Каменные драконы

      Они предпочитали передвигаться по ночам. Длинные переходы, когда она утопала по колено в душистых травах, следуя лунными тропами, которые знали только волки. Волки были такой же частью ее жизни, как солнце или ветер, их нельзя было никак из нее выкинуть, ругаться на них было тоже бессмысленно.       Ей нравилось играть с ними, когда она была совсем маленькой, барахтаться, зарываясь носом в их густую шерстку. Но те щенки давно выросли в матерых охотников. У них были пары, и ее младшие братья играли уже с их волчатами, подрастая в Убежище и вокруг него. Мама всегда заботилась о том, чтобы волкам хорошо жилось. Она заботилась о волках лучше, чем о людях, с горечью думала Лианна иногда. О людях заботился отец. Как мог.       Замок появился перед ними в утреннем тумане, перекрывая своей громадой лесной простор. Волки взвыли и направились к богороще, словно знали о чем-то неведомом ей. Нимерия — мамина волчица, когда-то в юности жила здесь и видела Винтерфелл. Она завыла первой, задрав голову к небу. Волки разлеглись в богороще вокруг длинного темного озера, и дальше Лианна пошла одна.       Невдалеке от замковых ворот она увидела огромную гору, словно созданную, чтобы залезть по ней на стену. Любопытство, которое ее однажды сгубит, взыграло в ней, и она легко начала взбегать по склону, когда гора зашевелилась под ее стопой, а потом аккуратно разломилась на части, одна из которых стала головой дракона. Очень знакомого дракона. Вхагар открыла свой желтый глаз, как всегда правый, и, устало дыхнув, сложила крыло так, что девушка легко сбежала по нему к зубцам крепости. Прыгая с крыла на зубцы, девушка услышала собачий лай.       Сцена, увиденная ею, заставила немедленно натянуть тетиву. Малышка с золотыми волосами была смертельно напугана огромной собакой, а псарь только ухмылялся чему-то своему. Мама утверждала, что в Винтерфелле никто и никому не причинит вреда. Она ошиблась. Что ж, Лианна восстановит справедливость. Она выпустила стрелу перед мордой псины. — Псарь, отзови собак! Мигом! — воскликнула она громко. — Да пошла ты, — ответил ей мужчина с обожженным лицом. — Следующую стрелу я всажу ей в глаз, — предупредила девушка. — На таком расстоянии я не промахиваюсь. Я смотрю, хваленое гостеприимство Винтерфелла не распространяется на маленьких девочек!       Мужчина медленно сплюнул и позвал псов: — Ко мне, Хват! Бэта, Сэра, ко мне.       Лианна выпрямилась и убрала стрелу в колчан. Во дворе она увидела Всадника, и по тому, как он бежал к девочке, по внешнему удивительному сходству и золотым волосам догадалась, что это была его сестренка. Она не могла на него смотреть, ей хотелось провалиться сквозь землю. — Слышь, кто ты такая и какого черта делаешь на стене? — обратился к ней тем временем обожженный. — Обойдешься, псарь, у меня дело к твоей хозяйке, — бросила ему девушка. У нее было дело к Сансе Старк. Мама четко проинструктировала ее, а папа закончил.       Это было жестоко, в который раз думала она. Она не разменная монета!       Девушка легко сбежала вниз по лестнице, скрывая смущение, стараясь не смотреть на юношу. На его широкие плечи, на копну золотых волос. Если я взгляну в его глаза, я пропала. Она сказала стражникам, что прибыли люди из Убежища, и те переглянулись в ужасе, а потом, едва ли не бормоча молитвы, начали открывать ворота… В них вошла пятерка ее сопровождающих — сплошь мужчины, имеющие наследников в Убежище, убивших своих первых зверей. И отец. Его взгляд остановился на ней, и он одобряюще потрепал Лианну по голове. Она присела в карикатурном реверансе и пнула носком сапога камень. А потом услышала вдруг совсем близко: — Лучница!       Ее сердце сошло с ума, она забывала дышать. Он узнал ее, он помнит. Сколько она думала об их следующей встрече. Как они встретятся, как она расскажет ему все о своей жизни, как скучала, как ждала его дракона, глядя в небо.       Она не могла смотреть на него. И не могла не посмотреть. Наконец, решившись, она повернула к нему голову. Солнце било юноше прямо в лицо, высветляя его кудри, делая его зеленые глаза светлее. Он выглядел так, словно вскочил с кровати, не задумываясь об одежде, и, видимо, так и было. Она невольно залюбовалась его плечами и грудью, широкими мышцами и загаром. — Всадник, — выдохнула она, улыбаясь.       Ноги сами понесли ее к нему, и она повисла на его шее. Ей было наплевать на всех этих случайных людей. Она упала ему на грудь, не ожидая от него ничего, просто потому, что не могла сделать иначе. Однако, когда он обнял ее и закружил, ее затопила беспричинная и светлая радость. Словно всю свою жизнь она ждала этого мига.       Он покружил ее, ставя обратно на землю. Он здорово вырос, стал намного выше нее, удивилась Лианна. Теперь ей приходилось смотреть на него, задирая голову вверх. Его зеленые глаза по-прежнему смеялись, даже когда на лице не было и следа улыбки. — Спасибо за Киру, — начал он, держа ее за руку. — Она очень боится собак. — Твоя сестра? — спросила она, глядя на него снизу вверх. Сердце продолжало биться в грудную клетку как раненая птица, калеча крылья. Юноша смотрел на нее сверху вниз, делая слишком долгие паузы. Почему он так долго отвечает?       Такая странная тишина, словно больше ничего в мире не происходит кроме их диалога. Это было правильным и немного странным для девушки, привыкшей к лесным звукам, бесконечно разным, не прерывающимся ни днем, ни ночью. — Да, младшая. Есть еще близнецы, скоро познакомишься, подозреваю, — он на глазах становился тем спокойным смешливым мальчишкой, которого она запомнила по встречам в заброшенном замке.       Не найдя, что сказать, она молча смотрела на него. Мир постепенно обрушивался на нее вновь. Звуки птиц, яркие краски стягов, прохлада двора, ворчание собак, шепот людей. «Убежище», шептали они. «Цареубийца», шептали они. Она хорошо знала первый шепот, но не знала второй. Это было интересно.       Поняв, что они держатся за руки, девушка смутилась и чуть отстранилась. Парень посмотрел на нее укоризненно и с сожалением отпустил руку. — Кажется, сегодня ты узнаешь мое имя, — сказал он тихо, чтобы услышала только она. Девушка кивнула, борясь с приступом паники. — Да. А ты мое, — отчаянно произнесла она срывающимся голосом. А потом отчаянно прошептала, заглядывая ему в глаза. — И все изменится? Как ты думаешь? — он старался говорить спокойно и рассудительно. Кажется, он был ее старше или пытался таковым казаться. — Боюсь, что так, — ответила Лианна, твердо зная, что так и будет. Для нее ворота замка закрыли старую жизнь и дадут новую. Она выйдет отсюда уже другой. И будет навсегда связана узами брака.       Его позвали очень кстати — как раз тогда, когда она хотела убежать в слезах куда глаза глядят. Он обернулся к высокой женщине в мужской одежде. Она держала два меча, протягивая один ему рукоятью. — Мы встретимся за завтраком? — обернувшись к ней, спросил он с надеждой. — Ты не исчезнешь, если я уйду помахать мечом? — Не исчезну, — грустно улыбнулась она. Если бы ты знал, как истекает мое время! Но я тебе не скажу. — Тогда…тогда… — он вдруг взял ее за руку и произнес, — мир детям долгой зимы. — Мир, — подтвердила она чуть не плача. Мы больше не дети долгой зимы. Не я — уж точно. Я жертва, и меня ведут на алтарь. Я буду помнить тебя. Всегда.