Аватар Войны. Книга первая: голубой огонь.

Никола оценивающе разглядывал металлическую тушу, медленно плывущую над ним. Даже полностью заряженная и зачарованная пуля навряд ли собьёт такую махину, а шансы повредить боеукладку совсем призрачные. Но стоило ему только сунуть пистолет в кобуру, как из открытого люка, в котором скрылся меченный, градом посыпались бомбы. Теперь варкастер понял, что за снаряды лежали в трюме уничтоженного им дирижабля. И сорвался с места, ускоряя себя магией. Он боялся даже не за себя, а за принцессу, которая не могла уйти из-под удара, и у которой из защиты была только тюремная роба и его чары. На ходу сорвав щит с рюкзака силовой установки, чародей при помощи телекинеза замер рядом с девушкой, прикрывая её сталью и собственным телом от падающей с неба смерти. Изменив формулу заклятья, он расширил действие железной плоти на них обоих, направив остатки магической энергии на укрепление защитного поля. Колдун мог только надеяться, что этого хватит чтобы выдержать хотя бы одно прямое попадание. Потому что земля под ними мелко задрожала, а грохот нескончаемых взрывов вокруг слился в непрерывный гул, заглушавший вопль перепуганной девчушки. В них попали. Защитное поле и железная плоть приняли на себя основную часть удара, но варкастера всё равно будто оглоблей огрели. На миг он словно выпал из реальности. Чувства медленно возвращались к колдуну вместе со звоном в голове и привкусом крови во рту. Он проморгался, прогоняя пляшущие цветные пятна с поля зрения, и обнаружил, что всё так же нависает над отключившейся Азулой, опираясь на щит, вошедший в землю на треть. Если бы не этот кусок металла, Никола раздавил бы принцессу своим весом. Звон в ушах медленно утих и опустившаяся на поле отгремевшей битвы тишина казалась практически осязаемой. Подождав ещё несколько минут для уверенности, Никола выпрямился и осмотрелся. Завод догорал, и в гаснущем свете затухающего пожара взору чародея предстал изрытый воронками пологий склон холма, похожий на кусок перепаханной снарядами ничейной земли где-нибудь на южном фронте. От воспоминаний о той командировке колдуна передёрнуло. Ему ещё долго снились в кошмарах убитые солдаты, что поднялись из мёртвых по воле проклятого лича и бродили в темноте по выжженной земле, собирая тела своих убитых товарищей, чтобы пополнить ряды армии нежити. Прикончить то отродье Крикс было сложно, не в последнюю очередь из-за чёрной магии и сопровождавших его порождений некротеха — нечестивого сплава извращённой технологии и мёртвой плоти. Эмиссары кошмарной империи некромантов всё ещё берегли свои нежизни, даже будучи давно мёртвыми, предпочитая расправляться с противником из-за спин легионов оживших мертвецов и машин чёрного металла, служивших проводниками и ретрансляторами их смертоносных заклятий. Достав визор, варкастер с замиранием сердца изучал округу, ожидая увидеть уже знакомое зеленоватое сияние в пустых глазницах умертвий. Тем более что после бомбёжки трупов вокруг не было видно, что только обостряло паранойю. Но всё было спокойно. Никто не пытался вылезти из воронок, выбраться с горящей фабрики или хотя бы подняться по склону холма. "Это другой мир, — напомнил себе колдун. — Им неведома чёрная магия и некромантия." После этих слов призраки умертвий перестали мерещиться ему в каждой тени, и он снова смог рассуждать здраво. Армия обратилась в бегство, и замеченные им в паре километров от завода солдаты удирали с такой прытью, что только пятки сверкали. Направив взор в небо и настроив фильтры, он разглядел силуэт скрывшегося в тучах воздушного корабля, поднявшегося на недосягаемую высоту и медленно плывущего прочь. Судя по тому, что они даже не пытались выйти на второй заход, у них либо закончились бомбы, либо они посчитали цель уничтоженной. Хотя если учесть, что враги взорвали целый завод ради того чтобы убить его, первый вариант наверняка был ближе к истине. — Ты в порядке? — спросил у принцессы варкастер, закрепляя визор на шлеме чтобы осмотреть её раны. — Идти сможешь? Если не считать ссадин на руках и ногах, Азула была в полном порядке. Но даже голову не могла повернуть в его сторону. При этом она пыталась что-то сказать, но так тихо, что он ничего не слышал. — Говори громче! — крикнул чародей, на всякий случай доставая тестер и прикладывая к ссадине на руке. — Идти сможешь? Однако собеседница снова не произнесла ни слова, беззвучно открывая рот, как рыба. Только тут до колдуна дошло, что это не Азула говорит тихо, а его оглушило. И в дальнейших расспросах не было смысла, поскольку это был бы разговор глухого с паралитичкой. Иначе объяснить такую вялость рук девушки было нельзя. Тем более что на торце цилиндра тестера блеснул золотом огонёк, предупреждая о наличии несмертельного яда. — Ладно, можешь не отвечать. Я и так всё понял, — устало выдохнул колдун, убирая прибор и доставая флягу с водкой и платок. Наученный собственным горьким опытом он поспешно обработал раны принцессы, чтобы предотвратить заражение. А когда с этим было покончено, подхватил на руки хрупкое тело безвольной девчушки и двинулся прочь от руин завода. — Уходим отсюда, пока они не очухались и не перегруппировались. Под чарами невидимости покинуть перепаханное бомбами поле оказалось несложно. Стоявшая у них на пути армия перестала существовать, превратившись в отдельные отряды, действовавшие хаотично. Кто-то окапывался, кто-то пытался организованно отступать, а кто-то просто бежал, бросив оружие. Но вот транспорта, к немалому сожалению колдуна, ему не оставили. Так что впереди опять маячил длинный пеший переход до ближайшего укромного местечка, где можно будет пополнить запасы воды и немного отдохнуть. И надеяться, что у противника не хватит решимости их преследовать. Надеяться, что устроенного сегодня побоища достаточно, чтобы сломить врага. Переход действительно получился сложным. И не столько из-за патрулей, которые исчезли, сколько из-за раны на спине, подозрительно онемевшей и лишь изредка стреляющей волнами боли. Принцесса отошла от яда только через три часа, но всё равно не могла идти. Азула была похожа на тряпичную куклу из-за возникшей непонятно откуда слабости и апатии. Она не отвечала на его вопросы, ни о чём не просила и ни на что не жаловалась. Даже когда он чуть не уронил её, оступившись на камнях. Только после рассвета она снова заговорила, попросив воды. Так что пришлось искать подходящий ручей и делать остановку. Тем более что привал был нужен и самому колдуну, который был вымотан бесконечными маршами и ночным боем. Пока он набирал фляги, его спутница сидела на берегу, молча глядя на мерно текущую воду. Потом начала говорить сама с собой, постепенно повышая голос. А под конец и вовсе принялась колотить по воде, оглашая округу яростными криками, несколько раз повторив непонятное слово "урса". Варкастеру пришлось силой оттаскивать её от ручья. Несчастная явно повредилась умом от бесчеловечных пыток в тюремных застенках. Окажись она в его мире, в канцелярии Тайного Приказа из неё бы душу вынули в буквальном смысле слова, заставив выложить всё, что она когда-либо знала. Здесь же работали без помощи арканной магии, но от этого участь попавшего в лапы палача не становилась легче — здешние заплечных дел мастера явно были весьма искусны. Выяснять степень безумия спутницы Никола не хотел. Бой и бессонная ночь и так выжали его как тряпку. С большим трудом ему удалось добраться до подходящей расселины в скалах, где можно было укрыться от вылезшего из-за облаков палящего солнца и хоть немного поспать. Отдав Азуле флягу и остатки захваченной на аванпосту еды, варкастер не снимая маски рухнул на камни, отдаваясь в сладостные объятья царства грёз, куда его уже давно тянула стальными цепями за налившиеся свинцом конечности казавшаяся невыносимой усталость. И даже боль в ране не помешала провалиться в забытье. *** Азула в жизни не могла подумать, что её будет тошнить от воды. Но после пережитых пыток её чуть наизнанку не вывернуло от одного глотка. И теперь гордой принцессе было стыдно. Стыдно из-за своей вопиющей слабости. Из-за неопрятности. Из-за срыва на глазах у колдуна. Судя по тревожному бормотанию великана, теперь он тоже считал её сумасшедшей. Не мудрено, если взглянуть на неё со стороны. Грязная, растрёпанная, воняющая плесенью, серой и ещё духи знают чем, в драной тюремной робе, она выглядела хуже бездомной. Принцесса Азула никогда бы в жизни не удостоила такое опустившееся создание даже взглядом, повелев слугам палками загнать это отребье в сточную канаву, из которой оно выползло. Но великан упрямо тащил её непонятно куда. Пытался разговаривать, утешать. Порою тыкал в ссадины непонятной штукой, а затем протирал тряпкой, вымоченной в резко пахнущей гадости, от которой каждую царапину на некогда нежной и ухоженной коже начинало жутко щипать. Если так было принято лечить ссадины в его мире, то там лекари наверняка подрабатывали палачами, раз использовали столь мучительные способы врачевания. Или они просто запугивали пациентов до того, что те переставали болеть? Как бы то ни было, к обеду Никола завалился спать. Но перед этим затащил её в расселину меж голых скал. Азула пыталась было уйти, чтобы дальше не позориться перед союзником, побыть наедине и хоть немного привести себя в порядок, но не смогла пройти по острым камням босиком. Это колдун в своих кованных сапогах мог спокойно скакать по скалам. Но для неё обувь Николы была непомерно велика. И она была вынуждена остаться, утешаясь пережёвыванием вяленого мяса и рисовой лепёшки. Насытившись и кое-как умывшись остатками воды, опальная принцесса не нашла лучшего занятия, кроме как присоединиться к соратнику. День выдался трудный, и она уже сбилась со счёта, сколько раз должна была умереть. Единственным утешением было то, что ставка на тупого верзилу, закованного в сталь, оправдалась сверх всяких ожиданий. Никола разбудил её когда уже стемнело. И снова потащил на руках не пойми куда. Из его скупых ответов Азула смогла понять только про убежище, где есть чистая одежда. Принцессе оставалось только гадать, откуда колдун её взял. Наверняка украл у прачек, или ограбил кого. Ведь изъясняться с простолюдинами колдун до сих пор не умел. Зато радовался, что она снова могла с ним разговаривать. По крайней мере он так утверждал, потому что скрывавшая лицо маска и монотонный рокот голоса из-за стального ворота доспеха не давали ни малейшего представления об эмоциях собеседника. В этом плане чародей был хуже Мей, которую, хоть и не без труда, но можно было прочесть. Самым забавным было то, что он продолжал нести её на руках, хотя она уже вполне могла передвигаться самостоятельно. Конечно, закованные в сталь ручищи по удобству не шли ни в какое сравнение с царским паланкином, но Азула не спешила разубеждать недалёкого носильщика в своей беспомощности. Она уже достаточно сбила ноги по бездорожью, таскаясь за колдуном по лесам. Так что пусть проявит хоть немного уважения к представительнице правящей династии. До цели они добрались уже после обеда, вернувшись в окрестности того самого городка, где опальная принцесса попалась в руки брату, заигравшись в школьную политику. Колдун отмёл все её протесты, твёрдо заявив, что их не будут искать на прежнем месте, потому что они возвращались впервые, а его убежище было надёжно спрятано. Убежище. Азула только вздохнула, когда его увидела. Слишком громкое название для крохотного озерца дождевой воды, затерянного среди скал. И хотя добраться до него пешком действительно было нелегко, с воздуха их будет видно как на ладони. И это ещё хорошо, что в безоблачном небе не было видно ни одного воздушного шара. С одеждой всё было ещё хуже. Пара выгоревших на солнце безразмерных рубах и штанов, несколько пар носков, и... и всё. Не считая криво сколоченного из досок щита, неведомо кем и для чего принесённого сюда. Разочарованию принцессы не было предела. Хоть о воде чародей не солгал — её было вдоволь. Но после пережитых пыток на неё даже смотреть было тошно. Спустившись к самой кромке воды, Никола осторожно опустил её на камни, после чего принялся хозяйничать. И первым делом он взял ту самую стенку отсутствующего сарая и установил её вертикально между камней. — Ну и что это? — скептически спросила принцесса, глядя на этот позор столярного дела. — Ты решил построить тут дом? — Это не есть дом, — отозвался великан, проверяя шаткую конструкцию на прочность. — Это есть раздевалка. — Что? — не поверила Азула. — Я есть думать, ты не есть желать ходить в грязный роба узник, — заметил собеседник, отправившись проверять свои штаны и рубахи, прежде чем выбрал один комплект и вручил ей: — Вот. Мочь пока одеть. — То есть ты одолжил мне свои грязные подштанники? — спросила закипающая от злости девушка. — Не грязный. Чистый. — Вот спасибо. Это в корне всё меняет, — с нескрываемым сарказмом заметила Азула. — Остаётся ещё одна маленькая проблема. Они мне чуть-чуть великоваты. — Разве? — удивлённо спросил Никола, расправляя штаны и на глазок примеривая на неё. — Ты сам не видишь? — спросила обиженная девушка, недовольно скрестив руки на груди. — Действительно, — согласился с её доводами колдун, отходя прочь и принимаясь копаться в своих сумках. — Надеюсь, ты достанешь оттуда шёлковое платье, — издевательским тоном заметила Азула, пытаясь поддеть собеседника. Но тот оказался непрошибаем. Достав моток верёвки, он торжественно заявил: — Пояс! Не в силах больше терпеть очередной приступ непроходимой тупости великана, опальная принцесса завыла от несправедливости бытия, запрокинув голову. И этот вой, переходящий в крик, окрасился голубым пламенем, вырвавшимся из её рта потоком клокочущего гнева. Но десятиметровый огненный столб совершенно не впечатлил колдуна, который даже не пошевелился. — Девочка быть сама подворачивать штанина и рукав под свой размер. — Закатывают рукава и подворачивают штанины только немытые крестьяне, у которых всего одни штаны! — Не сметь даже думать о портить мой одежда! — возмутился колдун. — Где я быть доставать в этот мир новый штаны мой размер? — Да когда я взойду на трон я прикажу сшить тебе сотню штанов. Даже расшитых золотом, если хочешь. — Мне не нужен твой штаны, — замотал головой великан. — Мне нужен мой штаны. Но пока ты есть нужен штаны больше, я дать их тебе. Но ты есть обещать их не портить. — Я не буду это носить! — крикнула Азула. — И даже думать забудь нацепить на меня эту дрянь! Потому что у неё уже не хватало злобы на этого тупицу. Как можно одновременно разбрасываться деньгами и трястись из-за какой-то рубахи? И даже не шёлковой, а льняной... Право слово, сейчас перед ней стоял не всемогущий чародей, а сусликохомяк-переросток, набивший щёки всяким барахлом, и теперь яростно охраняющий свою добычу. И вот как работать с такими кадрами? — Значит ты быть ходить по город в тюремный роба? — без тени сарказма спросил Никола. — Разве в ваш мир не делать специальный одежда для узник, чтоб они были легко узнавать? — А если я замотаюсь в эти тряпки, то сразу смешаюсь с толпой? — Это есть быть лучше, чем быть как беглый каторга... — Любой, кто попытается меня арестовать, тут же умрёт в огне, — злобно прошипела девушка, поскольку была не намерена снова оказаться в руках палачей. — А если ты будешь рядом, то никто и не посмеет. — Если я быть рядом, все остальной люди быть убежать, — резонно заметил колдун. К своему немалому удивлению, Азула не могла не отметить логичность этого высказывания. После ночного боя осталось слишком много свидетелей и дезертиров, которым брат не сможет заткнуть рот. И слухи о неуязвимом герое, разгромившем целую армию, расползутся быстрее чем лесной пожар. В сочетании с развешанными повсюду плакатами-страшилками от непутёвого Зу-Зу, появление великана в городе может вызвать панику и исход населения. Страх управляет людьми, но его переизбыток так же опасен, сея панику и хаос. С одной стороны, Азула не отказалась бы взглянуть, как перед ней все разбегаются. Но с другой стороны, перспектива и впредь оставаться один на один с этим тугодумом повергала в уныние. Хотя проблески разума в беспросветной тупости собеседника вызывали у принцессы гораздо большие опасения. Потому что она не могла понять, были то краткие прояснения разума великана, или наоборот, приступы глупости. — Да какая разница, — отмахнулась девушка, чтобы не показывать своего замешательства. — Если разбегутся, нам же будет проще взять необходимое. Одежду, еду, деньги. Да что угодно! — А потом? — Ты умеешь становиться невидимым. — Но я не есть мочь быть невидим вечность! — возмутился чародей. — Что тебе стоит разгромить ещё пару-тройку армий, — снисходительно пожала плечами принцесса. — Лучше ответь, зачем ты притащил меня сюда? Тебе так дороги эти лохмотья? — Мыться, — буркнул колдун после долгой паузы. — Серьёзно? — переспросила изумлённая девушка. — В вашем просвещённом мире бани ещё не изобрели? Это же просто лужа! Я не буду... — У девочка есть час, — громыхнул великан, посмотрев сперва на солнце, а затем на свой золочёный прибор, который вытащил непонятно откуда. — Я быть оставить тебя один, чтобы ты не быть сжата мой присутствие. — Стесняться, — поправила собеседника Азула. — Стесняться, — согласился тот, собирая вещи и направляясь прочь. — Ты не ответил про бани! — напомнила принцесса, не испытывавшая никакого восторга от предстоящих водных процедур. — Я есть колдун, а не банник! — гордо отозвался Никола. — Я не есть мочь идти в женский баня, чтобы защищать девочка от новый похищение. Сказав это, он подскочил повыше, перемахнув через вершину ближайшей скалы, и скрылся из виду. — Не вздумай подглядывать! — крикнула ему в спину обиженная девушка, но ответом ей стала только тишина. Выбраться из этого каменного мешка можно было только улетев. Так что выбора у принцессы не осталось. Да и вчера она сама хотела побыть наедине, так что лучшим вариантом действий было воспользоваться шансом привести себя в порядок и попытаться отбить запах серы и плесени. Задача оказалась не из лёгких, поскольку за неимением мочалки и мыла приходилось довольствоваться только купанием в прохладной воде. И то ей пришлось сделать усилие, чтобы забыть о том проклятом ведре, в котором её чуть не утопили, пытаясь заставить рассказать правду, в которую всё равно бы не поверили. А когда она окунулась с головой, чтобы хоть немного отмыть волосы, то чуть не захлебнулась, поскольку ей снова померещился шёлковый платок на лице, на который неспешно лили воду. Но чем дольше она находилась в озере, тем дальше отступали пережитые страхи. Мысль о том, что пытавшие её палачи мертвы, грела душу и помогала успокоиться. Так что на берег она вышла если не чистой, то по крайней мере обновлённой. Хотя ей и пришлось вновь облачиться в тюремную робу, это было временное неудобство, которое можно и потерпеть. А вот отсутствие даже простого гребня и полотенца было невыносимо. Колдун не оставил ей ни одной тряпки. Наверняка обиделся, что она не оценила его щедрость. Так что ждать его возвращения принцессе пришлось сидя на камнях и медитируя, пока солнце сушило её длинные, растрёпанные волосы. Никола вернулся когда тени от окружавших озеро скал коснулись кромки воды. На вопросы о том, где он так задержался, сказал что проверял остальные убежища, одно из которых было найдено и разграблено людьми брата. И посетовал на то, что с дорог куда-то делись все патрули и аванпосты. И лазутчики больше не шныряли по холмам в округе. Поэтому колдун не смог достать ни еды, ни одежды для принцессы. Форма стражника лучше робы заключённой, но всех подходящих жертв как бегемотокорова языком слизнула. Поведав новости, великан отправился мыться сам, не забыв при этом попросить девушку отвернуться и не смотреть. А когда она рассмеялась от такой неслыханной наивности и стеснительности всемогущего чародея, который только вчера разбил целую армию, снова стал невидимым. Вбил же себе в голову всякой чуши. А сам, небось, сидел невидимкой на вершине скалы и подглядывал за ней через свой "визор", лицемер. Но чем дольше Азула думала над этим, тем очевиднее становилась вся абсурдность этого обвинения. Великан хоть и тупил, но старался держать данное слово, да и к тому же она закончила водные процедуры гораздо раньше, чем он вернулся. А судя по немногословности и медлительности движений спутника, он явно не сидел всё это время в тени, окружив себя холодным воздухом. Сидеть на берегу и ждать колдуна пришлось битый час. Из-за заклятья нельзя было понять, где он находится и чем именно занимается. Только небольшое волнение на воде выдавало его присутствие, хотя отследить источник не удавалось. — Азула! — внезапно донёсся неожиданно громкий окрик откуда-то со стороны. Обернувшись на голос, подпрыгнувшая от неожиданности принцесса замерла от удивления, поскольку у основания скалы возле деревянного щита увидела колдуна. Без брони. Доспех делал своего владельца похожим на шагающую гору стали, но даже без него Никола оказался здоровенным мужиком с широкими плечами и рельефной мускулатурой. Белая как снег кожа без малейших следов загара делала его похожим на сугроб среди камней. На фоне этой белизны намотанная поперёк живота грязная повязка бросалась в глаза. — Азула, помоги, — снова позвал он, доставая из сумки и раскладывая на камнях какие-то предметы. — Что-то случилось? — осторожно спросила девушка, встревоженная тем фактом, что её соратник не только просил её о помощи, но впервые явил свой истинный облик. Медленно подходя ближе, принцесса заметила сложенные за деревянным щитом части брони. И почувствовала сладковатый запах гнили. Судя по всему, отсутствие мыла было проблемой и для чародея, пускай он и не подавал виду. Хотя теперь было понятно, от чего он носил доспехи и маску не снимая — от такой вони Азула бы давным давно сбежала. — Помоги заменить перевяз, — попросил Никола, выкладывая на камень чистую тряпку, бинт, короткий нож, пинцет и фляги. — Нужно промыть и зачистить рана. — Ты ранен? — настороженно спросила девушка, подходя ближе и стараясь не дышать глубоко. — Но как? Когда? — Три-четыре день до ты быть похищен, — ответил колдун, открыв флягу и смочив бинт резко пахнущей прозрачной жидкостью. Ей же он промыл инструменты. А потом сам приложился к фляге. — Я есть думать, там есть остаться осколок, — признался колдун, закрывая флягу. — Я не мочь видеть. Не мочь достать. Тебе есть нужно сделать это. Пожалуйста. — Я принцесса, а не лекарь, — заметила Азула, аккуратно подняв и взвесив в руке неожиданно тяжёлый нож. — Но раз ты просишь... — Стой! — внезапно попросил раненый. Схватив верёвку, он обмотал её вокруг кистей обоих рук, и подойдя к большому камню рядом, накинул получившуюся петлю сверху, после чего сел, обнимая кусок скалы. — Ты чего? — удивлённо спросила девушка. — Чтобы я не мочь делать тебе вред, если убийц боль не быть работать. — отозвался великан. — Давай. Нет! Стой! Поднявшись на ноги, он достал из штанов носовой платок, скрутил его в жгут и закусил зубами, прежде чем снова усесться в обнимку с камнем и промычать что-то невнятное, что можно было расценить как разрешение начинать. Азула была поражена, насколько спутник ей доверял. Без брони он был похож на моллюска, вынутого из раковины. А теперь ещё и сам привязал себя к камню, дав ей в руки оружие. Словно ему даже в голову не пришло, что она может с лёгкостью перерезать ему горло. Судя по всему, ситуация действительно была критическая, раз этот паранойик пошёл на такой риск. Но колдун был нужен принцессе живым и боеспособным, а потому она подошла поближе и принялась аккуратно срезать старые бинты. "Как камень!" — промелькнуло в её голове, когда она прикоснулась к спине великана. Бледная кожа оказалась на удивление холодной, а мышцы — твёрдыми. Отточенное лезвие ножа с лёгкостью резало ткань, и ей приходилось быть аккуратнее, чтобы не нанести своему союзнику новых ран. Когда с бинтами было покончено, Азула осторожно сняла повязку. От увиденного и ударившей в нос вони она отскочила на несколько шагов, зажимая рот. Огромное багрово-чёрное пятно воспаления и вздувшаяся кожа вокруг покрытой запёкшейся кровью крохотной раны даже не разбирающейся в ранениях принцессе показались опасными. Заметив её заминку, Никола что-то промычал, наверняка спрашивая, что там, поскольку увидеть эту часть спины своими глазами без помощи зеркала могла разве что Тай Ли, которая порой демонстрировала чудеса гибкости. — Рана... она воспалилась, — преодолевая ужас и брезгливость принцесса вернулась к Николе и нагнулась, чтобы поближе рассмотреть. — И гноится. Ответом ей стало недовольное мычание. Колдун явно хотел, чтобы она выполнила его указания, но Азуле было ясно, что без лекаря Николе не выжить. Но где его взять? Поэтому принцессе пришлось собрать волю в кулак и вернуться к врачеванию. И надеяться, что своими неумелыми действиями она не сделает хуже. Протереть место ранения мокрой тряпкой оказалось несложно, но толку от этого явно не было никакого. Поэтому, покрепче ухватившись за рукоять ножа, она аккуратно проткнула вздувшуюся кожу, позволяя зеленоватому гною покинуть рану. Однако он тёк слишком медленно, и чтобы ускорить процесс пришлось надавить на воспалённую кожу, от чего колдун напрягся всем телом, приглушённо завыв от боли. Но даже когда поток гноя иссяк, промыть рану всё ещё не удавалось, поэтому Азула снова была вынуждена взяться за нож, чтобы сковырнуть запёкшуюся кровь. Когда это удалось, её взгляду предстала ещё более отвратительная картина — внутри раны, между краёв потемневшей плоти, среди гноя копошились мелкие белёсые черви. Азула зажмурилась, отвернувшись от омерзительного зрелища. Её вырвало, хотя за день у неё во рту не было ни крошки. Всё это казалось полным безумием. Здравый смысл просто не позволял принять страшную правду — всё это время она находилась в компании живого мертвеца. Всё её существо противилось мысли о соседстве с шагающим трупом, который медленно гнил внутри своих доспехов, пожираемый червями. Колдун сам говорил о запретных знаниях чёрной магии, которым было под силу возвращать к жизни мёртвых. Она просто не знала, как долго он ей лгал. Вынужденная принимать его слова на веру, она бы так и не узнала правды, даже если бы внутри доспехов остался голый скелет, если бы он сам не снял доспехи. Но тут принцессе пришла в голову мысль, что если бы Никола был мёртв, то ему не нужна была бы её помощь. Поэтому Азула была вынуждена собрать волю в кулак и взять в руки пинцет. Не пристало дочери Озая и наследнице Созина, перед которой пали даже неприступные стены Ба Синг Се, бояться каких-то червей. Поборов отвращение, она принялась по одному вынимать паразитов. Аккуратно, чтобы не раздавить. Колдун время от времени что-то мычал, наверняка подгоняя её, чем только действовал девушке на нервы. — Вот, полюбуйся, что ты там у себя развёл! — раздражённо сказала принцесса, отрываясь от раны и суя под нос великану очередного пойманного червяка. Глядя на паразита округлившимися глазами, Никола принялся дёргаться и реветь пуще прежнего, по-видимому требуя поскорее избавить его от этой пакости. — Заткнись и не двигайся! — приказала Азула, про себя отмечая пользу стягивавших руки пациента пут. — Я тут пытаюсь тебя лечить. Она могла бы придумать тысячи других занятий получше ловли червей в загноившихся ранах. Но, подойдя к задаче со всей возможной ответственностью, она вытащила всех, выбросив на камни. Чтобы колдун смог потом в полной мере оценить, от чего она его избавила. Под конец ей пришлось ковыряться в потемневшем мясе, выуживая спрятавшихся в гное и мёртвой плоти личинок. Чародей выл всё громче и дёргался всё сильнее. Азула рассвирипела и, ухватив пинцетом край раны, отрезала гниющую плоть двумя взмахами ножа. Никола дёрнулся и сильнее вжался в камень, воя на одной ноте. Если бы не кляп, его вопли наверняка бы услышали даже в столице. Принцесса смыла кровь и гной водой из фляги. И чтобы успокоить снова начавшего мычать колдуна, плеснула в быстро наполняющуюся кровью рану той самой вонючей гадости из второй фляги. На этот раз чародей выгнулся колесом, чуть не порвав путы. Отпрыгнувшая в сторону девушка с облегчением перевела дух, снова поблагодарив верёвки, без которых наверняка уже получила бы сокрушительный удар. Приложив кусок чистой тряпки, принцесса кое-как перевязала соратника, после чего не без труда отлепила его от камня. Никола лёг плашмя на камни и, выплюнув жгут, вполголоса ругался на своём языке. — Тебе нужен нормальный лекарь, — объявила Азула, старательно отмывая руки от крови и гноя. — Эти черви могли быть ядовитыми. — Где мы быть брать лекарь? — тяжело дыша осведомился колдун, разглядывая оставшиеся от верёвок следы на запястьях. — В городе. Поднимайся, скоро стемнеет.