Из истории освоения Нейруса. Молодые годы первого Президента.

Джен
NC-17
В процессе
13
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
планируется Макси, написано 377 страниц, 70 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
13 Нравится 16 Отзывы 10 В сборник Скачать

Тысяча шагов

Настройки текста
Особняк Видова находился за городом – это Володя знал благодаря нескольким своим поездкам в театр и на футбол. Эти поездки он мог бы пересчитать на пальцах одной руки, но, тем не менее, благодаря им он знал, в какую сторону двигаться, чтобы попасть в город. Поначалу дорогу освещали фонари, но едва мальчик вышел за пределы коттеджного поселка, его окружила кромешная тьма. Не то чтобы он как-то особенно боялся темноты, но его охватила жуть – он ведь не знал толком куда идет и зачем, не знал – как долго идти до города, он даже остановился на некоторое время, в нерешительности закусив губу. Правда состояла в том, что возвращаться ему было некуда. Он не сможет вернуться в ту комнатку, из которой выбрался, значит, придется признаваться Видову в попытке сбежать, и даже если он его не убьет за эту попытку (в чем Володя сомневался), то изобьет так, что сегодняшняя порка покажется просто ерундой… Тут мальчик понял, что на самом деле готов вернуться. Несмотря на грозящие ему побои – это ведь был страх знакомый и уже привычный. А вот кромешная тьма, обступившая со всех сторон, и полная неизвестность приводили в настоящий ужас. -Трус, - сказал он вслух и зашагал вперед. Его голос, казалось, отогнал ненадолго страх. Так, значит, он готов вернуться к Видову? К Видову, который убил его родителей? Его настолько пугает просто темнота, которая, кстати говоря исчезнет всего через несколько часов? -Трус, - снова повторил Володя вслух и прибавил шаг. Сколько нужно сделать шагов, чтобы оказаться в городе? Тысячу. Решил мальчик. И принялся за вычисления. Если на один шаг выходит одна секунда, то тысяча шагов это тысяча секунд. Тысяча секунд это – если разделить на шестьдесят это десять ровно и еще… еще где-то семь минут. Семнадцать. Тысячу шагов он сделает примерно за семнадцать минут. Но этого мало. Ведь на машине они ехали до города минут пятнадцать точно – он тогда точно не засекал – жалко. Но даже если пятнадцать они ехали – идти раз в десять дольше. Значит, идти самое меньшее сто пятьдесят минут. Сто пятьдесят умножить на шестьдесят это шесть тысяч плюс шесть тысяч разделить пополам – три тысячи – всего получается девять тысяч секунд. Если за одну секунду делать один шаг, то нужно сделать девять тысяч шагов. Девять тысяч шагов - – и он доберется до города. Это займет всего-то сто пятьдесят минут – или два с половиной часа. Всего-то. Он плаванием занимается час. А потом завтрак полчаса и час математики – всего-то… Это время проносится мгновенно, не успеваешь и моргнуть глазом… то есть моргнуть успеваешь конечно, это просто выражение такое… Володя, увлеченный вычислениями, не забывал шагать по обочине дороги. Он не замечал, что весь дрожит, и зубы стучат от холода и страха. И не замечал, что по лицу помимо его воли текут быстрые слезы. Вскоре мысли иссякли, и он принялся считать шаги. Всего нужно было насчитать девять тысяч… До городских окраин мальчик добрался на рассвете. До девяти тысяч он так и не досчитал – раз пять сбивался при подходе ко второй, и после того, как в последний раз отвлекся, а потом не смог вспомнить – остановился он на тысяче семистах или на тысяче восьмистах, упал на колени и самым бессовестным образом разрыдался. Просто было еще совсем темно, и его окружали мрачные тени бесконечных сосен, он совершенно замерз и выбился из сил. Невольно мелькнувшая мысль о Видове заставила подняться на ноги и, всхлипывая, поплестись дальше. Через несколько шагов сосновый лес внезапно кончился, с небольшого пригорка Володя увидел широкое поле, полоску начинающего розоветь неба, а вдалеке – городские многоэтажки и трубы заводов. Он добрался. Дошел. Редкие прохожие хмуро оборачивались на маленького мальчика в грязной порванной футболке и таких же джинсах – будь он не так вымазан – кто-нибудь непременно взял бы его за руку и отвел в полицию, а так – оборачивались, хмурились, качали головами – и шли дальше. Через несколько часов Видов на уши поднимет весь город, фотографии его сына будут висеть на каждом столбе, и тогда кто-то вспомнит грязного мальчишку, встретившегося ранним утром, но пока еще Володя спокойно шел по городу. Впрочем, он понимал, что привлекает ненужное внимание, и что ему необходимо найти укрытие – тем более, что он едва держался на ногах. Мальчик некоторое время бродил по дворам, пока не увидел старый деревянный барак с заколоченными окнами – попасть внутрь, оказалось не так уж просто – доски на окнах были приколочены на совесть, а дверь забита. Зато Володя заметил, что подгнившая доска неплотно примыкала к фундаменту, тронул ее – так и есть – доска легко поднялась вверх, образовав щель – достаточную, чтобы он мог пролезть. В доме пахло сыростью, пылью и плесенью и еще чем-то сладковато-приторным. В одной из комнат прямо на полу валялись одеяла и подушки. Володя не стал вдаваться в детали – откуда это здесь и зачем. Он лег на одно одеяло, закутался в другое и мгновенно провалился в сон. -Эй, тут какой-то шкет! Вставай, проваливай отсюда, это наше место! Володю довольно грубо толкнули в плечо. Он сел, тщетно пытаясь собраться с мыслями и вспомнить, что произошло. Последние несколько часов казались просто дурным сном…Он огляделся по сторонам – ободранные досчатые стены барака, грязные одеяла вокруг, трое грязных мальчишек – все старше него – как ни странно первым чувством, посетившим его была радость – это был не сон – он действительно сбежал от Видова! -Давай поднимайся и вали отсюда, я сказал! – возмущенно проговорил самый младший из мальчишек и пнул, для убедительности, в плечо. Володя не пошевелился. -Галыч, он не слушает! – возмутился мальчишка. -Воробей, оставь парня в покое, - распорядился старший из ребят и сел напротив Володи, - как здесь оказался? -Я искал, где спрятаться, - пожал плечами мальчик. -Спрятаться? – удивился парень, - зачем? Шмотки на тебе драные, но приличные, кроссовки – хоть сейчас на рынок тащи. Еще вчера с мамкой-папкой чаи дома гонял. Такие, как ты, обычно наоборот стараются отыскаться. Или они тебе конфету не дали и ты из дома удрал? Володя сжал зубы, промолчал. -Или рассказывай, или убирайся, - предложил Галыч. Мальчик нахмурился. -Я сбежал от Видова, - неохотно сообщил он. -И кто такой этот Видов? -Он убил моих родителей и хочет, чтобы я его называл отцом. -Прям так и убил? – с усмешкой переспросил парень. Володя дернул плечом – мол «не веришь – не верь», поднялся на ноги и направился к выходу. -Да ладно тебе, оставайся, - бросил ему вслед Галыч – не помогло. -Не дури. Если твой Видов будет тебя искать – без нас попадешься в два счета. Володя остановился – последний аргумент подействовал. -А вы меня спрячете? -Ну конечно, - хмыкнул Галыч, - правда за все платить нужно, но об этом пока не беспокойся. Для начала тебе переодеться нужно. В первую очередь одежду в приметы дают. Воробей, дай ему переодеться. -Зачем он нам? – пробубнил мальчишка. -Много будешь знать – скоро состаришься, - отозвался Галыч. Володя, тем временем, снял свою футболку и джинсы. -Ого! – третий мальчишка, до сих пор хранивший молчание, подошел к Володе, - это кто тебя так? Галыч, глянь… Володя снова недовольно дернул плечом и повернулся спиной к стене. Он не мог конечно знать, но догадывался примерно, какие следы оставляет ремень Видова, и он вовсе не горел желанием, чтобы этими следами любовались. -Это любящий родитель, видимо… - хмыкнул Галыч, - и за что он тебя так, если не секрет? -За то, что он не отец, - хмуро отозвался Володя. -Ты ему так и сказал? – хмыкнул Галыч, - ну-ну… одевайся, - он кинул Володе вылинявшие рубашку и брюки, - в общем так – будешь делать, что я тебе скажу – никакой Видов тебя не найдет. -Здесь он меня найдет, - возразил Володя, - мне нужно на космодром. -Что? – усмехнулся Галыч, - зачем? -Чтобы попасть на Нейрус. Мгновенье Галыч смотрел на мальчика с насмешкой, затем тряхнул головой, словно решив не связываться: -Нейрус, значит Нейрус. Просто делай то, что тебе говорят. Давайте уже есть и спать. Компания, в которой оказался Володя, вела ночной образ жизни. Днем ребята редко покидали свое укрытие, вот и сегодня, познакомившись со своим незваным гостем, они торопливо выгрузили принесенные с собой припасы – хлеб, колбасы. Согрели на костерке, сложенном прямо на полу, воды, заварили чай. Только теперь Володя вдруг понял, насколько голоден. Горячий чай с хлебом и колбасой показался ему самым лучшим завтраком за всю его жизнь. И, едва он наелся, снова потянуло в сон. Засыпая, он слышал разговор своих новых знакомых. -Зачем он нам? Только морока, - спрашивал средний мальчишка. -Возьмем его завтра на Медведева. -Ты о той квартире? Чокнулся? Он не полезет! Испугается. -Ага, испугается, - хмыкнул Галыч, - видел, как его родитель отделал? Если б меня так отделали, я бы куда угодно полез – лишь бы не возвращаться. -Грохнется, - решил Воробей. -Ну, если б ты грохнулся, было бы жалко, - отозвался Галыч, - Давайте спать. Вы лучше думайте, что будет, если получится… Володя проснулся ближе к вечеру. Его новые знакомые грели воду на костерке. Воробей махнул рукой: -Иди сюда, будем ужинать. Остатки колбасы и хлеба ели в полной тишине, хотя Володе и казалось почему-то, что ребята ведут между собой какой-то молчаливый разговор, понятный только им. -Значит так, - сказал, наконец, ему Галыч, - поможешь нам сегодня провернуть одно дело, мы поможем тебе попасть на Нейрус. Договорились? Володя кивнул, хотя почему-то ему стало не по себе. Нет, он не боялся. Просто какое-то нехорошее предчувствие - что он может такого сделать, чтобы Галыч помог ему попасть хотя бы на космодром? На улицу выбрались уже затемно. Торопливо зашагали куда-то. Мальчишки явно нервничали, и Володя не решался задавать вопросов. Ночной город не был так уж безлюден и тих, но на четырех мальчишек никто особого внимания не обращал. Спустя почти час они оказались в тихом спальном микрорайоне. До центральных улиц было далековато, и шум машин почти не нарушал ночной тишины. Зато было множество сквериков, скамеек, детских площадок… Галыч направился к одной из многоэтажек, подошел к пожарной лестнице. -Тебе нужно залезть на седьмой этаж, - сказал он Володе, - а потом по карнизу дойти до пятого окна. Запомнишь? У Володи перехватило дыхание – и вовсе не от того, что ему предлагали пройтись по карнизу седьмого этажа. -Что молчишь? – хмыкнул Галыч, - испугался? И стекло старайся не трогать, там сигнализация. Залезешь в форточку, найдешь домофон, мы позвоним, и ты нас впустишь… Что застыл-то? Володя тряхнул головой, прогоняя оцепенение. -Это воровство, - сказал он, наконец. Галыч хмыкнул: -Догадливый. А ты думал, мы зачем сюда идем? В том-то и дело, что он ничего не думал. -Я не буду. Не полезу, - только и сказал Володя. -Не полезешь? Значит никакого Нейруса и космодрома. Мальчик на мгновение задумался. -Ну же, подумаешь, один раз слазишь в форточку! – нетерпеливо уговаривал Галыч. -Я тогда стану, как Видов, - ответил Володя, наконец, поняв, что его останавливает. Ему было всего семь лет, и сложные моральные вопросы он не мог еще не только решить, но даже и сформулировать, но он вдруг четко понял, что, согласившись залезть в чужую квартиру, сделает бессмысленным весь свой побег. Галыч этого не понял: -Что? -Я не полезу. Вот это уже было яснее. К этому Галыч был готов. Он достал нож. -Либо ты лезешь, либо я пришибу тебя прямо здесь! Володя невольно шагнул к лестнице. Он не помнил, чтобы ему было настолько страшно. Сердце, казалось, уже вырвалось из груди и колотилось где-то в голове – отчего та стала легкой-легкой, готовой разлететься на куски в любой момент и, конечно, напрочь утратила способность хоть что-то соображать. И все же эта пожарная лестница прочно ассоциировалась с чем-то невозможным… Володя отступил к ней, но так и не дотронулся. -Живо! – выкрикнул Галыч, и, шагнув вперед, ударил его по лицу. Свою страшную угрозу он выполнять не собирался. Он мог, конечно, сделать достаточно грозный вид, чтобы напугать семилетнего мальчишку, но не более того. Володя упал, схватившись за пылающую скулу, но не заплакал. Где-то над ними распахнулось окно. Кто-то высунулся из него, ругаясь. Затея с кражей становилась все более сомнительной. -Идем, - решил Галыч. Сгреб Володю за шиворот и зашагал прочь. Он был страшно зол, а потому решился на тот шаг, на который никогда не пошел бы в здравом уме. Его приятели, поняв, куда он направляется, пытались его отговорить – бесполезно! Они снова шагали по городским окраинам, минуя то заводской забор, то страшноватые заброшенные строения. Двухэтажное здание, к которому они, наконец, выбрались, некогда было заводским клубом. -Галыч, да брось ты это! – крикнул напоследок Воробей, но тот его не послушал. Толкая перед собой Володю, Галыч поднялся по ступенькам и направился к дверям. Здесь его остановили трое внушительного вида мужчин. Были они одеты в видавшие виды джинсовые куртки, но по согласованности действий можно было уловить почти военную дисциплину. -Я хочу видеть шефа, - сказал Галыч. -Иди, давай, - один из охранников несильно толкнул парня в плечо. -Скажи, у меня товар, - настаивал Галыч. -Вот как… - хмыкнул охранник, - ладно, жди. Он быстро исчез за дверьми, и минуты через две крикнул: -Запускайте. Охранники торопливо затолкали четырех мальчишек внутрь. -Поднимайтесь наверх. Галыч решительно пересек внушительных размеров холл начал подниматься по лестнице. Остальным ребятам ничего не оставалось, кроме как следовать за ним. Наверху их встретил невысокий, улыбчивый мужчина. Володе почему-то стало не по себе. -Добро пожаловать, - улыбался мужчина, - у вас, мне передали товар? Знаете, сколько я по городу ношусь за этим товаром? А вы тут сами… И где же товар? -Вот, - Галыч вытолкнул вперед Володю. -Ага. И сколько хотите? -Семь. -Семь? – мужчина рассмеялся, - А ты, шутник. Ладно. Некогда мне тут с вами. Игорь! Охранник кивнул над головами ребят. -Отведите-ка весь этот товар в подвал. Завтра покупатели приедут – будет выбор побогаче. -Эй! – возмутился Галыч. -А чего ты хотел? – резко отозвался мужчина, - чтобы я вам дал семь штук и отпустил с миром? Обойдетесь. Это надо быть такими идиотами, чтоб самим сюда прийти! Идиотов в мире и так хватает! Станет на четыре штуки меньше – мне только спасибо скажут! Охранник схватил за шиворот Галыча и Володю. Его коллега остальных ребят. И спустя пару минут все четверо оказались заперты в тесной каморке в подвале. -Дебил! Псих! - мальчишка, чьего имени Володя так и не узнал уже битый час покрывал ругательствами Галыча – и эти последние были самыми вежливыми! -Андрюх, заткнись, без тебя тошно, - вмешался Воробей. -Что они с нами сделают? – спокойно спросил Володя. -Замолчи, - зло отозвался Галыч, - из-за тебя все! -Ага! Из-за него, - хмыкнул Андрей. -И ты замолчи! – крикнул Галыч. -Они нас убьют? – снова спросил Володя. -Они нас хуже, чем убьют, - отозвался Галыч, - доволен? -Нет, я не понимаю… -Да что ты вообще можешь понимать?!!! -Ты хотел им продать меня, - отозвался Володя, - А вместо этого влип сам. И их за собой утянул. Вот что я понимаю. И еще я не хочу, чтобы вас убили. Даже тебя. -Спасибо, - с издевкой усмехнулся Галыч, - может, у тебя и план есть, как выбраться? -Может, - согласился Володя, - я думаю. Володя думал о том, что все равно не боится. «Хуже, чем убьют». Это как? Он знал только один вариант – это вернуться к Видову. Вот только для остальных именно это могло быть спасением… Дверь их каморки отрыли спустя несколько часов. -На выход, - скомандовал охранник. Мальчишки не пошевелились. -Вы когда-нибудь слышали про Видео? – спросил вдруг Володя. Охранник бросил на мальчика настороженный взгляд. Он слышал. -Я его сын. Я точно не знаю, но он должен меня искать. Это мои друзья. На мгновенье охранник замер, а затем, захлопнув дверь, побежал наверх. -Твой отец Видео? – изумленно переспросил Галыч. Володя пожал плечами: -Я один раз слышал, что его так называли. Ему было не до разговоров. Его «побег» закончился, так толком и не начавшись, и разве могло быть иначе? Он сел на пол, обхватив колени руками. Второй шанс у него едва ли будет. Если бы он только согласился влезть в ту квартиру… Володя на секунду задержался на этой мысли, затем решительно тряхнул головой – нет, не годится. Галыч о чем-то негромко переговаривался со своими приятелями. Еще один шанс не возвращаться к Видову состоял в том, чтобы не пытаться спасти эту горе-команду. Ему ведь так и не объяснили, что в их понимании было «хуже, чем убьют». Для Володи «хуже чем убьют» было одно - и именно это он и собирался сделать. Меньше чем через час дверь каморки снова открылась. Загорелся свет. На пороге стоял смеющийся мужчина со второго этажа (сейчас он, впрочем, был серьезен) и… Видов. -Ненадолго тебя хватило, - усмехнулся тот Володе, - идем. Мальчик только покачал головой: -Я никуда не пойду, пока здесь они. -Кто ж тебя будет спрашивать, - отозвался Егор Петрович и шагнул внутрь. Ерунда. Как раз это Володя предусмотрел. Он вскочил на ноги, в секунду оказался на куче мусора, наваленного в углу, и уже оттуда легко прыгнул на толстый кабель, тянущийся под потолком. -Он под напряжением, дурень, - заметил Видов. Володя, как ни в чем не бывало, уселся на покачивающемся кабеле: -Мне все равно, - мальчик отклонился назад, раскачиваясь, как на качелях. Мужчина, приведший Видова, нервно поперхнулся. -Не так уж мне нужны эти мелкие идиоты. Убирайтесь, - сказал он Галычу. Тот нерешительно взглянул на Володю. -Уходите, - распорядился тот, - живо! Ребята вышли. Выждав некоторое время, Володя неохотно спрыгнул с кабеля. Приблизился к Видову, ожидая, что его схватят за шиворот и потащат прочь. Тот, однако, не шевелился. Просто смотрел на сына с непонятным выражением. -Дома поговорим, - произнес он, наконец, - шагай. Володя повиновался. Что ему еще оставалось? На улице выяснилось, что Видов сегодня был почему-то без шофера – сам приехал. Володя сел в машину на пассажирское сиденье рядом с водителем. Видов устроился рядом. -Ты хоть понимаешь, что твои горе-приятели, собирались продать тебя этому мяснику? -Да, - глухо отозвался Володя. -И все равно прыгал из-за них на кабель? Это же просто малолетние твари. -Не хуже тебя, - пожал плечами мальчик, - у них тоже на меня были планы. А я их подвел, стал ненужен, и меня продали. Ну, они хотя бы не притворялись папами. Все это Володя проговорил с кипящей внутри него злостью. Он и раньше так делал – и расплата в виде тумаков поступала тут же. Но теперь Видов почему-то ничего не делал, только сидел и смотрел на мальчишку, словно изучая. -Ты получился странной смесью, - произнес он, наконец, - твоя мать вечно сочувствовала всяким ничтожествам. Видела в них людей. Этой глупости ты точно нахватался от нее. Но характер у тебя явно мой. Проще убить, чем переубедить. А убивать я тебя не хочу. -Тогда оставь в покое, - предложил Володя. Видов покачал головой: -У меня еще есть надежды на твой счет. Мелкий ты еще. Это сейчас ты так это спокойно сидишь здесь, рассуждаешь, но когда приедем домой, и я как следует спущу с тебя шкуру – будешь хлюпать и просить прощения, не так ли? Володя проглотил подступивший к горлу ком. -Отвечай, - потребовал Видов, - назовешь меня сегодня вечером папулей? Володя, сжав зубы, молчал. -Мне не по душе, что ты вытворил, - сказал Егор Петрович, - поэтому влетит тебе сегодня как никогда, неделю ни о каких побегах думать не сможешь. Но приходится признать – это вытворил уже не мальчишка. Мужчина. Вот я и разговариваю сегодня с тобой, как с мужчиной. А раз так – давай отвечай. Хватит жевать сопли. -А что отвечать, - Володе пришлось сделать над собой усилие, чтобы голос не дрожал от подступающих слез, - так и будет. Буду реветь и называть тебя… как скажешь. Видов довольно хмыкнул: -Честно, молодец. Небось, самому противно? Эта похвала «честно, молодец» прошлась по Володе, как нождачка по ране. Он вдруг вспомнил тот день. Драку с Петькой. И своего отца, спрашивающего кто начал. И такое же «честно, молодец». Мальчик посмотрел Видову прямо в глаза: -Ты даже не представляешь насколько противно. Егор Петрович по достоинству оценил, мелькнувшую во взгляде сына ярость. Сопляк вырастал, взрослел. Все-таки поразительно, как он был похож на него и одновременно не похож. Каких-то трех лет его матери хватило, чтобы полностью заразить голову этого недомерка своими дурными идеями. И теперь их оттуда не выколотить – ему, по крайней мере, за свои три года это не удалось. Ничего, еще сколько-то времени у него есть. -Если я пойму, что человека из тебя не выйдет, - произнес Видов, - отправлю учиться за границу и забуду как тебя звать. -И когда ты это поймешь? – глухо спросил Володя. -Когда ты перестанешь реветь после порки. Видов завел машину. Володя вжался в кресло. Пожалуй, сегодня его дома ждет такое, что он десять тысяч раз пожалеет о своем признании, что он сын Видова. Но именно сегодня он узнал, что ему надо сделать, чтобы забыть о нем навсегда. Егор Петрович выругался. Ну да. Машина завелась, но с места не трогалась. -Застряла что ли, - он вышел, оставив дверцу открытой. Тут же из-за ближайшего здания появился Галыч с пистолетом в руке. -Отойди от машины! – скомандовал он Видову. Тот инстинктивно повиновался, раньше, чем смог сообразить, что не к лицу ему бояться мальчишки с пистолетом. -Брось игрушку, - крикнул он парню, - спорю, в людей ты не стрелял. -Проспорил, - холодно возразил Галыч, - я как-то пришил так своего папашу… он так же думал, что я не пальну. Десять шагов от машины и повернись ко мне спиной. Все же Видов очень любил самого себя. Он повиновался. Все равно он найдет этих сопляков. И спустит шкурку с каждого. А Володьку заставит смотреть… По команде Галыча Воробей с Андреем выбежали из укрытия. Воробей запрыгнул в открытую дверцу машины, затем перебрался на заднее сиденье а Андрей открыл капот, повозился с минуту, затем так же нырнул в машину. Галыч сел в водительское кресло, надавил на педаль газа, и машина сорвалась с места. -Если он вас найдет… - проговорил Володя. -Пусть попробует, - весело отозвался Галыч, выруливая на дорогу.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.