Феникс

      Осознание. Вот, что сейчас обрушилось на Кучики, как лавина снега. Наблюдая за поединком Хисаны и Кайена, он понимал, что та девушка с горящими глазами, гордой осанкой и высоко поднятым подбородком, а ещё с огромным занпакто наперевес — не Хисана. Это была не она. Ничего кроме имени от его жены и не осталось.       Причёска, глаза, манера речи, взгляд, фигура — всё это другое. Только сейчас до него дошло насколько он был слеп.       Сначала из-за радости от того, что его любимая и нежная супруга жива, после от того, что он старательно её избегал, а потом она и вовсе поступила в Академию, из-за чего он её вовсе не видел. Всё это время ему мешало одно — эмоции. Всё это время его разум был ими затмён, именно из-за них он не заметил подмену. Не заметил как его Хисана исчезла и в один миг появилась она — лже-Хисана.       А ведь он мог этого даже не заметить, не столкнись он со своим давним другом, который пожаловался на наглую выскочку из аристократического клана, которая кинула ему вызов. Тогда у него не возникло и малейшей догадки, что это могла быть она.       Какого же было его удивление, когда он увидел на поле боя свою бывшую жену, столь дерзко и открыто спорящую со своим лейтенантом. Нет, это была не она — не его Хисана. Это была всего лишь подделка, некачественная, неудачная и совершенно не реалистичная. Это была лже-Хисана. Всего лишь жалкий клон, что куда-то дел его любимую жену.       Всё о чём он слышал только доказывало это. Разве могла она с амнезией, вспомнить о Рукии? Нет, не могла. Разве могла бы его Хисана держать в руках огромный тесак, владея им как продолжением своей руки и при этом, не знать банальных правил этикета. Ни за что! Супруга Бьякуи была нежной и трепетной, той, которую надо оберегать и заботится.       Изначально ему захотелось просто схватить её за глотку и придушить, чтобы не смела себя выдавать за Хисану, однако сначала требовалось дождаться конца поединка. К окончанию боя, Кучики сумел совладать со своими чувствами и прийти к выводу, что гораздо разумней будет действовать скрытно, а не сразу в лоб. Он уже не был дурным мальчишкой, в конце концов.       Увидев, что победу одержала Шихоин — что только подтвердило его мысли — аристократ просто ушел в шумпо, не дожидаясь ничего. В этом не было смысла, наверняка сейчас начнут поздравлять её с победой.       На следующий день, ему удалось сгрузить часть обязанностей на третьего офицера, так как лейтенанта в отряде всё ещё не было. Раньше им был его отец, а после и он сам, сейчас же данная должность пустовала. Ещё не было того, кто бы имел силу лейтенанта и был достоин звания «фукутайчо шестого отряда». После этого, мужчина решил проследить за фальшивкой и вывести её на чистую воду. Ведь, вероятнее всего, тот кто выдавал себя за его супругу, хотел просто внедрится в Готей и напасть.       После целого дня слежки, к его удивлению, Бьякуя не увидел ничего такого. Девушка просто обустраивалась в отряде, гонялась по всем баракам, бегала за капитаном и иногда переругивалась с Кайеном в совершенно дружественной обстановке. Видимо, они и правда нашли общий язык. Минутная ревность кольнула его, однако тут же исчезла, напоминание о том, что эта женщина не его Хисана.       Всю последующую неделю всё было точно так же. Шинигами исполняла свои обязанности четвёртого офицера, зарабатывала имя в отряде, что стоит признать, у неё получалось. Даже вечно шумных пятых офицеров смогла присмирить и направить их энергию в относительно мирное русло.       Он видел как она встречалась с младшим братом Йоруичи и ещё с двумя детьми, одна из которых была буквально вылитой её копией. Второй же мальчишка был весьма груб и громок, как впрочем и сама девушка. Наверное, именно из-за этого они и ссорились так часто.       Но удивило его не это, а то, что когда девушка смотрела на свою имото, взгляд её становился нежным и добрым, лишался той суровости и жесткости, становясь наполненным любовью и заботой. А улыбка была милой и нежной. Не такой как когда-то у его супруги, но всё равно похожей. Это и поселило сомнения в его душе.       Хисана безумно любила свою сестру и считала себя не достойной, чтобы называться ею, однако вся та нежность всегда отражалась в её глазах, когда она вспоминала о ней. Это было у них схожее.       Отогнав эти мысли, Кучики решил прямо поговорить с шинигами, или же просто вывести на чистую воду. Дождавшись когда она зайдёт в тёмный и безлюдный переулок, мужчина приблизился к ней в шумпо и приставил свою катану к её шее.       — Кто ты такая? — в оглушающей тишине пронёсся его холодный голос.       — Амнезия, да? — язвительно поинтересовалась Шихоин, не делая и малейшей попытки выбраться. Она не боялась. — Мне казалось, что мы с тобою прекрасно знакомы, Бьякуя.       — Прекрати увиливать от вопроса. Я знаю, что ты не Хисана. Потому и спрашиваю, кто ты? — в голосе Кучики звенела сталь, от которой стало бы не по себе любому. Любому кроме неё.       — Что за глупости… — тихо проговорила девушка, тяжело вздыхая и разворачиваясь к нему лицом. — Я — Хисана. Хисана Шихоин.       Взгляд синих глаз наткнулся на ледяной и презрительный других, стальных глаз. Послышался тихий грудной смех, он совсем не был злобным, просто смех, показывающий, что шинигами весело от всей ситуации.       — В чём ты меня обвиняешь, Бьякуя? В том, я — это не я?.. — насмешка из её глаз никуда не делась. Наглая. Дерзкая. Уверенная.       — Ты не можешь быть Хисаной.       — Почему ты так решил? — всё так же улыбаясь, брюнетка слегка наклонила голову в правую сторону, показывая своё любопытство. Чертовка знала, что хороша, знала, что никаких особых доказательств у него нет. Знала… что знала? Она, что-то знала ещё, а что было непонятно.       — Как ты вспомнила про Рукию?       — Кучики, мне частично вернулась память, точнее её огрызки. Можно было бы и просто спросить не приставляя к моему горлу катану, — улыбка сделалась усмешкой. Слегка насмешливой, но от того не менее доброй. Указательный палец с аккуратным маникюром, скользит по холодной стали Сенбонзакуры. — Я помню лишь некоторые обрывки из «прошлой» жизни. Помню как когда-то бросила Рукию, — взгляд стал тяжелым, любая усмешка исчезла. Презрение к самой себе, вот что отражалось в её глазах. — Помню, как ужасен был Руконгай. Помню, как мы с тобой когда-то любовались сакурой в твоём поместье, — хрупкая рука с силой сжимает его занпакто. Из ладони начинает сочится кровь, стекая по лезвию. — Помню, как отчаянно пыталась врать тебе… Но знаешь, — хватка слабеет, а большой палец вновь нежно проводит по поверхности холодного меча. — Я предпочла бы этого не помнить. Я создала новую Хисану. Ту, которая, возможно, тебе не по нраву. Однако теперь Хисана — это я. И я не собираюсь повторять ошибок прошлой Хисаны. Воспитаю имото, стану лучшей из шинигами, чтобы иметь силу защитить то, что мне дорого и, знаешь, я не буду тебе больше лгать. Ты достоин значительно большего чем неумелая ложь и виноватый взгляд загнанной лани, Кучики.       Девушка отстраняется, проходя мимо ошарашенного Кучики с прямой осанкой и лёгкой полуулыбкой.       — Прекрати гнаться за прошлым, Бьякуя. Людям свойственно меняться, иногда даже кардинально. И знаешь, единственная вещь, что может так сильно поменять человека — смерть. Я уже это знаю и, что удивительно, совсем об этом не жалею.       Гордая шинигами удаляется, оставляя мужчину одного. Рука с катаной медленно опускается, а он просто смотрит на кровавые разводы, размышляя обо всё случившемся. Нет, кажется, он ошибся. Это не лже-Хисана. Это просто совершенно другой человек с остатками воспоминаний его супруги.       Еле заметная усмешка появляется на его устах. Ему, наверное, даже немного нравится, эта чёртова Шихоин.