Из истории освоения Нейруса. Молодые годы первого Президента.

Пока Кьел делал перевязку – Володя смотрел на вершины таких уже близких гор. Последние несколько дней он видел их в горячечном бреду – сегодня впервые чувствовал себя сносно – и, увидев горы, понял замысел Кьела. Сбежать, укрыться в горах. -Сойдет, - сказал он лейтенанту, когда тот накладывал повязку. -Думаешь? – Хмуро поинтересовался Кьел, - Как плечо? -Терпимо. Конечно, будет гораздо хуже, если встать, и еще на порядок хуже – если идти – но кому нужны эти нюансы… Кьел невозмутимо кивнул – особого выбора у них не было. Весь этот день, как и предыдущие, Володя провел на носилках и старался не выдать, что ему лучше. Поздно вечером Кьел проверил повязку у него на плече, кивнул. Значит сегодня. Самое сложное было – не уснуть – глаза слипались сами собой. Конечно, их с Кьелом не держали ночью вместе – но это проблемой не было. Володя, ожидая условленного часа и глядя в окружающую его темноту, пытался на слух определить, кто из его стражников не спит. К полуночи спали все, кроме Сверчка. Это было плохо. Володя очень рассчитывал, что уйти удастся незаметно, а тем более не хотелось, чтобы его пытался остановить Сверчок. Сверчок не то, что бы вызывал у Володи симпатию – скорее брезгливую жалость. Прочие подчиненные Сайрона над ним открыто издевались, поручали самую тяжелую работу – гоготали, когда тот не справлялся... К двум часам ночи, Сверчок, кажется, задремал – в любом случае ждать больше было нельзя – Володя осторожно соскользнул со своей постели и неслышно зашагал к горам. Голова немного кружилась, ноги, отвыкшие от работы, подкашивались, плечо привычно ныло, но сердце бешено стучало где-то в голове, и Володя шел все быстрее и быстрее, пока не перешел на бег. В паре километров от лагеря, они встретились с Кьелом. Лейтенант прихватил с собой из лагеря небольшой вещмешок и пару лазеров, увидев парня, он лишь кивнул: -Порядок? Володя вместо ответа неопределенно дернул здоровым плечом, и они неторопливым бегом, рассчитанным на большие расстояния, двинулись дальше. Как и следовало ожидать, Володю хватило ненадолго – буквально через час, когда адреналин уже перестал зашкаливать, боль в простреленном плече стала невыносимой, а в ушах звенело от слабости – еще час, он все-таки тащился за Кьелом, изо всех сил, стараясь не отстать, а некстати под ногу подвернулся камень, он споткнулся, упал. Кьел остановился, огляделся – уже начинало светать и можно было видеть и значительно приблизившиеся горы, и каменистую степь, раскинувшуюся вокруг. -Подъем, пацан, пошли в укрытие, - скомандовал лейтенант. Володя подчинился, кое-как встал, поплелся вслед за Кьелом, как оказалось, тот присмотрел небольшой каменистый холм, за которым они и расположились. Кьел кивнул Володе на вещмешок: -Там есть вода. Сам он вытянулся на дне овражка, приладил к плечу лазер. - Мы могли бы добраться до гор, - сказал Володя до них километров пятнадцать, может даже меньше. -Затемно нужно было добираться до гор, - возразил Кьел, - а сейчас это опасно. Ты, не переживай, тебе делать ничего не придется – сам разберусь. Володя поморщился – Кьел, конечно, был прав, другое дело, что он сам предпочел бы рискнуть. – до гор час-полтора быстрым шагом – а там уже никто их не найдет. -Не боишься, что они нас окружат и атакуют ночью? – спросил он лейтенанта, все еще надеясь переубедить. -Не-а, - беспечно отозвался тот, - Сайрон псих и на своих людей ему плевать – он не станет ждать ночи – сразу отправит их за нами Володя перевел дух – что ж – спорить бесполезно, устроившись на дне оврага, он задремал. … ну… что я говорил – смотри! Володя взглянул в указанном Кьелом направлении и увидел группу людей, он подтянул к себе второй лазер, настроил оптику и вскоре вполне мог различить лица. -Сайрона нет, - сказал он Кьелу. -Еще бы… это ладно – еще шести человек нет, - значит, я не прав - у Сайрона все же есть мозги – сейчас я открою огонь, а они нас вычислят. Помнишь, я говорил, что тебе можно ничего не делать. -Помню, - отозвался Володя, и, прихватив лазер, переполз на противоположную сторону овражка. Расклад был прост. Либо они убивают своих преследователей – либо те добираются до них – и, ожидая появления со стороны гор человеческих фигурок, Володя размышлял – вправе ли он убить, чтобы отстоять свою жизнь. Надо сказать – это было очень коротким размышлением – он сразу решил, что не вправе – по большому счету, но все равно убьет – потому что не хочет умирать сам – и когда он смог различить в прицел лица, то открыл огонь без колебаний… -Четко отработал, - подытожил Кьел, осмотрев все шесть трупов, - как в тире. Володя не ответил – к горлу подступала тошнота – он запомнил каждого убитого им человека и точно знал, что теперь они долго будут приходить к нему по ночам. Сейчас он стоял возле тела парнишки, которого все называли Сверчком… -Ну, что, сопли будешь распускать? – поинтересовался Кьел. -Не буду, - коротко отозвался юноша, отходя от Сверчка. Просто он знал теперь, что он убийца. К полудню они добрались до гор. Еще через три дня дошли до лагеря куан, где их с изумлением встретил Ветров. Но Володе был нужен Синтан. Найдя старейшину в тибу, он рассказал ему о том, что мучило его эти несколько дней. -Я убил шестерых, - сказал он без каких-либо предисловий, - и я сделал это из страха за свою жизнь. -Воин должен уметь защищаться, - пожал плечами Синтан, - ты это знаешь. Знаешь и то, что убийство навсегда калечит душу, но воин должен уметь жить несмотря на увечье. Что ты от меня хочешь? -Увечье души должно отражаться на теле, - ответил Володя. Синтан смерил его взглядом, пожал плечами: -Да, это так. Володя не знал толком, зачем все это затеял. Наверное, надеялся, что станет легче? Каждому воину-куану, убившему врага на плечо ставили особый знак раскаленной печатью – Володе таких знаков теперь полагалось шесть – так что, когда, на следующий день, после обряда он, вместе с Ветровым покидал куан, то с трудом осознавал, что происходит – у него поднялась температура – электронный градусник, врученный ему Топченко показал тридцать восемь и пять. И, тем не менее, он уверенно продержался на ногах весь день, и отключился только поздно вечером после того, как Топченко перевязал его раны, вколол антибиотики и приказал отдыхать. -Мы должны выполнить приказ. Это говорил Ветров. -Истребить дикарей после того, как они помогли нам? – голос Кьела казался очень спокойным, но Володя сумел различить в нем волну поднимающегося гнева. -Приказ был именно такой, - спокойно напомнил майор, - понимаю, у тебя там брат, поэтому оставайся сторожить пацана. Он до утра точно не проснется? -Не проснется, - отозвался Топченко. Особисты ушли. Володя тотчас сел в своей импровизированной (рюкзак вместо подушки и куртка вместо одеяла) постели – голова кружилась, его мутило. -Володь, - начал было Кьел. -Я все слышал, - перебил юноша, - ты мне поможешь? Лейтенант с сомнением кивнул: -Нам их не обогнать. -Это и не нужно. Идем. К полудню они забрались на каменистый высокий холм, стоявший посреди леса, и принялись складывать костер. -Полагаешь, сработает? – поинтересовался Кьел. -Должно, - отозвался Володя, устраивая в костер свежесрезанную ветку дерева, - главное, чтобы дымило посильнее. Он развел огонь и, как только пламя разгорелось и задымило, прикрыл его своей вымокшей от пота курткой, потом он куртку убрал – куаны должны были увидеть и прочитать его сообщение: «Земляне собираются вас убить» Пришлось повторить это раз пятьдесят, когда Кьел рассмотрел с дерева ответный дым – «Мы поняли» - говорил он. Володя без сил рухнул на землю. Особисты вернулись на следующий день. Недовольный Ветров рассказал, что стоянка куан оказалась пуста, и почему-то кишела змеями. -Змея – это знак предательства, - пожав плечами, отозвался Володя. -Ты им сообщил, что мы идем?! – мгновенно взвился майор. -Конечно, - невозмутимо отозвался Володя, - телепатически. Может у Ветрова и были свои соображения на этот счет, но он про них промолчал. Через два дня их забрал спасательный модуль – еще через месяц они были на Земле – Володя еще раз добрым словом вспомнил техническое развитие, которое со времен его детства в шесть раз сократило путь с Нейруса. Шел март – на улице мели припозднившиеся метели – Володю перед увольнением вызвали в штаб – одного. Он шел, с раздражением чувствуя, как горло стягивает тугой ком волнения. Формально, он выполнил именно тот приказ, который ему давали в этом же штабе, на самом деле все обстояло не так просто. Ветров был в штабе до него – и что он там мог наговорить – непонятно. Станислав Павлович встретил его настороженной улыбкой, и Володя понял, что действительно, Ветров чего-то там про него наговорил. -Я должен тебя поздравить, - начал полковник. Прозвучало это как «должен, но не хочу». -Спасибо, - отозвался Володя. -Ты зачислен в Академию на медицинское отделение, специальность можешь выбрать сам, начало занятий – в сентябре. Вот это, - Станислав Павлович пододвинул к краю стола бумагу, - сертификат на получение жилья. Все, как обещали. Володя кивнул. -Твой командир сказал, что ты не умеешь подчиняться приказам. -Ему виднее, - пожал плечами юноша. -Я читал рапорт Ветрова, - поморщился полковник, - надеюсь, ты станешь хорошим врачом, потому что солдат из тебя не очень. -Звучит, как комплимент, - неожиданно в первую очередь для себя самого отозвался Володя. Станислав Павлович смерил его недобрым взглядом и посоветовал: -Уходи. На КПП Володю перехватил Павел Кьел. -Я так понимаю, прощальной вечеринки не будет, - сказал лейтенант. Юноша невольно улыбнулся: -Боюсь, что нет. -Я твой должник, пацан. И можешь врезать мне на прощанье за все… Вместо этого Володя протянул руку: -Когда-нибудь сочтемся. Кьел, кивнув, крепко сжал его ладонь.