Ублюдок

      Ещё немного поболтав с госпожой Ким, я поспешил откланяться, а вслед за мной вышла и Асон. С каменным лицом прошла мимо лифта, у которого я стоял, и отправилась вниз по лестнице. Хмыкаю, засовывая руки в карманы и продолжая стоять на месте. Спустя несколько секунд распахиваются двери, и я уверенно вхожу в кабинку, нажимая кнопку первого этажа.       Минута тишины и равномерного спуска, и я вновь нахожусь в холле. Снимаю халат и бахилы, поблагодарив за помощь медсестру, и, оглядываясь по сторонам, выхожу на улицу. Стало чуть холоднее, а стрелка часов перевалила за двенадцать. С минуты на минуту должен подъехать Чонгук, а я всё ещё не в клубе, да и не тороплюсь туда, лениво бредя по улице.       На душе какой-то непонятный осадок, а я окончательно запутался, причём не только в шнурках от ботинок, едва не послуживших причиной падения, но и в собственной жизни.       Каждый раз, когда Асон находится рядом, во мне просыпается дикое желание грубить ей, издеваться, задевать — в общем делать всё, чтобы ей было больно так же как и мне, когда она разрушила нашу дружбу, когда променяла меня на какую-то русскую девчонку.       Телефон в кармане завибрировал, а я, почти дойдя до клуба, обречённо закатываю глаза. Вот он, совсем рядом, стоит только свернуть за угол. — Слушаю, — трубку всё же приходится снять, и, к счастью, звонил совсем не Чонгук. — Не забывай, что сегодня в пять вечера ты должен быть дома, — из динамика раздаётся строгий голос отца, не вызывающий во мне ничего кроме смеха. — Я ведь уже говорил, что женитьба не входит в мои планы, — в который раз повторяю, но отец вновь игнорирует, каждый раз пытаясь сделать выбор за меня. — А мне плевать на твои планы. К пяти чтобы был дома! — голос стал громче и увереннее, а моё раздражение от этого ещё больше. Никогда не любил приказы, а уж касательно своей жизни и вовсе терпеть их не стану, потому и являться на эту пародию семейного ужина не собирался, нарочно игнорируя указы отца.

***

— Ты чего толстый-то такой? Совсем двигаться перестал или отсутствие работы на тебя так влияет? — с улыбкой оглядываю только что вошедшего в кабинет парня, подшучивая над его счастливым упитанным видом. — Успокойся. Твои кости очень гармонично звенят при ходьбе, так что прекрати завидовать, — Чонгук крепко обнимает меня, дружески хлопая по плечу, а затем, отстранившись, окидывает комнату соскучившимся взглядом.       Ровно десять минут назад я влетел в кабинет, стараясь привести здесь всё в божеский вид, а спустя какое-то время сюда вошёл и Чон, только что вернувшийся из отпуска. — Как тебе работёнка? Надоело, наверное? — усаживаясь на своё законное место, Чонгук подозрительно много расспрашивает о том, понравилось ли мне здесь работать, постукивая пальцами по деревянному столу и лениво болтая ногами. — Терпимо. В любом случае это лучше, чем ходить в офис отца, — усаживаюсь на кожаный диванчик, лениво растянувшись на нём и прикрыв глаза.       Теперь, когда в клубе вновь объявился законный владелец и директор, я чувствовал непонятную грусть. То ли так сильно привык к нему, то ли просто не хотелось возвращаться под командование отца, особенно после того, что я высказал ему в лицо. — Тогда у меня для тебя ещё одно предложение, — Чон загадочно ухмыляется, а мне эти слова напоминают наш предыдущий разговор перед его отъездом. — Ты снова в отпуск собираешься? — насмешливо приподнимаю бровь, оторвав голову от спинки дивана.       Чонгук в ответ смеётся, отрицательно качая головой и заставляя меня вновь откинуться назад и разочарованно простонать, прикрывая слипающиеся от недосыпания веки. — Минхёк подыскал место поближе к дому, потому подал заявление на увольнение. Вакансия заместителя директора твоя, если конечно хочешь, — улыбнувшись, парень будничным тоном оповещает меня о возможном месте работы, и в этот раз я уже полностью подскочил с налёжанного места, удивлённо вытаращившись на друга. — Шутишь, что ли? — обалдев от слишком хорошей новости для такого дерьмового дня, дожидаюсь утвердительного кивка парня, протянувшего мне образец договора на новую вакансию. — Блядь, дружище, я тебя расцеловать от радости готов, — наигранно вытягиваю губы вперёд, сложив их уточкой, чем довожу парня до истерического хохота.       Следующие несколько часов мы обсуждаем дела насущные и смеёмся при любой возможности, отчего на душе становится чуть легче, а клубок мыслей в голове постепенно распутывается.

***

— Будешь пиццу? — время клонилось к позднему вечеру, а мы, уставшие, но довольные, всё ещё сидели в клубе, намереваясь после спуститься вниз и нормально отдохнуть. — Не буду и тебе не советую. Если будешь столько жрать, станешь похожим на колобка и тогда Хани выпнет тебя из дома, обозвав мясистым клубочком, на который она бессмысленно потратила лучшие годы жизни. — Тогда я и Хани откормлю, чтобы не так сильно выделяться, — отшучивается парень, набирая номер пиццерии и заказывая две коробки.       Услышав это, показательно фыркаю, раскинувшись на слишком удобном диване и молча листая новости в Твиттере. — Ты чего там разлёгся, жертва недоедания? Вставай, сейчас пицца приедет, — Чонгук, принялся доставать меня, отложив в сторону мобильный. Видя, что я не обращаю на слова внимания, парень перешёл к более серьёзным действиям, усевшись на диван и принявшись завязывать в морской узел мои руки.       Всё ещё пытаясь увидеть что-то на экране телефона, я пихал парня и злостно ругался, умоляя оставить моё безвольное тельце в покое. Впрочем, уже спустя пару минут Чонгуку и это надоело, и он попытался стащить меня с дивана. — Блядь, Чон, ты что творишь? Дай отдохнуть нормально, — бурчу возмущение себе под нос, постепенно привыкая к неадекватным замашкам друга с огромной гиперактивностью в одном месте.       В отличие от него я был жутко ленивым и порой даже ел через силу, мечтая о простом отдыхе и спокойствии. — Вставай, олений зад, нас ждут великие приключения, — Гук жутко громко пыхтел, стараясь полностью стащить меня с дивана, но, услышав негромкий стук в дверь, бросил это занятие, а точнее меня. Прямо на пол бросил, блядь! — Здравствуйте. С вас двадцать семь тысяч вон, — в кабинет ввалился доставщик пиццы, ввергая Чонгука в пучину наслаждения. Похоже, он такими темпами и оргазм от вида пиццы скоро ловить начнёт. — Ты бы хоть людей постеснялся, — укоризненно бормочу, сидя на полу и всё ещё копаясь в телефоне.       Чонгук в это время, любовно сжимая две огромные коробки с пиццей, рассчитывался, не забывая меня при этом посылать куда подальше. — Как ребёнок, честное слово, — сердито пробурчал я, вытянув на полу ноги и облокотившись о диван позади. — Чья бы корова мычала, — пробурчал в ответ парень, запихивая в рот треугольник пиццы, а затем, чуть подумав, переспросил: — Точно не будешь?       Вновь качаю головой, вяло отмахиваясь.       Чонгуку это кажется довольно подозрительным. Он даже жевать перестаёт, внимательно меня разглядывая. — Чего случилось-то? — мои отмазки могут провести кого угодно, но точно не Чонгука. — Всё нормально. — Блядь, Юнги, я же вижу, что что-то не так. Хватит ломаться уже, — кое-как проглотив пищу, друг пытается вывести меня на чистую воду, отложив в сторону обед.       Сначала долго размышляю, стоит ли вообще о таком говорить, а после всё же выкладываю, ничего не утаивая и ярко описывая все подробности. Чего стесняться-то? — Ну нихрена себе у вас тут мелодрама. Тебе бы сценарии к бразильским сериалам писать, а может и сниматься попробовал бы, — уже ближе к концу моего рассказа парень едва удерживал в нужном положении челюсть, а я почувствовал, как на душе становится немного легче. Когда всё произошедшее вслух произнёс, оно показалось менее запутанным, чем в моих мыслях. — Так она тебе что, типа нравится? — до парня, наконец, дошёл смысл моих слов, и он злорадно усмехнулся, потирая в предвкушении руки. — Да нет. С чего бы? Просто не знаю, что дальше делать-то, — непонимающе пожимаю плечами, а с лица Чонгука сползает улыбка. — Ну и какого хрена ты тогда достаёшь её, если не нравится?       Психолог из парня не очень-то выходит, но это точно лучше, чем ничего, поэтому молчу. — Если не нравится, то нахрена таскаешься за ней? Думаешь, я поверю, что ты просто так её по всем углам зажимаешь? — показательное фырканье, и Чонгук продолжает хомячить, раздражая меня всё больше. — Какого чёрта она мне нравиться должна? Серая и невзрачная, а ещё постоянно на глаза попадается и шляется со всеми подряд — чем она лучше остальных? — окончательно закипаю, стараясь не только Чона разубедить, но и что-то глубоко внутри меня самого, отчаянно сжимающееся при виде девушки. — А ещё она знает тебя лучше, чем кто-либо, да? — продолжает мою фразу Чонгук, складывая на груди руки.       Сейчас он словно мысли мои озвучил, и это ещё больше настораживает. Он ведь мой друг, значит должен сказать, что такая шлюха мне не нужна и предложить напиться в стельку, разве не так? — Слушай, чувак, тебе не кажется, что ты слишком зациклился на мести из-за того, что она предала вашу дружбу? Она же девчонка, значит может совершать глупости, даже неосознанно.       Немного помолчав, Чонгук позволил мне успокоиться, и, сожрав четвёртый кусок пиццы, успокоился сам. Теперь он пытался убедить меня в абсурдности собственных поступков, понемногу распутывая мысли и чувства. Кажется, именно такого пинка мне и не хватало всё это время.