Битва за Арракис

— Итак, после того, как мы поприветствовали наш новый Великий Дом, — произнес Ашиар, не обращая внимания на сдавленные смешки подданных, — я хотел бы перейти к другому вопросу. Мой покойный брат его высочество падишах-император Фредерик IV предложил всем достаточно сильным Домам сразиться друг с другом на планете Арракис, также известной как Дюна, за обладание ей, а также монополией на производство спайса. К сожалению, данный вопрос так и остался нерешенным вследствие его безвременной смерти при невыясненных обстоятельствах. В зале снова послышалось хихиканье: многие прекрасно знали, чьими стараниями Фредерик отбросил коньки. Вернее было бы сказать, что во время взрыва он отбросил много разных частей тела во все стороны, и хоронили его вместе с гессериткой Эларой в закрытом гробу, предварительно собрав останки частично в газетку, частично в пакетик — хотя там уже не разобрать было, какой кусочек горелого мяса принадлежал самому императору, какой его сожительнице, а какой удачливому диверсанту. Ашиар же, продолжая делать вид, что не замечает реакции окружающих, продолжил свой вдохновенный спич. — Итак, в связи с этим трагическим случаем нам пришлось прервать войну за Арракис. Моему брату так и не удалось выявить наиболее достойный Дом, который мог бы обладать монополией на производство спайса для Космической Гильдии. Я решил окончательно разобраться с этим вопросом, поскольку Гильдия выражает большое недовольство тем, что объемы добычи спайса в последнее время резко упали. Итак, сегодня у нас собрались три Великих Дома, готовых вступить в борьбу за Арракис: Атрейдесы, Ордосы и Харконнены. — Вот сейчас потеха будет, — заранее злорадствовал Раднор. — Дерьмо вот-вот налетит на вентилятор, а Охуиллус даже не знает, в какой момент нужно пригнуться. Все всё помнят? Действуем по плану. — Кто будет говорить за Дом Атрейдесов? — громогласно спросил Ашиар. Герцог поднялся с места. — Я, Ахиллус, герцог Арракиса… Харконнены дружно захохотали, засвистели и заулюлюкали. — А не жирно ли будет, Хуиллус? — заорал Кьель; от взгляда герцога Атрейдеса не укрылось, что парнишка с непривычки уже однозначно хватил лишнего и теперь спьяну косил на оба глаза. — Барон, — возмущенно бросил Ахиллус, — объясните вашему сыну, что сквернословить в общественном месте и перебивать окружающих неприлично! Вообще-то мне обещали, что мне будет позволено говорить! — А мне не обещали, что ты будешь нагло и во всеуслышанье называть себя герцогом Арракиса, когда война еще не началась, — ответил Фейд. — Вообще-то это полная чушь, даже если смотреть на результаты предыдущих сражений. Если говорить объективно и по справедливости, то на момент окончания первой спайсовой войны преимущество было на стороне Дома Ордосов, а вы благополучно просрали абсолютно все сражения что им, что нам. — Барон Харконнен прав, — неожиданно заговорил главнокомандующий Ордосов. — Поддерживаю. Именовать себя герцогом Арракиса с вашей стороны — невообразимая наглость. Преимущество действительно было на нашей стороне, и если бы война продолжилась, Дому Атрейдесов пришлось бы с позором возвращаться на Каладан. Вы и в самом деле не выиграли ни одного сражения. — Позор Хуиллусу! — дружно заорали родственники и подручные Фейда. Герцог Атрейдес не знал, куда деваться: с одной стороны, ему очень хотелось дать кому-нибудь из Харконненов по нахальной роже, с другой — воспитание не позволяло. — Во-первых, прекратите мне тыкать! — попытался перекричать их Ахиллус. Герцогиня, не привыкшая к подобному хамству и воспитанная в весьма утонченной обстановке, от стыда не знала, куда девать глаза. Кассиус покраснел: у него в семье не было принято ругаться матом, тем более во всеуслышанье. — Эй, Ахиллус-Хуиллус, вали Дюну пылесосить и песчаного червя ебать, самозваный герцог Арракиса! — крикнул ему Норэт Харконнен. — Я буду называть на «вы» только того человека, который имеет официальный титул, известный всем, — еще более нагло ответил барон, — а герцога Арракиса я не знаю. Значит, мой сын прав и перед нами действительно самозванец из подворотни, и отношение к нему будет соответствующее. Ашиар Коррино изо всех сил пытался сделать вид, будто ничего не происходит, видимо, надеясь, что безобразная сцена рассосется сама собой. Герцог Атрейдес стоял, как оплеванный.  — А вы, молодой человек, — наконец нашелся он, что ответить Норэту, — вообще молчите. Ваше счастье, что барон все же признал вас своим сыном, потому что в противном случае вас потихоньку отнесли бы на свалку где-нибудь на окраине Харко-сити, и там бы вас быстренько доели кры… — Ты что сказал, уебище? — вскочил со стула Раднор, гневно сверкая глазами. В следующую секунду в сторону Атрейдесов полетел сначала огрызок, а потом обглоданная кость. — На тебе мышку, крыски, к сожалению, не нашла! Сам ее доешь! — предложила Тейна и, вытащив из сумки мышонка, метко запустила его врагам на стол. Зверек шлепнулся прямо в соусницу, выскочил оттуда и побежал по столу, марая синюю скатерть. Герцогиня Фиона, несмотря на все хорошее воспитание, заорала не своим голосом. Атрейдесы запаниковали и принялись дружно ловить мышь, едва не сшибая на пол тарелки. — Никогда не понимала, чего страшного люди находят в мышке, — пожала плечами дочь барона, обращаясь к Норэту. — Мышь особо не кусается, для жизни не опасна. И после этого еще нас, Харконненов, кто-то смеет упрекать в жестокости. Я за всю свою жизнь ни одной мыши не убила, всех, кого поймала, отпустила на волю. У простолюдинов с Каладана же, поговаривают, в традициях отловленных мышей топить прямо в мышеловке или кидать в печку. И кто после этого звери? — Мышку жалко, — сквозь зубы процедил Норэт, глядя на герцога Атрейдеса с нескрываемой злобой и ненавистью. — Доберусь до этого урода — точно сделаю ему галстук в наших старых традициях, чтобы не болтал чушь. — А ты часом не знаком с Алистером Хэллеком из нашей службы разведки? Он мне рассказывал про свой шпионский рейд на Каладан, так я чуть от смеха не сдохла, пока слушала. У большинства подданных Хуиллуса дети в школу ни хера не ходят, потому что там месяц обучения стоит дороже, чем ядерная боеголовка, пятьдесят процентов населения планеты не умеет ни читать, ни писать, все с детства занимаются разнообразной грязной работой. Алистер вообще видел апофеоз маразма — у какой-то семейки упырей, видимо, денег купить комбайн или трактор не было, так папаша в какую-то доисторическую ржавую железку с зубьями впряг собственных домочадцев и так вспахивал поле, хорошо еще, что кнутом не стегал. Однако это еще не самое страшное. Наш шпион особенно впечатлился, наблюдая за дебильными развлечениями каладанских недорослей. Естественно, детишки нигде не учатся, уроков им не задают, книг они не читают, ничего не знают, многие после работы вымотаны до предела, ну и игрища у них соответствующие. Там выращивают рис, есть много болотистых мест, где в большом количестве водятся лягушки. Особым шиком у малолетних дебиленышей считается развлекушка под названием «курящая лягушка». Нужно выловить лягушку покрупнее, раскурить сигарету, а потом засунуть ей в рот. Лягушка надувается, а потом, если сигарету вытащить, выпускает струю дыма. Идиотики тычут пальцами и ржут. Там еще Алистер в Кала-сити нехорошо над одним вроде как студентом университета пошутил, хотя я не знаю, что этот товарищ там учил и учил ли вообще. Сделал вид, что тоже учится, подошел к этому дебилоиду и сказал, что не может задачку решить — забыл формулу, как найти площадь шара. — Чего проще, 4πr², — ответил ей брат. — Это же в средней школе учат. — Ну, а там студент университета не знал. Мало того, выяснилось, что он не имеет понятия о том, что планета имеет форму шара. — Неудивительно, что у Дурдома Атрейдесов такие «выдающиеся» военные успехи, — давился от хохота Норэт. — Вот тупые люди. А если бы тот хрен в поле все-таки отхлестал своих родственничков кнутом, это было бы не избиение, а антицеллюлитный массаж в домашних условиях. За неимением средств на салон красоты: все просрали Охуиллус и его ментат. Тем временем одному из придворных удалось раздобыть громкоговоритель, и он попытался хоть как-то вернуть контроль над ситуацией. — Прекратите нецензурно выражаться! — заверещал он. — Что за поведение в Совете! Ахиллус Атрейдес тем временем тоже слегка успокоился, благо мышь все-таки убежала со стола. — Барон, я еще раз вам повторяю: вы, в самом деле, скажите своему сыну и вашим людям, чтобы перестали сквернословить! Мы все-таки находимся в общественном месте, а не с вашими пьяными штурмовиками в подворотне! Здесь приличные люди! — возмутился он. — Это где? Покажи хоть одного, кроме моих, — нагло ответил ему Фейд. — Прекратите, я же сказал! — снова принялся вопить в громкоговоритель прислужник Ашиара. — Что за выходки! Давайте все-таки перейдем к сути дела! Вы зачем сюда пришли — мышами швыряться? Раднор, по-прежнему злобствуя, сел на свое место. — Жалко, что нельзя врезать этому хмырю Хуиллусу прямо тут по хлебальнику, — с сожалением произнес он. — Ладно, будет и на нашей улице праздник.