Человек может долго обходиться без многого: без еды, даже воды, но без света он просто ложится и ждёт смерти, словно темнота высасывает из него последние силы.* Только глупцы и дети верят, что можно выжить в этом мире, не марая руки.**
После такого начала я решила немного затаиться и присмотреться, но не тут-то было. Утро следующего дня началось с того, что мне пришлось спешно защищаться от неизвестно откуда взявшегося парня. Я шла себе, глубоко надвинув капюшон, чтоб не было видно лица, никого не трогала, как внезапно все внутри взвыло сиреной от чувства опасности, и я в последний момент успела увернуться от просвистевшего в миллиметрах от шеи лезвия. Спасибо, чуйка. В руку скользнул нож, и дальше все движения шли на въевшихся в кожу рефлексах и навыках. Уклон — уход — удар, снова уклон — разворот. Нож скользит по руке — увернулся. Отшаг — удар — уклон. Лезвие к лезвию — звон металла. Правый глаз заливает что-то теплое — уменьшает обзор. И снова выпад — уклон — отшаг — разворот — удар. Глаза смотрят сквозь противника, следят за каждым движением. Значит, по ударным техникам почти равны, интересно, а что с бросковыми? Сближение — захват — подсечка — болевой. Нож выпадает из руки парня, и тот пытается вырваться, но захват не позволяет. Люблю болевые — их, главное, правильно провести и все, противник полностью обезврежен, и что главное — для дальнейшего удержания не требуется силы (хоть одной рукой держи) — физиология человека просто не позволит врагу сдвинуться. Быстро обездвижила руки, нажав на точку, где должен находиться нервный центр плеча, и прислонила его к стене, держа свой нож на виду — напоминание, если вздумает сбежать. И только после всего этого смогла, наконец, разглядеть своего противника. Это был парень, примерно моего возраста, то есть года двадцать три — двадцать четыре, невысокий, сантиметров на семь ниже меня, с короткими черными волосами и жестким упрямым взглядом, в котором читалась готовность молчать, пусть даже и под пытками. Что интересно — злости на меня у него не было, разве что раздражение из-за проигрыша. Сначала я хотела допросить наглеца, что решил ни с того, ни с сего напасть на вполне себе мирную меня, но теперь в этом смысла уже не было — все и так понятно. Решил провести разведку боем: помериться силами с тем, кто уже успел засветиться на убийстве трех разом, и выяснить уровень угрозы для себя. И, судя по наглости атаки, не ожидал от меня такой прыти. Конечно, если посмотреть на то убожество, что представляю я в момент потери контроля, то такому бойцу, как он, было бы несложно меня победить. С минуту мы смотрели друг на друга и молчали. В принципе, убивать его смысла не было, теперь он ко мне не полезет, так что, я решила просто оставить моего несостоявшегося убийцу здесь. Через часик онемение пройдет, и он спокойно сможет уйти. Но чего-то не хватало, ах да… вежливость. — Кобра. — лица моего он не видел, а имя я решила не светить, поэтому пока воспользуюсь своим позывным. Парень все так же, молча, смотрел на меня, но теперь во взгляде появились искры удивления. Ну да, нормальный человек не будет представляться тому, кто несколько минут назад едва не прирезал его. Но я никогда и не претендовала на нормальность. Молчание затягивалось, и я, решив, что он так ничего и не скажет, развернулась и пошла. Уже на углу с другой улицей меня нагнал ответ: — Леви. Ну вот и познакомились.***
Так началась моя жизнь в Подземном городе. В общем, как я и предполагала, город оказался пристанищем всяческих отбросов общества. Сюда ссылали всех неугодных правительству людей, всех нищих и бездомных, мозоливших своим видом взоры аристократов. Так люди и жили здесь поколениями. Располагалось подземелье точно под одним из четырех городов Сины — Герминой. Официальный выход был только один — лестница, контролирующаяся дворянином Лобовым (русский что ль?). Чтобы воспользоваться ей, нужно было заплатить достаточно большую для этого города пошлину. Но суть не в этом. Даже если ты выберешься на поверхность, без документов там долго не протянуть — снова сошлют вниз. Получить официально новые документы можно было только в отделении Военной полиции. Неофициально там же, но денег за это надо было отдать просто уйму, даже по моим меркам, что уж говорить про бедняков из Подземного города. Вот и приходилось людям влачить жалкое существование под землей: без нормальной еды, нормального жилья, а главное — без света. Его здесь катастрофически не хватало, а у людей из-за недостатка витамина D был четко выраженный недостаток кальция — то есть неправильно сформированные, ломкие кости, рахит. Доходило до того, что у многих отказывали ноги, и человек больше не мог ходить. Также солнечный свет оказывает влияние на формирование иммунной системы, то есть его недостаток делал организм более подверженным различным заболеваниям. Конечно, было еще несколько выходов: большое отверстие в «потолке» на севере города, несколько заброшенных шахт с выходами за пределами Сины, ну и подземная река, текущая неизвестно откуда неизвестно куда. Все это я выяснила примерно дня за три, так что, не думаю, что остальным горожанам это было неизвестно. Но камнем преткновения являлись все те же документы, будь они не ладны. Без бумажки ты букашка, а с бумажкой — человек. Первый раз, когда я прошлась по городу днем, я была просто поражена царившей здесь нищете. Основная часть населения ходила в рванье и обносках, а малочисленные торговцы и предприниматели наживались на несчастье других, получая бесплатную рабочую силу в обмен на еду и кров. Все, просто поголовно, они выглядели, как ожившие мертвецы: бледно-серый цвет кожи, выступающие кости, выпадающие волосы, ввалившиеся щеки и темные провалы глаз. И все из-за недостатка солнца. Но самое ужасное было то, что люди здесь теряли волю к борьбе и жизни, превращаясь в серых кукол с абсолютно стеклянными глазами. Я мало чего боялась — жизнь отучила, но, все же, как и у любого существа, у меня были страхи. И больше всего я боялась потерять себя, свою волю к жизни и каждодневной борьбе. Эти люди, хоть и дышали, но живыми не были. Это были просто пустые оболочки. Но были и те, кто продолжал бороться — обычно молодые, те, чьи тела еще не высушила тьма. В городе было несколько таких банд. Под землей был лишь один закон — закон силы. Те, кто был слабее, прибивались к тем, кто мог обеспечить им защиту. Все они были похожи — озлобленные и отчаянные дети, которым пришлось слишком рано повзрослеть. Промышляли, в основном, грабежом, но бывали и те, кто не гнушался выполнять заказы на людей. Все они были жестокими отморозками, кроме одной группы. Эти ребята жили на севере Подземного города и, как и все другие, воровали и грабили, но, в отличие от остальных, у них были понятия чести. Эдакие "робингуды". Правда бедным денег не раздавали, но и не воровали у них, не притесняли и не накладывали оброк за само существование на территории банды, а это уже хорошо. Меня заинтересовало то, что в своих вылазках они использовали устройства местных военных, позволяющие передвигаться гораздо быстрее и маневреннее. Главным у них был тот парень, Леви, с которым мы столкнулись на второй день после устроенной мной резни. Я не строила иллюзий насчет него — он, несомненно не раз убивал, по глазам видно, подготовка у него под стать наемнику, да и атаковал он меня с четкой целью прирезать. Однако здесь не выжить, не замарав рук. Но и я не без греха, что уж тут говорить, так что, судить не мне. Примерно неделю я жила, как в Шиганшине, то есть бродила по улицам, благо здесь мои обноски не выделялись из общей массы, и присматривалась к обстановке. Все это время я пыталась определиться, что же мне делать дальше. Подземный город был для меня, как манна небесная: нет ни порядка, ни закона. Делай, что хочешь. Убийства здесь происходили почти каждый день и не были чем-то необычным. Власти короля давно потеряли контроль над этой ямой, поэтому и Военная полиция здесь появлялась нечасто. Единственное, что они еще могли удержать, был выход из подземелий, внутри же царил закон джунглей. Мне нужна была информация. Про стены, про гигантов. Про то, как это все началось. Выбраться на поверхность не составило труда: выходов было достаточно, да и люди здесь имеют склонность спать на постах. Естественно, для такого события я переоделась обратно в свою форму. Лишние вещи припрятала на чердаке одного из множества заброшенных домов — в грудах никому не нужного хлама их никто не обнаружит. На «дело» пошла ночью, используя очки ночного видения. Королевский дворец был далеко, но и здесь, в Гермине, материалов должно было быть предостаточно. Для начала решила наведаться в архив местного отделения Военной полиции, однако, здесь меня постигла неудача: были только различные подшивки с личными делами и информацией на горожан. И ничего по истории. Но из всего надо извлекать выгоду, так и здесь я хотя бы выяснила, к кому мне следует наведаться в следующую очередь. Это был местный барон, владелец единственной во всем государстве судоходной компании, перевозившей грузы по реке. Монополист, да еще приближенный к королю человек. В особняке барона было шикарно, что уж сказать (но охрана просто дилетантская). Стиль барокко моего времени: лепнина, узорчатые обои, изысканная мебель, люстры и портреты. Сразу видно, человек живет хорошо. У меня было двоякое представление о таких людях. Если человек всего добился сам, то молодец, уважаю, но если весь бизнес и деньги достались по наследству, то мое отношение к таким людям было, скажем культурно, несколько прохладное. В библиотеке аристократа была просто уйма книг, но все не о том. Там были и сказки, и романы, научная литература и всевозможные книги разных жанров. Но вся эта литература была для меня «новой», все эти книги были написаны после строительства стен. Вот блин, ну так нечестно! Должно же быть хоть что-то! Я стала искать потайной ход. Есть у всех этих баронов/графов/маркизов такая раздражающая для вора привычка — все ценное прятать по тайным каморкам. Мне повезло, пододвинув одну из картин, я обнаружила дверь. За ней был коридор, ведущий в маленькую круглую комнату, в центре которой на постаменте-алтаре лежала книга. Секунду я смотрела на эту композицию в немом изумлении. Отдельная комната. Секретность. Золоченая подставка. И книга. «Хоббит, или Туда и обратно». Все, меня накрыло. Мне, конечно, нравится мир Толкиена, но, по-моему, поклоняться данной книге, словно священному писанию — это немного слишком… Бедные люди, они ж даже прочитать ее не могут. Язык здесь напоминает, конечно, английский, но письменность больше походила на упрощенный иврит. Похоже, этот барон просто преклонялся перед древней книгой, и ее содержание было совершенно не важно. Ладно, видимо, здесь я больше ничего важного не найду. Так, немного подхихикивая над реальностью будущего, я пошла обратно в Подземный город. Ну, из всего надо делать выводы. И самое главное, что я вынесла из этой вылазки, было то, что любая литература прошлого была здесь запрещена, иначе зачем придумывать тайные ходы и скрывать такой «раритет»? Может, люди больше знают? Так я решила воплотить в жизнь одну из моих прошлых идей — стать наемником и вором.***
Прошел год с того времени, как я решила официально стать преступником. За это время я хорошо поработала. В мире стало на двенадцать человек меньше — ровно по человеку в месяц. Такие убийства помогали держать свое сознание под контролем, да и к тому же были неплохим бизнесом. Я накопила немалое состояние, откладывая плату за заказы. Предложения я брала не только на ликвидацию нежелательных персон, многие платили хорошие деньги за кражу каких-либо ценностей, провокационных документов и компрометирующих писем. Закулисные дрязги богатых людей. Еще со времен жизни за стеной меня очень заинтересовало устройство пространственного маневрирования, сокращенно УПМ, которым пользовались все местные солдаты. У него были, как у любых механизмов, и плюсы, и минусы. Среди положительных качеств — скорость и маневренность, а среди отрицательных — громоздкость и сложность экипировки. Одни только ремни с кучей застежек чего стоили. Я долго думала — использовать УПМ или нет — и все-таки решила научиться. Может, во мне взыграло детство и желание приобрести новую «игрушку», или не хотелось отставать от местной банды. В общем, за два месяца каждодневных тренировок я могла не хуже профессиональных солдат «летать». УПМ я, конечно, украла. Газ тоже приходилось постоянно подворовывать, но это того стоило. То ощущение полета в невесомости, свободы, скорости, азарта. Могу сказать точно — такого я еще ни разу в жизни не ощущала! Пришлось, правда, заказать очки с простыми стеклами, а то на большой скорости ветер дул прямо в лицо, и от слез становилось ничего не видно, но это была мизерная плата за мои новые «крылья». Никто не знал меня в лицо: я сшила что-то на подобие маски-балаклавы и носила на каждую встречу с клиентами. Обзавелась связями как в высших слоях общества, так и в низших. Особенно мы сошлись с одной пожилой дамой — Элеонорой Розенберг — директором фармакологической компании, производившей лекарства, духи, специи, табак и легкие наркотики. Она заказала у меня своего кузена, копавшего под нее, а после выполнения внезапно предложила работать телохранителем. Я, конечно, отказалась — это лишало бы большей части свободы, но предложила любую свою помощь в обмен на информацию о внешнем мире, истории создания стен и вообще о внутренней политике. Мы встречались еще несколько раз, и она оказалась очень интересным собеседником. Сама Элеонора, как она просила себя называть, тоже была удивлена моей образованностью в сфере естественных наук и медицины. Я узнала, что король, который сидит на троне во дворце — фальшивка, а настоящие короли — семья Рейсс. Что фанатики стен имеют высокое положение при дворе. Узнала имена и должности тех, кто, скрываясь в тени марионеточного монарха и выполняя приказы Рейссов, управляет делами государства. Узнала, что кроме Военной полиции, есть еще полиция центра, особый отряд зачистки, эдакая личная гвардия Рейссов, которая находит и устраняет любую оппозицию, особо ретивых ученых и просто тех, на кого укажет палец настоящего короля. А капитаном этого «спецназа» был не кто иной, как Кенни Аккерман, мой «предшественник». Меня знали под именем Кобра — лучшего наемника и безжалостную убийцу Подземного города. Я стала настолько известна, что обо мне даже писали в газетах, как в прошлом писали о Кенни Жнеце. Интересный, кстати, человек. Был убийцей ментов, потом сам стал ментом. Встречались один раз: я засветилась, и он преследовал меня до тех пор, пока я не согласилась на бой. Ушли оба недовольные собой: он со сломанными ребрами и множественными ножевыми ранениями; я со сломанной рукой и, опять же, с различными порезами. Если бы не его подчиненные, подоспевшие вовремя, еще неизвестно, чем бы это все кончилось и осталась бы я жива. Я была поражена. Не думала, что самоучка может быть настолько силен. На моей стороне была техника, на его — опыт, так что, мы были примерно на одном уровне. Возгордилась, не воспринимала местных, как ровню себе, вот и поплатилась. Страшный человек этот Кенни — дикий и непредсказуемый, но умный. Сложный тип противника. Только после поединка, проведя подробный анализ, я заметила некоторое сходство его стиля боя, со стилем боя Леви. Интересно, как эти два человека связаны между собой? С этого момента я поумерила свой пыл и на полгода залегла на дно и принимала лишь те заказы, в которых была уверена на все сто. Полиция центра искала меня, словом, надо было думать об официальном прикрытии. Не долго думая, я решила посоветоваться на этот счет с Элеонорой и она, вспомнив мои обширные познания в медицине, предложила устроиться врачом в городской госпиталь. Идея была просто шикарная только с одной поправкой — доктором я буду работать в Подземном городе. В Гермине хватает квалифицированных специалистов, а в подземелье за все время моего там проживания я не видела ни одного нормального лекаря, только одни шарлатаны, наживающиеся на больных. Так из убийцы Кобры я стала доктором Кирой.***
— Слышал, в центральном районе доктор появился. — Доктор? В Подземном городе? — Я тоже слышала. Говорят, он устроился там, где раньше было логово местной банды. Просто в один день все эти отморозки пропали, а в доме, где они ошивались, появилась вывеска о том, что здесь живет врач. — А до меня доходили слухи, что это вообще не он, а она. Докторша. — Небось, денег уйму берет. Знаю я этих лекарей. — Да нет, говорят, плата символическая. Хотя, кто в это поверит? — А вот мне больше интересно, куда делись те отморозки, которые раньше там жили. Исчезли? — Нет, по слухам, там сама Кобра поработала. — Кобра? Эта тварь по мелочевке не работает, брешут, поди. — Да кто знает, может и не она. Но банды-то больше нет, это факт. — И как она лечит? — Да вот кузина ходила, все никак нахвалиться не может. Говорит, эта докторша просто ангел. — А лекарства у нее откуда? Скорее всего, ворованные, на настоящие никаких денег не хватит. — Не знаю, но Военная полиция при обыске ничего незаконного не нашла. — Да эти идиоты титана под носом не заметят. — Но все же, интересно, откуда эта докторша взялась? И зачем ей это…***
Найти подходящий дом для «больницы» проблем не составило. Это было небольшое двухэтажное строение, удобно расположенное в центре города. Правда, была одна маленькая загвоздка — оно было уже занято, так что, пришлось снова немного побыть Коброй. Местные ребята оказались смекалистыми, и после второй вежливой просьбы покинуть помещение, сопровождающейся несколькими открытыми переломами особо умных, главарь дал отмашку, и парни свалили в туман. На то, чтобы привести здание в жилой вид, у меня ушла неделя. За это время я почувствовала на себе все прелести жизни домохозяйки, то есть перепробовала по очереди профессии уборщицы, плотника, столяра, водопроводчика и дизайнера интерьера. Под конец я валилась с ног, но дом был отмыт, отчищен, с починенным крыльцом и ставнями и с полностью оборудованным под приемную и операционную первым этажом. Второй я оставила под личные апартаменты, то есть спальню, ванную комнату и большую кладовку. Все оборудование и лекарства я закупила у компании Элеоноры. Конечно, неофициально, так что, вся маркировка была предварительно убрана, но качество сохранялось. В основном, я покупала самое необходимое, то есть рыбий жир, содержащий витамин D, скальпели, обезболивающие, различные витамины для поддержания иммунной системы, ну и всякое по мелочи — бинты, антисептики и многое другое. Свои, более продвинутые лекарства и инструменты решила пока отложить для особого случая. Потом сделала вывеску и прибила ее на дверь. Как ни странно, а первыми моими посетителями были не больные, как я ожидала, а представители Военной полиции с ордером на обыск. Прошарив каждый уголок, потоптавшись грязными сапогами по чистому полу, но так ничего и не обнаружив, полицейские ушли с пустыми руками. Э, нет, ребята. Я была бы не я, если бы не умела прятать нужные вещи. Сначала народ шел ко мне неохотно, но я не требовала денег или любой другой платы. Эта работа была не для заработка, а для прикрытия, да и денег теперь у меня было предостаточно. Но люди все равно хотели чем-то отблагодарить меня, поэтому приносили с собой: кто еду, кто старинные вещи. Так мой дом постепенно приобретал тот уют, которого мне всегда не хватало. Лечила я всех: и простых жителей, и бродяг, и жуликов, и бандитов. По городу пошли слухи и мне пришлось ограничить часы приема, а то это стало слишком выматывать меня. Конечно, моя проблема «кровожадности» никуда не ушла, и мне все так же приходилось раз в месяц убивать, но теперь я не брала заказов и старалась искать, так называемых, ненужных людей. Тех, исчезновение которых, никто не заметит. Как-то незаметно у меня поселились трое ребят. Двое близнецов восьми лет и девочка одиннадцати. Эти маленькие бандиты залезли ночью в дом и попытались меня ограбить. Конечно, ничего у них не вышло, и я, вместо того, чтобы сдать их Военной полиции, предложила работать на меня, приносить слухи и сплетни, ассистировать мне, как доктору, ну и вообще быть кем-то вроде "принеси-подай-убери-приготовь". Некоторые скажут, что это бесчеловечно, пользоваться своим положением, но, во-первых, они сами виноваты, что попались, а во-вторых, такая жизнь, с каждодневным трехразовым питанием и крышей над головой, была намного лучше их прошлого существования на улице. Ребята оказались толковые, особенно девочка — Ребекка. Она была постарше, и я сразу начала ее обучать врачеванию. У близнецов имен не было, так что, я назвала их Кир и Рик. Люди звали их дьявольскими отродьями, презирали и закидывали камнями лишь за то, что они были похожи, как две капли воды. Любое отклонение от нормы было здесь поводом для ненависти. Хорошо, хоть Инквизиции не было! Эти два хулигана не могли спокойно сидеть на месте и вечно что-то ломали, за что бывали наказаны. И, что интересно, никто, кроме меня и Ребекки, не мог их различить. Дети добавили мне головной боли и отняли все свободное время. Сначала они все никак не могли привыкнуть к дому, Ребекка повсюду носила самодельную заточку, а Рик с Киром воровали с кухни еду, хотя им еще в первый день было сказано, что любые продукты они могут взять абсолютно легально. Но постепенно все улеглось. Я учила их читать и писать. Учила лечить людей, а Ребекке стала показывать техники ножевого боя, а то ее попытки махать заточкой не вызывали ничего, кроме чувства жалости. Парни скоро просекли фишку и тоже стали канючить. И вот теперь я тренирую троих малолетних бойцов. Мурке все эти перемены были не по нраву, постоянные чужие люди в доме и шумные дети ее раздражали. Я часто замечала на себе укоряющий взгляд желто-зеленых глаз, на что только разводила руками. Сама кошка все так же не любила, когда ее гладят, а уж о том, чтобы взять ее на руки, не могло быть и речи. Исключения делались только для меня, да и то не часто. Однажды Ребекка спросила, откуда я столько знаю, и я честно ответила, что была наемницей, на что девочка облегченно вздохнула и сказала, что рада. Чему она там была рада, мне так и не удалось выяснить. Странные эти дети, прям, как я. Но мне не хотелось им врать. Наверное, это были первые люди в этом времени, которых я не хотела бы потерять. Так шло время и, однажды, поздно вечером, когда я уже собиралась ложиться спать, ко мне пришел (скорее приполз) один человек. Короткие черные волосы, неровная стрижка, знакомые черты лица и глубокая колотая рана в районе солнечного сплетения. Парень лежал на пороге без сознания, что в такой ситуации было вполне понятно, рубашка вся пропиталась кровью. И снова здравствуй, Леви.