Debt.

Барри прыгает от счастья, как влюбленная восьмиклассница, когда видит через окно, как Лен паркует машину. Снарт в его, Барри, любимом свитере и пальто, и это так прекрасно и завораживающе. Предвкушение от встречи, от объятий и поцелуев плещется жаром в груди. Будь у Барри собачий хвост, он бы со скоростью света метался из стороны в сторону, а ушки так преданно и трогательно были бы прижаты к голове. Барри не может усидеть на месте, ему осталось только на потолок от счастья залезть. И вот ключ в двери поворачивается. На пороге стоит со своей фирменной ухмылкой Снарт и наблюдает, как светятся большие глаза мальчишки, как его губы растягиваются в широкой улыбке. — Лен! — Барри несется к нему и врезается в широкую дверь, припечатывая обоих к стене. Снарт и слова не успевает вставить, как Барри покрывает его лицо поцелуями, обнимает за шею так крепко, что воздух вот-вот перестанет поступать в организм. Аллен переполнен детским невинным счастьем, и Лену так тепло от этого, ведь именно он — причина такого настроения. — Я так скучал. — Я вижу, — улыбается Леонард. — Я тоже скучал. Тихий шепот немного успокаивает трепет, и Барри замирает, глядя в светлую синеву родных глаз. Знал ли кто-то из них, что эти сто ночей закончатся именно так? Что они будут смотреть друг на друга таким влюбленным взглядом, что будут обнимать друг друга так сильно и нежно, что будут… Что они будут такими? Конечно, нет. И сколько они пережили, сколько перетерпели, сколько ошибок совершили — и вот итог. Их итог. — Это наша последняя ночь, — хрипло шепчет Лен, снимая пальто и вешая на крючок, не отрывая взгляда от глаз Барри. — Да, — выдыхает Аллен, оглаживая гладкую щеку мужчины. — Последняя ночь. Лен подхватывает парня на руки, и тот обвивает его талию ногами, прижимаясь ближе, чувствуя, как собственное сердце бьется так быстро, что вряд ли удержится в теплом теле. Они целуются томно и медленно, пока Снарт доносит драгоценную ношу до спальни. Барри чувствует мягкий матрас под собой и улыбается, зарываясь пальцами в короткие волосы мужчины. Подцепив края футболки, Лен тянет ее верх и снимает с такого красивого и теплого тела, тут же прижимаясь губами к так доверчиво открытой шее. Барри чувствует холодный кончик носа и тихо хихикает, ежась и извиваясь. Лен не может этим налюбоваться. Барри тянет наверх черный свитер и, когда тот оказывается рядом с футболкой, вновь утягивает Снарта в поцелуй, сжимая острыми коленками чужую талию. Лен так нежен, ласков и трогателен, что Аллен без пяти минут сошел с ума. Он тянется к ремню мужчины и ловко расстегивает его вместе с ширинкой, тут же оглаживая твердеющий член. Дыхание мужчины сбивается, и Барри победно улыбается, массируя горячую плоть длинными пальцами и углубляя новый поцелуй. — Позволишь позаботиться о тебе? — улыбается Барри и переворачивает Снарта на спину, седлая его бедра и оглаживая грудь ладонями. Лен прикрывает глаза и отдается полностью в руки мальчишки. Барри прикрывает глаза и касается мягкой кожи губами, начиная свою дорожку от крепкой шеи до краев черных джинс. Снарт зарывается пальцами в мягкие непослушные локоны Барри, направляя и поглаживая, и Аллен млеет от этих ласк. Вытащив член, Барри касается шершавым языком головки и проводит дорожку до основания и обратно. Пальцы в волосах дергаются, и Аллен берет в рот наполовину, сжимая пальцами основание. Ему так нравится похвала, которую Лен выражает через жесты. Он сходит от них с ума, желая доставить удовольствие партнеру все сильнее и сильнее. Барри обводит языком каждую венку, обхватывает грешно-вишневыми губами головку, гладит невероятно длинными и теплыми пальцами, и Снарт не может сдержать тихого грубоватого стона, потому что… Черт. Дело даже не в процессе, а в том, кто этот процесс совершает. Барри так мило старается, так хочет сделать эту ночь особенной для них обоих, и Снарт разделяет все его чувства от и до. — Иди ко мне, Scarlet, — просит Снарт и обнимает мальчишку за талию, как только тот вновь оказывается на его бедрах. Они целуются долго, глубоко, медленно. Аллен позволяет мужчине стянуть себя мягкие домашние штаны и проезжается ягодицами по твердому влажному члену, ловя губами тихий рык. Взяв Лена за руку, он укладывает его ладонь на свою поясницу и спускает ниже: — Я хочу, чтобы ты трогал меня. Везде. И кто Снарт такой, чтобы отказать? Он гладит сладко выгнутую спину и сжимает чуть покрасневшие ягодицы, вдыхая аромат возбужденного тела и захватывая тихие вдохи Барри губами. Аллен вытаскивает из-под подушки тюбик со смазкой и пакетик презерватива, вкладывая их в раскрытую ладонь мужчины. Лен целует подставленную шею, посасывая нежную кожу, и смазывает пальцы, оглаживая ими розовую дырочку парня. Барри блаженно выдыхает на ухо мужчине, когда чувствует осторожное проникновение. Черт возьми, сколько они уже не были близки? Сколько потрачено впустую ночей? Сколько бы Барри еще мог утопать в объятьях и подаренном удовольствии? Но, как говорится, перед смертью не надышишься, и сейчас Барри берет все, что может. — Лен… Томный шепот срывается с покрасневших губ, которые тут же целует Снарт и прижимает к своей груди ближе, проникая вторым пальцем в жар тела. Барри тихо-тихо стонет имя мужчины, покрывая поцелуями лицо, шею и плечи Лена, насаживаясь на пальцы как можно глубже и сильнее. Барри любит, когда Лен растягивает его, готовит, ласкает. Это так приятно, незабываемо и хорошо, что пальчики на ногах поджимаются, а глаза начинаются слезиться. — Ты готов, Барри? — Да, да, да, — Барри утыкается мокрым лбом в плечо мужчины и тихо быстро шепчет. — Я готов, Лен. Аллен слышит, как разрывается пакетик презерватива, и задерживает дыхание, чувствуя новый жар предвкушения. Барри сам забирает презерватив и раскатывает по члену мужчины, напоследок несколько раз огладив и сжав головку, после направляет в себя, медленно и осторожно насаживаясь. Они одновременно стонут имя друг друга и сливаются в поцелуе. Барри чувствует сильную хватку на своей талии и движение внутри себя. Лен замирает, когда входит до конца в податливое тело, позволяя мальчишке привыкнуть к ощущениям. Барри не перестает целовать и гладить тело мужчины, словно пытается напитаться до краев. Аллен стонет и сжимает простынь в кулаке, когда Снарт делает первый толчок. Лен оглаживает вспотевшую спину мальчишки, его поясницу и ягодицы, целует шею и плечи, совершая более глубокие толчки. Аллен выпрямляется и, уперевшись ладонями на грудь мужчины, приподнимается и опускается, соблазнительно закусывая нижнюю губу и выгибая спину. Лен любуется этим зрелищем, потому что Барри невозможно красивый, невозможно прекрасный. Он так старается доставить как можно больше удовольствия, гладит, целует, принимает в себя так много и отдает еще больше. Между ними нет никакой страсти, только интимная ласка и нежность, только медленное удовольствие и тихие-тихие стоны. — Мне так хорошо с тобой, — выдыхает Барри, склоняясь к лицу мужчины и смотря в его потемневшие глаза. — Так хорошо. — Мне тоже, Барри, мне тоже, — улыбается Лен и утопает в новом поцелуе, прижимая горячее тело к себе ближе. Толчки становятся неразборчивыми, бестактными, стоны — громче, а их поцелуи — глубже и мокрее. Барри сжимает простынь в кулаках, чувствуя, как приближается долгожданный оргазм, и прижимается губами к шее мужчины, так крепко обнимающего его за талию, не позволяя вырваться. Барри содрогается в сильных руках, кончая на грудь и живот мужчины, и чувствуя дрожь партнера, сжимается вокруг члена. Лен стонет и расслабляется, наслаждаясь приятной слабостью и еще не прошедшим удовольствием от оргазма. Аллен падает рядом на кровать и тихо смеется, прижимаясь к липкому боку Снарта. — В душ? — тихо спрашивает он. — Через пару минут, — лениво отвечает Лен, и Барри хихикает, утягивая мужчину в новый поцелуй.

***

Лен лениво ополаскивает плечи Барри теплой водой, пока тот нежится на его груди и играется с пальцами второй руки. Вот и закончились сто ночей, которые пролетели так быстро. Что только не произошло за это время, что только Барри не вынес, что только они оба не перетерпели, что в итоге? Просто взять и разойтись? Это будет слишком резкий обрез всей жизни. — Лен? — тихо зовет Барри, и Снарт что-то тихо и лениво мычит в ответ. — Что мы теперь будем делать? Лен вздыхает и откидывает голову на бортик: — У нас есть еще семь ночей в казино, — пожимает плечами он. Барри закатывает глаза и поворачивает к мужчине лицо, садясь на его бедра и чувствуя широкие ладони на своей талии. Аллен несколько минут обдумывает слова, оглаживая грудь мужчины, и тихо выдыхает: — Лен, слушай, я… Я бы хотел, чтобы эти ночи скорее закончились, — неуверенно начинает Аллен и, заметив смешанные чувства на лице Снарта, тут же добавляет, — только дослушай меня, хорошо? — Ладно, — насторожено тянет Снарт, но покорно слушает. Барри глубоко вздыхает пару раз и продолжает: — Когда я только понял, на что я согласился, я хотел, чтобы сто ночей скорее закончились. Я все время боялся тебя, боялся сделать что-то не так, разозлить тебя и получить наказание. Но со временем все стало меняться. Стало меняться мое мнение о тебе, стал меняться я, мое отношение ко всему. Ты столько сделал для меня, ты всегда был рядом, и со временем я стал хотеть, чтобы сто ночей никогда не кончались. Даже после Лукаса, после насвайя, после Сэведжа я все еще хочу быть рядом с тобой. Но… Я не хочу быть только должником, Лен. Я хочу быть кем-то большим с тобой. И… И когда эти семь ночей кончатся, я бы хотел остаться, если ты не против. Барри наконец решается поднять взгляд и видит в глазах мужчины столько света и счастья, что в груди разливается тепло и табун мурашек несется по всему телу. Леонард наклоняет голову, и Барри тут же прижимается к его губам своими, даря глубокий и ленивый поцелуй. — Я никогда не буду против тебя, Барри, — улыбается Лен, прижимая мальчишку к себе ближе. — Но у меня есть одно условие. — Какое? — недоверчиво спрашивает Аллен. — Ты переедешь ко мне. Барри смеется и вновь прижимается к чужим губам. Их маленький отсчет закончился, и начинается новый. Долгий. Полный опасностей и любви друг к другу. Начинается их маленькая вечность.