A Case Of You

От него столько шума, что вся школа оповещена о его скором появление еще до того, как Кол Майклсон с ноги открывает дверь класса. Из огромных наушников орет музыка, но задира и не думает их снять, кидая на мистера Зальцмана безразличный взгляд и бесцеремонно закидывая ноги на парту. На него нет никакой управы, — старшие братья являются главными спонсорами школы, — поэтому учитель истории униженно просит Кола сделать музыку потише, и урок продолжается. У Кэролайн Форбс подчерк аккуратный, ровный и такой четкий, что именно ей доверяют заполнять все школьные грамоты. Тетрадки лучшей ученицы класса, капитана группы поддержки и мисс Мистик-Фоллс больше похожи на произведения каллиграфического искусства. Она сама вся произведение искусства, безупречна настолько, что у Кола аж зубы сводит, пока он из полуприкрытых век наблюдает за ее тонкими пальчиками с французскими маникюром, которые сжимают ручку и старательно выводят никому ненужные даты. Это все как-то выходит само собой: он, желая подразнить недоступную принцессу, задевает ее кипельно — белую блузку подошвой своих старых кроссовок, а она разворачивается и, нисколько не церемонясь, заряжает ему по голове увесистым учебником, да еще и обзывает таким словом, что ее мамочка-шериф наверняка заставит помыть рот с мылом. Совсем не как принцесса. Кол скалится, когда мистер Зальцман бесцветным голосом отправляет их в кабинет директора, а потом еще и нагло смеется Кэролайн в спину, видя ее подрагивающие от злости плечи. В приемной главы школы младший Майклсон чувствует себя как дома, усаживаясь прямо в кресло отсутствующего секретаря и выдувая огромные пузыри из мятной жвачки, пока мисс Совершенство расхаживает туда-сюда. Кол загипнотизировано следит за тем, как ее черная юбка в складку взметается вокруг стройных ног, гадая, какие трусики предпочитает эта блондинистая заучка. Развратно красные стринги из кружева? Или простые хлопчатобумажные шортики со смешным рисунком? Кэролайн что-то верещит про рекомендацию для колледжа, про его избалованность и вседозволенность, про то, как ей хотелось все годы их совместной учебы подмешать ему лошадиную долю слабительного в сладкую газировку, которую он пьет в таких количествах, что у него непременно должен в скором времени появиться диабет. Кол слушает в пол уха, лениво и невнимательно, громко лопая чертовы жвачные пузыри. Ему кажется, что он никогда не видел Кэролайн Форбс в компании парня. Кроме качка Локвуда, который сопровождал ее на тот дурацкий конкурс, но Кол готов был поклясться, что слышал о его пристрастиях к развлечениям несколько иного рода. Майклсону становится интересно, просто до жути любопытно… Неужели этот ангелочек все еще невинен? Неужели никто не рискнул пройтись ладонями по горячей коже, подхватить стройную ногу под коленом и закинуть себе на талию, чтобы плотнее ощутить тот единственный и неповторимый жар женского тела? Кэролайн закатывает глаза и с отвращением морщится, когда Кол выплевывает жвачку куда-то в горшок несчастного чахлого фикуса, и уже готовится открыть свой очаровательный ротик, чтобы вновь выразить всю свою ненависть к этому самодовольному наглецу, но Кол надвигается на нее так стремительно, что вся ее храбрость вмиг улетучивается. Он припирает ее к шкафу с папками, наслаждаясь ее тихим страхом, и смотрит долго, пристально прямо в широко распахнутые голубые глаза, проверяет свою теорию, взвешивает дальнейшие действия и широко улыбается. Кэролайн упирает ладошки ему в грудь, стараясь увеличить расстояние между ними, но Кол хватает ее за запястья и удерживает их в своих руках, наклоняясь ближе, так ужасно близко, что их носы соприкасаются, а из легких девушки врывается судорожных вздох. Губы у нее сухие и мягкие, и Кол заставляет ее слегка наклонить голову набок, чтобы сполна насладиться тем, что досталось ему первым из всех возможных мужчин. Она не закрывает глаза ни на секунду, не вырывается, но сильно сжимает его ладони, пока этот школьный хулиган отчаянно пытается проникнуть языком меж ее сжатых губ. Кол и сам не ожидал от себя такого, но она пахнет чистотой и особенным хрустящим ароматом безупречной репутации, отчего из его горла вырывается томный стон отчаяния. Он хочет больше, сильнее, жарче. Прижать к себе, скользнув руками по пояснице, ощутить, как ее язык прикасается к его, а потом захватить пухлую нижнюю губы в плен и прикусить… слегка. Все заканчивается чересчур быстро, когда на голову нахала снова приземляется нечто тяжелое, отчего Кол теряет ориентацию и отступает на шаг. Кэролайн смотрит на него так, будто у парня отрасли рога и хвост одновременно, крепко прижимая к себе увесистую папку с его собственным личным делом. А потом убегает, забыв, что, как примерная девочка, должна терпеливо ждать воспитательной беседы в душном кабинете директора, где пахнет потом и плохим кофе. — До встречи, sweetheart, — Кол Майклсон ухмыляется и насвистывает, покидая приемную в след за Кэролайн. Понимает, что не успокоится пока не станет не просто первым, но единственным.