Хамелеон

На урок я умудрилась опоздать, поэтому в класс я не вошла как все, а залетела. Быстренько обвела кабинет взглядом и, извинившись перед учителем, направилась прямиком к нашему мегакрутому музыканту. Скинув его портфель со стула, я села и мило ему улыбнулась.  — Терёшина! Ты не охренела? — сквозь зубы проговорил он.  — А что ты тут свои сумки понаставил?  — Ты что сюда свою жо… пятую точку устроила?  — А ты что такой грубый?  — Я не буду грубым, если ты свалишь.  — Фиг ты угадал.  — Ты что, теперь везде со мной таскаться будешь?!  — Нет, — улыбнулась я. — Таскаться со мной ТЫ будешь. Ведь ты же не хочешь лишиться своей тайны?  — Шантажируешь, Терёшина?  — Пф, предупреждаю. И да, у меня имя есть.  — Умная ты у нас, Александра.  — Конечно, умная.  — Лучше бы глупой была, — буркнул он.  — Терёшина, Андреев! Может, вы перестанете разговаривать? — вдруг обратилась к нам историчка.  — Да-да! — пробубнил Дима и замолчал. Учительница что-то говорила о состоянии страны после отмены Крепостного права. Это было настолько нудно и действовало как снотворное. Дима уже открыто развалился на парте, подложив руки под голову. А я от нечего делать занялась рисованием. Через двадцать минут посмотрев на свой рисунок, я поняла, что рисую парня с гитарой. Скомкав листок, я отложила его на край парты.  — Так тебе понравилось? — неожиданно тихо спросил Дима, не поднимая головы.  — Концерт? — Андреев лишь молча кивнул головой, насколько позволяла возможность.  — Понравилось. Он всем понравился. Ты разве не слышал, как фанаты визжали?  — Слышал, — сказал он мне, поднимаясь с парты и потягиваясь. На его лице промелькнула улыбка, но уже через несколько секунд она исчезла.  — Радуешься?  — Чему?  — Что ты такой популярный? — спросила я язвительно.  — Завидуешь? — не уступая, спросил он.  — Чему? — передразнила я его и рассмеялась. Он улыбнулся. Остаток урока прошёл в тишине. Звонок прозвенел на пять минут раньше, чему я несказанно была рада и, схватив сумку и учебник, вылетела из класса. Встав около лестницы, я стала ждать Аньку.  — Идём? — подойдя ко мне, Анька улыбнулась. — Кстати, тебя Андреев искал.  — Да? Ну, ты тогда иди, а я сейчас.  — Жду внизу! — крикнула мне Анька в спину. Димку я нашла в уже пустой рекреации: он стоял около окна и держал в руках какой-то листок.  — Эй, скример, ты не меня ли искал? — обратилась я к нему, за что сразу удостоилась его злого взгляда.  — Погромче поори что ли!  — Да ладно, никого нет.  — Вот, держи, — он протянул мне листок с моим рисунком.  — Себе его оставь или выкини. Он всё равно не получился.  — Разве? А по-моему очень красиво, — я лишь рассмеялась. У меня есть реально красивые рисунки, а это… А это ерунда.  — Ну тогда я заберу его себе.  — Ага, и повесь в туалете. Там ему самое место.  — Нет, я его в рамочку и над кроватью.  — Удачи тебе!  — Спасибо.  — А когда у вас репетиция-то будет?  — Сегодня. Через час после школы.  — А где?  — Ты всё равно не найдёшь это место.  — А попаду-то я как туда?  — Не знаю, не знаю! — усмехнулся Дима.  — Что зна… — договорить я не успела, потому что Дима резво зашагал к лестнице, бросив мне через спину: «Через полчаса возле школьной остановки!» Я лишь пожала плечами и отправилась искать Аньку, которая и так, наверное, заждалась меня. POV Димы  — А вот и я! — услышав Сашкин голос позади себя, я обернулся.  — А где же мини-юбка, каблуки сантиметров на пятнадцать и обтягивающая маечка? — ехидно спросил я, когда увидел, что она была одета в чёрные узкие джинсы, футболку и кеды.  — Что, прости? — она удивлённо посмотрела на меня. -Ну, ты же со мной на репетицию идёшь из-за того, что тебе кто-то понравился из группы?  — Дурак что ли?! Я туда иду, потому что всегда хотела попасть к какой-нибудь группе на репетицию! — на её ответ я лишь усмехнулся. Ну глупо же это. Сто процентов ей кто-то из наших понравился, вот и идёт знакомиться. «Главное — не я» — запоздало промелькнуло у меня в голове.  — Ну отправляемся, — хмыкнул я и зашел в автобус. Через двадцать минут мы стояли около шестнадцатиэтажки. — Одиннадцатый этаж квартира 64 и 65.  — И чья это квартира? И как это квартира 64 и 65?! — сразу спросила Терёшина.  — Это братьев хата, точнее хаты. Они две в одну превратили. Короче, пошли.  — Так они братья? Барабанщик и клавишник?  — Кас и Михель?  — Как-как?! — удивлённо спросила девушка, а я поморщился.  — Михель и Кастиэль. Только при них так не говори!  — Хорошо. Но…  — У них кровь намешана. Но для простоты имена мы им сократили, получилось Кас и Миха. Вроде не обижаются. Только ничему не удивляйся!  — Ага! — понимающе протянула девушка и направилась вслед за мной в подъезд. Поднявшись на нужный этаж, я позвонил в дверь шестьдесят четвертой квартиры. Через несколько минут послышался звук открывающихся замков, и перед нами собственной персоной предстал Михель в домашних тапочках-зверушках, розовом фартучке и с маленькими белыми заячьими ушками на голове. Не выдержав такой картины, я громко рассмеялся.  — Чё ты ржешь, я не виноват, что в карты продул! И теперь вот в этом должен по дому щеголять, — недовольно фыркнул барабанщик и посторонился, пропуская нас в квартиру. Увидев Терёшину, он сразу нацепил улыбку эдакого мачо и подмигнул ей, отчего та улыбнулась и подмигнула ему в ответ. Разувшись, мы прошли за Михой в кухню. Там… А там челюсть моя медленно, но верно притягивалась к полу. Боюсь сейчас увидеть выражение лица Саши, потому что Кас сидел на полу в позе лотоса лишь в набедренной повязке из… простыни?! Он сидел с закрытыми глазами, на лице не дрогнул и мускул при нашем появлении. Он раскачивался из стороны в сторону, будто медитируя. Это еще ладно… Но он был пристегнут наручниками к батарее!  — Ч-что это такое?! — услышал я дрожащий голос Саши. Сглотнув, я лишь произнес:  — Я же говорил ничему не удивляться…