Надо идти вперед, искать, за что сражаться…* Русский человек хорошо знает, как надо выживать, и плохо знает, как жить.**
— РОТА ПОДЪЕ-Е-Е-О-ОМ! — сейчас мне понадобятся мои маленькие ассистенты. Со второго этажа послышался топот босых ножек, и с лестницы скатились мои дети. Сначала в моем отношении к ним была лишь жалость, но постепенно, то ли во время занятий, то ли во время тренировок, то ли, когда я рассказывала им на ночь сказки, все изменилось. Я поняла, что Ребекка, Кир и Рик стали мне как собственные дети. Я чувствовала за них ответственность, я переживала их неудачи, радовалась победам. Так мне было легче, возникало ощущение, что я несу не только боль и горе, но и немного добра. Так что, дети стали моей взяткой для совести. И я заметила, что дети тоже приняли меня, близнецы даже иногда мамой стали называть, хотя я это и не одобряла. Такой ночной подъем не был для нас чем-то необычным. Хоть у меня и были часы приема, но в особых случаях ко мне могли обращаться круглосуточно. Так и сейчас Кир пошел готовить место в операционной, Рик, мимолетно глянув на рану, побежал наверх за моим военным медицинским блоком, которым я пользовалась лишь дважды за все время: он был только для «тяжелых» больных. Ребекка помогла перенести Леви на стол и встала рядом — смотреть и учиться. Рана была глубокая: били косо, под ребра, явно целясь в сердце, но, к счастью, не достали. Положение еще усугубило то, что нож не остался в теле, из-за чего Леви потерял много крови. Многие при колотых ранах от страха стараются побыстрее избавиться от инородных тел, тем самым лишая естественного стоп-крана. Главное — внутренние органы не были задеты, все остальное было делом техники. Промыть рану и скрепить края с помощью органического клея. В наше время уже никто не пользовался нитками. После операции я оставила Ребекку и близнецов дежурить по очереди, а сама пошла на заслуженный отдых.***
Леви было хреново. Только, вроде, все стало налаживаться, появилась возможность выбраться из этой ямы, зажить нормальной жизнью, как такая подстава. Но больше всего раздражало то, что он, Леви, так подставился. Расслабился. И вот результат — ему пришлось ползти к этой докторше и впервые доверить свою жизнь чужому человеку. С доверием у Леви было все очень плохо. Мало-мальски он мог довериться только своим — Фарлану и Изабель. Остальные относились к категории «чужие», то есть потенциальные трупы. К тому же, он ненавидел это отвратительное чувство слабости, из-за чего настроение у Леви было просто кошмарное. Первое, что почувствовал парень, когда очнулся, была тупая ноющая боль. Рука рефлекторно дернулась к животу, но вместо раны наткнулась на тугой бинт. Первое, что увидел — лицо паренька лет девяти. Ребенок сидел на стуле и болтал ногами. Присутствие чужого человека пробудило извечную паранойю, и рука дернулась к карману, где всегда лежал нож. Не обнаружив там оружия, Леви сразу попытался встать, но чья-то рука опустилась на плечо и довольно жестко пресекла любую попытку побега. — Лежи, я тебя штопала не для того, чтобы ты снова по швам разошелся! — из-за спинки кровати вышла молодая женщина и окинула пациента цепким взглядом. Ее медно-красные волосы были собраны в небольшой хвост на затылке, но передние пряди выбивались и падали на плечи, контрастируя с белизной халата. На вид докторше можно было дать лет двадцать пять. Среднего роста, с правильными чертами лица. Ее можно было назвать даже красивой, если бы не холодные голубые глаза, смотрящие как бы сквозь человека, и легкая циничная ухмылка. Сразу было понятно, что эта женщина повидала достаточно смертей на своем веку и, возможно, сама являлась причиной некоторых из них. Это и понятно, как-никак, но любой врач однажды сталкивается с выбором: оставить жить и продолжить страдания или смилостивиться и дать умереть. Но было что-то еще, нечто неуловимое, что делало ее опасной. Все в этой женщине: походка, движения, взгляд — все было пропитано смертью. Кроме того, Леви казалось, что где-то он ее уже видел, но память, как нарочно, была абсолютно пуста. И это напрягало еще больше. — Меня зовут Кира, и это я тебя залатала. Вставать тебе пока противопоказано. Рану я зашила, но внутренние ткани еще не срослись, и любое движение грозит новыми кровоизлияниями. Поэтому недельку полежишь здесь. Есть вопросы? — Мой нож… — На тумбочке, слева от кровати. Он был весь в крови, и ребята его почистили. Еще что-то? — Надо сообщить моим друзьям, что я здесь. — Этим займется кто-то из моих помощников. Мне надо принимать посетителей. Мальчик, что сидит на табуретке — это Рик. Еще есть Кир и Ребекка. По любым вопросам обращайся к ним, а сейчас мне пора. И еще раз, для твоего же здоровья, не пытайся вставать. И с этими словами странная докторша вышла из комнаты. Леви передернулся. Вот свезло-то, хорошо хоть вылечила, а то с таким характером могла и у двери оставить валяться.***
Ровно через неделю пациент благополучно отчалил домой, и я вздохнула с облегчением. За все это время я так и не смогла ни на секунду расслабиться: все казалось, что Леви вот-вот поймет, что я и есть Кобра, и эти его подозрительные взгляды тоже уверенности не прибавляли. Да и сама несмотря на все старания немного прокололась. Что стоит его взгляд, когда я, задумавшись, машинально вертела в руке скальпель. Тоже, блин, додумалась! Ну ладно. Худшее позади, да и слышала я, что в Подземелье Леви надолго не задержался. Через пару дней после выписки ко мне прибежали близнецы, и наперебой стали рассказывать о том, что разведотряд поймал его с дружками и шантажом заставил вступить в их ряды спасителей человечества. Как бы мне хотелось увидеть выражение его лица! Хотя новости не были для меня неожиданными. Еще раньше от моих источников пришла записка, что Лобов заказал у Леви майора разведкорпуса Эрвина Смита, который уже долгое время копал под него. За этим противостоянием разведки и аристократии я начала следить месяца три назад, когда Лобов попытался нанять через посредников меня для устранения Смита, да вот только чем-то меня зацепил этот блондинчик, так что, заказ я попросту проигнорировала. И вот сейчас действие приближается к кульминации. У Эрвина нет шансов против Леви в прямом поединке, но я уверена, что Смит не даром метит в кресло главнокомандующего разведкой. Такой, как он, должен уже сейчас знать и заказчика, и исполнителя, а то, что он прямо-таки затащил Леви к себе в отряд, только подтверждает мои догадки. Интересно, что он ему предложит? Лобов купил парня за возможность жить на поверхности — это как козырный туз в игре. У Смита нет шансов перекупить Леви. К тому же, есть еще два фактора — Фарлан и Изабель — те самые друзья, которые каждый день навещали моего пациента. Хорошие ребята, да вот только не потянут они разведкорпус. Одно дело — летать по Подземному городу и грабить торговцев, а совсем другое — сражаться с титанами. Надеюсь, Леви это понимает…***
Так прошел еще месяц. Я все так же лечила, учила, убивала. Дети росли, тренировались. Ребекка уже на уровне владела ножом, да и в качестве медсестры ей не было равных, близнецы тоже на месте не стояли, правда, их я решила использовать больше как шпионов и диверсантов, нежели как полноценных боевиков. Еще я начала потихоньку тренировать их с УПМ, пока на земле, но, судя по упорству мелких, скоро придется разрешить им подняться в воздух. Самое интересное происходило на поверхности, а если точнее, то в разведкорпусе. Как только Леви завербовали, я сразу же решила установить слежку за ним. Как ни странно, сделать это удалось довольно легко, банально подкупив одного из командиров разведки, довольно глупого и самодовольного, да еще недовольного пополнением из «грязных отбросов». И это разведка — один из важнейших родов войск, опора любого государства… От моего «языка» каждый день приходили подробные отчеты, наполовину содержащие ругань, жалобы и прочую «воду», наполовину — нужную мне информацию. На одну неделю я сама выбралась на поверхность, оставив врачебные дела на детей, благо, те достаточно подучились для такого, и решила посмотреть на все своими глазами. Разведка располагалась в округе стены Мария для удобства и экономии времени на экспедиции за стену, так что, дорога до штаба заняла ровно один день, хотя я и передвигалась по реке на наиболее быстроходном корабле, не пожалев денег на поддельные документы. До самого штаба пришлось ехать на проклятом копытном, которого я с удовольствием потом отпустила: все же пеший привлекает меньше внимания, чем конный. Последующие дни я провела в наблюдении за повседневной жизнью разведотряда. Спала на сеновале в деревушке неподалеку, ела, в основном, ягоды. Могла бы и дичь, да вот только разводить костер и выдавать себя дымом не хотелось. Иногда Мурка (куда ж без нее) приносила честно стыренное у людей мясо, за что я была ей очень благодарна. Один раз даже удалось походить по самому зданию разведки. Про дозорных можно не говорить, я уже смирилась с тем, что в этом времени их всех надо расстрелять за вопиющий непрофессионализм. Зашла в библиотеку, но и здесь меня ждало разочарование. Ничего, кроме того, что я уже и так узнала на собственном опыте, здесь не было. Леви и его товарищей учили сражаться с титанами, хотя, как по мне, парень на голову превосходил всех этих старожил разведки. Фарлан и Изабель были тоже ничего, но не настолько, чтобы впечатлить меня. Им не хватало техники и скорости, а самое главное — уверенности. В общем, местная разведка меня разочаровала. В прошлом я хоть и была спецназом, то есть по большей части боевиком, но все же знала о всех частях структуры, где служила. Если говорить грубо, то разведка делится на две части: внешняя, занимающаяся поиском информации за пределами страны, и внутренняя, отвечающая за ликвидацию вражеской разведки внутри страны, так называемая, анти-разведка. Здешнюю организацию даже разведкой язык не поворачивается назвать, так, группа идейных активистов, пытающихся спасать тех, кто не просит о помощи. Настоящая разведка должна быть в курсе всего, а не только внешней угрозы. Хотя Эрвин Смит выглядит перспективным лидером, может, с его приходом что-то да и изменится. Людям комфортно жить за стенами, в безопасности. Они не могут понять, зачем нужна разведка, зачем идти на верную смерть, когда можно отсидеться внутри. Впрочем, нужную информацию я получила, любопытство удовлетворила, пора и домой возвращаться.***
Прошло еще три месяца. Через неделю будет ровно два года, как я появилась в этом времени. К разведке я больше не выбиралась, но информация приходила исправно, так что, о предстоящей экспедиции за стену я была в курсе. Как раз день назад обсуждали с Элеонорой. Как только приходило время очередной экспедиции разведкорпуса, начинались шепотки населения, ведь отряд существовал засчет налогов гражданских, которые не видели в этом пользы. Для них разведка — «корм титанам», бессмысленная трата их денег. Но чуть что — сразу бегут просить помощи в разведотряд. Так лицемерно, так по-человечески. Могу сказать честно — я не люблю людей, никогда не хотела их защищать, хоть и служила в спецназе. Мелочные, жадные, трусливые. Презираю их. Конечно, есть исключения, но это единицы. Ребекка стала полностью обученным врачом, большинство пациентов теперь было на ней. Для этого времени она даже превосходила местных лекарей, хотя все сложные операции все еще были на мне. Кир и Рик теперь практически все время проводили на моих заданиях, появляясь дома, от силы, раза два в неделю. Идея сделать из них шпионов оказалась удачной, правда, учитывая характер близнецов, пришлось к шпионажу добавить диверсии, но так было еще лучше. Под моим руководством они открыли свой «бизнес» и стали продавать честно сворованную информацию. Бароны, графы, купцы, строители, судовладельцы, фермеры — каждый хотел выгрызть место под солнцем, пододвинуть конкурента, обойти, утопить. И близнецы с удовольствием делились информацией, за определенную плату, конечно. А я была их «крышей». Крестная мать местного разлива. Они же и принесли мне информацию о возвращении разведотряда. Как всегда, ситуация была плачевной. Более шестидесяти процентов солдат погибло, большинство были в той или иной степени ранены. Как я и предполагала, друзья Леви не пережили путешествия за стену. Ну что ж, их выбор. А вот за Леви теперь прочно прикрепилось звание «сильнейшего воина человечества». Я даже посмеялась немного, представив его реакцию на новый статус. Прошла еще неделя. Мне становилось скучно, рутина затягивала, не помогали и регулярные убийства. С тех пор, как я неудачно встретилась с Кенни Жнецом, прошло уже больше года — дальше не имело смысла прятаться. Военная полиция бросила попытки меня найти, слухи о Кобре перестали появляться в заголовках газет. Наверное, пора возвращаться к своей основной «профессии». А то я так от скуки чего-нибудь натворю, потом самой же придется разгребать. Все, решено! Кобра снова вышла на охоту.***
На сборы мне потребовалось два дня. Разморозить прежние связи, найти «особых» информаторов и заказчиков. Я уже видела заголовки газет, кричащие о возвращении серийной убийцы, ведь так бы и было, если бы не одно «но». Такое большое, голубоглазое и блондинистое. Сзади с привычной кислой миной подпирал косяк Леви. А ему идет форма. — Прошу прощения за поздний визит, Вы ведь доктор Кира? — начал блондин, — Меня зовут… — Вас зовут Эрвин Смит, капитан Разведкорпуса и главный претендент на место Главнокомандующего, которое вскоре станет вакантным, так как нынешний главнокомандующий Кис Шадис полностью потерял веру в свое дело и собирается покинуть пост, — все это я проговорила с привычной дежурной улыбкой, но вот внутри была готова чуть ли не плясать. Как же удачно все выходит: только мне стало скучно, как на тебе — приглашение в разведкорпус. А в том, что Эрвин пришел именно за этим, я не сомневалась. В виду недавней провальной экспедиции погибло много его солдат, причем где-то треть скончалась от ран уже после возвращения. Естественно, перед будущим главой встал вопрос о привлечении в разведку хорошего медика, а лучше нескольких, все же врачи городской больницы, услугами которых приходилось пользоваться разведкорпусу, были недостаточно хороши. А вот в моей квалификации сомнений не было, я уверена, что Леви уже рассказал Смиту о том, как быстро я сумела поставить его на ноги. — Вы на удивление хорошо осведомлены о жизни наверху, — притворно удивился Эрвин. — Женщина — существо от природы любопытное, капитан. Да и не так я далека от внешнего мира, все же сырье для лекарств в Подземном городе не достать. Впрочем, Вы это и так знали, верно? — я отошла вглубь, пропуская гостей, — Леви, приятно видеть тебя живым, а то было бы обидно, если бы все мои старания пошли коту под хвост, — не смогла удержаться от шпильки, на что парень лишь еще больше скривился. Проводя гостей на кухню, по пути шикнув на детей, чьи сонные, но до жути любопытные мордашки торчали из-за двери, я разлила чай и с чувством выполненного долга села за стол. Командир любил чай и мог пить его где угодно и когда угодно, вот и я пристрастилась к этому напитку. — Так зачем Вы пожаловали в мою скромную обитель, Эрвин Смит? — спросила я, грея руки о чашку с чаем. — Вы, как я догадываюсь, в курсе о результатах последней экспедиции, — начал капитан и после моего кивка продолжил, — А раз так, то можете догадаться о причине нашего визита. Я не буду тянуть и скажу прямо — разведкорпусу очень нужны врачи. Нас и так мало, и терять товарищей лишь из-за того, что медицинская помощь пришла поздно или не пришла вообще, я не хочу. Городские врачи не могут справиться с теми ранами, которые разведчики получают за стенами, а вот Вы можете. — И откуда у Вас такая уверенность? Я всего лишь обычный доктор, живущий в Подземном городе. Как такового, медицинского образования у меня нет. — как же мне нравится эта игра! Я знаю, что ты знаешь, что мы знаем, но все равно притворяться, заставлять собеседника отвечать на вопросы, ответы к которым давно известны, и ждать, кто же первый сдастся. У кого закончится информация? Кому придется задавать вопросы? — Ну что Вы, доктор Кира. Леви рассказывал мне, как Вы его лечили, а ведь та рана была смертельной. После этого, я уверен, и другие ранения будут Вам по плечу, — кажется, Эрвин получал не меньшее удовольствие от разговора. — Допустим, капитан. Но что мне за это будет? Какое у меня будет звание? Все же разведка — военная организация. — Разведкорпус готов выделить жалование, равное званию капитана. А значит, Вы будете как глава медицинского отряда, — уверенно ответил Смит. Интересно, будь я только врачом, это было бы очень заманчивое предложение. Жалованье капитана — это довольно крупная сумма. Но я никогда не была врачом, я боевик и сидеть все время взаперти не хочу. Вступить в разведотряд — отличный шанс узнать титанов подробнее, ведь тогда я не буду одна, меня будут прикрывать. Только тогда придется немного раскрыться, иначе без моих навыков никто не пустит меня за стену. Значит, надо это обыграть так, чтобы не раскрыть Кобру. — Это, конечно, заманчивое предложение, капитан, только вот деньги меня не интересуют. — с улыбкой смотрю на удивленное лицо Смита. — Мне докладывали, что Вы не берете плату со своих пациентов, но я, признаюсь, не верил. Ведь будь Вы хоть сто раз альтруистом, деньги на лекарства Вам взять не откуда, кроме как с пациентов. Или я в чем-то ошибаюсь? — Ошибаетесь, капитан. Но где я беру средства — совершенно не ваше дело. Если Вам нечего мне предложить, кроме денег, то я вынуждена отказаться от вашего предложения. — А как же твоя любовь к людям? Ты же их лечишь просто так! Тогда и солдат лечи, от этого хоть пользы больше будет! — не выдержал Леви. Ну да, у него же друзья умерли, вот и не смирился еще. — Люди меня тоже не интересуют. Я лечу их, пока мне это выгодно, — а вот теперь они оба в замешательстве, — Но я могу согласиться… на своих условиях. — добавляю с уже заметной ухмылкой. Главное — не переборщить. Эрвин Смит — опасный противник, хотя и не настолько, как Кенни Жнец. — И каковы же ваши условия, доктор Кира? — уже без улыбки спрашивает Смит. — Я становлюсь полноценным солдатом разведкорпуса в звании майора со всеми соответствующими привилегиями и обязанностями. Также я возглавляю медицинский отряд, в который входят трое моих подопечных. Мне предоставляются средства и оборудование, необходимое для работы врача. Ну и, наконец, я, как штатный медик и боец, сопровождаю каждую экспедицию за стены. — Полноценный солдат? Боец? Экспедиции? Мне кажется, я Вас немного не понимаю… — Нет, Вы меня прекрасно понимаете. Мне нужны ответы на мои вопросы, а внутри стен я их не найду. — Но все же Вы врач, не боец. Вы не выживете за стеной без подготовки и без УПМ. — Я девять дней жила за стеной, Эрвин, — я решила открыть одну карту, — Без УПМ. А насчет подготовки… Поверьте, мои навыки охватывают не только область медицины. — Вы ведь понимаете, что я не могу верить Вам на слово? — Несомненно, капитан. Я согласна на проверку своих способностей. — Отлично, Вы еще упомянули о ваших подопечных. Могу я с ними познакомиться? — Конечно, подождите пару минут, я схожу за ними, — и я вышла из кухни, оставляя гостей в одиночестве. Хм, проверка, значит. Интересно. Пару раз Командир просил меня протестировать новичков. Конечно, им никто о проверке не говорил, так что, многие даже не понимали, что их тестируют. И это правильно, ведь, если ничего не знаешь, то и реакции будут естественными. В моем случае такое невозможно, ведь для проверки требовалось мое согласие. Правда, опять же, будь я обычным врачом, то могла бы и не догадаться, ведь одной проверкой Эрвин явно не ограничится. Боевые навыки, интеллект, интуиция, действие в команде, действие в нестандартных ситуациях, преданность организации… и это далеко не все. В спецназе такие проверки я проходила весь первый год, последующие пять лет была под наблюдением, опять же, проходя проверки, разве что не так явно и не так часто. Да и потом, в такой организации, как разведка, никогда нельзя быть уверенным ни в чем, и каждый ее член всегда под наблюдением. Сейчас у меня есть информация только о том, что проверка будет. Ни времени, ни исполнителя я не знаю. На месте Эрвина я бы начала прямо сейчас, благо, Леви так удачно оказался рядом. По всем моим подсчетам, по возвращении в кухню, мне следует ждать нападения. Сама бы так же поступила. Осталось только предупредить детей, чтоб не вмешивались. Как я и предполагала: как только я вернулась на кухню и повернулась спиной к Леви, представляя Эрвину детей, меня попытались прирезать. Правда, надо отдать должное Леви, убить он меня не старался, нет, если бы я не увернулась, то шрам бы точно остался. Эх, прям ностальгия. Предупрежденные дети, согласно инструкции, переместились к стене, поближе к окну, и наблюдали. Эрвин невозмутимо сидел за столом и пил чай. Ну, а мне ничего другого не оставалось, как блокировать нож скальпелем и изображать чудеса маневрирования, попутно вспоминая уроки боя в ограниченном пространстве. Удары не кулаками, а локтями, захваты, уклоны. На сей раз мне удалось подловить Леви на болевой гораздо раньше, чем в первый. Сказывалось отсутствие места. — Ну, я прошла? — невозмутимо смотрю на Смита, продолжая удерживать болевой. — Несомненно. Вы не удивились атаке. Почему? — поинтересовался Эрвин. — Логика. Я бы поступила точно так же. Не дать опомниться, обдумать план, застать врасплох. — отвечаю, попутно убирая захват и перемещаясь на безопасное расстояние от «слегка» раздраженного Леви. — Ну что ж, отлично. Тогда завтра я отправлю сюда своих людей, и они проводят Вас до базы. В ответ я только кивнула. На выходе я ненадолго задержала Смита. Надо еще кое-что сообщить ему, во избежание, так сказать… — И еще, капитан. Чтобы потом не было вопросов. Я не Леви и подчиняться буду, пока мне это выгодно. В случае чего… мне не составит труда убрать помехи.