальцев, заканчивая давно остановившимся сердцем, а после и головой. Легкая дымка окутывала мои веки, заставляя расслабиться и закрыть глаза, блаженная эйфория распространялась по телу, сковывая любое мое движение. Сил сопротивляться больше не было, теперь я понимал, он, Майкл, черпал свою мощь из ярой ненависти к вампирам, смерть которых доставляла ему неимоверное удовольствие и умиротворение. Хватка ослабла, но не исчезла вовсе, и я медленно опустил голову, а затем с силой запрокинул ее назад, тем самым ломая нос охотнику. Громкий хохот во второй раз прозвучал в подземелье, но на этот раз он был злым: — Упорный, ничего не скажешь. Знаешь, давно мне такие не попадались, думаю, будет интересно поиграть с тобой. Интересно наблюдать за хищником, который даже в такие моменты остается собой и, к тому же, отчаянно сопротивляется, — Майкл резким движением вправил нос, его глаза сверкнули, а губы исказились в злорадной ухмылке, не предвещающей ничего хорошего. Вампир развернулся и уверенным шагом направился в угол, где взял прозрачную стеклянную бутыль и, сделав глоток, в мгновение ока оказался передо мной. Он схватил меня за волосы и грубо дернул, заставляя запрокинуть голову назад, другая рука разжимала мне челюсть. Губы Майкла властно накрыли мои, и я сделал глоток обжигающей жидкости, от которой онемел язык и горло. В глазах потемнело. Давно же я не пил вербены. Горячий язык проскользил по моим зубам, а затем властно сплелся с моим. В какой-то момент я резко сжал зубы и почувствовал солоноватый вкус во рту. Майкл сдавленно замычал и отстранился — его рот был окраплен темно-бордовой вязкой жидкостью, которая с сумасшедшей скоростью хлестала на футболку, пачкая все вокруг. Я плюнул вперед, и на пол с глухим шлепаньем выпал язык. Вампир передо мной яростно сверкал глазами, пуская искры ненависти в мою сторону. Он не ожидал, что я могу выкинуть что-то подобное, а зря, очень зря. Быстрым движением он вытащил из-за пояса блестящий нож с деревянной рукоятью, инкрустированную серебром и драгоценными камнями. Я видел, как он хотел что-то сказать мне, но кровь, хлещущая из раны, вынуждала его повременить с задуманным. В мгновение ока голубоглазый стоял напротив меня и, сорвав с меня одежду руками, проводил холодным лезвием по моей коже. Я невольно поежился, понимая, что сейчас будет происходить. «Перелом за перелом, око за око, зуб за зуб…» — так звучат знаменитые слова из Библии. Тянущая боль, которая с каждым движением становилась все сильнее и сильнее, появилась у меня в груди. Я опустил голову и с ужасом понял, что сейчас творится: глубокая рана сантиметров пятнадцать, уходящая куда-то вглубь моего тела. Я закричал от боли, сжимая руки до побеления. — Ты только не плачь, я всего лишь хочу достать до твоего сердца и сделать это как можно медленнее и больнее, можешь отключаться, но это не спасет тебя от мучений. Знаешь, я поражен твоим поступком, даже викинги в моё время не были такими безбашенными — из тебя вышел бы толк. Удивительно, что у тебя настолько высокий болевой порог, но так ведь гораздо интереснее. Я почувствовал, как горячая рука касается моего ледяного сердца и сжимает его достаточно сильно, чтобы раздавить вовсе. Однако, я понимал, что прежде, чем я умру, он может придумать что-либо поинтереснее. Неожиданно для меня цепь резко ослабла, и я с грохотом рухнул на пол, издавая сдавленный писк. Моя голова ужасно болела и кружилась, тошнота подступила к горлу, я чувствовал, как где-то в затылке сочилась кровь. Воспользовавшись моментом, Майкл вонзил каблук своих туфель мне в «солнышко», я на мгновение замер, и из глаз неконтролируемым потоком хлынули соленые слезы, которые скатывались на ледяной пол. Я судорожно вздохнул: — О… Остано… вись, — прерывисто промямлил я. — Что прости, ты что-то сказал? — каблук сильнее впился в плоть, вынуждая почувствовать новую волну нестерпимой боли, от которой я забился в агонии. — П…Прошу хватит… Перестань… — Нет, — холодно прошипел светловолосый и быстро перевернул меня на живот. Горячие руки огибали мое тело, с силой впиваясь в кожу, периодически он медленно шкарябал надрез на груди, заставляя меня молить о пощаде. В какой-то момент все прекратилось, и я блаженно закрыл глаза, расслабляя тело, моя грудь быстро вздымалась и опускалась. Неожиданно резкая боль пронзила поясницу — я понял, что происходит. Резкие и грубые толчки прошибали все мое тело миллионами электрических зарядов. Я опустил голову вниз и с ужасом понял, чем Майкл имел меня — это был тот самый нож. По бедрам струилась кровь, которая образовала подо мной огромную лужу. Последний толчок, и нож улетает в сторону, меня грубо толкают в спину, вынуждая прогнуться настолько, что моя голова оказывается на полу. Я чувствовал, как горячая плоть входит в израненное тело, а затем в бешенном темпе начинает двигаться. Я кричу настолько сильно, что срываю голос. Бесполезно. Меня никто не услышит. Я не выберусь отсюда живым. От последней мысли мне стало смешно, и я нервно расхохотался, за что получил сильный удар по голове, от которого посыпались искры из глаз. Мужчина перевернул меня на спину и продолжил грубо иметь меня, прокалывая кожу своими ногтями. Я закрыл лицо рукой и тихо, истерично начал всхлипывать, я уже ничего не понимал — рассудок покидал меня. Честно говоря, мне было абсолютно все равно, что он будет делать дальше, я хотел одного… Побыстрее сдохнуть… Однако, это было невозможно по определению. Майкл бы просто не отпустил меня. Он не дал бы мне выжить. Он никому не делал поблажек. Я так же не исключение. Интересно, кровь скольких сотен, тысяч или миллионов вампиров лежит на его руках? Почему его не мучает совесть? Да, определенно я хотел умереть раньше, когда только обратился, но с годами моя точка зрения сильно изменилась. Однако, находясь тут, я рьяно хотел побыстрее сдохнуть, именно здесь, в сыром темном и холодном подвале, где никто и искать меня не станет. Внезапно я почувствовал сильную пульсацию, и горячая жидкость стала медленно стекать по моим бедрам, перемешиваясь со слегка засохшей кровью. Вместе с разрядкой я слышал почти внутриутробный рык моего насильника, который впился мне в горло клыками. В глазах начало меркнуть, и вскоре я уже ничего не чувствовал.