Битва за Арракис

Два месяца, отведенных императором на подготовку к войне и постройку баз и укреплений, пролетели очень быстро. Харконнены и Ордосы довольно быстро закончили все работы, а вот у Дома Атрейдесов возникли серьезные заминки, потому что герцог Ахиллус, посмотрев на своих врагов, тоже решил построить не одну, а несколько баз. Однако денежных средств, равно как и людских ресурсов, у него не хватало. Казна Дома в силу плохой финансовой политики его руководства была почти пуста, спайс, который в некотором количестве имелся в отведенной Атрейдесам области Арракиса, нужно было еще добыть, очистить, переработать и продать, а неграмотные крестьяне и рыбаки, из которых в основном и состояла армия, могли лишь выполнять несложные приказы — в отличие от квалифицированных инженеров барона, которые в два счета возвели все необходимые сооружения. Когда герцогу доложили о нехватке средств на вооружение и постройку баз, он целую ночь не спал и советовался с ментатом, думая, где взять денег. Как того и следовало ожидать, решение он принял совершенно безграмотное и более чем странное: поднял цены на экспортируемые товары и издал указ, согласно которому налог на недвижимое имущество теперь нужно было вносить не один, а два раза в год. Впрочем, звонкой монеты в казне Дома от этого не прибавилось, потому что покупатели просто послали герцога с такими запросами куда подальше. — Буду с вами честен, — сказал Ахиллусу один из них, — качество у вас не ахти, многие жалуются, что вино у вас дрянное и после него голова болит, да и желудок тоже, но за те копейки, что люди раньше за него платили, и уксус будет сладким. Однако за такие деньги, что вы сейчас требуете, я лучше в другом месте хорошего вина куплю, качество лучше, а цена та же. Герцог принялся возмущаться и объяснять своим деловым партнерам, что у него сейчас сложная ситуация и что они должны войти в его положение, но те остались глухи к его доводам. — Простите, ваша светлость, — ответили они, — мы, конечно, вас понимаем и очень вам сочувствуем, но помочь ничем не можем. У нас свои интересы, и нам тоже нужно что-то кушать. Мы не можем работать себе в убыток. Качество у вашего товара низкое, цена высокая. Нас это не устраивает. Спасибо за сотрудничество. Герцог долго негодовал и обвинял торговцев в меркантильности, бесчувственности и прочих пороках, но сделать ничего не смог: заставить или уговорить людей купить товар у него не получилось. Ничего не вышло и из идеи с налогами, потому что у жителей Каладана, по меткому выражению саркастичного Раднора, в кармане давно уже был хуй на аркане. — Ну чем мы вам заплатим? — рыдали крестьяне, выворачивая перед сборщиками налогов дырявые карманы своей залатанной одежды. — Травой? Давайте травы наберем. Нам в этом году и работать-то тяжело, мы не знаем, как будем сеять и собирать урожай, всех сильных мужчин на войну отправили! Герцог остался несолоно хлебавши — взять с каладанских бедняков было и в самом деле нечего. Можно было бы, конечно, повыгонять всех простолюдинов из убогих хижин на улицу за неуплату налогов, но толку что, денег-то от этого в казне не прибавится. Ему оставалось только добывать и продавать спайс, но из-за плохого старого оборудования дело продвигалось очень медленно. *** Тем временем Раднор и Мори Хэллек, которого главнокомандующий приметил еще на Гайди Прайме и, поняв, что парень неглупый, решил держать при себе, оделись в камуфляжную форму песчаного цвета и решили самолично посмотреть на постройки Дома Атрейдесов. Под покровом ночи они сели на разведывательный скутер и отправились к ближайшей базе своих недругов, которую те успели закончить лишь наполовину. — Вот тупые люди, — сказал инженер, рассматривая сооружения в бинокль. — Улитка и та быстрее шевелится. Хотя оно ж неудивительно, если принять во внимание тот факт, что бабла на строительство и обновление техники у них нет, с такой-то бездарной экономической политикой. Слушайте, господин главнокомандующий, а почему б нам не напасть на них хоть прямо сейчас? Мы же застанем их врасплох, если вы отдадите приказ о наступлении, тут никто и оборону-то не сможет организовать. Их медлительность нам на руку. — Малолетний долбоеб, — самодовольно ухмыльнулся Раднор. — Нахуя нам зря стрельбу устраивать да людей своих гробить? Мои ребята мне еще пригодятся, а я этим ушлепкам Хуиллуса такой сюрпризец приготовил, что мало им не покажется, это однозначно. Мы от них избавимся, не потратив ни единого патрона и не потеряв никого из личного состава! Смотри на меня и учись, а я тебе все покажу! — И что же нам нужно делать? — тупо моргал глазами Мори, глядя на главнокомандующего. — Поехали на базу. Пока мы тут по пескам ползаем, там наверняка с нашей родной планеты уже прилетел на-барон Ксенар. Отец попросил его захватить с собой для меня как раз ту замечательную штуковину, которая послужит неприятным сюрпризом для наших друзей с Каладана. — И что за штуковина? — инженер чувствовал себя все больше заинтригованным. — Увидишь, — злорадно произнес главнокомандующий Дома, заводя мотор. *** Когда они вернулись к себе на базу, там их уже ждал на-барон Ксенар, который, даже будучи сыном главы Дома, не собирался отсиживаться в тылу, а приехал вместе с двумя братьями и сестрой пострелять на Арракис. — Какой шикарный сафари-парк, — вовсю веселилась Тейна, рассматривая карту планеты. — И какая тут редкая двуногая дичь водится, это куда интересней простой охоты, не понимаю, чего хорошего в ней находит шакал Коррино. Ведь стрелять по Атрейдесам куда интереснее и забавнее, чем по зверюшкам! На-барон, поприветствовав Раднора и его подручных, слегка пихнул носком ботинка большое деревянное ведро с широкой металлической ручкой, стоявшее посреди комнаты. — Вот, папа тут подарочек тебе прислал, свеженький, — усмехнулся он. — Открой, посмотри, тебе понравится, это глава Дома Тлейлаксу только сегодняшним утром в наше распоряжение предоставил. Попросил по возможности заснять результат эксперимента. Не любит он Атрейдесов, что, впрочем, неудивительно с их манерой считать всех поголовно аморальными гадами и высокопарно срать всем в мозги. — Да без вопросов, понимаю, ему ж тоже поржать хочется, — сказал Раднор и снял крышку. Стоявший рядом с ним Мори, заглянув в ведро, увидел там нечто грязноватого серо-бело-бежевого цвета, похожее на не успевший еще застыть холодец; вся эта масса, заполнявшая двадцатилитровую емкость почти до краев, шевелилась и колыхалась. — Это что за хуйня? — спросил он у своего командира. — Пиявки? — Да, это тлейлаксианские пиявки, — злорадно оскалился Раднор, хищно улыбаясь во весь рот. — Первый сорт, свеженькие и чистенькие! Сегодня отбой, завтра утречком встанем и поработаем, а вечером отвезем нашим друзьям из Дома Атрейдесов этот премиленький сюрприз. Пусть попрыгают, а мы посмотрим и поржем. — Так пиявок вроде ж как снять нетрудно, нас в институте учили, — пожал плечами Мори. — Бля, ну что ты такой тупой? Это тебя в институте учили, тебя, — ткнул в него пальцем главнокомандующий Дома. — Большинство тех мудаков, которые сейчас служат Охуиллусу, даже в школе читать и писать не учили, я уж молчу про институт, и вообще Мудиллус должен быть рад, если его солдаты смогут сообразить, с какого конца стреляет ружье. Поэтому мы неплохо повеселимся, когда будем наблюдать за попытками Атрейдесов снять пиявок. — Ну ладно, извините, командир, — ответил Мори. — Как прикажете. *** Прибывшим на Арракис жителям Каладана очень не понравилась эта негостеприимная планета. Им, привыкшим к сырым зеленым просторам своей родины, показалось, будто они попали в самый настоящий ад: яркое белое солнце пекло настолько немилосердно, что находиться на открытом воздухе без защитного костюма и специальных очков представлялось совершенно невозможным. Ветер поднимал тучи отвратительного горячего песка, который засыпался во все возможные отверстия и щели, мешая людям не только работать, но и дышать. В итоге старший по базе распорядился выдать солдатам и инженерам дыхательные фильтры, но это не особенно облегчило труд страдальцев: с непривычки они обливались потом, их постоянно мучила жажда, а защитная амуниция не позволяла быстро и свободно двигаться. Чтобы поднять боевой дух своих людей, один из офицеров ближе к вечеру произнес перед ними длинную зажигательную речь о том, каким важным и нужным делом все они сейчас заняты и какую пользу принесет оно в будущем всей галактике. Однако измотанные уставшие люди слушали его вполуха, воспользовавшись случаем, чтобы передохнуть. Вскоре после прибытия на Арракис новичков распределили по базам; Тоньо остался служить на главной вместе с генералом Тирисом, а пожилого Адриана и еще одного приятеля Тоньо по имени Алан отправили на другую. Теперь старик сидел, тяжело дыша, словно выброшенная на берег рыба, и бессильно опустил руки между расставленных колен — казалось, у него вот-вот откажет сердце, и он завалится назад, словно безвольная кукла. Сам же Алан, такой же простой деревенский парень, как Тоньо, во время речи офицера предавался размышлениям о своей семье, которая осталась на Каладане, и о друзьях, с которыми его тоже разлучила война. С Тоньо он познакомился во время работы в усадьбе Тириса — Алан был уборщиком, а его новый приятель — садовником. Поначалу юноши просто перекидывались парой-другой слов в течение дня, но потом даже подружились; семья Алана тоже была очень бедной, его мать овдовела, когда ему было всего двенадцать, а его младшим братьям — девять и семь. Самый маленький умер от болезни почти сразу же после отца, и мать, как ни кощунственно это звучало, сказала, что это случилось к их счастью, потому что работать такой ребенок еще не может, а вот кушать стал бы много, но кормить его нечем. Вдова ходила по чужим домам, помогала по хозяйству и стирала белье, порой приходя за полночь со стертыми в кровь руками, пока Алан не подрос и не устроился на работу. Жить семье стало намного легче, но тут началась война, и юношу забрали в армию. Теперь Алан сидел и думал о своих матери и младшем брате, которые остались на родной планете, а заодно и о своем новом друге. Увидит ли он их еще раз? Не далее как вчера карриал доставил на Арракис танки модели «Минотавр», и сейчас они стояли на большой площадке перед базой, накрытые чехлами. Алану они казались огромными и пугающими, а от людей он слышал, что боевые машины Харконненов куда мощнее и страшнее. Что он будет делать, если на него вдруг попрет такое чудовище? Пока офицер Дома Атрейдесов вещал перед своими подчиненными, а те делали вид, будто слушают, но на деле предавались унынию, их враги Харконнены отнюдь не дремали. Дождавшись сумерек, Раднор с Ксенаром и Мори незамеченными подобрались к неприятельской базе и аккуратно вытрясли из ведра всех пиявок буквально в нескольких шагах от новеньких танков. — Кушайте на здоровье, сладенькие мои, — злобствовал главнокомандующий, — будет шестеркам Хуиллуса сюрприз. Для людей эти создания не опасны, они не питаются органическими соединениями, а вот танк для них — очень лакомая добыча. Спрятавшись за огромной горой песка, Харконнены стали ждать, что получится. — А нас тут песчаный червь не найдет? — нервничал Мори. — Говорят, они реагируют на вибрацию типа шагов или даже сердцебиения… — Заткнись, долбоеб, — оборвал его Раднор. — Ты за кого меня принимаешь, за полного мудака, который способен сам потащиться на верную смерть и привести червяку в пасть собственного родственника и лучшего военного инженера Гайди Прайма? Не тупи, тут червяк не водится, потому что спайса нет, и вообще учи биологию! У тебя в школе по ней был кол? — Хуиллус, дерьмо такое, заслуживает худшего, — прокомментировал Ксенар. — Говорят, что он пытался настроить против нас Корлина, предводителя фрименов Карфага, а когда тот послал его хуями, обозвал беднягу продажной шкурой. — Пошел в жопу, еблан каладанский, — с издевкой произнес Раднор, — он, видимо, считает, что все должны работать только на него, желательно за идею и безо всякой платы. А если Корлин не хочет иметь с ним никаких дел, так надо ж обозвать человека в отместку и выставить его полным говном, как же без этого благородному Атрейдесу. Главнокомандующий думал, что торчать в песках, пока пиявки доедят танки врагов, ему придется долго, но ошибся: вскоре вечернюю тишину прорезал отчаянный крик часового. — Ай! Помогите! Что это? Оно шевелится, шевелится! Послышался громкий топот: в бинокль Раднор увидел, как к месту происшествия торопятся дежурный офицер и другие солдаты. Рядовые, глядя на находку часового, обеспокоенно перешептывались, не понимая, что тот обнаружил, и тыкали пальцами в пиявку на корпусе огромного «Минотавра». — Это же пиявка Тлейлаксу! — воскликнул офицер, который был куда более грамотным, чем его подчиненные, и учился на военных курсах. — Откуда она здесь? Подойдя к танку, он бесстрашно взял пиявку пальцами, поскольку знал, что причинить вред человеку или животному она не может. Зловредная тварь извивалась и дергалась, стремясь вернуться к источнику пищи. — И что с ней делать? — спросил один рядовой. — У нас в учебнике было написано «утилизировать», только я не знаю, как, — посмотрел на него офицер. — Эй, — повернулся он к другому солдату в снайперской форме, — как твоя фамилия? Кажется, Пирн? — Да, сэр, — робко ответил тот. — Пирн, сбегай-ка в ангар и принеси банку топлива. Мы ее сожжем. Тот не заставил себя долго ждать и быстро вернулся с банкой. Офицер несколько раз окунул пиявку в банку, а потом вытащил из кармана зажигалку и поднес к тлейлаксианскому вредителю. Другие солдаты с интересом смотрели на живодера, ожидая, чем кончится его предприятие. Раднор за огромной дюной не мог слышать слов Атрейдесов, но зато видел, чем они занимаются. — Ой, блядь, совсем ебанутые, — он только и смог что покачать головой. — Как можно быть такими тупыми людьми? Пиявка в руке офицера мгновенно вспыхнула, и он бросил извивающуюся в огне вредную тварь на землю. Все думали, что она сгорит и умрет, но тут случилось нечто совершенно неожиданное. Вместо того, чтобы тихо превратиться в кучку пепла, горящая пиявка с неимоверной скоростью рванула к ангару, где хранились огромные баки с топливом и прочие легковоспламеняющиеся и опасные материалы. В следующее мгновение прогремел оглушительный взрыв; столб пламени вместе с кусками металла и бетона взметнулся в небо метров на десять. Огромная дюна защитила Харконненов, но, даже несмотря на это, у них напрочь заложило уши и они почувствовали, что их с ног до головы осыпало песком. — Пиздец, — только и смог произнести Раднор. Когда он отважился посмотреть на вражескую базу, на ее месте были одни объятые огнем руины, усеянные трупами и клочьями тел; в теплый песок неподалеку от него и его спутников шлепнулась оторванная рука с оставшимся на запястье куском рукава. — Я же обещал — мы от них избавимся, не потратив ни единого патрона и не потеряв ни одного солдата, — главнокомандующий, злорадно улыбаясь, многозначительно посмотрел на Мори.