Из истории освоения Нейруса. Молодые годы первого Президента.

Володя отложил в сторону дочитанную книгу, выключил фонарик и поудобнее устроившись в своей постели задумался. Он опять не смог сегодня сказать Видову то, что собирался… А именно – что не будет больше называть его отцом. Про себя он именовал его не иначе, как «этот гад», а вслух… Вслух называл папой – аж противно. И все потому, что он трус. Да. Конечно, когда он только познакомился с Видовым – особых вариантов не было – не мог он ежедневно выдерживать порку, ведь было ему всего четыре года, но теперь – теперь ему почти восемь – а он все боится… Не то, чтобы совсем не было для этого оснований. Видов только и ждал повода для наказания. Минутное опоздание к столу, помарка в тетради – все это не оставалось без внимания. Да и это было необязательно. «Что-то ты мне не нравишься сегодня, - говорил порой Видов, - пойдем, поговорим». Они поднимались в комнату Володи, и разговор, происходящий там был очень коротким… Плакать, просить прощения было бесполезно. И тем не менее Володя называл «этого гада» папой… потому что боялся… Казалось бы – хуже уже едва ли будет, что ни скажи и что ни сделай, но при виде отца, Володя чувствовал, как холодной змеей шевелится где-то в глубине живота страх, и ничего не мог с собой поделать. Страх исчезал только на занятиях. Плавание утром, гимнастика вечером. А еще математика, чтение и русский язык. На занятиях Видов никогда не появлялся – и это окрыляло. Володя щелкал задачи и примеры как орешки – его учитель уверял, что он справляется с ними лучше всякого пятиклассника. И, конечно, он любил читать – все, что угодно – книги по географии, биологии, астрономии – он просто проглатывал, к изумлению учителя запоминая почти каждое слово и с успехом прорываясь через непонятные термины. Он читал и видел перед собой картинку, которую невозможно было забыть. По полу спальни скользнул свет фар. Видов уезжал куда-то, на ночь глядя. Володя взглянул на дочитанную книжку, улыбнулся и, вскочив на ноги, выскользнул из комнаты. Он направлялся в библиотеку Видова, где можно было, кажется, найти любую книгу. Мальчик замер, увидев мелькнувший в свете фонарика корешок: «Нейрус и Кир – новые колонии человечества?». Вытащив книгу, Володя уселся прямо на пол между стеллажами и, подсвечивая себе фонариком, стал читать. Нейрус и Кир – две недавно открытые обитаемые планеты. Точнее сначала ученые вычислили эти планеты как подходящие для зарождения жизни. Затем, почти двадцать лет назад, на них отправили экспедиции – если бы в результате этих экспедиций, на планетах были бы найдены бактерии и пара червячков – это была бы сенсация, сумасшедший успех! Но экспедиции нашли не бактерии. Они обнаружили людей. Цивилизацию – по меньшей мере, на Кире. Нейрус был планетой менее населенной и менее развитой, но и там жили люди. Именно люди – ученые поддерживающие теорию о том, что все разумные существа должны быть более-менее похожи торжествовали. Их оппоненты указывали, что две планеты ничего еще не доказывают… В библиотеке внезапно загорелся свет. Володя, вздрогнув, отложил книгу. Он слишком увлекся чтением. Или Видов вернулся слишком быстро. Впрочем, Егор Петрович был не один. -По-прежнему намерен отпираться? – сказал он своему спутнику. -Я ничего не понимаю, Видео! – отозвался незнакомец, - я тебя не выдавал! Володя осторожно выглянул из-за корешков книг, как раз, чтобы увидеть, как отец садится за письменный стол. -Расскажи это кому-нибудь другому, - рука Видова вдруг взмыла из-за стола, и раздался страшный грохот. Володя от неожиданности вскочил на ноги, вышел из-за стеллажа. Видов сжимал в руке пистолет, незнакомец лежал на полу, из-под него растекалось огромное кровавое пятно. Тогда Володя вдруг вспомнил… он никогда до этого момента не вспоминал, как нашел своих родителей, просто он знал, что они умерли. Но сейчас он кое-что понял… -Это ты их убил, - сказал он Видову. Егор Петрович застыл, не успев толком осознать появление мальчишки и его обвинение. -Кого их? – раздраженно переспросил он. -Моих родителей, - пояснил Володя, - мама сбежала от тебя, потому что ты – гад. Но ты ее нашел и убил. Видову понадобилось мгновение, чтобы осознать обвинение. Затем он усмехнулся: -Молодец, пятерка тебе. И что дальше? -Почему ты не убил меня? – спросил Володя, - Зачем возишься? -Ты мой сын, - отозвался Видов. -Я не буду таким как ты, - возразил мальчик. -Ты будешь таким, как я скажу! -Нет, - спокойно возразил Володя и направился к выходу из библиотеки. Его трясло и тошнило – мертвый мужчина на полу, кровь, его родители, как он их нашел – это все стояло перед глазами. Но было кое-что важнее – он не мог больше здесь находиться. Володя поднялся в свою комнату, сел на кровать. Ему казалось, за последние полчаса он успел прожить много-много месяцев, может быть и лет. Полчаса назад его еще волновали герои прочитанных книг – теперь это казалось сном. Полчаса назад он еще боялся Видова – а теперь – нет. Единственное, что осталось важным сейчас – побег из этого дома. Видов вскоре вошел к нему в комнату. Наверное в библиотеке уже не было мертвого мужчины, и на полу не осталось следов крови. -Тебе давно пора спать, - сказал Егор Петрович. Володя лишь покачал головой: -Ты мне не отец. -Что?! Видов захлебнулся от ярости – но Володя именно на такую реакцию и рассчитывал. Его схватили за шиворот, поволокли по коридору. Крохотную комнатку, в которой они в итоге оказались Видов использовал для наказания не так часто. Здесь стояла лишь одна скамья, на которую Егор Петрович и швырнул Володю – наспех стянул ремнем руки и примотал кое-как к скамье, на ноги просто наступил коленом. -Значит, я тебе не отец? – поинтересовался Видов. Володя промолчал, сжав зубы. Да, все шло по плану, но, откровенно говоря, следующие час или два он бы с удовольствием пропустил. Видов ведь будет его лупить, пока не доведет до крика, или вовсе до того, как он сквозь слезы будет просить прощения, и называть его «папочкой» - а именно сегодня этого делать совершенно не хотелось. У мальчика, к сожалению, было достаточно опыта в этом деле. Сколько раз он давал себе обещание не кричать и не плакать – но хватало его, как правило, ненадолго. Вот и сегодня… ему казалось, что ничто не заставит его назвать снова Видова «папой», но Видов в этом вопросе редко сдается. Утешало, что это все неважно. Через несколько часов его уже здесь не будет. Видов бил методично, с силой. Упрямство и своеволие сына его злило – он знал, что добьется своего, но все же… все же именно сегодня он понял, что проиграл. Проклятый мальчишка молчал. Извивался на скамейке ужом, но молчал – это раздражало еще больше – Видов вкладывал в удары все больше и больше силы, пока Володя, вскрикнув, не перестал шевелиться. Проклятый упрямец. Видов развязал сыну руки, перевернул его на спину – мальчишка слабо застонал. -Что ж, ты своего добился, - сказал ему отец, - надеюсь, ты доволен. Володя с трудом приоткрыл глаза, но едва Видов вышел из комнатки – вскочил на ноги. Прислушался. На улице завывал ветер. В окно стучала ветка огромной сосны – именно ради этой сосны Володе и понадобилось злить Видова. Он поднял скамейку – прислонил ее к стене так, что она почти доставала до небольшого оконца под самым потолком. Затем по скамейке, словно по лесенке вскарабкался вверх – на подоконник. Открыл окошко. Осторожно выбрался на карниз – стараясь не очень смотреть вниз – все-таки третий этаж – высоко. Затем, держась за оконную раму, выпрямился. Ветка, бьющая по окну была слишком тонкой, а вот другая, меньше чем в метре от окна стелилась вдоль стены надежной деревянной лапой. «Сначала поверь, что сделаешь, потом делай» - говорил Володе его тренер по гимнастике. Мальчик замер, сосредотачиваясь, затем прыгнул – ухватился за ветку, быстро подтянулся – сел на нее верхом. Половина дела сделана. Другие ветви огромной сосны тянулись к высокому забору, огораживающему участок Видова. Дотрагиваться до забора нельзя – сработает сигнализация. Мальчик выбрал самую надежную ветку – вот только росла она низковато – тянулась на улицу в каких-нибудь сантиметрах над оградой – будь она выше, можно было бы обхватить руками и ногами и проползти, а сейчас приходилось идти, словно канатоходцу. Сначала равновесие удавалось поддерживать, держась за ветки, растущие выше, но скоро пришлось их отпустить. Еще три быстрых шага и прыжок! Володя мягко приземлился на газон за оградой. Затем поднялся на ноги и пошел вдоль дороги. Дальнейший его план был весьма туманен. Он должен попасть на Нейрус. Конечно это не так сложно, как двадцать лет назад. На Нейрус летают исследовательские экспедиции и даже туристические. Космодромов построено несколько, и один совсем недалеко. Насколько недалеко Володя не знал.