Я буду рядом

Пара дней пролетели незаметно. И вот, сонный Григорий уже спускается по трапу, через какое-то время оказывается в здании аэропорта, потом выходит. Он ожидал, что его будет ждать его водитель, но его ожидал другой человек. Это была Лала. Григорий очень удивился. Она выглядела как-то иначе. — Не ожидал? — ослепительно улыбнулась она. — Признаться, нет, — Гриша осмотрел ее с ног до головы. — А ты чего такая… — Какая? — с придыханием спросила она. — Гламурная, — ответил Лепс. Лала поджала губу. Она надеялась услышать комплимент, но, похоже, Григорий не собирался рассыпаться в нежностях. — Я приехала за тобой. — За мной? — Лепс был очень удивлен. — Да, я хочу, чтобы ты поехал со мной! — Э… Нет, — Лепс замешкался. — Я лучше как-нибудь… с водителем… или на такси… — Гриша, ну перестань, — Лала подошла еще ближе. — Не съем же я тебя, в конце концов. — Хм… Ну ладно, так и быть, — Григорий решил рискнуть. Первые минут десять они ехали по обычному маршруту, и у Лепса не возникло никаких подозрений. Правда, Лала была странная, врубила в магнитоле какую-то романтическую музыку и томно посматривала в его сторону. Но так как маршрут не вызывал сомнений, Лепс не стал ничего спрашивать. Подозрения возникли позже, когда на развилке они свернули направо, а не налево. — Куда ты меня везешь? — спросил он. — Здесь дорога короче, — соврала Лала. Лепс смотрел в окно. Мигали фонари, проносились другие машины. Куда они едут в эту теплую звездную ночь? Куда везет из эта машина? Куда ведет их дорога жизни? «А что, неплохая песня получилась бы на эту тему», — подумал Григорий и начал судорожно сочинять в голове текст. Через полчаса они остановились, Григорий выглянул в окно. Шикарный отель мерцал всеми огнями на фоне сгустившейся темноты ночи. — И? Что мы тут забыли? — спросил Лепс. — Пойдем со мной, ты все узнаешь! — загадочно проговорила Лала. — Но… я… — Григорий смутился, но в этот момент Лала наклонилась к нему и что-то нежно прошептала на ухо. В следующую секунду Лепс просиял, выпорхнул из машину и, дождавшись, пока Лала тоже выйдет, схватил ее за руку, и вскоре они уже бежали по ступенькам к сверкающим дверям отеля. Лепс не ожидал, что номер, в котором они окажутся, будет столь великолепен. Лала была очень рада, что е удалось завлечь Григория к себе и ожидала, когда же, наконец, он сдастся перед ее чарами. Когда официант привез столик с вином, бокалами и фруктами, Лепсу удалось окончательно расслабиться в предвкушении ночи, которой он ждал все это время. Он так скучал, так ждал этого, — и вот, ему преподносится такой подарок, как только он приехал. На радостях Григорий подошел к проигрывателю и включил медленную романтичную музыку. Лала в это время отказалась от услуг официанта и решила разлить вино сама. Григорий был так счастлив, что даже не заметил, как Лала подошла сзади и протянула ему бокал. — Давай сначала выпьем, Гриша, — предложила она, ослепительно улыбнувшись. — Давай, — Григорий взял бокал и залпом выпил его. Он почувствовал легкий дурман и посмотрел на Лалу. Вот она, его любимая, стоит перед ним, такая красивая! Он схватил ее и, смеясь, закружил в танце, а через минуту они уже свалились на постель… Солнце ударило в глаза, разбудив Григория. Он с трудом разлепил глаза. Голова страшно гудела. С трудом приподнявшись, Лепс осмотрелся. Где он? Напряг мозги и начал вспоминать, что же вчера было. Воспоминания вернулись к нему, и Григорий заулыбался, поняв, что вчера произошло. Но где же она, его любимая? В душе? Или спустилась за завтраком? Лепс встал и обыскал номер. «Куда она подевалась?» Григорий достал мобильный и набрал номер, но абонент был недоступен. Лепс решил не завтракать в отеле, а поехать в ближайший ресторан. Благо, что день сегодня был прекрасный, а ночь была еще лучше. Пока он сидел в шикарном ресторане, распивая прекрасный дорогой кофе, в его голове мелькали события прошедших дней. Хорошо, если бы Ирина ничего не узнала о ситуации с деньгами, иначе весь его план полетит к чертям. Тут он задумался, почему любимая женщина оставила его утром в отеле одного. Наверное, она куда-то торопилась, в конце концов, у нее есть и своя жизнь. Тогда он позвонил Александру. — Саш, привет. Ну что, как там дела? — Пока все по-старому. Ира пока ничего не заподозрила. Ты уже вернулся? — Да, и провел ночь с самой восхитительной женщиной в мире! — Ой, только давай без подробностей, ладно? — смутился Саша. Он помнил, как часто женщины в его доме, сделав вид, что собираются спать дома, тайком сбегали ночью на свидания с кавалерами. — Да я и не собирался, — фыркнул Лепс. — Слушай, я чего звоню. У меня к тебе есть одна большая просьба по поводу твоей… ну, в общем, Ирины. Выслушав задумки Лепса, Саша одобрил данное предложение и подтвердил, что в случае непредвиденной ситуации будет готов помочь. Тем временем Ирина уже собиралась на студию для записи новой песни. Сидя в автомобиле, она по-прежнему думала о Грише. Вся эта история сводила ее с ума, эта неизвестность просто убивала, да и еще и то, что он не отвечает на звонки, явно не улучшало ситуацию. Казалось, что если она увидит его именно сейчас, то просто расцарапает всю его наглую рожу. От составления коварного плана мести ее отвлек сигнал срочного сообщения по радио. Сердце опять начало колотиться в бешеном темпе, чувство страха снова ее накрыло. По радио сообщили, что один из принадлежавших российским авиалиниям «Боингов», совершавший полет из Сирии, исчез с радаров. Дальше она уже не слушала. Нервная система, которая и так была на грани, окончательно дала сбой, и фантазия рисовала страшные картины. Она мысленно уже простилась со своим Гришей. Спустя несколько минут Ира взяла себя в руки и все-таки попыталась себя убедить, что так быть не может. Она молила Бога, чтобы Лепс был жив. Кажется, она уже простила его за эту махинацию с деньгами и всё это уже неважно — она хотела только одного: прижаться к нему и больше ни о чем не думать, ощущать его запах и знать, что он рядом и больше не уйдет. — Ирина Александровна, прибыли, — голос водителя вывел ее из ступора. — Уже? — Сегодня пробок мало, я вас, как и договаривались, заберу в 7. — Я не уверена, давай я наберу тебе, когда буду понимать, что к чему. Приведя себя в порядок, чтобы не пугать аранжировщика своим бледным видом, она вошла в студию. Первое, что ее напрягло — запах одеколона: он показался ей до боли знакомым. «По-моему, я схожу с ума… Хотя в нашей стране пользоваться одеколоном умеет не только Лепс… Хотя… так обильно, пожалуй, только он. Нет, у меня точно все признаки психоза!» Зайдя в помещение, она хотела было поздороваться с Дробышем, но Лепс, сидевший, а точнее лежавший на диване и смотревший на нее, привел ее в шок. Он быстрым движением подскочил и накинулся на нее: — Ирочка, я так рад, что ты тут! Я так искал тебя! — Ты? Меня? Искал? — удивилась Ирина. — Это я тебя искала! Ты вообще не брал трубку! — Не брал? — удивился Лепс, но потом будто что-то вспомнил. — Да, у меня сегодня обнаружилась проблемка с батарейкой. — Я не о сегодня! И вообще, какого черта ты поперся в Сирию, меценат ты недоделанный?! Григорий не придал значения ее ярости и оскорблениям, его удивил ее вопрос. — Ты так и будешь молчать? — Ирина начинала злиться. — Странно, что ты спрашиваешь об этом только сейчас! — А когда мне спрашивать?! Гриш, ты хотя бы мог просто позвонить и сказать, что все в порядке?! Сейчас сказали, что самолет исчез с радара! Я чуть не скончалась на месте! Лепс с каким-то нескрываемым удивлением смотрел на Иру, потом удивление на его лице сменилось беспокойством: — Ир, ты себя нормально чувствуешь? — Лучше всех! — Ты уверена? — он взял ее за руку. — Ты, случаем, не пьяна? — Лепс! — взорвалась Ирина. — Ты совсем охренел?! Я, значит, тут волнуюсь, места себе не нахожу, мой водитель уже готов был звонить в бюро ритуальных услуг, чтобы заказать мне гроб, а ты говоришь, что я пьяна! Все это время Дробыш стоял и наблюдал за ними. Он не совсем понимал реакцию Аллегровой и даже не знал, что делать в этой ситуации, но когда она начала бледнеть, тут же побежал за водой. Эта эмоциональная вспышка ее вымотала, она еще раз взглянула на Григория и осела в его крепких и надежных руках. — Наверное, у тебя опять давление, — предположил Лепс. — И, наверно, высокое, потому что у тебя какое-то спутанное сознание. — Лепс, — Ирина говорила уже тихо, слабость не позволяла ей говорить громче, — ты меня в дурку решил отправить, что ли? Едва заметная улыбка появилась на его губах, и Ирину это насторожило. Григорий усадил ее на диван и, сняв ее туфли, начал массировать ей ноги. Дробыш принес воду, они дали Ире попить. Когда Дробыш вышел, Лепс спросил: -Ну, как ты? — Не знаю, — сказала Ира. — Меня опять тошнит… Ирина сквозь полу мутное сознание слышала, как Григорий попросил кого-то спуститься в аптеку за лекарством. Но ей было все равно, в голове пульсировала только одна мысль: он жив, и с ним ничего не случилось! — Я так понял, писать мы сегодня ничего уже не будем? — заглянул к ним Дробыш. — Будем, Витя, будем, — тихо проговорила Ирина. — Сейчас я приду в себя. Вскоре посланный мальчик вернулся с лекарством, Ирина приняла таблетку. Григорий сел рядом, и она облокотилась на него, вдруг ощутив прилив огромной радости от того, что он жив, что он рядом, что она ощущает его тепло. — Интересно, сколько мне еще ждать? — спустя полчаса спросил Дробыш, он начал уже раздражаться, так как императрица уже фиг знает, сколько времени сидела в обнимку с Лепсом и просто молчала, а он с довольной миной постоянно требовал принести ему то воды, то сигарет. Наконец, собравшись силами и мыслями, Ирина зашла в кабинет для записи, а Лепс тем временем куда-то уехал, при этом приказав Дробыш у задержать ее до его прихода. — Ты себе это как представляешь? — возмущался Виктор. — Да мне все равно, скажи, что тебе тональность не нравится или тембр не тот, в конце концов, ты профессионал. Я тебя учить должен?! — А если она спросит, где ты? — Ну, скажи, что у меня диарея, — усмехнулся Лепс. — У тебя с фантазией глухо совсем, что ли? Скажи: срочно уехал к себе в продюсерский центр. — Нормально у меня все с фантазией. Ты-то когда переписывать будешь, а то я это говно из своей студии не выпущу. — Говно ему мое не нравится, видите ли. Перепишу. Видишь же, я не о том думаю сейчас. — Все, иди, давай, не мешай работать, думает он не о том. Не тем местом ты думаешь, вот вся проблема! — Витя, я, между прочим, все слышу. — Да иди ты уже, Казанова. Лепс покинул помещение, а Дробыш дал команду к началу записи. Ближе к вечеру Лепс возвращался своем автомобиле на студию. Он надеялся, что Дробыш все сделал правильно и Ира до сих пор там, иначе весь план полетит к чертям. Зазвонил телефон (благо, Лепс успел купить новый, чтобы не мучиться с батарейкой). — У аппарата. — Привет… — произнес томный голос на другом конце. — Лала? — Да, это я. Решила тебе позвонить, узнать, как ты… — Я прекрасно, — заверил Лепс. — А мама с тобой? — Мама? — удивился Григорий. — Что ей со мной делать? Она в Сочи. — Как в Сочи? — не поняла Лала. — Она мне ничего не говорила! — А почему она должна была тебе об этом говорить?! Лала на секунду замолчала, но потом, кажется, поняла в чем дело: — Стоп, ты о чьей матери говоришь? — О своей… — Гриш, на кой-черт мне знать, где твоя мать?! — Но ты сама спросила! — Я спросила о своей! С тобой ли она или нет. — Пока не со мной, — ответил Лепс и посмотрел в окно, прикидывая, сколько еще ехать. Лала понимала, что Григорий такой напряженный, потому что его водитель слушал его разговор. — Как ее здоровье? — решила спросить Лала, чтобы не вызвать подозрений у сына. Она видела, что Саша краем уха слушает, о чем она говорит. — Да опять это давление, — с каким-то пренебрежением в голосе протянул Лепс. — Меня уже это достало, честно говоря. То она в обмороке валяется, то ее тошнит. — Ты уверен, что это давление? — решила уточнить Лала, и Лепс задумался. В этот момент в гостиную вошел муж Лалы, и тогда она наскоро попрощалась с Лепсом и бросила трубку, чтобы не привлекать внимания. Григорий еще долго удивленно пялился на погасший телефон, до самой студии. Тем временем Ирина, находившаяся на студии, была сосредоточена на песне. Сначала ей казалось, что все должно получиться с первого раза, но на удивление что-то ускользало от нее, и она уже несколько часов никак не могла попасть в нужное русло. — Ира, ну что такое? Десятый раз переписываем! — Не знаю, что со мной. Не хватает чего-то в песне, понимаешь? — Я вижу, секса в ней не хватает. Ты поешь так, будто ты ненавидишь этого несчастного мужика! — Ну и где я тебе тут сейчас секс возьму? — садясь за стол, спросила Ирина. — Может, я смогу помочь? — Виктор подошел к ней и начал массировать ей плечи. Она немного расслабилась. — Вить, а где Гриша? — Вообще-то я тут! — раздавшийся голос Лепса, как гром среди ясного неба, заставил Дробыша тут же убрать руки и отскочить к дивану, стоявшему в студии. — Гриш, я… — Да успокойся, решил расслабить мою женщину. Дело, конечно, хорошее, но я пока сам в состоянии. Один тут уже пытался… Студия разразилась диким хохотом, когда все вспомнили ситуацию с Басковым на вокзале. — Гриш, Витя сказал, что в песне секса не хватает. — О чем разговор? Сейчас добавим! После нескольких поцелуев они зашли в студию и, надо сказать, песня была записана с первого раза и записана великолепно. — Думаю, у нас есть повод отметить удачный дуэт, — загадочно проговорил Лепс. — Как отметить? — спросила Ира. — Ты мне веришь? — Лепс взял ее за руку. — Тогда не бойся. Они под руку вышли из студии и сели в машину, она даже не стала задумываться о том, куда ее везут, просто тихо закрыла глаза и погрузилась в свои мысли.