Тёмная принцесса.

Книгу перемен невозможно переписать и внести в неё что-нибудь новое, она сама себя пишет и решает всё наперёд. Сильные становятся слабыми, любящие безжалостными, трусливые храбрыми, мёртвые живыми, а тьма никогда не проигрывает. Нацу, в свои сорок один выглядит немного моложе, что позволяет ей скрывать ужасающую тайну, которую она смогла постичь не сразу. Она умирает... её жизнь сокращается не в днях, а в часах. Лишённая магии и какого-либо иммунитета к тьме внутри себя, она не может бороться с тем, что пробудил в ней Зереф и вынуждена лишь контролировать тьму в собственном теле, не позволяя ей выйти наружу. Любимая дочь уже давно всё поняла — с матерью происходит что-то нехорошее, Стингу же пришлось всё рассказать, потому что скрывать от него подобное было бы полнейшей несправедливостью. Она продолжала его любить, любить свою дочь, своих друзей, свою жизнь, вот только... из года в год сердце её леденело, чувства притуплялись и Нацу осознавала, как ценности её жизни медленно просачиваются между её пальцев. Это было неизбежным. Она должна была когда-нибудь заплатить за двадцать лет счастливой жизни. Наверное, Стинг не простит её никогда, дочь не поймёт, но Нацу уже всё для себя решила. Она не исходила из желания угодить кому-нибудь, найти спасения для себя или следуя неизменному правилу всех наивных людей, что так лучше. Так не лучше, но это единственная возможность сохранить самое драгоценное, что у неё имелось. И Нацу цеплялась за это как за свою последнюю возможность следовать своим принципам, сопротивляться тьме внутри себя. Она всегда знала, что когда-нибудь вернётся домой. Ни холодные коридоры не пугали её, ни тьма, таящаяся в закоулках, ни тишина, поглощающая эхо её шагов. Здесь всё было точно таким же, как и двадцать лет назад. Нацу была решительно настроена, потому что знала, что её ожидает и была готова. Она без каких-либо особых усилий нашла нужную дверь, которую ненавидела больше всего на свете, за которой вся её жизнь пошла прахом. Место, где она связала себя узами с Зерефом. Не раздумывая, она взялась за ручку и потянула на себя. Холодная комната встретила её темнотой и лёгким сквозняком. Нацу шагнула в эту тьму. Ощущение чьего-то присутствия не отпускало её и она доверилась своей интуиции, а та её не подвела. Яркий свет вспыхнул прямо над головой, озаряя помещение и того, кто её ожидал. Женщина улыбнулась, смотря на своего сына, что сидел в мягком и уютном кресле, подперев голову рукой и рассматривал её внимательно, губы его тянулись в довольной улыбке. Она не видела его с самого рождения, с первой его смерти. — Мама, — тёмный маг усмехнулся, наблюдая за реакцией родительницы, — ты вернулась ко мне? Нацу замерла как вкопанная, обида и злость прожгли её, но женщина сдержалась. — Займи своё место, — он рукой указал на стоящее рядом кресло, — где тебе всегда и положено было быть. Она не заставила себя ждать и пересекла комнату, опускаясь в мягкое кресло, но больше не смотрела на сидящего рядом юношу. — Я ждал тебя, очень долго ждал, — он взял её руки в свои и поцеловал, — был готов ждать столько, сколько бы это потребовалось. И ты пришла ко мне. — Зереф, — хрипло выдохнула Нацу, закрывая глаза и пытаясь сдержать горечь, — я так тебя ненавижу... — Я знаю, — тёмный маг погладил её щёку. — Ты не простишь меня, никогда не сможешь. Но, у тебя прекрасная дочь. — Что? — в ужасе посмотрела на него Нацу. — Она внешностью вся в тебя, только глаза голубые, как у отца, но а так — вся ты. — Когда ты её видел? Ты ведь ничего ей не сделал? Да как ты посмел... — Шии... — он поднёс палец к её губам, призывая к молчанию. — Я только поговорил с ней. Ей сейчас пятнадцать, да? Она ещё слишком мала для меня. — Ты не посмеешь, — Нацу почувствовала на щеках слёзы. — Ты не сделаешь с ней того, что сделал со мной! — Пока у меня есть ты, мне никто не нужен, — улыбался ей Зереф. Но Нацу знала, что он врал, нагло и безжалостно. Его стоило убить ещё тогда, когда он был в её утробе, когда он только родился, чтобы избавить себя и свою дочь от этого проклятия. — Кто ты мне теперь? — Я твой сын, — тёмный маг обвёл контур её губ, — но я всё же твой брат. А для Аи, я брат и дядя. — Ты сгубил нашего ребёнка... — Мне и вправду жаль, что всё так обернулось. — Нет, — Нацу оттолкнула его руку, — ты с самого начала всё это и планировал! Тебе плевать было на нашего сына, как плевать на меня. Признавология был прав — ты всего лишь трус! — Ты всегда была мне дорога, — попытался возразить Зереф. — Тогда поклянись мне, что никогда не прикоснёшься к Аи и больше не приблизишься к ней никогда, поклянись своей душой, закрепи клятву магией и тогда я поверю, что хоть что-то значу для тебя! — Хочешь клятвы? — зло выплюнул тёмный маг, вскакивая на ноги. — Хорошо, я дам тебе такую клятву, но взамен ты останешься со мной! Навсегда. — Я согласна, — тепло улыбнулась ему Нацу. Ей было достаточно того, что она смогла спасти свою дочь от ужасной участи. — Произноси клятву.

***

Аи поправляла пышный подол свадебного платья, с улыбкой смотря на своё отражение. Ей двадцать два и она сейчас готовилась к важному моменту в своей жизни. — Ты очень красивая, — она и не услышала, как отец вошёл в её комнату, что даже немного смутилась. — Пап, — Аи шагнула к Стингу, сжав руки в кулаки, словно решаясь на вопрос, — а мама тоже была красивая в свадебном платье? Стинг печально улыбнулся. — У неё его не было. Не знаю, что было при её первом браке, но мне так и не удалось увидеть её в свадебном платье. Я тогда слишком спешил, потому что боялся потерять её. Зато сейчас жалею об этом... Аи тихо всхлипнула, прижимая руки ко рту. — Милая, — драгонслеер обнял её, поглаживая по спине, — не надо, не плачь. — Как думаешь, мама была бы рада за меня сейчас? — Конечно, — Стинг поцеловал её в лоб. — Думаю, она сделала бы всё на свете, чтобы ты была счастлива и чтобы ты не повторила её судьбу. — Вы никогда мне не рассказывали, точнее, того разговора было мало, но вы больше не желали говорить об этом... — Аи совсем смутилась и стушевалась. — Пап, я должна тебе сказать. Возможно, это стоило сделать раньше, когда ещё мама была с нами, но... я встречалась со своим братом. — Что? — ужаснулся волшебник. — Где? Когда? — Лет восемь назад, — неуверенно произнесла девушка. — Я тогда искала лекарства для мамы и он сам ко мне подошёл. Мы немного поговорили, он поспрашивал про маму и... — Аи, пожалуйста, никогда с ним больше не разговаривай и если увидишь его, то беги от него, ты меня поняла? — совершенно серьёзно спросил Стинг. — Хорошо, — даже спорить не стала фея. — Но я подумала... а что, если мама ушла к нему? Куда она ещё могла пропасть, как если бы не... — Аи, — драгонслеер погладил её по щеке. — Мы с тобой решили, что мама умерла. И на этом всё. У тебя сегодня торжественный день, а мы говорим о грустном. Давай оставим все разговоры на потом, хорошо? — Да, — она обняла отца. — Пап, я хоть уже и взрослая, но пожалуйста, хотя бы ты не оставляй меня... — Не оставлю, — в ответ обнял её Стинг. — А теперь вперёд, Исаму тебя ждёт. — Да, — Аи выскользнула за дверь, туда, где её с шумом встретили подружки. Эвклиф прикрыл глаза, устало выдыхая. Этот день должен был когда-нибудь настать, когда он останется совершенно один. — Она просто красавица, — тихий голос заставил его вздрогнуть. Стинг обернулся, встречаясь взглядом с красными глазами. Незваный гость стоял возле окна. — Не думал, что ты явишься, — горько улыбнулся драгонслеер. — Я не могу показаться ей, но зато могу встретиться с тобой. — Я рад, что тебя сковывает клятва, пусть данная и не тобой, — Стинг отвернулся. — Я противна тебе такая? — она подошла близко, дотрагиваясь своей холодной рукой его плеча, но драгонслеер сбросил её. — Как жаль, а раньше тебе нравились мои прикосновения. — Раньше ты была человеком, — криво усмехнулся Эвклиф, поворачиваясь к ней лицом. — А что ты теперь, Нацу? Женщина промолчала, ей густые чёрные волосы были заплетены в тугую косу, довольно открытое чёрное платье обтягивало талию, выделяя все плавные изгибы тела. В её глазах не было ничего прежнего, только тьма, её губы больше не растягивались в улыбке, уголки губ были навечно опущены вниз. Это была больше не Нацу, от любимой женщины не осталось ничего. — Раньше я любила тебя, — задумчиво протянула она. — А теперь я вообще не способна чувствовать. — Зачем ты пришла? — не выдержал Стинг. — Моя дочь выходит замуж, разве я не могу... — Для чего? — вновь перебил драгонслеер. Женщина недовольно на него посмотрела. В свои сорок восемь она выглядела молодо, словно не было этих семи лет разлуки. — Я должна была предупредить, хотя бы тебя. Аи моя дочь, а я, как ты знаешь, дочь Признавологии, соответственно у Аи тоже предрасположенность к тёмной магии, возможно и не так ярко выявленная и хорошо подавляемая, но всё же, будь осторожен и присматривай за ней. И если она начнёт использовать тёмную магию, то... расскажи ей всё, хорошо? Она сама поймёт, что ей нужно сделать. Не лишай её права выбора. — Это всё? — Да, — Нацу развернулась. — Мне нужно возвращаться. — Нацу, — Стинг обернулся, с тоской рассматривая совершенно чужого человека, — почему ты ушла? Она ничего не сказала, просто растворилась в воздухе. Эвклиф скрипнул зубами от негодования. Если бы она назвала хотя бы причину, ему было бы легче смириться с её исчезновением из их жизни. — Пап, — в комнату заглянула счастливо улыбающаяся Аи, — Исаму уже здесь. Пойдём! — Иду, — Стинг обернулся к своей дочери, тепло улыбаясь. Его маленькая тёмная принцесса имела право на счастье и он, как истинный отец, сохранит для неё такую возможность. Если бы и Нацу была такой...