Драмиона. Сборник колдографий

      Который день всё небо затянуто тяжёлыми серыми облаками. Уже несколько часов ветер не прекращает своих завываний. Он поднимает в воздух клубы пыли, сгибает пополам тонкие деревья и треплет их зелёные шевелюры. Все звери и птицы давно попрятались в своих норах и гнёздах, спасаясь от природного гнева. Но ветру всё мало: его цель — остановить эту одинокую девушку.       Её босые ноги бесшумно ступают по земле, усеянной осколками витражных стёкол и обломками некогда неприступных стен. Она совсем не морщится от боли, когда этот мусор впивается в её ступни — её лицо не тронуто никакими эмоциями. Пустым взглядом околдованная осматривает окрестности в поисках сухих веток, и с каждым разом ей приходится ходить за ними всё дальше и дальше, постепенно углубляясь в такой знакомый с детства лес.       Подол чёрного, как непроглядная бездна, платья мягко шуршит за её спиной, походка уверенная и величественная. Она не сомневается и не задумывается о своих действиях, потому что её волю поработили, а сердце заперли на замок. Девушка собирает каждую мелкую веточку и каждый сук, который может поднять, и относит их к месту погребения погибших в Великой битве.       А ветер не прекращает своих попыток остановить её. Он закрывает ей глаза, швыряя в лицо уже давно запутанные густые волосы. Он опутывает ей ноги подолом платья, которое цепляется за придорожные кустарники и поваленные деревья. Порывы бури толкают девушку в спину, резко меняя направление, чтобы вывести её из равновесия, но всё тщетно — она продолжает твёрдо стоять на ногах и выполнять свою миссию.       Куча хвороста всё растёт, и любой бы в этой ситуации решил, что для погребального костра этого предостаточно, но тем, кто повелевает действиями девушки, этого мало. Пламя костра ознаменует их окончательную и бесповоротную победу. А что может быть прекраснее сожжения тел столь ненавистных врагов?       — Достаточно! — властный голос заставляет девушку замереть на месте. — Ты прекрасно потрудилась, отродье.       К обречённой подходит высокая женщина с полубезумным взглядом — Беллатрисса Лестрейндж не терпится озарить ночь блеском пламени и в очередной раз поглумиться над свергнутым противником. Она поднимает руку с зажатой в ней волшебной палочкой, кончиком которой проводит по лицу заколдованной ею же девушки.       — Как жаль, что такое миленькое личико скоро исчезнет, — Беллатрисса задумчиво склоняет голову. Её рука с силой вдавливает палочку в щёку девушки. — А ты ведь могла бы просто сдаться и жить. Тебе была бы дарована самая лучшая учесть, которая только может быть у грязнокровок. Но ты же такая гордая, такая правильная… Аж тошно смотреть на тебя! — её рот растягивается в широкую улыбку. — Твоё время пришло, Грейнджер. Иди на своё место!       Гермиона отстранённо кивает. Когда она становится в центр будущего пепелища, отовсюду начинают появляться фигуры, закутанные в чёрные мантии. Впервые за долгие годы их лица не скрыты масками. Они злорадно ухмыляются и с презрением взирают на мисс Грейнджер — последнего оставшегося в живых врага.       Вперёд выходит их предводитель.       — Мои верные последователи! — его голос эхом разносится по полю боя. Он гордо оглядывает своих слуг, чувствуя нарастающий в их сердцах триумф. — Сегодня утром пал наш главный враг! Гарри Поттер наконец повержен! — ему вторит множество ликующих голосов. — Их тела будут преданы огню, а той, кто украсит это зрелище, будет Гермиона Грейнджер. Словно праздничный пирог со сладенькой вишенкой наверху! — Волан-де-Морт смеётся отвратительным глумливым смехом. — Многие достойные волшебники погибли, защищая её и ей подобных. Это послужит уроком для всех жителей Британии. Сегодня мы получили высшую власть! — кончик Бузинной палочки взлетает вверх, выпуская луч огня в кучу хвороста.       Пламя медленно распространяется, окружая Гермиону кольцом света. Пожиратели ликуют, видя, как огонь начинает окутывать тела их соперников жалящим коконом.       Ветер усиливается: единственное, что ему остаётся — поскорее раздуть огонь, чтобы Гермиона долго не страдала. Костёр расползается всё быстрее, поднимаясь алыми языками к небу. Воздух переполнен запахами горящей кожи и крови. Беллатрисса ликующе вопит и пускает в небо Чёрную метку одну за другой, желая заполнить этим знаком всё небо. Кажется, что уже ничто и никто не остановит это варварское действие.       — Гермиона! — крик полный боли и ужаса слышат все. Из леса опрометью выбегает светловолосый юноша. — Гермиона, очнись! Ты сильнее её!       Некоторые Пожиратели бросаются ему наперевес, но оказываются сметены с его пути. Парень настроен решительно и посылает проклятия направо и налево, прорывая себе дорогу всеми известными способами. Волан-де-Морт смотрит на всё это действо со снисходительной ухмылкой, а Беллатрисса истерически хохочет и готовится сражаться с племянником.       — Я всегда знала, что Малфоям доверия нет! Теперь понятно, почему Цисси не пустила тебя на битву. Хотела спрятать крысу в наших рядах! Круцио!       Красный луч сбивает юношу с ног. Драко корчится на земле от боли, но не отводит взгляд от той, ради которой он плюнул на безопасность и сбежал из-под опеки матери. Он наблюдает за тем, как пламя начинает пожирать подол платья его любимой, неумолимо приближаясь к её телу.       — Гермиона, — действие проклятия ослабевает, предоставляя возможность позвать девушку. — Борись! Ты сильнее её!       По щеке Гермионы катится маленькая слезинка — единственное проявление воли, которого она смогла добиться. Она сломлена гибелью всех друзей и соратников, а крики Драко столь тихи для неё, что не оказывают никакого воздействия.       — Малыш Драко хочет, чтобы его грязнокровочка очнулась? — Лестрейндж смотрела на мальчишку с презрением. — Малыш Драко хочет спасти свою любимую? Ну тогда получай!       С этими словами Беллатрисса запускает огненным шаром в Грейнджер, а затем снимает с неё Империус. Гигантское пламя взвивается вверх, а посреди него, стоя на коленях, кричит в агонии Гермиона. Вспышка ужасной боли по всему телу оглушает её, все чувства обострены до предела. Её слепит окружающий огонь, а в ушах свенит от треска пламени, воплей Пожирателей и смеха Беллатриссы. Но среди всего этого шума выделяется один единственный голос, который она не надеялась услышать. Драко… Он всё-таки пришёл, но слишком поздно. Её не спасти.       Гермиона вымученно улыбается любимому и одними губами шепчет слова прощания. Её тело обмякает — девушка потеряла сознание от болевого шока. Малфой-младший уже ничего не может сделать. Он лежит на земле, рыдая от бессилия и душевной боли, потому что не спас любимую.

***

      Этот костёр горел три дня. Всё это время Пожиратели неустанно пытали Малфоев в отместку за предательство. Первым сдался Люциус, за ним на исходе второго дня ушла из жизни Нарцисса, до последнего умоляющая о пощаде для любимого сына. С четвёртым рассветом, когда затухли все угольки, Драко Малфой почувствовал, как его тело становится невесомым, а преследующая боль постепенно рассеивается — его душа отошла на небо и отправилась искать свою половинку.